Колесо Судьбы

Sors immanis et inanis, rota tu volubilis, status malus, vana salus semper dissolubilis, obumbrata et velata michi quoque niteris; nunc per ludum dorsum nudum fero tui sceleris. O Fortuna Fortuna Imperatrix Mundi Кармина Бурана

Рыжый ободранный кот чуть подпрыгнул и мягко ударил мышку лапой, мышь отчаянно запищала и завертелась на земле среди травы. Казалось, что была бы мышь человеком, она орала бы во всё горло, драла глотку, захлёбываясь криком так, что её услышали бы в самых отдалённых залах замка. Но мышь не была человеком, и поэтому её жалобный испуганный писк слышали только несколько чумазых мальчишек, подбадривающих кота и совсем не собирающихся спасать пойманный серый комочек. Джейн кусала губы и то и дело бросала взгляды в окно. Эления сосредоточенно пыталась вставить нитку в ушко иголки, а септа разглаживала ткань руками на коленках. Им было не до трагедии, разворачивающейся во дворе. Мальчишки засвистели, и Джейн не выдержала: девушка отложила пяльца и вышла из комнаты. Септа и Эления никак не отреагировали на выходку старшей из сестёр Вестерлинг - она часто поступала странно, и все уже перестали обращать на это внимание. Послышались чей-то нравоучительный голос и расстроенные крики. Спустя несколько минут Джейн вернулась, взволнованно накручивая на палец каштановый локон. - Вы, миледи, сейчас что делали? - септа отвлеклась от рукоделия. - Я забрала у Рыжего мышку и отпустила её подальше от него, - с готовностью отозвалась девушка. - В таком случае, вам следует помыть руки, миледи, и вернуться к вышиванию. - И вот так каждый день... - пробурчала Эления и скорчила рожицу за спиной септы. Джейн сделала страшные глаза. Каждый день Джейн и её младшая сестра вышивали ракушками скатерти, одеяльца и шали, играли в прятки и кукол, рисовали в альбомчиках и читали вслух по вечерам. И каждый же день Элен жаловалась Джейн на однообразную жизнь. Особенно долго она жаловалась перед сном, а потом засыпала под волшебные сказки, которые Джейн любила придумывать и тут же рассказывать сестре. Девушка хотела таким образом отвлечь её от опасных мыслей. - Вот скажи, Джейни, за что нам такая жизнь?.. Один прадед - знатнейший нищий лорд, но другой торговал специями... Наш замок рассыпается на глазах, наш старший брат до сих пор не нашёл себе хорошую невесту, а тебя и вовсе отвергли Ланнистеры. Что же это за жизнь такая? Двенадцатилетняя Эления прижималась к Джейн под тонким одеялом и сонно бормотала свои вечные "обличительные" речи. Джейн не могла ни ответить на вопросы сестры, ни добавить ничего к её словам. Она тоже прекрасно осознавала положение своей семьи, но не имела желания постоянно мучить себя этим осознанием. Да, Крэг навряд ли простоит больше десяти лет, а они уж точно не выйдут замуж удачно. Им достанется либо какой-нибудь старик, достаточно богатый, чтобы завести себе на старости лет юную жену без приданого, либо наследник третьесортного лорда с деревянным "замком", либо какой-нибудь рыцарь из безфамильных, обычно берущих себе в жёны порченых девушек из хороших фамилий. Но они-то непорченые... Просто у них прадед торговал пряностями. - Зачем ты спасла мышонка? - отвлекла Джейн от печальных мыслей сестра. Джейн отвернулась от окна, у которого она размышляла, подставляя лицо нежному морскому ветерку, и внимательно посмотрела на Элению. Девочка, и обычно выглядящая старше своих лет, сейчас, в окружении подушек и оборок ночного чепчика, казалась совсем взрослой; её тёплые карие глаза Вестерлингов серьёзно взирали на Джейн. - Зачем, Джейни? - Я... Он так пищал, мне было его очень жалко. А глупые мальчишки только смеялись. Как можно смеяться? Ведь он же умирал! - ответ, начавшийся так неуверенно, закончился пламенным восклицанием. - Он и так бы умер. И ещё умрёт. Рыжий наверняка его снова поймает. Или те же мальчишки его схватят. Или камень упадёт со стены прямо на него. Джейн поджала