Всё решает первый ход

После двух неудачных попыток прочесть правила (они были написаны на издёвку мелким почерком) и, впоследствии, поиграть, наш маленький мистер Поттер оставил это дело. Красивая резная коробка нард отправилась на самую высокую полочку его чулана – туда же, где лежал потрёпанный учебник математики и никому не нужный блокнот. Эти двадцать страниц белоснежной бумаги с изображением дорогой машины на главной странице однажды отдал Дадли. Да-да, именно этот противный мальчик, сын Вернона. Ему попросту не понравился размер блокнота и рисунок, а швырнуть эту макулатуру в Гарри не составило труда. «С днём рождения, кузен, это наш тебе подарок!» – Дадли смеялся что есть мочи, а после несколько недель не упускал возможности спросить о том, пригодился ли Поттеру его драгоценный подарок. Брошенный в него блокнот Поттер забрал из неизвестного ему принципа. На самом деле, мальчику просто понравилась обложка и он смутно представлял, что туда можно было записать. Все школьные тетради Гарри были ничем не примечательными на вид: серые и тоненькие, которые при любом удобном случае (именно эти случаи были редкими) всё тот же Дадли выкидывал в камин. Наверное, эту привычку он перенял у Вернона, который сжигал всю устаревшую ныне утреннюю прессу и некоторые письма, которые приходили то ли от дальних родственников, то ли с работы. Петунья никогда не прикасалась к этому – ни к чтению, ни к топке камина. У Гарри создалась отчётливая картина глупой женщины, уже не отличавшейся красотой, умом или же другими положительными качествами, которые он подмечал у своих учительниц. Аккуратно свернув найденное на чердаке письмо, он положил его под кровать, в самый дальний угол. В его комнате (точнее, в чулане под лестницей) убирался только он; Петунья изредка протирала белую дверь и ручку, а остальная уборка (нет, не только чулана) лежала на детских мальчишеских плечах. В конце концов Гарри перестал жаловаться на это; со временем нашёл плюсы в «вылизывании» дома Дурслей и спокойно брал нужные вещи и еду, оставаясь незамеченным по сей день. Эти взрослые люди всё ещё наивно полагали, что полностью управляют им. Поттер твёрдо знал, что их убеждения неверны: он не преданный им щенок и уж точно не котёнок, брошенный в стужу и требующий ухода. Мальчик самостоятелен, и каждый раз, когда Вернон тыкает ему его же никчёмностью, он забывает об одном: глупое и бесполезное создание тут явно не Гарри. Поттер постоянно наблюдает за жизнью своих горе-родственников; вернее сказать, слушает. Постоянно смотреть в узкую щелку невозможно, а вот услышать звук закрывающейся двери и отличить шаги Вернона, Петуньи и Дадли со временем стало проще простого. Вынув шахматы из самого дальнего угла, того самого, под кроватью, юнец принялся расставлять фигуры на доске. Он с детским страхом вспоминает недавнюю выходку кузена, когда он без спроса вошёл в каморку Поттера и взял с полки шахматы, раскидав все фигуры по дому. В итоге коня Гарри с хлопотами достал из-под ванны. Как Дадли запихнул фигуру за громоздкую ножку до сих пор остаётся секретом. Не самым приятным, но краска с коня всё же стёрлась практически полностью – кто бы знал, что надо было доставать аккуратнее! – Крис, – по-театральному твёрдо начал Поттер, усевшись по-турецки на постель, – если ты со мной не сыграешь, я очень сильно на тебя обижусь! Пёс довольно замахал хвостом и радостно гавкнул, однако за последнее получил от маленького хозяина недовольный взгляд и быстрый бег по лестнице туда-сюда от Дадли. Благо продолжалось это недолго. С пакетом очередных вкусностей с работы пришёл Вернон и противный кузен испарился за кухонной дверью.