Пой для меня

POV Идзу       Почему-то мне в последнее время все нестерпимей казалось, что мой мир, разрушенный той трагедией, никогда больше не станет прежним, а с ним и я. Думалось, что никогда больше не буду той собой, которую за веселость и вечные авантюрные проделки так любили друзья, и ту, за чью веселую улыбку и постоянные советы так ценили остальные. И я подозревала, что те боль и отчаяние, которые теперь поселились во мне, вытеснив те качества, что были когда-то, никогда так и не уйдут, но все оказалось не так.       В какой-то момент в кромешной тьме, что окутывала меня со всех сторон, промелькнул неяркий огонек, который в последствии перерос в настоящий ураган, который и смог унести меня из моей раковины отчаяния, в которой я закрылась от мира, а самое главное — от себя.       Помниться мне, как друзья днями напролет старались изо всех сил спасти меня из лап тьмы и подбодрить, и я видела, что зачастую они просто забывают о себе и своих проблемах, и тогда испытывала хоть одно чувство, кроме боли — стыд.       Мне действительно было стыдно за то, что происходит со мной, но ничего не могла поделать. Я видела, как Кастиэль, тот, кого могла назвать своим другом и соратником, постоянно оставлял свою девушку — Алиэс, которая была самой красивой во всей школе ученицей, и мчался ко мне, когда к нему прибегала запыхавшаяся Ирис и говорила, что у меня опять истерика. Именно тогда, под сочувствующими взглядами ребят, сидела у парня на коленях и он, тихо шепчущий о том, что я не должна плакать, а должна быть сильной, гладил меня по волосам. Тогда же чувствовала, как Лизандр, которого удалось разговорить и мне, помимо аловолосого, клал мне на плечо руку, как бы успокаивая, и я быстрее утихала, чувствуя поддержку всех своих друзей.       До сих пор помню, как этот парень, который только хочет казаться грубым и неприветливым, чтоб подбодрить меня, писал вместе с Лизом песни и они вдвоем пели их мне, как он же, наплевав на все правила приличия, заявиться ко мне в квартиру посреди ночи с Демоном, который просто обожал меня, и устроит посиделки до утра за чашкой кофе, просто не давая мне спать и видеть в своих сновидениях кошмары. Также, как сейчас помню, бывало такое, что я, просыпаясь посреди ночи от собственного крика, слышала под окнами тихий, прокуренный голос Кастиэля и мелодию его гитары, и, подходя к окну, замечала его одинокую фигуру на лавочке, видела, что взгляд его серых глаз устремлен на мои окна, и снова мне становилось стыдно за то, что не могу оправдать надежды как этого парня, так и остальных, и вернуться.       Но ничего из потуг моих друзей мне ни коим образом не помогало, что печалило не только их, но и даже меня, и я стала замечать, что ребята начинают отчаиваться после нескольких месяцев бесплодных попыток помочь мне.       Но вот настал тот роковой день, когда все перевернулось на круги своя и я начала «оживать». Как-то собой вернулась моя жизнерадостность, мысли прояснились, на лице исчезли следы от постоянных слез, да и просто мир расцвел новыми, невиданными ранее красками. Эта, я не сомневаюсь, судьбоносная встреча заставила меня стать той мною, что была тогда, когда только перешла в эту школу, в которой постоянно что-то да происходит. Я заметила, что само больше, как не удивительно, радовались Алиэс, Роза, Ирис и Лиз с Кастиэлем. Именно они постоянно находились рядом со мной с того самого момента, как я впервые переступила порог школы «Свит Аморис» больше года назад. Подозреваю, что радость Кастиэля была ещё и от того, что в их группу вновь вернулась вторая солистка и та, кто не хуже самого бунтаря умела играть на гитаре, а этим человеком была именно я. Да и кого он ещё будет гонять за стихи, которые вообще-то должен писать Лиз, как не меня?       Конечно меня немного расстроил тот факт, что Натаниэль с Мелоди, как я заметила, радовались моему «пробуждению» лишь потому, что мои оценки снова улучшились, да и ещё одни рабочие руки для организации разных мероприятий были ой как нужны. Амбэр была ой как не рада тому, что я снова стала собой и злилась, пытаясь выместить всю злость на мне, что ей не удавалось, так как рядом со мной постоянно кто-то да находился, расспрашивая меня обо всем, либо же прося совета, что так любили раньше делать.       