Последствия иного выбора

Больно, мучительно больно было поступить так с тем единственным во всей Вселенной, кто мог мне поверить… и поверил. Так быстро и слепо… так просто. Чёрт. Чёрт! Чёрт! - И что это было?! – взъерепенился Кроули, озираясь по сторонам в попытке сориентироваться. - Тебе лучше знать, - холодно огрызнулся я, давая этим понять, что не расположен к отвлеченной болтовне. – Где мы? - Ты меня спрашиваешь?! Это же ты… Мое терпение, если таковое вообще имелось, лопнуло. - Где мы?! – я повторился, схватил демона за грудки и встряхнул. Спасибо незапланированной поправке в плане, перед первым испытанием я оказался гол, как ноябрьский клен: без ножа, без пистолета, даже без капли святой воды. Стоял лицом к лицу с королем ада в одному ему ведомой дыре, продуваемой всеми ветрами. – Где псина, Кроули?! Получив в ответ лишь ухмылку-издевку, я крутнулся на месте, осмотрелся. Голое поле, цветовая гамма которого недвусмысленно намекала на близкие сумерки, грозящее в скором времени видоизмениться в кромешную тьму. Ни указателей, ни ориентиров, ни в целом признаков цивилизации. Чернеющая полоса земли и затянутый тяжелыми тучами горизонт – все, что обозревали глаза. Холодный ветер дул в лицо, ухудшал и без того неблестящее сумеречное зрение. Все остальное осталось за гранью доступа. Здесь и сейчас. При необходимости я даже не смогу определить, правду Кроули говорит или врет. О прочих трюках не стоит и вспоминать. После вчерашнего, после того, что наговорил мне Дин, и не важно, был ли он прав или просто зол и ранен, мой мозг,.. подсознание или… что-то там еще, в чем я до сих пор не разобрался, наглухо закрыло ту лазейку, единственную микроскопическую щелочку, что создавалась с таким трудом на протяжении полугода. Сегодня утром, после неожиданного визита Дина в подвал, все стало совсем худо. Мой разум закрыт для нее, и кровная привязка уже ничего компенсировать не сможет. А значит теперь при мне не осталось ничего, кроме полкружки ее крови, эффект которой продлиться в лучшем случае часа два. И пока это так, Кроули, лучше тебе быть пай-мальчиком. - Веди! – рявкнул, перекрикивая ветер, и толкнул демона в спину. На эмоциях тяжело было рассчитывать силу, поэтому Кроули улетел по инерции вперед, едва удержав равновесие. Путешествие обещало быть не из приятных. Мало того, что я не брал в расчет мерзкий климат… судя по всему, Шотландии, так еще и король ада в качестве попутчика навевал не шибко радостные воспоминания о нашей с ним аудиенции в заброшенной церкви. - Не пыхти, Бульвинкль. Сам виноват! Просто признай… - Просто заткнись! – на манер Дина оборвал я, молясь, чтобы демону хватило мозгов не завести ту самую шарманку. Впрочем, о чем это я!? Он же демон! Кроули, мать его! - Идти нам далековато. Ты, конечно, накачен под самые уши, и кружок вокруг экватора нарезать с тебя не убудет. Но если ты собрался молчать, то мне быстро осточертеет твое монотонное сопение в две дырки. Поначалу я пытался игнорировать, как мог, занимал мысли пока еще свежими воспоминаниями. Вечный шум океана и его насыщенно-синие волны, высотные шпили на фоне голубого неба, прочие забавные мелочи, которые вовсе не казались мне забавными тогда… теперь как спасительный круг, о который остервенело бьются уже другие, более близкие по времени воспоминания. Отблеск клинка, пронзающего грудь брата, его предсмертный хрип и потерянный взгляд, ухмылка на лице Метатрона… Не могу! Я решительно не в состоянии игнорировать, когда он идет рядом и зудит, зудит, зудит, жалит, впрыскивает яд-галлюциноген в мой