***
«Василиса, я в спорт-баре, беги сюда быстрее, ты мне нужна» - именно так гласило коротенькое сообщение от рыжей особы. Я обозлилась на Нику, будто она не знает, что у меня сейчас ни минуты свободного времени. Все свое свободное время я отдаю репетициям и написанию песен. За две недели мы с Яшей отрепетировали весь старый репертуар, написали три новые песни и несколько каверов выложили на ютуб. Это самое малое, что мы можем сделать. Но, по крайней мере, мы уже не сидим сложа руки, а что-то делаем. Все наши проблемы в один миг мог решить Лев Андреевич, отец Вероники, но я для себя решила, что не буду впутывать во все это Нику. Она слишком добрая и доверчивая, поэтому я не могу воспользоваться ей, чтобы «наладить мосты» с ее папой. - Вечно тебе куда-то нужно, - ворчал Андрей, поворачивая к спорт-бару. - Вот не начинай, а. Ты сам приперся ко мне, я тебя не звала. Так что не ворчи. Ничего не ответив, Кислый припарковался около спорт-бара. Нет, вот он сейчас молчит, но все равно меня бесит. Как ему это удается, понять я не могу. Можно, конечно, попросить, чтобы он меня этому научил, но его ответ я знаю заранее. - Цитрус, не дуйся, вечером позвоню, и мы встретимся, - чмокая друга в щеку, пропела я. Новая, так скажем, кличка, совсем не пришлась кареглазому, поэтому я быстренько выскочила из машины, чтобы тот не успел ее заблокировать и придушить меня. Уж не знаю, как я объясню Яше отмену репы, но встретится с Кислым нужно. Он уже неделю хочет сказать мне что-то важное, а я не могу найти время для него. Собственно, я бы тоже хотела поговорить с ним о странных письмах на мою почту. Меня конкретно начало раздражать, что кто-то присылает мне мои изуродованные фото с глупыми подписями. Но, последнее письмо пришло три дня назад, гласившее, что я большая молодец, что отстала от Андрея и теперь мое лицо окажется целым. Спасибо хоть на этом, хакер недоделанный. Перепрыгивая через две ступеньки, я ввалилась в спорт-бар. Оглядевшись, я увидела рыжую голову, которая во-всю махала мне рукой. Что-то не похоже, будто ей нужна моя помощь. Точнее, ей вообще было отлично. Сидела и болтала с каким-то парнем. - Ты ведь знаешь, что у меня нет свободного времени, а ты позвала меня сюда, чтобы я смотрела на твою улыбающуюся моську и… - Вася? – человеком, который прервал мой гневный монолог в сторону Ники, оказался никто иной, как капитан Медведей. Внутри все сжалось. Я так тщательно избегала встреч с ним. Пряталась за спиной лимона, утыкалась носом в телефон, обходила его стороной. А сейчас судьба так глупо свела нас вместе. Стоя здесь, посреди зала, мне хотелось сквозь землю провалиться, или засмеяться. Так нелепо и несправедливо все получилось. Если уж нам и суждено было встретиться, то точно не так. - Вы знакомы? – волне логичный вопрос, мышка. Учитывая, что он назвал мое имя. - Да/Нет, - вместе ответили мы. - Не важно, - вздохнув, ответила я, - у меня встреча с одним человеком. Раз у тебя тут все хорошо, я пойду, - развернувшись, я чуть ли не побежала к выходу. И зачем, спрашивается, я приходила? Вновь увидеть человека, который изменил всю мою жизнь? Перечеркнул все мои моральные убеждения, перевернул все чувства, разбил мое доверие ко всем лицам мужского пола. Спасибо, судьба, что так благосклонна ко мне. Я это ценю, правда. Но я тебя просила? - Вась, погоди, - хватая меня за руку, Щукин повернул меня к себе лицом. - Я спешу, - вырывая руку из его стальной хватки, я подалась вперед. - Нам нужно поговорить, - обогнав меня, капитан стал предо мной не давая и шагу вступить. Скрестив руки на груди, он четко давал понять, что не собирается отпускать меня. Его большие голубые глаза смотрели на меня с мольбой остаться. Глаза – его большое преимущество. Как только я в них посмотрела, сразу же захотелось пожалеть его, обнять. Но, прости, Егорка, я пережила тот этап