Немного не в своем уме

      - Наверно, это очень тяжело потерять родных. - С жалость говорит женщина средних лет, крепко-крепко обнимая девочку и смачно целуя ее в щеку. - Сочувствую.       Василиса Огнева, та самая девочка, повернув голову, смотрит на свою, теперь уже фактически, вторую мать и , по совместительству, - директрису интерната. Рыжеволосая никогда не понимала таких людей, которые врали самим себе. Женщина ведь даже не знала её родителей, тогда как она может сочувствовать?       На глаза вновь навернулись слезы. Почему все так поступают? Неужели люди не видят, что своим поддельным сочувствием делают только хуже? Конечно, Василиса еще не такая взрослая и не знает, что, может быть, так принято, но все-таки можно было бы хотя бы попытаться заметить подобное! По крайней мере, ей так казалось.       Девочка уже перестала чувствовать что-либо, кроме боли. Нет, не физической боли, а душевной, которая обычно захватывает полностью и не отпускает до тех пор, пока ты не дойдешь до стадии "смирение".       Какой вообще смысл в том, чтобы отправлять Василису куда-то? Рыжеволосая еще раз оглядела свой новый дом. Хотя дом - громко сказано. Это трехэтажное здание интерната не внушало не то, что желания войти в него, оно только нагоняло еще большей тоски, от чего осознание всей неизбежности ситуации заполоняло девочку всю, без остатка.       С виду здание не отличалось от других, точно таких же серых домиков в округе, только оно, пожалуй, было чуть больше остальных. Единственное, что Василисе понравилось здесь, так это двор. В центре дворика величественно возвышается какое-то дерево, чьё название Василиса не могла вспомнить. Около него стояли качели, тихо раскачиваясь от ветра, нарушая скрипом тишину. Ближе к дому находилось несколько клумб, которыми, очевидно, занимался кто-то из персонала, потому что смотрелись они довольно ухоженными.       Заведя Огневу в холл пансиона, директриса подозвала какую-то девушку и тут же удалилась, словно минуту назад её и не было.       - Милости просим, - улыбнулась юница, схватив одной рукой её за руку, а другой взяв чемодан, она потянула Василису к широкой деревянной двери. - Тебе у нас непременно понравится!       Василису провели по нескольким лестницам-переходам, пока они не оказались в каком-то темном коридоре.       - Это твоя комната, - объяснила горничная, показывая рукой на одну из дверей. - Заходи, не стесняйся.       Девочка сделала решительный шажок вперед и удивилась. Комната казалась необыкновенной, сошедшей со страниц одной из сказок. Разукрашенные в разные цвета стены, не только поднимали настроение, но и заряжали оптимизмом на весь последующий день. Большой массивный белый шкаф стоял в углу и, как бы, говорил: "Сколько бы ты одежды не положила в меня, останется еще много-много места.". Одна из кроватей была аккуратно застелена, не то, что вторая. Очевидно, соседка Василисы куда-то ушла, совсем забыв про такое простое дело, как уборка.       Девочка шумно вздохнула, оставив чемодан около входной двери.

Добро пожаловать в новую жизнь Василисы Огневой...