мозг, порождающий чудовищные картины… Пьяный Дин на моей могиле, пьяный Дин едва заживо не съеденный вампирами, пьяный Дин донимает Ад, Чистилище, рухнувшие Небеса и всех остальных, имевших несчастье попасться ему на глаза, вопросами обо мне, о том, кто и куда дел мою душу. Пьяный Дин пытает застрявших на таможне призраков, пьяный Дин заключает договор с Кроули и едет к Каину за меткой, пьяный Дин находит первый клинок и почти сразу кого-то там шинкует на составляющие. Пьяный Дин –Абаддон. Пьяный Дин – какой-то там Гадриил. Пьяный Дин… - Он когда-нибудь просыхал!? – не выдержав, я заорал во всю силу легких, жалея, что не могу испепелить взглядом. Если б только мог, Кроули стал бы прахом час… два… да прямо там, едва ступив на порог комнаты Дина! Очередной порыв сумасшедшего ветра. Зачатки ощущений лизнули холодом разгоряченное лицо. Плохой признак. Не за горами значит и усталость. А в обозримом промежутке все также никаких изменений. Разве что темнее стало и деревьев больше. Почему моя упрямая голова все усложняет? Ведь впусти я ее, все было бы иначе. Ночное зрение, восприятие пространства, чуткий слух… телепатия. Мне было бы достаточно захотеть, чтобы он заткнулся или же, наоборот, заговорил. Вернее всего, адская тварь уже давно бы сдохла, разлившись на меня галлоном мерзкой крови! Но нет же! Есть чертов барьер доверия и чертов въевшийся в душу страх… Вновь ошибиться? Открыться? Довериться? Быть использованным? Да не знаю я сам, чего боюсь, и откуда эта непробиваемая стена, поставившая их в тупик! Все же вроде наладилось, она давала мне силу, и даже Кадис… Но тут на горизонте обозначился Дин, с его огромными безумными глазами, смотрящими на парящий по воздуху нож и самопроизвольно заживающую рану. И всё! Никакого телекинеза, светящихся глаз и… всего остального, что Дин, к счастью, увидеть не успел. Да она даже в мысли мои проникает с трудом, чему теперь я радоваться не спешу. Это из-за меня она здесь! И без возможности проявлять себя через меня она здесь никто. Как и ее брат. Просто наблюдатели… Промозглый ветер бьет хлыстом, и сопротивляться ему, игнорировать его все сложнее. - Аккумулятор на издыхе? – демон отвлекся на миг, осклабился в злорадной ухмылке, а затем, как ни в чем не бывало, продолжил свою невыносимую пытку. Вечно жалующийся на жизнь младший братец, испоганивший старшему всю жизнь, эгоист, предатель и лжец. Вечно мечущийся меж двух огней в попытке убежать от армии личных демонов, изорвавших душу так, что за ходовую банкноту ее не примет ни один уважающий себя демон. Трусливый мальчишка, живущий иллюзиями о несуществующем мире и временами уплывающий в эту иллюзию, оставляющий брата гнить… изнутри и снаружи, на глазах тысяч тварей, жаждущих его освежеванного мяса. Высокомерный, гордый, позволяющий умирать за себя… отцу, брату, друзьям, но при этом ни разу не соизволивший прочувствовать смерть на собственной шкуре, настоящую, без воскрешения и без остервенелых цепляний зубами-когтями за паленую, хрупкую, рассыпающуюся в пыль от малейшего дуновения жизнь. Неблагодарный, самонадеянный циник… Не замечая ничего вокруг, не чувствуя ни холода, ни боли, ни усталости, я развернулся и бесцельно нанес удар. Один раз, второй, кулаком, ногой, коленом, локтем… Затопленный яростью и ненавистью мозг среагировал на угрозу слишком поздно. То, что в нормальном состоянии я мог бы услышать за футов пятьдесят, сейчас оказалось доступно только с расстояния вытянутой руки, когда стало слышно не только рычание, но и смрад горячего дыхания. Прямо за спиной, так близко, что