Mc Shor

В моей голове еще с момента, как проснулась, крутится один и тот же вопрос, который спросил Росс, когда его машина вырулила со двора его дома: «Ты не ответила на мой предыдущий вопрос: как ты ведешь себя, когда не в духе?» Я решила увернуться от вопроса: «Ты спросил, когда такие дни наступают» Но ему был нужен ответ, похоже, в противном случае он бы вряд ли сказал: «Меняю формулировку. Что ответишь?» «Слушаю Бруно Марса», — увернулась тогда я, но это была неправда. И сейчас меня терзает совесть. Хотя, ладно, это его должна терзать совесть. Я ему открылась, рассказала довольно личную информацию, а он ответил на легкий вопрос и закрыл тему. Но если верить Эрих Марии Ремарк, то это имеет суть, ведь он сказал «Совесть мучает только тех, кто не виноват». Подобные мысли мучают меня и сейчас, когда на часах десять часов утра, и я в кои-то веки решила порадовать нас с Дженнис яичницей. Повар я еще тот. Если все повара умрут, я, определенно, стану лучшим только тогда, когда вымрут и люди, умеющие готовить. Единственные блюда, которые можно назвать с преувеличением «Mamma Mia, это просто шедевр» это яичница и салат Цезарь, поскольку это довольно легко в приготовлении. Я и занимаюсь яичницей. Мама знает, что я ненавижу лекции на тему готовки, но она не она, если пару замечаний не сделает про мои ужасные таланты в сфере кулинарии. «Издавна девушки и/или женщины готовили еду мужчинам, или хотя бы самим себе, Лора. Это очень нужный навык», — приходилось мне слышать, когда я в очередной раз приготавливала яичницу. Мама любила вывести меня из себя, когда я выводила ее. В других случаях она хвалила два единственных моих блюда, стараясь не обидеть меня. За это я ей благодарна. — Что поесть? — спрашивает позади меня Дженнис, плюхаясь на коричневый кухонный диванчик. Я усмехаюсь и разбиваю скорлупу яиц ножом (что уже получается у меня заправски) и вываливаю содержимое на сковородку. Это легкое блюдо, и тем не менее все его одобряли. Можем, мне развиваться в этой сфере? Бросить театр и перейти в какой-нибудь кулинарный универ? Мысленно я усмехаюсь своим мыслям. — Блюдо не для именинников. Яичница. Улыбаясь, я открываю холодильник и достаю целую уйму бекона. И зачем нам столько его? Не понимаю. — А я люблю омлет, — хнычет Джен и выпивает стакан сока, который я поставила на стол, чтобы самой выпить. — Говорю же: блюдо не для именинников. Я улыбаюсь и начинаю нарезать бекон, зная, что подруга не видит моей глупой и странной улыбки. В течении следующих минут Дженнис решает приготовить сэнгвичи. По пути она ставит еще и кипятиться чайник. Мы действуем слаженно, только я стараюсь еще и не на очень благое дело: хочу доказать Дженнис, что моя яичница лучше ее омлета. Ненавижу омлет. Когда я кладу блюдо на тарелки, замечаю, что около моего места стоит чашка с черным чаем, а на чистой небольшой тарелочке лежит аккуратный и красивый бутерброд. Выглядит прекрасно, что ни говори. На двух моих тарелках лежат два яйца, прекращенные в цветочек с помощью зелени и помидора, а около написано маленьким беконом: Вечеринка. — Лора, выглядит отлично! Я смущенно улыбаюсь (не могу себя приучить нормально реагировать на комплименты) и ставлю тарелку около нее. Может, если бы я умела отменно готовить, мои блюда выглядели бы еще и симпатично, ведь, разберись я в вкусах, смогла сделать их оригинальными. Мы быстро съедаем все, что на тарелках, не проронив ни слова, будто два незнакомых человека. — Когда мне тебе помочь? — вдруг нахожусь я. Вечеринка — это тема, про которую должны идти слухи на протяжении нескольких дней, чтобы те, кого не