Je suis malade

Я очнулась. Я лежу в кровати, в Норе. Рон... наверное, все уже знают... Для них это такой удар, а я всего лишь его... его... я даже не знаю, как правильно сказать о наших отношениях.. Дружба? Нет, дружбой это назвать язык не повернется... Любовь? Я его люблю. Почему я это поняла после его ухода? Я знаю, что всегда была совсем другой с ним, он посвящал мне жизнь, а я причиняла ему боль. Вернуть тебя назад, я так хочу, но не могу... и мир, что без тебя... разбить, как хрупкое стекло. Рон... я повернулась и увидела на прикроватной тумбе конверт. Надпись кривоватым, но таким родным подчерком гласила: "Гермионе". Я взяла его в руки, все тот же запах войны... это письмо Рона. Может быть, это все был сон? Может, он остался жив и пьет внизу чай? Я открыла конверт и начала читать письмо. Гермиона! Здравствуй! Надеюсь, что ты не прочитаешь это письмо, но если уж так распорядилась судьба... Если ты читаешь это письмо, значит меня уже нет. Гермиона, ты, наверное, спросишь, зачем я писал это письмо, неужели я знал что умру. Верно? Так вот, отвечаю на твой вопрос. Знаешь, я это чувствовал. Я чувствовал то, что кто-то должен будет умереть. Ведь это война, а не бывает войны без жертв. Я не написал это письмо кому-то другому, потому что знаю, что оно причинит огромную боль. Мама, отец, братья, Джинни. Джинни... сестренка моя... ты приглядывай за ней, да и вообще приглядывай за всеми. Гермиона... милая моя Гермиона... Знаешь, в ночь перед битвой мне приснился Дамблдор. Странно это звучит. Ведь его давно нет, и про него уже все забыли, как и забудут про меня. Он мне сказал, что ты погибнешь в битве. И это никак не изменить. Он сказал, что знает, что я люблю тебя, и как дорожу тобой. Оказывается, все, кто умер, смотрят на нас сверху вниз. Я у него спросил, зачем он мне это говорит, если этого не изменить. Он ответил, что он может изменить события только одним мгновением. Ведь смерти все равно кого забирать. И он мне сказал, что только у меня будет выбор. Он достаточно прост: либо я умираю, либо ты. На вопрос, почему он это говорит мне, а не Джорджу, ведь ты любишь его, и он тебя любит, он мне ответил, что не всегда мы можем различать любовь и привязанность, тем более к кому принадлежат эти чувства. И все. Он испарился. Я люблю тебя. Ты просто забудь меня. Вычеркни из жизни, будто я переехал в другую страну. Продолжай жить своей жизнью. У тебя есть Джордж, и ты... ты любишь его. Вы поженитесь и будете счастливы, я это знаю. Помнишь, ты меня спросила, почему тогда, в Хогвартсе, я с тобой не общался? А я в ответ лишь говорил, что отвечу позже, сейчас невремя. Так вот. Наверное, уже пришло время... Где-то в феврале, тогда, на пятом курсе, ко мне подошел Фред. Это странно, верно? Обычно мы не часто общаемся, но все же... Он мне сказал, что Джорджу плохо. Сначала я не понял, к чему он клонит. Тогда он мне сказал, что он, как близнец, чувствует от чего больно Джорджу. Вроде у близнецов есть такая штука. Он мне сказал, что Джордж влюблен. Влюблен в тебя. Понимаешь, в тебя. Милая моя Гермиона, ты просто представь, как мне было тогда больно услышать это. Я не знал что мне делать, и как поступать. Понимаешь... твой брат влюблен в девушку, ту же, что и ты. Это невыносимо. Мне пришлось на тебя накричать, тогда, поверь, мне было так паршиво, говорить тебе то, что я никогда бы никому не сказал. Каждое слово, будто кинжалом внутри... Прости меня. Прости меня за это. А... а потом у вас с Джорджем понеслось все как-то стремительно быстро. А после той колдографии я вообще озверел. Поверь, мне так стыдно. Прости меня, Гермиона. Но тогда, когда во мне кончились силы, я уже не мог сдерживаться. Ты была для меня настолько желанной... это непередаваемо. Как ты помнишь, я вышел из игры, но тогда, когда мы целовались. Ты помнишь наш первый поцелуй? Я никогда его не забуду. Я не смог, в тот момент я чувствовал себя таким слабым и самым счастливым на свете. Но все равно, я знаю, тебе понравилось. Меня ведь не обманешь как не крути... Прости меня за все... Я люблю тебя. В любом случае, я за тобой наблюдаю. Даже сейчас, когда ты читаешь это письмо. Если тебе станет плохо, я всегда буду рядом. С любовью, Рон Слезы капали на пожелтевший пергамент и размывали чернила. Он держал его в руках. Рон... Рон... Рон! Это последнее его письмо. Неужели он знал?! Но... но... но ведь так не бывает. А Дамблдор? Как?! Почему я об этом узнаю только сейчас? Почему Рон мне не сказал? - Привет, Гермиона, - в комнату зашел Джордж. Его лицо было в ссадинах и порезах, а рука была перевязана. - Милая, что случилось? - он смотрел на меня. Как это выглядело? Его девушка сидит на кровати, вся в слезах, а в руке у нее письмо от его младшего брата, погибшего в битве. Я подняла на него глаза. - Джордж, я... я... не знаю, как тебе сказать, - прошептала я. Я не могла скрывать, что не люблю его. Из меня хлынули слезы. - Джордж, мне нужно побыть одной, - сдалась я. Он шумно выдохнул, подошел ко мне, сел на корточки и вытер слезы. - Если что-то будет нужно, ты знаешь, где меня найти, - он встал, еще раз обернулся и удалился, неслышно закрыв дверь.