Но меня очень удивил тот факт, что больше всех остальных моему становлению самой собой радовался виновник моего «выздоровления» — Алекси. Он, как маленький ребенок, которому принесли вкусняшку, радостно прыгал вокруг меня, когда в один из дней я пришла в школу прежняя — в той одежде, что носила до рокового дня трагедии, с чехлом за спиной, в котором покоилась моя любимая гитара, и с радостной улыбкой на лице, ведь в тот момент мой мир сиял очень ярко и в нем воцарились радость и беззаботность, так присущи мне. Знаете, было довольно забавно наблюдать за тем, как уже взрослый парень, имеющий столь яркую и незабываемую внешность, весело скачет рядом со мной и воспевает дифирамбы себе, любимому, за то, что смог помочь мне. И я настолько тогда была весела, что не сдержала громкого заливистого смеха, на который Алекси в шутку надулся, а из соседнего кабинета, явно не веря своим ушам, выскочили одноклассники. Но, заметив меня, утирающую слезу, выступившую от смеха, явно поверили и ушам, и глазам сразу, так как через пару мгновений меня обнимали и расцеловывали мои друзья, Кастиэль даже умудрился закружить меня на руках, так что, когда он меня поставил на пол, голова кружилась порядочно. Но это не помешало мне заметить то, что близнец нашего геймера исчез, не сказав ни слова, так что я, после всех обнимашек и радостных слов от ребят, пошла искать нашего вечного неунывашку по школе, и обнаружила того на крыше, ключ от входа на которую вечно находился у Каса и блуждал по рукам всех ребят нашего класса. В общем, Алекси я нашла именно там, где он сидел в своих неизменных наушниках и глядел на пустынное небо, на котором не было ни одного облачка и ярко светило солнце. Средина весны, как-никак.       В тот день, как сейчас помню, глядя на парня, залитого солнечным светом, у меня родилась песня, которую я при нем же и исполнила, заранее наглым образом стянув с парня его «затычки». Эх, как он радовался тогда, слушая то, что я исполняла, даже не подозревая, что строчки той песни написаны про него и только для него. На последнем припеве, явно запомнив его из предыдущих, Алекси, скорее всего не выдержав, стал подпевать мне. В тот момент я заслушалась его голоса так, что даже умудрилась проиграть не те аккорды и замолчать на полуслове. Идеальный для меня голос, немного детский, задорный и веселый, но и промелькивают взрослые нотки — вот как можно охарактеризовать то, что я тогда услышала…       — Идзу, ты чего такая задумчивая сидишь? — весело уточнила Ирис, присаживаясь рядом со мной за парту и пристально так смотря в область моей шеи. Хм, неужели остался ещё синяк от моего неудачного столкновения с углом шкафа?       И тут же мысленно хлопнула себя по лбу, вспоминая, что моей шее покоились наушники Алекси, которые я выпросила у него со слезами и чуть ли не становлением на колени. Хорошо, конечно, что я была в отличных отношениях с близнецом Армина, так что могла спокойно просить «затычки» у парня, зная заранее, что он всегда их мне даст, да и ещё попытается спихнуть свой плеер.       — Да так, — протянула я и пожала плечами, откидываясь на спинку стула. — Кас «попросил» песню для группы новую написать, а идей совсем уж нет. Вот и сижу, медитирую, стараясь искоренить из своей головушки хоть какую-нибудь зацепку на идею, а то ведь наш бунтарь меня сожрет с потрохами… — зевнула и искоса глянула на реакцию подруги. Нет, я не врала ей ни капельки, просто было интересно, что же сделает наша рыженькая. Та покивала на мои слова, явно обдумывая их, а потом развела руками, мол, «извини, подруга, ничем помочь не могу».       Сначала тихо, потом все громче и громче заиграла мелодия, и тут же голос Алекси пропел слова песни, написанной мною для него, а я, спохватившись, вытянула телефон из кармана и нажала на кнопку ответа. Из трубки раздался немного запыхавшийся голос Алекси:       — Идзу, пулей в подвал!       — Ясно, иду, — я отключила звонок и, схватив сумку, уже хотела выбежать из класса, как на самом пороге меня остановил голос Ирис:       — Это пел Алекси?       Развернувшись, пару мгновений глядя в упор на подругу, а потом кивнула и, махнув рукой, все-таки выбежала из класса, пулей несясь по коридорам школы в подвал. Хех, был бы здесь Натаниэль, давно бы уже меня остановил и отчитал за нарушение правил, но, благо, его не было, и я, без каких-либо затруднений, достигла подвала и спустилась туда по лестнице. Перед тем, как я зашла в помещение, у меня возник вопрос о том, что же понадобилось нашему любителю мальчиков, и тут же исчез, сменяясь совсем не цензурными мыслями, когда я таки ступила на каменистый пол подвала и узрела все, что происходило в помещении.       На сцене, поставленной тут специально для предстоящего концерта в школе, восседал Алекси, уткнувшись взглядом в микрофон, рядом стоял мой усилитель, который я принесла ещё вчера, неподалеку топтался Армин и копался в многочисленных проводах, подключенных к колонкам, и интуиция мне очень подсказывала, что эти двое что-то задумали, да не простое, а грандиозное.       — Ну, и что тут происходит, скажите мне на милость? — довольно громко уточнила я, глядя на обоих близнецов столь пристально, что будь у меня вместо глаз лазеры — прожгла бы в обоих дыры. Армин, не отрываясь от своего явно увлекательного занятия, что-то пробормотал и замолчал, а его брат, подняв на меня взгляд своих глаз, заговорил:       — Я тут… В общем, решил спеть немного, — и вновь повесил голову, словно шел на плаху под взглядами и рыданиями столпившихся на казнь.       — Но ты ведь раньше не хотел, чтоб кто-то, кроме меня и Армина слышали твое пение? А я подозреваю, что петь ты будешь так, чтоб слышали все. Так что же изменилось сейчас? — уточнила, подходя все ближе и оглядывая фигуру любителя парней. Тот что-то уж совсем невнятно пробормотал и я, повысив голос, потребовала:       — Внятнее, пожалуйста!       Поведение парня мне катастрофично не нравилось, так как я раньше не видела, чтоб Алекси был настолько смущен и… подавлен? Странно все это, ой как странно.       — Я хочу, чтоб все услышали мою песню! Ты ведь мне поможешь? — парень вновь вскинул голову, с мольбой во взгляде смотря на меня. Я вздохнула, а в следующий момент ухмыльнулась — авантюра-то как раз по мне.       — Помогу конечно, — я по привычке потрепала парня по волосам и, кинув сумку на сцену, взобралась на неё, взяла со стойки для гитар свою и провела по струнам, проверяя, надо ли мне её настраивать или же и так сойдет. Как оказалось, настройка требовалась, так что я села рядом с Алекси, в задумчивости проводя пальцами по струнами и вслушиваясь в издаваемый звук.       — Эй, Алекси, текст хоть покажи, а то что я буду играть? — после того, как гитара была готова к использованию, спохватилась я, вспомнив, что понятия не имею, что же будет петь друг. Тут же мне в руки был сунут листок, который был весь помятый и исписанный, но на коем угадывались стихи.       Я пригляделась, прикинула нужный ритм и тут же проиграла то, что получилось, ожидая реакции от парней. Но, к моему сожалению, друзья только кивнули, продолжая заниматься кто чем. Фыркнув, достала из своей сумки листок и записала аккорды, чтоб позже не забыть ни одного и надеясь на то, что нас снова пустят в студию звукозаписи.       — Ладненько, Алекси, попробуй спеть пока без микрофона, — произнесла, глядя исключительно на сидящего рядом парня, на что вновь получила кивок. Провела по струнам, проиграла вступление — и полился мелодичный голос парня, на котором я опять зависла, по привычке переставляя пальцы на струнах.       — Круто! — присвистнул Армин, с некой гордостью глядя на брата, и складывалось ощущение, что из этих двоих именно геймер был старшим. Хоть на несколько минут, но старше.       — Тогда делаем звук громче? — уточнила, оглядываясь на Армина, который, поняв, что я имею в виду, подключил мою гитару к усилителю, а тот, в свою очередь, к колонкам. Протянул брату микрофон и одобрительно улыбнулся, подбадривая близнеца, который в данный момент был смущенный донельзя, так что я хихикнула с такого зрелища.       — Учти, начинаю, — весело вскрикнула я, поднимаясь на ноги и ударяя по струнам. Звук раздался, я вам скажу, ну очень уж громким, так что не сомневаюсь — нас услышит не только вся школа, но и округа. Но ведь нам это и надо было, ведь Алекси хотел, чтоб все слышали его песню.       — Я не могу понять тебя вообще,        И это сердце мое может быть отнято,        В то время, как я не замечу вообще,        И нет никакого способа, которым может это произойти.        Было чувство, что улыбаюсь бесчувственно и пусто,        Было чувство, что все это закат в воскресенье,        Было так, словно все это в то время года, когда        Было чувство, что твое имя — Меланхолия.        Даже если я шел вперед с моей случайной прямотой,        У меня такое чувство, что не было бы ничего теперь.        Приди в мои руки,        Я хотя бы попытаюсь получить немного мужества.        Но я закончил, и теперь,        Не застряну на месте.        Ты не понимаешь вообще,        Я не забочусь о тебе        Не забочусь совсем!        Не дари мне это «Эй, эй» и твою улыбку,        Не смогу снова я заснуть.*       Я заслушалась. Голос Алекси струился легко и непринужденно, словно ручей, как будто так и нужно было. Складывалось ощущение, что я просто напросто попала в рай и один из ангелов пел только для меня, и только тот факт, что чувствовала под своими пальцам струны гитары, заставлял увериться в том, что я ещё жива и нахожусь в реальном мире.       Как-то незаметно и я стала подпевать нашему активному близнецу, жаль конечно, что микрофон был только у парня. Думаю, из нас выйдет отличный дуэт.       И вот, последний раз провела по струнам медиатором и все вокруг погрузилось в тишину, в которой я могла различить свое участившееся сердцебиение и прерывистое дыхание Алекси неподалеку от меня. А потом тишина взорвалась шквалом аплодисментов и восхищенных криков учеников школы, заставляя меня открыть невольно закрывшиеся глаза. В подвале собрались абсолютно все, кто присутствовал сегодня на занятиях: вон я вижу стоящего у сцены Кастиэля, который обнимал сияющую улыбкой Алиэс, Лиза, который одобрительно мне улыбается, неподалеку Нат обнял за плечи смущенную Мелоди, явно поддавшись атмосфере и песне, что исполнял Алекс, да и просто тесноте, ведь всем было интересно, кто же в самом начале урока так нагло посмел прервать тишину своим пением. Ирис весело смеялась и хлопала в ладоши, стоя рядом с Розой, Виолет, влюбленная в близнеца Армина, краснела, но улыбалась, глядя на сцену. А в моей груди что-то кольнуло, но я постаралась засунуть свои чувства подальше, ведь понимала, что ревновать просто бессмысленно — парню все равно нравятся «более мускулистые», как сам он выразился не далее, как месяц назад.       — Ты молодец, Алекс! — на сцену взобрались все наши ребята и устроили групповые обнимашки со звездой сегодняшнего дня. Я улыбнулась, поставила свою гитару на стойку рядом с гитарой Каса и, подхватив сумку, проскользнула мимо всех собравшихся и выбралась из подвала, где стало слишком душно для меня.       И направилась на выход со школы и задумалась. Не смотря на то, что сейчас произошло, мое настроение было ниже самого пола, а точнее — оно вообще напрочь отсутствовало, так что я подумывала о том, чтобы посидеть в одиночестве и немного подумать да поразмышлять о сложившейся ситуации и о чувствах к отдельно взятому парню. При чем чувствами далеко не дружескими, и которые останутся неузнанными ни для кого, да и я очень сомневаюсь, что даже если близнец Армина узнает о них, сможет ответить взаимностью. Как уже говорила, ему нравятся парни, так что могу быть ему только другом в этой ситуации. Но для меня это будет слишком больно.       Я потихоньку открыла двери, ведущие на выход из школы, и тут же услышала окрик, заставивший меня застыть, как вкопанной:       — Идзу!       