было, сильно жалели. — Ну, с всякой мишурой. Наверняка в одиночку с этим справиться довольно сложно. Но мне сказать сложно, я ведь никогда не создавала вечеринок. Это не мой конек. Не люблю такую суету. — Приходи пораньше, часа в четыре. Я второй раз создаю это, так что по-моему, я учла свои бывшие ошибки. Должно получиться мило, эффектно. Мама заказала из какого-то дорогостоящего кафетерия какую-то важную для нашей тусовки пищу. Но она разрешила воспользоваться папиным винным погребом, а там более ста разновидностей вина и других алкогольных напитков! Поэтому будет много набухавшихся в хлам. — Я намерена набухаться в хлам. За эту неделю столько произошло, плюс Росс не хочет делиться своими долбанными секретами. Это... раздражает. Он будто бы держит меня на расстоянии больше мили, и в тоже время подпускает так близко. Ох, это невыносимо! — Это Росс! Вдоволь наевшись доброй порцией утренней пищи, я заваливаюсь на незаправленную кровать, поверх скомканного в какую-то маленькую кучку одеяла. Лень одолела мной настолько, что и не решилась засунуть грязные тарелки в посудомоечную машину. Просто оставила убираться соседку по комнате, зная, что это она мне еще припомнит и как-то отомстит в придачу. Мною управляло два чувства: мне не хотелось никуда идти и остаться в одиночестве, смотря новую серию сериала. Но в тоже время я совершенно отказываюсь от этой идеи. Хочется бухнуть, чтобы забыть эти чертовы секреты, узнать которые нестерпимо хочется. Но всему есть достоинство, и мне тоже пора забыть эти его секреты. Не сосредоточиться. От мыслей меня отвлекает мобильник и надоедливое пищание прихода смс, которое мне не хочется заменить. «Можно вопрос?» Номер неизвестен, но почему-то я всем нутром чувствую, что сообщение от Росса. В его духе в сообщениях не здороваться, а сразу переходить к тебе. Хотя то сообщение он начал сразу с дела. Открываю папку с сообщениями и напрочь убеждаюсь, что мне написал, потому что я вижу предыдущие сообщения. «Конечно» Ответ приходит спустя пару минут, и за это время задумываюсь, а не строчит ли огромный текст. Но ответ довольно скромен по размеру. «Тут такое дело... В общем я не уверен, что вообще приду к Дженнис, но не могли бы мы вместе пойти к ней?» От такого вопроса я немного застываю, но радуюсь, что он не видит моего лица. Он вроде не собирался туда прийти... да и тем более, если вдруг собирался, хотя я искренне сомневаюсь, то без меня. Но у меня есть одна причина, по которой я не смогу с ним пойти, хотя мне даже немного печально от этого. «Я обещала к Дженнис прийти, помочь там. Поэтому мой ответ и не да, и не нет. Что-то еще, да, Росс?» «Вообще-то это Элл. Росс трусит и сейчас меня озлобленным взглядом прожигает, похоже, щас дырка будет» Я испускаю легкий смешок. «Как дела, Элл?» «У меня? У меня-то отлично! Если не считать, что маленькая бестия Райдел не признает свой любви ко мне. А твои как, малышка Лорка? Если что ты не спрашивала ничего у меня, а то Росс от ревности сгорит» Росс-то прямо и сгорит от ревности! «Хорошо. Что делаешь?» «Ты очень невнимательна, малышка Лорка! Я же сказал переписываюсь с тобой и смотрю на злобного Росса. А ты?» «Лежу» «Как кратно ты отвечаешь, малышка Лорка!» «Прекрати называть меня малышкой Лоркой!» «Россу скажешь?» «Да!» «Тогда я молчу😉» — Лор? Я отрываюсь от телефона и замечаю Дженнис в легком сарафане, в тапочках и с высоким, но не аккуратным хвостиком. Она улыбается и стоит около моей кравати. И как я раньше ее не заметила? — Что? Дженнис пододвигает стул и плюхается на него своей пятой точкой, грустновато при этом улыбаясь. — Помнишь, я