Второй Шанс. Часть 2. С чистого листа.

(Пять с половиной лет назад. Два месяца спустя после операции.) Погода стояла хуже не придумаешь: ледяной ветер рвал с деревьев сухие листья, тяжелые серые тучи затянули небо, грозя в любую секунду разразиться ливнем, сквозь свинцовые облака не пробивалось не единого луча света, черная тень накрыла город. На кладбище в тот день было только три человека. Священник, Томас Райс, поправил рясу под пальто, по – удобнее перехватил библию и покосился на единственного, кто пришел проводить в последний путь эту грешную душу. С отсутствующим видом в двух шагах от могилы стоял подросток. Лицо паренька было очень бледным, губы сжаты в суровую тонкую линию, темные волосы всклокочены, спина неестественно прямая – не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться – в этом красивом гробу лежал дорогой для него человек. Старик позволил себе на секунду отвлечься и взглянуть на происходящее со стороны: похороны с самого начала казались ему странными. Заказ пришел в похоронное бюро «Бредфорд и Партнеры» буквально сутки назад. Требовался полный спектр услуг, начиная от бальзамировки тела и заканчивая аккуратной машиной для транспортировки на место захоронения. Запершись с клиентом в своем кабинете, Бредфорд младший два с половиной часа, вел изнурительные переговоры. Томас стал невольным слушателем этой беседы: «Дернул же меня, черт прийти именно в тот день, прости Господи!...» Чего он только не услышал: и приторно сладкие речи, и гневные выкрики, и просительные уговоры. Хозяину агентства пришлось выложиться по – полной. Но как иначе сберечь хрупкую репутацию «лучших в городе» и не упустить крупную сделку? Когда Райс услышал, насколько сделка обещала быть крупной, святому отцу резко поплохело, захотелось куда – нибудь присесть. Спокойный женский голос назвал такую сумму, которую бюро и за два года работы вряд ли получало. Кто-то скажет – невозможно организовать похороны за двадцать четыре часа? Не верьте. Все будет зависеть оттого, какими деньгами вы обладаете. Мужчина опустился на стул, вытащил из кармана черного пиджака белый платок, чтобы вытереть испарину со лба и растерянно посмотрел на дверь. Ровно через две минуты она открылась. Святой отец ожидал чего угодно: богатой вдовы, чей-то плаксивой любовницы, поверенного или адвоката, но не того, что предстало его взору. В приемную вышла, девушка. Очень молодая девушка, он не дал бы ей и двадцати пяти – высокие ботинки на каблуке, потертые узкие джинсы, темно – синий свитер и куртка – дождевик болотного цвета. На голове юного создания была одета черная вязанная шапка, светлая французская коса, выглядывала из под широкого воротника кофты. На присутствие кого-то постороннего в приемной, она отреагировала едва заметным поворотом головы. Секунды, которую это длилось, с лихвой хватило, чтобы Томас заглянул в глаза блондинки, и тут же об этом пожалел. Такого холода, безразличия и мертвой пустоты не мог иметь не один взгляд. По – крайней мере, у живого человека. Повернувшись к собеседнику, девушка, напомнила: - После того как все будет готово, сообщите родственнику покойной во сколько и где состояться похороны. Услужливо кивнув, Бредфорд младший вдруг опомнился: - Но кроме адреса, вы ничего не оставили. Скажите хоть, как его зовут? На мгновение она замерла, будто раздумывая говорить или нет, но на вопрос все, же ответила: - Это подросток семнадцати лет. Его зовут Габриэль Вайт. Не вдаваясь в дальнейшие разъяснения, клиентка резко повернулась и направилась в вдоль по коридору, к выходу из офиса. Вынырнув из своих раздумий, Томас почувствовал, как у него замерзли руки, а около гроба стоял по – прежнему один мальчик. Больше никто не пришел. Не решаясь спросить у него можно ли начинать, святой отец открыл библию и произнес первые прощальные слова в память об умершей Эмме Вайт. Он плохо слышал, что говорит священник. Его слова едва доносились до него словно через толстый слой ваты – нечетко, глухо и еле слышно. Да и не важны они были сейчас. Самое главное останется в его душе – образ сестры: ласковые руки, теплую улыбку и бесконечную любовь в ее глазах. ( В больничной палате, сутки назад.) - Прости, что оставляю тебя, но по – другому нельзя, - тяжелое дыхание с трудом вырывается из потрескавшихся губ, - У тебя обязательно все будет хорошо, братик. Обещаю, ты всегда будешь чувствовать меня рядом с собой. Мокрые дорожки побежали по щекам Вайта. - Ну же… Габриэль… Надо быть сильным. Рано или поздно тебе встретиться человек, который будет нуждаться в твоей помощи. Возможно он и сам не будет этого понимать… Не упусти этот момент… - договорив, Эмма устало закрыла глаза. И больше они не открылись. Сердце девушки остановилось навсегда. «Я стараюсь, Эмма! Честно стараюсь!» - хотелось порой закричать