развернуться – это все, что я успел, прежде чем невидимая зверюга наскочила на меня всем весом и прижала к земле, не оставив надежды подняться. Энергия крови за часы марш-броска почти вся вышла, на рукопашную с адской псиной определенно не хватит. - Джульетта… Джульетта?! Эту машину убийства он назвал в честь влюбленной девчонки?! Не знаю, что во мне сейчас было сильнее: удивление несоответствию клички или все-таки тому, что я в принципе думаю о каком-то там несоответствии, будучи в шаге от участи стать собачьим кормом. - Джульетта, фу! – хрипло прикрикнул Кроули, и псина влажно лязгнула челюстями, залив меня слюной. Недовольно заскулила, неохотно отползла, напоследок все же зацепив меня лапой и, перекатившись на живот, я сцепил зубами влажную траву, пережидая боль. - Лосяра? – раздалось откуда-то сверху, когда сумасшедший грохот собственного наадреналиненого сердца малость утих и позволил мне слышать. – Подремал и хватит, - хрип, влажный хлюп, хрюк… плевок. - Саманта! – голос высокий, почти крик. - Чего тебе? – прорычал я, подсовывая руку под грудь, чтобы проверить состояние раны. Чуть перекатился на бок. - У нас, кажется, гости, - со странным подтекстом объявил Кроули, косясь куда-то в сторону, на ряд утопающих в мрачном тумане могил. - Гости? – я поспешил сесть и, не тратя времени на осмотр, встал. Сначала на колено, проверяя равновесие, потом и на ноги. - На твоей родине? – я с подозрением проследил взгляд демона. – Уж не ты ли пригласил на банкет по случаю? - Джульетта, охранять! – демон небрежно скомандовал псине, а я, повернув голову на звук тяжелого дыхания невидимого сторожа, закатил глаза. - Кроули, не советую… - договорил, а вернее нечленораздельно добубнил я кровью в траву, когда король ада решил взять реванш. - До меня, сосунки, вам еще жить и жить! Впрочем, скорее, дохнуть. Твою!.. - при очередном ударе мазнув по моей разбитой губе, демон зашипел и отдернул руку. Должно быть, неудачно попал на кровь. Вторя хозяину, рядом зарычала собака, судя по характерному звуку, нетерпеливо взрывающая лапами землю. – Сидеть! Охранять! – Кроули гавкнул не хуже своей псины, сверкнул покрасневшими глазами, баюкая обожженную кисть. Рывком развернулся и зашагал к ближайшему подопечному, отбывающему вахту у кованной, заросшей плющом ограды. - Ваше Величество, вы… - Я в порядке! - Это… - Да! Это младший мать его Винчестер! Почему так долго!? – Кроули набросился на подчиненного с остервенением дикого льва в разгар охоты. – Всех касается! - Ваше Величество, мы вас искали! – подал голос другой демон. - С момента исчезновения! Мы пытались… Тут либо мне в глаза нанесло пыли, либо псина приложила меня затылком о надгробье слишком сильно, либо… разгневанный бос и впрямь уволил подчиненного, развеяв его прахом по ветру. - Кто еще желает высказаться? – продолжая разнос, демон нарезал круги вокруг могил. – Ладно, этим я позже займусь! Надеюсь, вы, олухи, хотя бы соизволили сделать то, что оговорено для случаев, когда барзометр Винчестеров решит в очередной раз зашкалить!? - Да, мой господин! - И!? – раньше, чем я успел оценить масштабы бедствия, выражение лица Кроули стало совсем скверным. – Где она?! - Я здесь, господин! Голос забытый, но до жути знакомый. Озираясь в поисках знакомого лица, я, как мог, пытался не идти на поводу услужливых воспоминаний, не отвлекаться и не спешить верить, лихорадочно подыскивая происходящему иное объяснение. Какое-нибудь, любое, пусть даже совершенно глупое и бессмысленное… - Неет… - протянул я обреченно, и бессильная ярость полоснула грудную