говорила про Терри Миллера? В общем свидание прошло на ура, мы здорово повеселились. Но мне кажется, он как-то отдаленно себя ведет со мной, не раскрывается полностью, что ль? — Напомню тебе про Росса, и эта отговорка мгновенно же пройдет. Ведь такого скрытного я не видела никогда. — Окей, но он такой скрытный. Тебе я, конечно, не завидую, ведь Росс любит добавить в отношения ужастности, но я даже не знаю, приглашать на тусовку его или воздержаться от этого? — Нет такого слова — «ужастность». Дженнис закрывает глаза и пару секунд держит их закрытыми. Меня всегда поражала эта ее привычка. — Ладно, ладно, пока я по-нормальному спрашиваю: мне приглашать Терри Миллера к себе? Мы даже номерами обменялись, вдруг что. Лор, у меня нет такого огромного опыта в сфере парней. — Но и у меня тоже. В общем приглашай его, может, это выдвинет ваши отношения на новый уровень, кто знает. Дженнис одаривает меня ледяным взглядом, и выдавив «спасибо» недовольным тоном, уходит, хлопнув дверью. М-да, эффектность, она такая. — За «New York Film Academy»! — кричит кто-то мне незнакомый и поднимает довольно большую, переполненную водкой, стопку. — Ребят, давайте, за нашу академию, поднимайте стопки с чем угодно, да хоть с соком, ей-богу! Покажите, что вы считаете академию классной! Самое интересное, что этого парня послушались. Все подняли стопки с водкой, что было очень эффектно, и я в том числе. Получился какой-то флешмоб стопок водки, что ли. Но выглядело это довольно симпатично, хотя я и не видела самой картины и стояла посредине толпы. Выпив за следующий тост, «за чуваков из нашего универа, которые никогда не сдаются, и вообще чертовски хороши», а потом и за «улетных телок, которые пришли сюда», я направилась к Дженнис, чтобы узнать, где здесь можно выпить колы с водкой. Следовательно, я искала не водку, ведь ее здесь было очень много, а колу. Никогда не пробовала это. Дженнис стоит у кухонного островка и беседует с каким-то парнем, поедая шпашки из разных фруктов. Хм, не думала, что здесь будет хотя бы один фрукт, а на импровизированных столах стояли и ананасы, и дыни, и даже миски с черешней. Неожиданно для меня. Вообще я выпила немного. Три стопки водки, два стакана апельсинового сока и два стакана пива. Может, для кого-то это покажется и множеством алкоголя, но мой организм легко переносил даже крепкие напитки. Лишь зрение немного затуманилось и мысли стали чуть-чуть сплетаться друг с дружкой. Скажем, я могла трезво мыслить и отказать в чем-угодно. — Дженнис! — кричу я, когда уже близко к ней подхожу. Не знаю, зачем и кричу, ведь нахожусь совсем близко. Не знаю, таковой побочный эффект есть у всех, или только у меня, но в общем-то я не контролирую свой рот. О чем подумаю — то и выдам. Такая привычка выработалась на выпускном, когда я и выпила алкоголя больше, чем за все предыдущие года. Так что оскорбления могут политься рекой, будь кто-то неприятный или просто ужасный на вид, за что мне стыдно. — О, Терри, познакомься это Лора! Моя подруга и одновременно соседка по комнате. А это Терри. Мой... друг. На слове «друг» девушка скривилась, будто это ей не нравилось, но Терри это вряд ли увидел. Дженнис он явно нравился, но блондинка и не представляла, взаимны ли ее чувства с теми, которые испытывает он, находясь в ее компании. По ее лицу это заметно. И как он не видит? — Приятно познакомиться, Лора. Он протягивает руку для рукопожатия, и я с радостью протягиваю в ответ. Его кожа мягкая, нежная, а ногти ухоженные с отблеском. Не ходит ли он на маникюр? И как называется человек, который маникюр делает, мужчина? Манекюрец? Манекен? А