в своей жизни, когда так бы и поступила. - Не сегодня, - немного смягчившись, уверенно отчеканила я. - А когда? – расслабившись, парень всунул руки в карманы шорт и смущенно опустил голову. Ой, неужели совесть замучила? Странно, что она тебя еще не съела. Не по-мужски было прощаться с девушкой, оставив всего лишь записку. Тогда струсил, не захотел говорить, а сейчас что, слова подходящие нашел? Всего за три месяца справился. Молодец какой. - Ни-ког-да, - подойдя в плотную к парню, по слогам произнесла я. - Вась, послушай… - взяв меня за руки, взмолился Егорушка. Поздно, милый. Нужно было раньше думать. А сейчас – все. Я не хочу разговаривать. Хотя, возможно, лет через тридцать, если мы встретимся в каком-нибудь парке, я тебя обязательно выслушаю и прощу. И, надеюсь, больше ты меня не будешь донимать. - Это ты послушай, - беря парня за ворот рубашки, прошипела я, - там, - я кивнула в сторону спорт-бара, - тебя ждет моя подруга. Она очень любит вашу команду. Иди и отвечай на нее вопросы. Отпустив его, я похлопала его по плечу и, поджав губы, начала медленно отдаляться от парня. «Да, Вася, ты смогла. Посмотрела ему в глаза, не струсила. Держалась отлично. Немножко высокомерно, но так даже лучше. Пусть знает, что тебе плевать на него. Ты сильная. И без него справишься» - шептал внутренний голос. - И, знаешь, Ника будет задавать вопросы, не лги ей, - отойдя от парня на пару метров, бросила я. Ну, вот и все. Теперь можно с гордо поднятой головой уходить. Конечно, интересно было бы послушать, как Егор будет рассказывать всю правду про больницу. А уж зная рыжую, уверена, что от вопросов, Щукин не отделается. Держу пари, Ника офигеет, когда узнает это все. Но, что-то мне подсказывает, Щукину мало не поздоровиться. Мышка свято не любит трусливых парней. Так что, после ухода Ники, он останется подавленным и разбитым. Могу только пожелать тебе удачи, милый.***
- Так что, звать этого хакера Василий, и мстит он мне за Кристину, - откусывая мороженное, договорил Кисляк. Оказывается, лимончик уже неделю пытался мне рассказать, что узнал, кто эти сообщения на наши почты присылает. Вот это да, бывший хахаль блонди, которая по сей день бегает за Андреем. Он ей тоже какое-то письмо прислал, так она боится и просит не оставлять ее одну. Как трогательно, сейчас расплачусь. Мне тоже присылают, и ничего, я же не реву. Но и ежу понятно, что она так пикапит моего цитруса. - Во дела, - на одном вдохе произнесла я. - Ну, а как твоя певческая карьера? – усаживаясь на диване поудобней, спросил Андрей. Странно, но в его голосе совсем не было иронии. Его вопрос звучал вполне серьезно. Взглянув в его янтарные глаза, я не увидела привычной усмешки. Значит, действительно, он спросил это искренне. Ох, не похоже это на лимона. Темнит он что-то. - В активном поиске продюсера, - усмехнулась я, отбирая у друга мороженое, - а ты что мне не договариваешь? Отобрав свое лакомство назад, товарищ Кисляк уставился на потолок. Ну, точно, что-то этот ушлый гаденыш темнит. Обычно, ему трудно со мной разговаривать про Яну. Не знаю даже, что на этот раз учудила учитель жизни Самойлова, но, глядя на друга, я понимала, что она опять ляпнула что-нибудь лишнее. - Ладно, не парься, не хочешь говорить – не нужно, - по-доброму улыбнулась я. Лицо парня не изменилось. Оставалось таким же задумчивым и немного грустным. И вот именно в этот момент мне нужно было вспомнить про разговор в машине Самойловой. Язык – мой враг. Не успев подумать, как следует, я пересказала лимону тот разговор в машине. Выслушав меня, его лицо осталось неизменным. Я вам скажу более: он даже ничего не сказал по этому поводу. Не такой реакции я ожидала. - Самойлова, как всегда, в своем репертуаре, - хмыкнул парень, поднимаясь с дивана, - ты чай будешь? Кивнув, я поплелась за ним. Включив чайник, он принялся шарить по шкафчикам