Я не могла поверить своим ушам. Нет, нет, нет, этого просто не может быть, ведь он должен сейчас быть со всеми, принимать от них хвалебные слова о том, что замечательно поет… Но почему тогда он пошел за мной, а не остался там? И как вообще в этой толпе заметил, что я ушла?       Я так и осталась стоять в дверях, сжимая руку на ручке двери, и невидящим взглядом смотрела куда-то вперед, где виднелись ворота школы и мир за ней.       — Эй, Идзу, ты куда собралась? — на мое плечо легла рука и я вздрогнула, не в силах вымолвить и слова. Меня развернули к себе, и я узрела немного запыхавшегося Алекси, оглядывающего мою ошарашенную мордашку.       — Что случилось? Тебе плохо? — парень заботливо приложил ладонь к моему лбу, постоял пару секунд с задумчивым видом и выдал: — Температуры нет, значит что-то другое… Что болит?       Я покачала головой и отошла на пару шагов от парня, стараясь скрыть свое смущение, просто не в силах выносить его близость ко мне и понимать, что мы никогда не будем вместе.       — Со мной ничего не случилось, можешь идти к ребятам, — на последних словах мой голос предательски дрогнул, что не укрылось от моего собеседника, так что парень снова сократил расстояние между нами и прикоснулся к моей щеке пальцами.       — Идзу, ты что, плачешь?       Я шарахнулась в сторону, уже в ужасе смотря на близнеца геймера и понимая, что да, действительно плачу, так как по щекам скатывалось что-то мокрое и глаза застилала пелена, делая этот мир расплывчатым.       — Нет, не плачу, — я украдкой вытерла глаза и вновь глянула на Алекси. Тот с сомнением поглядывал на меня, но спорить пока не собирался, что несказанно радовало. Не хватало ещё, чтоб мы поссорились.       — Тогда что же ты делаешь, а, Идзу? — протянул голубоволосый, скрывая улыбку, так и норовившую прорезаться на его лице, что не укрылось от меня. Я вздохнула и усмехнулась, с вызовом глядя в ответ.       — Домой иду, но ты мне мешаешь это сделать. Я ведь уже попросила тебя уйти к нашим одноклассникам во главе с Виолет, ведь они ждут тебя с нетерпением! Особенно наша тихоня — видал, как она тебя глазами раздевала? Прямо не мышь серая, а тигрица! Алекси прищурился, и тихо выдохнул:       — А вот сейчас ты перегнула палку.       Я отвела взгляд, понимая, что да, действительно, перегнула. И вот почему, почему меня угораздило влюбиться именно в него? Не нашлось, что ли, других парней, что мое сердце выбрало его? И ответ пришел как-то сам собой: да, не нашлось. Ведь именно он помог мне, именно он постоянно добр ко мне, всячески поддерживает и… он действительно привлекателен, как не посмотри.       — Прости, я… — и запнулась, не зная, что и сказать в свое оправдание, но оно не понадобилось, так как Алекси все так же тихо уточнил:       — Ревнуешь?       Я подняла на него взгляд, не понимая, почему разговор перешел на эту тему. Неужели он догадался?..       — Ты любишь меня? — я покраснела и опустила голову так, что на лицо упали длинные пряди волос, отгораживая его от всего мира.       — Как думаешь, почему я пошел за тобой, а не остался там? — я замотала головой, не в силах просто поверить в то, что собирается сказать этот парень. Да, уже на перед знала его дальнейшие слова, и не могла, действительно не могла поверить.       — Нет, нет, не говори этого… — забормотала я, прижимая ладошки к ушам и пятясь назад, к дверям, пока парень не схватил меня за руку и притянул к себе, заглядывая в лицо. Видела, как в его глазах плещется гамма чувств: неуверенность, надежда, нежность и… невыносимая тоска.       — За простой девушкой, которая была бы для меня всего лишь другом, я не бы помчался сломя голову, чтоб только задержать и поговорить. Я бы даже не заметил её исчезновения из толпы, но сейчас — да, разглядел. Я увидел, что ты вышла из подвала и, вырвавшись из цепких рук наших одноклассников, кинулся к тебе вдогонку.       — Не говори… Прошу, я не выдержу… — зашептала я, чувствуя, как слезы стекают по щекам, и никак не могла их остановить. Парень наклонился ближе и слизнул одну из слезинок на щеке, а я шмыгнула носом, зажмуриваясь.       — Идзу, раньше я думал, что мне нравятся парни, и даже встречался с парочкой, но это было до того, как перевелся в эту школу и встретил тебя. Почему-то именно ты запала мне в душу и сердце, и я уже много месяцев не могу избавиться от мыслей о тебе. Меня постоянно посещают разные сцены, приличного и нет характера, и я просто схожу с ума. Армин стал замечать то, что я не могу нормально спать по ночам, потому что в моих снах постоянно ты… Идзу, — парень приблизил свои губы к моим и выдохнул, — я люблю тебя…       И наши губы встретились. Не могу сказать, что мне не понравился наш поцелуй, наоборот, он был просто замечательный. Я чувствовала нежные и немного обветренные губы парня на своих, чувствовала его дыхание, его язык, так и норовивший проникнуть ко мне в ротик, и мне это нравилось настолько, что сердце так и норовило вырваться из груди, а ноги просто подкашивались.       Я разорвала наш поцелуй, когда мне перестало хватать воздуха, и чуть не осела на пол, благо, Алекси успел меня подхватить и не дать упасть. Благодарно взглянула на него, а потом услышала сдавленный «Ох!» Мы оба глянули в ту сторону и обнаружили стоящую посреди коридора покрасневшую Виолет, прижимающую ко рту ладошки и смотрящую на нас во все глаза.       — Попали, — констатировала я, обреченно закатывая глаза и глядя в потолок.       — И-извините, я вам п-помешала, — заикаясь, пробормотала наша тихоня и рванула по направлению к женскому туалету, явно намереваясь там очень плодотворно поплакать по поводу того, что её любимый, которому нравились парни, переключившись на девушек, выбрал не её, а меня. Мне даже как-то жаль стало Виолет, и я уже хотела кинуться вслед за ней и попросить прощения, но Алекси меня удержал, тихо произнеся:       — Не стоит. Она сейчас на тебя и на меня будет слишком зла, так что не следует к ней подходить в таком состоянии.       Я фыркнула и вырвалась из рук парня, отходя на пару шагов назад и, ткнув пальчиком в Алекси, выдала:       — А все из-за тебя! Чего это ты так резко переключился на девушек?       Теперь настала очередь Алекси закатывать глаза к потолку и взывать к богам, чтоб те предали ему сил справиться со мной.       — Во-первых — я ни в чем не виноват, — начал парень, медленно-медленно приближаясь ко мне с видом удава, — во-вторых — я не резко переключился. Знаешь, сколько сил у меня ушло на то, чтоб понять, что снова становлюсь нормальным? Я даже подумывал, что совсем уже свихнулся, и хотел сдаться в психушку, чтоб подлечили, но глядя на тебя, на то, как ты снова преображаешься передо мной, я понял, что действительно влюбился в тебя. И в-третьих — я не могу позволить украсть тебя Армину, так как мой брат уже недвусмысленно поглядывать на тебя начал, — я врезалась в шкафчик, что только послужило на руку парню, так что тот, поставив руки по обе стороны от моей головушки, улыбнулся и вновь произнес:— Идзу, я люблю тебя.       И я не смогла отказать ему в новом поцелуе, да и как противиться столь милому парню?       Когда поцелуй распался, тихо уточнила:       — А как мы объясним твою смену ориентации остальным? — на что Алекси только улыбнулся и, ответив:       — Об остальных не волнуйся, некоторые уже обо всем догадались, — вновь впился в мои губы. Кажется, эта пытка будет продолжаться очень долго, ведь парню явно этого давно не хватало, да и я не особо сопротивлялась, отдаваясь на милость близнецу Армина, ведь питала те же чувства, что и он.       — И петь ты будешь теперь только для меня, — капризно протянула я, когда мы шли домой, держась за руки и радуясь отличному солнечному денечку.       — Как скажешь, милая. Как скажешь… — меня чмокнули в макушку, и я, прижавшись к боку Алекси, продолжила свой путь.       Ну что же, после всего, что произошло не далее, как сегодня днем, могу сказать только одно: любви многое подвластно, и не стоит её хоронить в своем сердце. Стоит говорите о своих чувствах тем, кого выбрало ваше сердце, и не нужно бояться отказа — возможно, вам повезет, и ваш избранник будет питать те же чувства и к вам. ___________________________________________________________________ * — Rin Kagamine — Melancholic