клетку раскаленными когтями. Изнутри. Медленно, мучительно... - Знаешь, чему я научился за время общения с вами, Лосяра? Какое у меня теперь золотое правило? – демон обернулся ко мне с довольным выражением на просящей кирпича, наглой, расчетливой роже. – В делах и… дельцах с Винчестерами всегда иметь план B, который обязательно должен содержать ключевой элемент – игру на ваших… чувствах. - Кроули! – предпочитая не замечать идущего ко мне демона, я интуитивно подался ближе к его босу, за что получил ощутимый толчок собачьей мордой в ногу и упал на колено, рыкнув от боли. – Забудь о правилах и планах! Ничего не выйдет! Отпусти ее! Сдерживаемый псиной, а теперь еще и лишенный обзора, я мог лишь одно – стиснуть зубы и поднять взгляд к обманчиво знакомому лицу с чернющими омутами вместо человеческих глаз. - Миссис Трен, прошу… Удар демона поставленный и сильный, отнюдь не хрупкой женщины, в которой эта тварь засела. Я резко отклонился корпусом назад и в сторону, стремясь побороть инерцию и удержать равновесие. - Молчи, сопляк! - очередной удар, едва зажившая изнутри щека снова наскочила на зубы – и соленый привкус меди растекся во рту. Собрав слюну, я кровью сплюнул в траву. - Полегче, дорогуша… - спокойный окликнул Кроули. Демонесса обернулась, так, что я снова смог его видеть. Стоиял себе, спокойно наблюдал, мерно покачиваясь взад вперед на каблуках. - Умерь пыл. - Ваше Величество… - Где букварь? И только теперь, вместе с новым ударом на меня обрушивается весь ужас ситуации. Боли не было, только злость, бессилие и… страх. Страх, зажавший тисками грудную клетку в тот миг, когда до моего слуха, сквозь ветер, бешенный грохот собственного сердца и смех демонессы долетел… стон. Едва слышный, почти неразличимый среди этой какофонии. Два демона, как будто в насмешку над ситуацией, вышколенные и одетые в деловые костюмы, которые никак не вязались с их ремеслом палачей, с двух сторон поддерживали… Кевина! Не просто поддерживали, тащили на себе, потому что самостоятельно стоять парень был явно не в состоянии. Эта простая истина дошла до меня с первого мгновения. Потом в воспаленном мозгу по мере осмотра уложились и другие… факты: одежда, сорванная грубыми лохмотьями, на которых слой за слоем не раз подсыхала кровь, оголенные участки кожи… и кожи ли, изрезаны, изодраны, исцарапаны, кусками выдраны, обнажая кровавое месиво из мяса и костей. Лица не видно, голова безжизненно прижата к изрисованной ожогами груди… Видя сейчас все это и каждую секунду снова и снова запихивая назад в глотку отвратительную смесь из крови, желчи и… остатков трижды проклятого завтрака, я никак, не под каким углом, ни в какой известной науке плоскости не мог уложить в голове одно: почему Кроули еще жив?! С какого перепугу я вообще решил использовать его!? - Ты труп, мразь! – глядя на него пожирающим взглядом, но призрачным слоем поверх по-прежнему видя Кевина, я кинулся к демону, опрометчиво забыв обо всем: демонессе рядом, цербере, посаженном сторожить, даже о том, что целительной крови во мне почти не осталось… Демон – ладно, я и без сверхспособностей не лыком шит, но все резко усложнил тот факт, что демон – он ведь внутри, сидит, как у Христа за пазухой, а снаружи – человек! Живой, уязвимый, ранимый,.. знакомый. Как ударить, чтобы не навредить слишком сильно, как остановить, не убив? Это уже неважно, потому что в дело вмешалась псина, чей охраняемый объект резко пришел в движение. Сиганув со спины, опрокинув меня на грудь и когтями проехав вдоль позвоночника, тварь взгромоздила гигантскую лапу