и доставать оттуда разные вкусности: конфеты, которые, держу пари, остались со времен прежнего хозяина, пряники, которые больше напоминали камни, печенье, которое на вид, было очень даже съедобным. - Ты уверен, что это вообще есть можно? – доставая из пакета пряник и стуча им по столу, спросила я. Закатив глаза, хоккеист сказал, что если не хочу, могу не есть, и попытался отобрать у меня пряники. Ударив его по руке, я отбежала на пару метров от него, показывая фигу. Покрутив пальцем у виска, цитрус развернулся и, открыв холодильник, принялся изучать его содержимое. Повертев в руках пряник, я бросила его на стол. Можно было подойти и положить, как делают все нормальные люди, но Василиса Бобылкина не ищет легких путей. Не рассчитав силу, пряник перелетел стол и врезался в холодильник, оставив после себя небольшую вмятину. - Ты сдурела? – захлопывая крышку холодильника, рявкнул нападающий. – Ты бы этим пряником мне все мозги отбила. - Ой, да было бы что отбивать, - отмахнулась я, слегка ухмыльнувшись. Оскалившись, лимон двинулся на меня. Сообразив, что сейчас мне будет очень больно, я принялась убегать. Сперва я чуть не врезалась в диван, но в последний момент, мне удалось избежать столкновения. Кислый не пытался меня догнать. Он всего лишь не давал мне приблизиться к выходу и терпеливо ждал, когда я зацеплюсь за что-нибудь. Вот тогда бы он мне и отомстил. - Я же все равно тебя поймаю, - делая шаг ко мне, изрек нападающий. - Тогда почему я еще жива? – вскинув брови вверх, спросила я. - Это ненадолго, - рыкнул хоккеист. Поняв, что дело пахнет жареным, я поспешила отдалиться от субъекта, который готов был разорвать меня на кусочки. Сделав пару шагов в сторону, я зацепилась за журнальный столик и с криком полетела вниз. Поцеловавшись с паркетом, моя пятая точка заболела так, что аж спину свело. - Лежачих не бьют, - предупредила я, держащегося за живот, лимона. В квартире раздался звонок и Кислый, не переставая ржать, пошел открывать. Кряхтя и держась за спину, я поднялась с пола и села на диван, наблюдая за дверью. В дом вошел Кисляк-старший, крича в телефон на кого-то. - Привет, сын, - поздоровался прокурор. - Привет, пап, - пожав руку отцу, поздоровался Андрей. - Здрасте, - помахала я рукой прокурору. Насупившись, как индюк, он что-то прошептал Андрею. Закатив глаза на речи отца, лимон пытался объяснить ему что-то, но прокурор его вовсе не слышал. Кислый, будучи Кислым, расплылся в слащавой улыбочке и пополз ко мне. - Пап, ты абсолютно прав и информация на сайте – это правда. Мы действительно помолвлены, - от такого заявления я закашляла. - Ты собираешься жениться вот на этом? – заорал прокурор, тыкая в меня пальцем. Что-то я не догоняю, что здесь происходит. Взглянув в улыбающееся лицо лимона, я поняла, что он ведет какую-то свою игру. Конечно, я бы могла не подыгрывать ему, послать и уйти, НО, то, что прокурор меня за человека не считает, помогло мне определиться с выбором. - Во-первых, не тычьте в меня пальцем, это не культурно, - отодвигая руку Виктора Анатольевича от своего лица, важно заговорила я. – Во-вторых, вы, вечно сватающий своему сыну девушку, которая нравится вам, а не ему, не имеете права решать, на ком женится ваш сын. Впав в ступор, Кисляк-старший то открывал рот, то закрывал, не зная, что сказать. Одобрительно мне улыбнувшись, Андрей положил свою руку мне на талию и притянул к себе. Реакция Виктора Анатольевича не заставила себя ждать. Покраснев, как помидор, он расслабил галстук. - А кольцо где? – указывая на безымянный палец правой руки, спросил прокурор. - Зачем лишний раз деньги тратить? – махнула рукой я. - Видишь, какая у меня экономная женушка будет? – веселясь, промурлыкал цитрус. У прокурора было предынфарктное состояние. Махая руками, он орал что-то нечленораздельное, ходил из угла в угол, тыча в нас пальцами. Вот