может, маникюр мужчины не делает обычно, и поэтому в лексиконе нет такового слова? Возможно. — Взаимно. — Я дарю ему улыбку, показывающую все мои белые зубы. Он улыбается в ответ. Он явно отбеливает зубы. — Интересно, о чем же вы говорили, когда я еще не пришла? О твоих безупречных ногтях? Блин, вырвалось. У Терри были теплые карие глаза, обрамленные светлыми, возможно выгоревшими ресницами, рыжевато-коричневые волосы, которые пострижены в «ежик», тонкие, почти незаметные губы, и прямой нос. Выглядит он привлекательно, Дженнис вполне могла на него запасть. — Нет, — говорит он. По его тону ясно, что он ничем не смущен. Не примет ли он это за легкий подкат? — Я поздравлял Джен с ее Днем Рождения. Все-таки девятнадцать лет — это стоящая дата. Я смеюсь над его словами. Громко, не сдерживая эмоции. Будто мне рассказали какой-нибудь охренный анекдот, а я, не сдерживая эмоций, прониклась шуткой и громко рассмеялась. — У Дженнис неделю назад было День Рождения вообще-то! Она просто запоздало празднует, но никак не сегодня! Чувак, ты явно опозорился перед этой симпатичной девушкой. Блин, ну вот как так-то? Знаешь, ты мог бы у нее поинтересоваться, если уж она сама тебе не сказала! Я чуть ли не речь выдвигаю о том, как сильно он опозорился. Может, из-за того, что он обидел Дженнис своеобразным способом, может, по другой причине. Но мне явно было неприятно его общество после того, что он обидел ее. Наверно, во мне говорит малое количество алкоголя. Кстати, про алкоголь! Я же хотела напиться, а выпила совсем немного! Эх, сейчас исправим это. Случайно мой взгляд падает на настенные часы. Сейчас только пятнадцать минут седьмого. Вечеринка разгорается, начинают приходить «слишком крутые», которые не считают достойным прийти вовремя. Я вот например здесь уже часа три, что ли, или четыре. А во сколько я пришла? О, насчет «слишком крутых». По-моему Росс уже вряд ли придет. Наверняка либо дома, ли о на вечеринку у Алексис. Народа у Дженнис собралось прилично так-то за час. Человек уже сорок пришло, и от этого шум стоит в ушах. Все орут, чокаются или что-то разбивают. Почему у подростков есть привычка все ломать, когда ты выпил? Почему и мне хочется все крушить и ломать? Странно. Я подхожу к столу и выпиваю залпом стопку водки. Напиток обжигает горло, но вроде как уже не так неприятно. Со мной вступает в разговор какая-то компании из трех человек. Два парня и одна девушка. Вид у них невзрачный. Таких можно встретить на каждой улиц по несколько десятков. Уж много людей любят скрываться и неброско одеваться. А кто-то выряжается просто «господи помилуй!», как уродливо и броско. Ненавижу, когда так девушки одеваются. — Привет, — здоровается высокий, на голову выше меня, парень и выпивает глоток коньяка залпом. Голос у него такой, будто он выпил кучу алкоголя. Растянуто так говорит, аж тошно. Да и вонь у него изо рта. Спиртной такой запах, противный. Если он дыхнет в меня, я упаду на пол, наверно. Остальные только кивают. — Привет. Он кладет стакан на стол и улыбается в хитрой улыбке. Я еще больше убеждаюсь, что он слишком много выпил. — Как дела? Я скрещиваю руки, намереваясь ответить что-то колкое, чтобы они тут же отстали. Этот запах вызывает тошнотворные порывы, кажется, если он хоть слово скажет, я помчусь в дорого обставленный туалет и выплюну в тошноте (если так можно сказать) всю съеденную пищу. — Все отлично. Что-то еще? Я говорю как можно грубее, чтобы показаться им какой-нибудь ненормальный или того хуже, но они этого будто не заметили. Черт возьми, их мой тон и подавно не волнует! Им на его