ему, но сил не было даже на это. Два месяца назад, хирург прооперировал его сестру, потом начался период реабилитации, а через неделю были взяты первые анализы. Врачи проводили, чуть ли не ежедневные обследования, пытаясь выявить и проследить положительную динамику в лечении, но ее не было. Улучшения самочувствия пациентки так и не наступили. Девушка продержалась гораздо дольше, чем прогнозировали медики, но ровно через два месяца ее не стало. Поздно вечером, когда Габриэль находился в кабинете доктора Марша, чтобы подписать документы о прекращении пребывания его сестры в больнице, в дверь постучали, в комнату вошел человек в деловом костюме. Мужчина представился как Теодор Бредфод младший и сообщил, что ему поручено организовать похороны мисс Эммы Вайт. Заметив, в одном из кресел мальчика, он вежливо ему кивнул, принес свои соболезнования и сделал еще одно необычное заявление – в двенадцать часов дня за ним приедет машина и отвезет его на центральное кладбище города. Думаете, что незримых ангелов, помогающих в трудные минуты нашей жизни, не бывает? Бывает. За весьма короткий срок паренек получил возможность в этом убедиться не один раз. Габриэля уже не интересовало, почему он оказался клиентом одного из самых дорогих ритуальных агентств в Сан – Франциско. Все возражения заглохли на корню, когда он увидел, что вместо дешевых похорон за счет округа у черта на куличиках, Эмму ожидало достойное пристанище в тихом и красивом месте. Ради этого он был готов смириться с чем угодно. Священник закончил читать молитву, задумчиво посмотрел на могилу. Надо признаться, что он ожидал увидеть здесь еще одного человека. « Приложить столько усилий, времени и денег, продумать все до мельчайших деталей, и не появиться самой?...» - поведение странной клиентки не укладывалось ни в какие рамки. Желтая роза в руках Вайта, печально опустила головку, словно выражая соболезнования своему владельцу. Рассеяно погладив пальцами солнечные лепестки, он вдруг вспомнил, что Эмма очень любила желтый цвет. Для нее он олицетворял тепло, жизнь … и счастье. «Это тебе, сестренка. Я очень надеюсь, что там, где ты сейчас, очень много солнца. Но даже если это не так, пусть она их тебе подарит. Чтобы ты всегда была счастлива…» Взмах руки и цветок нашел свое пристанище на дне ямы, рядом с той, кому не нашлось места среди живых. В тот день на кладбище было три человека. Когда мальчик и священник ушли, а рабочие закончили устанавливать надгробие, к могиле подошла женщина в куртке болотного цвета. Пробыла она там не долго – ровно пять минут. Ничего ни делала, ни с кем не говорила, но после ее ухода на черном мраморе плиты остался лежать букет желтых, будто маленькие солнышки, распустившихся тюльпанов. ************* Настоящее время. Прикрыв дверь в спальню, молодой человек прошел в гостиную и сел на диван. На столе перед ним стоял закрытый ноутбук, поверх лежала серая папка. Несколько секунд он задумчиво смотрел на нее, словно раздумывая притрагиваться к ней или нет. За эти две недели Вайт успел пообщаться не только с элитой антикварного мира. Прочитав первую заметку об ограблении музея, Габриэль не поленился и дальше отслеживать криминальные события в Торонто. Интуиция его не подвела – после краткого затишья все завертелось с новой силой, сначала слухи всплыли на улице, кое-кто из коллекционеров их подтвердил. Потом сведения просочились и в газеты – полиция, судя по всему была в тупике. Тяжелов вздохнув, он все же открыл папку. Пластиковый конверт был полон фотографий, текстовых распечаток и газетных вырезок со статьями. Вот уже не первый день напарник Вики пытался сам понять, что твориться в этом странном городе. Парень достал подробные фотографии и выяснил подноготную всех украденных вещей, одну за другой строил гипотезы, выводил логические цепочки: «Что такого должно быть в этих предметах, раз даже человеческая жизнь не идет в расчет? ... Не металл и ни инкрустация не играют роли…. На беспорядочный грабеж это не похоже, слишком уж системно и слаженно идут действия, и выбор жертвы. Большую историческую ценность имеют только две вещи…. Кому-то они понадобились все вместе? Возможно, но вот зачем? » Разумные объяснения заканчивались - в голову начинала лезть всякая чертовщина… «Как говорил великий Шерлок Хомс – исключи все возможные и не возможные варианты, - то, что останется и есть самое верное... » Он еще раз пролистал собранные материалы, надеясь, что посетит озарение. Озарение упорно отказывалось оказать столь нужную помощь. « Ну, в принципе есть еще одна ниточка…. Попробую потянуть за нее…» - убрав бумаги обратно папку, Габриэль надел пальто, проверил ли на месте ключи от машины и, погасив свет, вышел из квартиры. При изрядной доли везения, к вечеру он тоже будет располагать определенной информацией.