Предрассудки

Неужели прошло уже два года? Тогда Гаара стал свидетелем, как Наруто безуспешно пытался отвести от Хинаты нависшую над ней беду. Именно тогда Казекаге и узнал об интригах в клане Хьюга, о существовании Главной и Побочной ветви и о том, как просто можно избавиться от неугодной наследницы. Гаара прекрасно знал, некогда прочувствовав на себе, каково это быть чужим для собственной семьи. Темная злоба и затягивающая в свой омут ненависть порождали в сердце острую боль, от которой, увы, не мог защитить даже абсолютная броня из песка. Может, отголоски того времени, воспоминания о котором запутались в серебристом свете полнолуния и в звуках шипящего голоса внутри, и заставили Казекаге не остаться наблюдателем, а принять непосредственное участие в происходящем. О решении старейшин клана поставить Хинате Печать, лишив ее права наследовать Хьюга, Наруто сообщил кузен девушки Неджи, нарушив при том непосредственный приказ Хиаши. Это уже потом стало известно, что прежний глава Хьюга пожелал, чтобы новость не дошла именно до Узумаки. Ведь тот любил спорить с судьбой в лице всех и вся, особенно, когда дело касалось его друзей, к коим по определению относилась и Хината. Вряд ли у кого, в том числе и у Хиаши, были сомнения на счет того, что Наруто сделал бы все возможное и невозможное, чтобы защитить девушку. Неджи нашел Наруто в Ичираку-рамен, куда тот по обыкновению притащил Гаару. Прибывшая вместе с ним Темари благополучно избежала участи брата, сославшись на неотложные дела. Впрочем, не секрет, как звали эти самые «дела» и что они априори были жуткой ленью. Бархатный летний вечер окутал Коноху, сменив душный день долгожданной прохладой. Отчего-то Гаара отчетливо запомнил, как у бумажного фонаря, висящего над раменной, кружилась пара мотыльков. Они безрезультатно пытались пробиться к пламени, скрытому за тонкой преградой, не понимая, что та стала для них спасением. Наруто уплетал уже четвертую порцию рамена, а Казекаге едва справлялся со второй и то навязанной Узумаки, считавшим, что гостей надо угощать лучшим, и не суть важно, что гости уже сыты. Тем не менее, Наруто успевал не только есть, но и рассказывать всяческие истории, в которых он уже успел принять непосредственное участие и на ходу придумывать к ним не существовавшие ранее подробности. Уже полгода, как Наруто стал Хокаге. При том Цунаде не ушла со своего поста, став наставником Узумаки. Никто из жителей деревни против подобного не возражал. В конце концов, в Конохе не было ни одного человека, который считал, что Наруто не достоин занимать должность главы Селения. - Видишь, - смеялась Цунаде, обращаясь к Шизуне. – Теперь вместо одной меня тебе придется пинать еще и Наруто. На что Шизуне лишь улыбалась краешком губ, понимающе, но как-то обреченно, крепче прижимая к себе Тон-Тона. Тем не менее, Наруто пусть довольно часто все еще напоминал шебутного и шумного ребенка, по причине чего до сих пор получал на орехи от Сакуры, но к обязанностям Хокаге подходил со всей основательностью, на которую был в принципе способен. Наруто только начал рассказывать об очередной миссии, на которую мог пойти только Хокаге, как к ним подошел Неджи, точнее буквально возник из сумерек. - Наруто, - Хьюга неодобрительно поджал тонкие губы, оглядевшись, задержав при этом взгляд на хозяине раменной, занимавшимся своими делами в дальнем углу, - нам нужно поговорить. Срочно. Наруто только хлопнул глазами, а потом с детской непосредственностью выдал: - Говори. Если Неджи, что и не устроило, то он предпочел не выяснять отношения, предъявив претензии тут же, хотя Гаара мог поклясться, что будь на то его воля, Хьюга бы предпочел для разговора иное место. В светлых глазах что-то мелькнуло, чтобы вновь утонуть в их по обыкновению холодной бесстрастности. - Садись, - Наруто хлопнул ладонью по стулу рядом с собой, приглашая Неджи к так нужному тому разговору. Если гения Хьюга что-то и не устраивало, то он вновь предпочел промолчать, воспользовавшись приглашением Узумаки. - Ну? Так о чем ты хотел поговорить? – Наруто в который раз за вечер хотел сделать заказ, желая угостить и Неджи и искренне считая, что любой разговор лучше вести за раменом. Однако Хьюга жестом его остановил и быстро, на выдохе, произнес: - Хината-сама... Неджи замолчал, нахмурившись, словно бы ему с трудом далось произнести имя кузины. Хотя Хьюга и не был похож на человека, который страдал от неуверенности в себе или излишней скромности, но Гаара понимал, что что-то, непосредственно связанное с Хинатой, глодало Неджи изнутри. - Что, Хината? – Наруто разом забыл о чашке с раменом. Пусть подобная перемена в Узумаки и не осталась не замеченной Гаарой, но Казекаге не счел нужным заострять на том внимание. И тут же поймал на себе пристальный взгляд Неджи. Разумеется, для него Гаара являлся в первую очередь чужаком, а потом уже другом Наруто. Тот, впрочем, заметил, как Хьюга посмотрел на Казекаге. - Да не волнуйся, - отмахнулся Наруто, переходя на заговорческий шепот, - Гааре я доверяю, как себе. Если что, он же Казекаге, - добавил Узумаки, правда, никто из собеседников толком и не понял, к чему именно были сказаны последние слова. Если у Неджи и были сомнения на тему доверия и прочая, то он предпочел отбросить их в сторону, делая акцент на важности самого разговора с Наруто, будто боялся, что иной возможности для оного может потом и не представиться. - Наруто, у Хинаты-сама большие неприятности, думаю, помочь ей можешь только ты, - продолжил Неджи, правда, в его спокойном голосе отчетливо звенели какие-то странные нотки. Уже позже Гаара понял, что то было отчаяние.