честно, я пыталась разобрать, что он кричит, но у меня не получалось. Андрею, кстати, тоже не удалось услышать ничего толкового. Кислого успокаивало то, что Виктор Анатольевич ничего ему не сделает, потому что он его отец. Меня же сей факт нисколько не успокоил. Ясное дело, что на месте меня должна быть, конечно же, Яна Самойлова. Поэтому лицезреть непутевую девку с Саратова, в роли будущей жены своего сына, прокурор отказывался. - Мы вернемся к этом разговору позже, - пригрозив пальцем, закончил прокурор. - Па, а ты зачем вообще приходил? – крикнул Андрей в след уходящему отцу. Махнув рукой, явно не желая больше продолжать этот разговор, хлопнув дверью, прокурор скрылся на лестничной площадке. Не в силах больше сдерживаться, мы заржали. Схватившись за живот, я упала на пол, в истерике махая руками и ногами, как пьяный тюлень. От всех этих вечных игр, и, как последствие, сильнейшего ржача, у меня появится пресс. - Кстати, а с чего он вообще взял, что мы помолвлены? – вытирая слезы в уголках глаз, спросила я. - Потому что кто-то наплел Оле Беловой, что моя невеста, а она на сайте в семейном положении указала: помолвлен с Василисой Бобылкиной, - пояснил Кисляк. – Но за свое вранье сейчас кто-то дорого поплатится. Ох, знаю я этот оскал. Ничего хорошего он за собой не несет.***
Шаг за шагом. Ступенька за ступенькой. Я подымалась на пятый этаж, еле переставляя ноги. После сегодняшних стычек с Кисляком, мое тело просто ноет от боли. Сколько раз я падала, не сосчитать. А синяки на ногах и руках, оставленные стальной хваткой нападающего уже начали проявляться. Все завтра будут ходить в платьях, шортиках, открытых маечках, а Вася в штанах и толстовке. Потому что только так можно скрыть многочисленные синяки. Зайдя в квартиру, я специально хлопнула дверьми, чтобы старухи услышали мой приход. Но, проигнорировав меня, они остались в своих комнатах. Всунув ноги в свои любимые комнатные тапочки, я поплелась в нашу с Машкой комнату. Толкнув дверь, она ударилась о что-то и послышался всплеск воды. Просунувшись в чуть приоткрытую дверь, я увидела семь ведер, до краев наполненных водой. С ужасом высунувшись в гостиную, я прошла в комнату Палны и Лели. Эти две клуши сидели на своих кроватях и о чем-то перешептывались. - Что тут происходит? – очевидный вопрос сорвался с моих уст. - Бобылыч совсем рехнулась, к войне готовится, - прошептала Леля. Что за бред они несут? Какая к черту война? Закрыв дверь в их комнату, я пошла в ванную. Собственно, именно оттуда я слышала какие-то странные звуки. Открыв дверь, я увидела инопланетянина. Завизжав, я со всей дури хлопнула дверью и побежала на кухню за скалкой. Следом за мной из ванной вылетело чудище, бормоча что-то на своем языке. На мои крики из комнаты выбежали Леля с Палной. Махая скалкой перед лицом пришельца, я пыталась скрыться в одной из комнат. - Вася, прекрати пищать, - снимая с себя противогаз, попросила систер. - Ты сдурела, я тебя за пришельца приняла, - выкрикнула я. - Мы же говорим, совсем чокнулась из-за своего Звонаря, - покрутив пальцем у виска, добавила Пална. Швырнув противогаз в сторону, систер села посреди гостиной и начала рыдать. Причитая о том, какой Сереня козел, бабник, скотина, ненасытное животное, Машка все время вздыхала и охала. А как питается ее Серенечка, у него же язва, ему нельзя вредная пища, а предохраняется ли он. Сначала я пыталась ее как-то успокоить, но она не слушала. Поняв, что дело – труба. Я видела один единственный выход: позвонить Звонарю. А там, пусть разбираются сами. Так и быть, я уступлю комнату для примирения. Хотя, скорее всего, уступить комнату придется Леле с Палной, потому что наша комната заставлена ведрами с водой. Зачем моя чокнутая сестра набрала столько воды, я так и не поняла. Ну, да ладно, как только она успокоится, тогда и расспрошу, что, да как.