мне на затылок, впечатала меня лицом в сырую, прелую, отдающую гнилью и плесенью землю… - Не забывайся, Лосяра! Накачен ли ты демоническим или ангельским соком… ты всего лишь человек! Оборзевший и вконец лишенный элементарного понятия об уважении к старшим. Джульетта, назад! Твой потенциальный ужин заведомо испорчен производителем. Назад, девочка… - под увещевающий голос хозяина псина в очередной раз отступила. Исчезло невыносимое давление, вот-вот грозящее расплющить мне череп, но появилась боль… Слишком неповоротливая и неуклюжая громадина не смогла уйти, не разворотив мне спину, поэтому я остался лежать лицом землю, позволяя смеси грязи и травы забиться в глотку и заглушить унизительные крики. На этот раз зануда-боль уходить не торопилась, требовала компенсации за все предыдущие разы, пускала огненные вспышки вдоль позвоночника, выгибала тело в судорожных попытках защититься, застилала темным маревом сознание… Удар ногой куда-то под ребра показался ласковым касанием в сравнении с последующим вынужденным переворотом на спину. Голую, располосованную, освежеванную спину… Сдерживая крик, я закусил нижнюю губу. - Саманта… Уууу… Твои… эти, как их там… похоже, отменно запороли работу. Ты ж вроде мужиком был! Глядя на него снизу вверх, я зарычал, вложив в этот рык все: ярость, ненависть, боль и, самое главное, обещание, клятву на той самой крови, которой давился, – убить! При первой же возможности! - Теперь давай договоримся так, барышня, - Кроули явно доставляло удовольствие использовать мои же слова. – Вы сворачиваете свой цирк уродов и прекращайте выпендреж! Мы заключаем мировую, дружной командой решаем проблему с выпиской Люцифера из моих владений, после чего они с чувством выполненного долга ретируются восвояси! - Иначе что? – прохрипел я, приподняв голову, чтобы сплюнуть кровь и сделать столь необходимый вдох. Прежде чем ответить, демон кивнул куда-то в сторону и сделал непонятный жест рукой. Затем наклонился, схватил меня за ворот рубашки и притянул ближе к себе. - Иначе, Саманта,.. Букварь умрет. Потом воскреснет. Потом на нем снова потренируются мои ребята. Потом… когда он снова умрет и… снова воскреснет… Мне продолжать? Упершись в землю локтями, я всмотрелся демону в глаза. - Кроули, ты понятия не имеешь, с кем на сей раз затеял торги. Сделки не будет. Не будет торгов. И мировой тоже не будет! – сжав правую руку в кулак, я лишь разочарованно стиснул зубы. Идиот! У которого была готовая возможность, безвозмездный дар, в итоге выброшенный на ветер. С этой точащей изнутри мыслью я нанес удар. Сперва кулаком в челюсть, отстраняя его от себя, а затем ногой в грудь. Но не успел я воспользоваться мгновением обретенной свободы, как что-то сдавило плечо. В первую секунду было лишь давление, мешающее движению и тянущее назад, затем резкой вспышкой явилась боль. Горячая, влажная, накатывающая огненным валом… - Неет! – эхом раздалось множество разных, кричащих одно голосов. Кроули тоже отчего-то кричал. Я увидел, как раскрылись его губы, успел заметить, как расширились глаза… …А потом – вяжущий, покалывающий ледяными иглами мрак и то чувство, та мысль уровня инстинкта, усердно вдалбливаемая в голову с малолетства отцом и братом… Борись, держись, не сдавайся, дыши… живи. Думать о том, как, почему и кто будешь после. Во мраке проще. Всегда было проще. В нем и думать особо не приходилось, потому что все мысли внезапно исчезали. Действовать получалось исключительно на инстинктах, на первобытных желаниях, на вписанных в программу солдата установках. Вопрос «зачем» не