Я люблю тебя, бунтарь

      Пробуждение вышло болезненным. Лилит с трудом открыла глаза, при этом с её губ сорвался стон. Над блондинкой склонилось расплывчатое пятно телесного цвета. – Тебе воды дать? – Донеслось откуда-то издалека. Огромных усилий стоило девушке сфокусировать взгляд на пятне, которое оказалось небритым лицом... кого-то. И когда Лилит узнала обладателя лица, она закричала. – Похоже, мадемуазель Лилит соизволила очнуться, – с насмешкой произнес Минт, услышав вопль, доносившийся из хижины Снейка. – Успокойся! Успокойся! Успокойся! – Уговаривал вождь Лилит. – Не трогай меня! Уйди отсюда! – Кричала девушка, отпихивая мужчину всеми конечностями. И вдруг в ладонь Лилит легла удобная ручка чугунной сковороды, невесть что делавшей на прикроватной тумбочке Снейка.       И откуда только в хрупкой девушке взялось столько сил! Сковородка описала широкую дугу и врезалась в ухо мужчины. Вождь повалился на кровать, не издав ни единого звука.       Девушка брезгливо отдёрнула ножки и, встав с кровати, огляделась. Она была в небольшой комнатке, всю меблировку которой составлял кухонный стол, несколько стульев, шкаф, кресло и кровать. В одной из стен зияла прямоугольная дыра, завешенная куском ткани. Судя по всему, эта дыра должна была изображать дверь. Лилит, нежно прижимая к груди сковородку, отодвинула занавеску и вышла на улицу.

***

– Судя по всему, Лилит не понравилось в хижине нашего дорогого вождя, – ехидно произнес Минт, кивая в сторону хижины Снейка. Девушки обернулись. В дверях хижины стояла Лилит со сковородкой наперевес и неуверенно оглядывалась. – Эй, – возмутилась Строуберри, – она же сейчас сбежит! – А вот это уже проблемы Снейка. Он же говорил, что разберётся с ней. – Минт, неужели ты не знаешь Снейка? Он ведь тот еще хвастун. – Строуберри, ты даже не представляешь, сколько раз я спасал пятую точку нашего дорогого вождя, – сказочник сложил руки на груди. – Мне надоело. – Ева! Ты куда? Метиска устала слушать, как её подруга спорит с Минтом, поэтому девушка уверенным шагом пошла к Лилит.       Дочь Солюса смотрела на дикарку, идущую к ней, со смесью презрения и отвращения. – Сбежать решила? – Ехидно поинтересовалась Ева, останавливаясь напротив Лилит – А тебе какое дело? – Ощетинилась та. – Да нет, никакого, – пожала плечами девушка. – Беги на здоровье. Здесь вокруг непроходимые леса, кишащие хищниками. Ты и дня не проживёшь, если сбежишь. Лилит остановилась в раздумье. – И что мне делать? – Ты у меня спрашиваешь, о лучшая из лучших? – Притворно удивилась метиска. – У жалкой дикарки? – За неимением лучшего собеседника… – Ах ты тварь! – Взвизгнула Ева и вцепилась Лилит в волосы. Та от неожиданности даже сковородку выронила. Девушки сцепились, визжа. – Эй-эй! Строуберри и Минт подбежали к девушкам и оттащили их друг от друга. – Не ссорьтесь, девушки! – Воскликнул сказочник. – Да что эта гадюка о себе возомнила?! – Возмутилась Ева, извиваясь в руках подруги в тщетной попытке освободиться. – Отпусти меня, Строуберри, дай я ей хорошенько врежу! Как она смеет меня оскорблять? – Оскорблять? Да я всего лишь констатировала факт. Всем известно, что вы... – Что здесь происходит? В дверях хижины появился Снейк, державшийся за голову. Девушки мгновенно притихли. – Вот, – первым очнулся Минт, – полюбуйся, твоя стерва Еву ударила. – Что? – Возмутилась Лилит. – Это не я! Она первая начала! – Можно потише? – Чуть поморщившись, попросил Снейк. – Ева, что происходит? Что вы как первоклассницы себя ведете? – Кто первоклассница?! – Не унималась Лилит. – Я?! – Помолчи, – посоветовал ей Минт и зажал девушке рот. – Лилит хотела сбежать, – объясняла Ева Снейку, – а я подошла к ней и заговорила, потом она начала оскорблять меня, и я ей врезала. – Ясно. – Что тебе ясно? Твоя красавица сбежать хотела. Ты же сказал, что разберешься с ней. – Минт, если я сказал, что разберусь, значит, я разберусь, не надо лезть в мою жизнь. Сказочник, хмыкнув, замолчал. – А с тобой у нас сейчас будет серьезный разговор, – обратился вождь к Лилит. – Отпусти её, Минт. Мужчина послушно выполнил просьбу своего вождя и отошел в сторону, что-то бурча под нос. – Пойдем, – Снейк взял блондинку за руку и повёл её в хижину. – Никуда я с тобой не пойду! Снейк обернулся, закинул сопротивляющуюся Лилит на плечо и невозмутимо продолжил путь. В хижине вождь аккуратно посадил девушку на кровать и сел рядом. – Почему я здесь? Зачем ты украл меня? Ты меня... убьешь? – С замиранием сердца спросила девушка. – Нет, что ты, – улыбнулся Снейк. – Зачем мне тебя убивать? Чтобы Солюсу отомстить? Лилит неопределенно пожала плечами. – А почему я тогда здесь? – Ты голодная? – Поспешил сменить тему Снейк. Девушка хотела гордо отказаться, но громкое урчание в животе выдало её с головой. – Понятно, – улыбнулся мужчина и, встав, направился к шкафу. Достав из буфета кастрюлю супа, Снейк придирчиво понюхал его. – А, опять скис, – недовольно буркнул мужчина, – надо Строу отдать, пусть свиней кормит. Так, что тут у нас ещё есть? Ага! Вождь обернулся, и Лилит увидела в его руках свёрток средней величины. – Это вяленое мясо, – пояснил мужчина, садясь за стол и разворачивая сверток. При слове «мясо» бурчание в животе девушки резко оборвалось. – Я вегетарианка, – гордо заявила Лилит, скрещивая руки на груди и презрительно морща носик. – Чего? – Растерянно спросил Снейк. – Я не ем мясо, – пояснила девушка. – И тебе не советую. Как это можно есть? Это же гадость! – И ничего не гадость, – обиделся мужчина, – а очень даже вкусная свинина. Попробуй! Снейк протянул блондинке кусочек мяса. Та уставилась на еду, как на огромного паука, а после поморщилась и, встав, направилась к выходу, сказав: – Ну, всё, я так больше не могу. Я ухожу, и пусть меня съедят хищники. Здесь я больше не останусь. – Нет, стой! – Воскликнул Снейк, вскочил и обогнал девушку, на ходу обтирая руки о штаны. Он загородил дверной проем. – Ты никуда отсюда не уйдешь. – Это ещё почему? – Возмутилась Лилит. – Потому что. Такой ответ девушку не устроил. – Почему? – Потому что... – Снейк замялся, не зная, стоит ли говорить. – Я люблю тебя...       Вот так.       Вот так глупо и нелепо, в неромантичной обстановке, в грязной хижине в деревушке дикарей Лилит признались в любви. Не впервые, но все-таки признались. И кто признался? Какой-то дикарь с нелепыми косичками на голове, в драной жилетке и потёртых штанах, обросший щетиной, с впалыми глазами, от уголков которых паутинкой разбегались тонкие морщинки.       Вот так.