плевать! — Мы тут групповуху намечаем. Мы можем на тебя надеяться, да, киска? — мерзким и вонючим голосом спрашивает он, отчего я едва сдерживаю себя, чтобы куда-то не убежать. Его компания мне противна, он сам мне противен, его голос мне противен. Меня сейчас стошнит! Но его слова... это прямо днище всем днищам! Он явно догадывается, что мне он неприятен, или он напился до потери донесения эмоций других людей. Надеюсь, что второе, иначе это легче. Тут на мое бедро ложится чья-то теплая рука. На мне черное тонкое платье, и через эту тонкую ткань кожа чувствует, как немного сжимается рука. Это странная ощущение, я от него отвыкла. Стоп... Сквозь вихрь нахлынувшего алкоголя я понимаю, что парня у меня нет. И это может оказаться первый попавшийся парень. Может, он даже хуже, чем эти недоразвитые, с которые неприятно общаться. — О чем говорите, Джеймс? Этот голос мне знаком до потери пульса. Этот голос сложно спутать с чьим-то другим. Этот голос с ноткой хрипотцы, но кажется в одно и тоже время нежным и брутальным. Этот любимый голос ласкает мое ухо своим приятным мужским тембром. Этот голос мне очень нравится. Это голос Росса. Он меня спасет от этих полудурков. Росс их отпугнет, и хэппи-энд. Мы будем жить во дверце, ездить на пони и прыгать по воздушным облакам, понимая, что жизнь это не дерьмо, а сладкая вата. Бли-и-ин! — Я спросил, как у нее дела? — будто бы неуверенно спрашивая себя, отвечает он и криво и натянуто улыбается. Он боится Росса. Это видно. Это мой рыцарь. — Хм, я что-то слышал про групповуху, разве нет? Лор, ну-ка ответь-ка, спрашивал ли он что-то подобное? Росс старается превратить все в шутку. У него это получается. Я едва ли сдерживаю истерический смех, сильно прикусывая нижнюю губу. Кажется, от места укуса течет кровь. Во рту металический привкус. Впрочем я же на людях, а на людях нужно вести себя достойно. Не хочется опозориться перед подростками. Но почему я называю их подростками? По учебнику еще в начальных классах, что ли, пишется, что подросток — это человек от одиннадцати или двенадцати до пятнадцати. А им уже восемнадцать. Но все-таки от таковой привычки избавиться очень сложно. Пусть будут подростками. Росс уводит меня от них, а я так и не успеваю ответить на его вопрос. Хотя он и так слышал и в ответе не нуждается. — Они к тебе приставали? — Он резко поворачивает меня на себя и сканирует мое лицо долгим-долгим взглядом. Я молчу. — Даже если так, не обращай внимания. Дженнис припасла слишком много алкоголя. По-моему мне стоило привести больше двадцати одного человека. Мои глаза широко распахиваются. — Ты привел сюда двадцать одного человека? Он пожимает плечами, будто бы ответ не нуждается в каком-то долгом психологическом рассуждении. — Ну да, плюс моя семья. Элл, Райдел, Райкер, Рокки, ну и я. Итого вместе со мной, если считать меня, пришло человек двадцать шесть. Но я планировал тридцать. Жаль, что так эпично не получилось. Вдруг, внезапно, с силой урагана, на нас наваливается желание, чуть ли не похоть. Близкое расстояние лишь усугубляет ситуацию. Я внимательно и сосредоточенно смотрю на его губы. Мне хочется его поцеловать. Мы ведь до этого всего лишь один раз целовались, это так мало... И что дальше? Он качает головой делает шаг назад, как будто отвечает на мой немой вопрос. Он не чувствует того, что и я. — Много ты пила? Я качаю головой. Не знаю, что я этим говорю. Что мало пила, или что не хочу отвечать. По-моему и то, и другое. Его карие глаза с каждой новой секундой все темнеют и темнеют, но он пару раз мигает, и все проходит. Черт возьми! — Если все останется точно