возникал. Никогда. Просто так было нужно. …Мрак, плотная повязка чернотой застилает глаза. Чутье воет белугой, скребется изнутри, раздирает когтями грудину и позвоночник. Зрения нет, со мной лишь слепые инстинкты и… чувства: осязание – ее прикосновения со спины, ее подбородок на плече; слух – ее близкое дыхание; еще что-то… не знаю, неопределенное, незнакомое… - Элеада… - я шепчу умоляюще. Не нравится мне вся эта затея. На чистом рефлексе тянусь к лицу снять повязку, но она перехватывает руку, опускает на место. – Я не смогу. До вас мне далеко, - улыбаюсь в попытке перевести все в шутку. - Это другое, - шепот в ответ. – Вовсе не проверка твоих навыков ближнего боя, - шепот и дыхание над моим плечом сбиваются улыбкой. – Так тренируют доверие. - Ли… - совесть ощутимо пинает в живот, отчего очень хочется согнуться в пополам. Ее прикосновения к правому предплечью, пальцы медленно спускаются вниз до ладони, которую мгновенно обжигает холод. Когда слепые чувства гравируют на внутренней стороне век четкую картину, я цепенею. Насильно сжатые на рукояти ножа пальцы дрожат. Безумный вечер, безумная затея, опасная игра… - Не бойся, - она двигается, обходит меня и становится напротив. Все также близко. Я кожей чувствую ее тепло. - Доверься чувствам. - Я не один из вас. Я не вижу спиной и чужими глазами! Я… - Шшш… - ее палец касается моих губ. – Доверься не глазам, а чувствам, - мягкий шепот звучит одновременно и на слуху и в мыслях. – Доверься себе. - Я не хочу тебе вредить… - Доверься самому себе, Сэм, - голос далеким эхом воспоминаний. - Это все, что нужно. Рука сама приходит в движение, наносит удар. Не дрожа, без страха, не слепо и бездумно, но уверенно, осмысленно, откуда-то зная, куда именно бить. Удар в ответ, и воздух свистит, рассекаемый замахом. Я уклоняюсь, не видя, но нутром ощущая противника: его местоположение в пространстве, позу, намерения. Все просто. Все очень-очень легко! Слепо чувствовать того, кого знаешь. Чьи движения навечно высечены в памяти, чьи приемы заучены до хрипоты, до скрежета зубов, в точности скопированы и воспроизведены ни одну сотню раз в бесчисленных боях спиной к спине. Его движение – мое движение. Замахиваясь для удара, я не боюсь, я точно знаю, что он поставит блок. Я даже вижу, как он это делает, чувствую каждый его шаг. Его самого… Внезапная догадка пронзает молнией и парализует. Нет. Такого быть не может! Это воспоминания, только лишь воспоминания одного момента, в котором не место… Не успев блокировать удар, падаю под весом его тела и зажимаю рукой его шею. Не с намерением свернуть, просто… рефлекторно. Свободную руку поднимаю к лицу и срываю чертову повязку… - Дин!? – удивлению нет предела. Что делает Дин в моем воспоминании, на… ее месте!? Ведь тогда, там, тем вечером… были только я и она. И все далось отнюдь не так легко и прошло отнюдь не гладко! – Ты откуда… - Выходит, у нас с тобой процент доверия выше максимальных ста, - лицо надо мной ухмыльнулось. – Никогда бы не подумал… - Дин рывком отстранился, его фигура сверху неприятно дрогнула, точно призрачная, затем вновь стабилизировалась, приблизилась. Почти четкое лицо знакомо исказилось фирменной смесью гнева и упрямства, руки сжались на моей рубашке, притянули ближе. – Соберись, Сэмми! Приведи мозги в порядок, заткни куда подальше всё накопившееся дерьмо и сделай то, что собрался сделать! – Дин снова дрогнул, его хватка ослабла, и он растворился во мраке. - Позволь мне помочь, - невидимое прикосновение невидимой руки и тепло… где-то там, в груди над сердцем. – Прошу, Сэм…