также, посмотрим, что получится. А теперь я пошел. Мне тоже хочется подвыпить, между прочим. Не тебе опустошать одну бутылку за другой. В девять я тебя найду! Он уходит, не оглядываясь. Достаю айфон и проверяю время. Хм, половина восьмого. У меня есть полтора часа, чтобы веселится и пить. Но что будет в девять? Все изменится? Или он имел ввиду, что он тоже меня хочет? Да? Или мне другое показалось? Плевать! Не хочу о нем думать еще полтора часа, как минимум. Если он не хочет связываться со мной, я тоже не хочу. У меня, между прочим, тоже есть достоинство. И ничего не будет без моего согласия. Или его согласия... Черт, где там коньяк? Я хочу что-то крепкое выпить, чтобы забыть какое-то появившееся унижение перед ним. Но главное не слишком напиться. Я иду к столу и выпивая половинку стопки. Этого мне хватит на полтора часа. Я не хочу слишком сильно напиться. Мне нужно более менее трезвое состояние. При Россе всегда нужно трезвое состояние. Через десять минут ходьбы из одного угла дома в другой, я нахожу Дженнис и мы вместе идем дышать свежим воздухом. Около нас курят, но мы не обращаем внимания и разговаривает о всякой чепухе. Что придет в голову, то и говорим. Странный, однако, разговор. Минут через двадцать мы замерзаем и идем ко входу. Там начинается драка, но ее вовремя останавливают. Росса я нигде не вижу. Оставшееся время до девяти я танцевала. Ну как танцевала — выполняла какие-то странные движения, а мне аплодировали. Ко мне присоединились и другие. Мы глупо и пьяно танцевали. Это нелепо. Ровно в девять (вот точно-то!) он находит меня. Боже, я дрожу он предвкушения. — Черт, да ничего не изменилось! Он крепко хватает меня за руку и ведет к выходу. Что ему нужно? Мой первый раз, если вы понимаете о чем, мне не совсем запомнился. Как и в этот я была пьяная, но в тот раз все было гораздо хуже. Я с первым же симпатичным парнем. Черт, он был красавчиком. Только лицо его я и помню. Типичное лишение девственницы. Я никогда не могу никому запомниться. Черт, да забвение все равно происходит! В этот раз я намереваюсь все запомнить. В машине воздух сам электризуется. По-моему у меня никогда не было такого магнетизма, как сейчас. Я была влюблена, любила представителя противоположного пола, но никогда не хотела никого так сильно, как сейчас Росса. Не знаю, виноват в этом алкоголь или что-то еще, но такое ощущение, что если он сейчас не окажется во мне, случится апокалипсис. Лора Мари Марано! Черт возьми, о чем ты думаешь?! Пять минут мы едва смогли провести в тишине. Росс крепко держал меня за руку и большим пальцем водил по костяшкам. Это успокаивало, но мне нужно было что-то более лучшее, чем это. Вскоре я замечаю знакомый дом. Дом Росса. Я была в нем всего лишь два, что ли, раза, но сейчас я приехала сюда с другим намерением. И это намерение далеко не лучшее, если честно. Стоп. А где его родня? — Я же тебе говорил: братья и сестра на вечеринке. А мама с папой уехали погостить у мистера и миссис Браун. Он читает мои мысли. Как? А много ли он выпил? Он вроде говорил, что тоже хочет обновить свой желудок алкоголем. Хм-м... Мы заходим в дом. Впервые я не осматриваюсь. Мне просто плевать на обстановку квартиры, мне интересно другое. Мы заходим в комнату. Все меняется. Легкое электричество между нами вмиг заменяется сильнейшим магнетизмом. Росс поворачивает в мою сторону лицо и улыбается. Он чувствует тоже что и я. Его тоже тянет ко мне. Глаза его покрываются все более и более темной плеткой, меняя изумрудный цвет на практически черный. Это означает, что он хочет меня? Или просто так освещение падает на его глаза, что они кроются черным оттенком? Без понятия, если честно. Росс, не медля, приникает ко мне своими тонкими губами. Это не как в первый раз. В тот раз он просто целовался со мной, без этой страсти, которой сейчас он не может манипулировать. Его руки ложатся мне на талию и окольцовывают ее. Он сквозь поцелуй улыбается и легонько кусает губы. Его язык приникает к моему, и у нас получается какой-то медленный эротический танец, который может длиться хоть сколько времени. Он вдруг отсоединяет свои губы от моих, а при свете фонаря к окне я замечаю его печальный взор. Что не так-то? — Завтра ты будешь меня винить, что я использовал тебя. Тем более по-моему ты девственница. Так что ты меня возненавидишь, а это свехсерьезный удар по моему самолюбию, Лорфик. Я расширяю глаза. — Я не девственница! Он улыбается и вновь скрещивает руки на моей спине, но не целует, как бы я того не хотела. Долго смотрит в глаза. После долгого молчания он говорит. — Напиши на листке, что ты не против, если я займусь с тобой сексом и поставь подпись. Завтра это будет неоспоримое доказательство того, что ты была не против, чтобы я тебя оттрахал. Он берет с тумбочки листок с ручкой, убирая лишь одну руку с моей талии и подает мне. Я прикладываю лист к его груди и быстро размашистым почерком, со всей силы нажимаю на ручку, что чуть не рву лист. «Я не против и даже хочу, чтобы чертов Росс Линч оттрахал меня как можно скорее и дольше!» — быстро клепаю я. Росс смотрит на лист с улыбкой, а потом куда-то на пол его кидает и с страстью накидывается на меня. Мы, не переставая целоваться, кое-как подходим к кровати и опрокидываемся на нее. Росс быстро на спине расстегивает молнию и снимает платье через голову, лишь на пару секунд переставая целоваться. Я оказываюсь в одном лифчике и трусоках. Самое главное, что комплект совпадает. И трусы, и бюстгальтер бледно-лилового цвета, а это мой любимый цвет. — Ты и сама, похоже, знала, что у тебя с кем-то перепадет, — усмехаясь, произносит мне в губы Росс и улыбается. Он расстегивает лифчик и кидает на пол. Наверное, с минуту улыбается, смотря на грудь, а потом приникает губами к соском. Посасывая один сосок, он мягко теребит другой. Это так странно. Росс стягивает свои футболку и кидает ее на пол, наверное, не далеко от моего лифчика. Парень снова приникает своими губами к моим и посасывает мою нижнюю губу. Улыбается, чертенок! Проникает пальцами в мою промежность и мягко ее массирует. Приятная вибрация проходит по телу. Его губы вновь находят мои соски, и он их уже сильнее сосет, проникаясь вкусом. Я спускаю легкий стон. Это будто бы длится вечность, он тянет мое удовольствие с профессиональной для него смелостью. Потом стягивает с себя джинсы с трусами, даже не отлипая моих губ. Похоже, он много раз это делал. Я отмахиваюсь от этой мысли. И тут он входит в меня. Мне не так больно, как в тот раз, когда я лишилась девственности, но все-таки легкая боль расходится с аккомпанирующей ей дрожью. В итоге это через минуты превращается в откровенную приятность. Мои бедра начинают двигаться вместе с толчками Росса. Боже, он реально бог секса. Тот паренек, имя которого я уже не помню, испортил мое мнение насчет половых актов, а Росс умело изменил. Черт, с Россом гораздо приятнее. Время, проведенное во мне Россом, длится вечность, отчего я радуюсь все больше и больше. Мне нравится с ним. Но я второй раз опять-таки занялась сексом пьяной и пьяным. Но в этот раз была так прекрасно, так превосходно. Уставшие и жутко потные, мы падаем на кровать, и я засыпаю в объятьях его мускулистых рук, не думаю о последствиях.