губы: никогда старшая сестра не могла принять отношение младшей ко всем событиям. Элен умудрялась найти плохое даже в определённо хорошем. Более того, девочка была уверена, что в мире есть только плохое, а хорошее - это просто лучшее из плохого. - Если он усвоил урок, то больше не попадётся. Ты лучше спи. Элен ещё немного покряхтела и успокоилась. Джейн огляделась и тихонько понесла стул к книжной полке, встала на него и нащупала плоскую книжку в чёрной обложке. Отнесла стул обратно, очень аккуратно поставив на пол, и потушила весь свет, оставив только одну большую свечу на письменном столе. Теперь осталось только прислушиться к тишине. За окном шумело море, волны, шипя, накатывали на берег, а ветер шевелил песок. Кто-то громко смеялся, бренчала музыка, чуть звенело оружие часовых. Лошади фыркали в конюшнях, будто желая друг другу спокойной ночи, а где-то совсем далеко выла не то собака, не то волк. Волк. Джейн передёрнулась. На ладони заныла невидимая рана. Старшая Вестерлинг села на стул, поправив складки длинной ночной рубашки, и нетерпеливо сдула пушистый локон с лица. Плоская книжка лежала перед ней, а перо и чернила были готовы к привычной работе. С тех пор как Джейн стала впадать в состояние необъяснимого полусна, она, по совету мейстера, завела этот своеобразный дневник наблюдений, занося в него свои сны и видения, которые она всегда помнила до мельчайшей детали, с семи лет. Именно в этом возрасте она впервые, тогда ещё прямо во сне, оказалась в странном лесу, крайне отдалённо напоминающем старую рощицу недалеко от Крэга. - Прабабушка? - удивлённо спросила Джейн, увидев красивую женщину в пышных юбках и с кучей украшений. Женщина едва кивнула и неспеша ответила: - Я буду учить тебя видеть. Прабабушкой Джейн приходилась Мэгги Лягушка, известная во всех Западных Землях гадалка. Некоторые называли её колдуньей и утверждали, что когда-то эта старуха приворожила своего супруга. Другие уверяли, что в молодости Мэгги была редкой красавицей, и она вполне обходилась без приворожений. Но все сходились в одном: Лягушка прекрасно видела будущее, особенно по крови. Джейн застала Мэгги и до сей поры помнила, как прабабка причёсывала её сама на протяжении всех лет до своей смерти, рассказывая девочке сказки о Колесе Судьбы. Умерла она, когда Джейн было семь. Элен забавно всхрапнула и заворочилась. Джейн открыла книжку, вернувшись в реальность из мира воспоминаний. На её первой странице были два тонких и очень точных портрета. Справа ухмылялась старуха, щуря тёмные глаза между складок отвисшей кожи, а слева подпирала кулаком подбородок сердцевидного лица молодая женщина. Несложно было проследить за сходством, мысленно представляя, как светлеют и редеют волосы, как грубеют губы и как морщины покрывают всю кожу. Джейн переворачивала страницы, и с них на неё смотрели какие-то лица, нарисованные неуверенной рукой, нечёткие и неразгаданные символы из дыма, отдельные слова. Чем дальше продвигалась Джейн, тем яснее и понятнее становились рисунки и всё больше было написано слов округлым детским почерком. Наконец она нашла пустую страничку и коснулась пером желтоватой поверхности, выводя тонкие тёмные линии. Из линий появлялись очертания древнего замка на скале, похожего на голову сгорбленного человека; замок окружали кольцом резкие штрихи, один за другим, они вытекали из окон и теснились во дворе. Лёд. В углу Джейн набросала фигурку матери, закрывающей уши ладонями, и приписала: Вой. Глаза зеленеют. Что это значит?.. Как долго она ждала, что символы из тьмы исчезнут и на их место прийдут видения-сцены. Устала ждать, потеряла надежду, решила, что слепа. Но вот дождалась. Рука слегка тряслась, вычерчивая на бумаге двух женщин, одна из которых давала я ромашку, и совсем отказала, когда перо дотронулось до нового пустого места. Джейн отложила перо и, размяв дрожащие пальцы, вернулась к рисованию. Под слабым светом танцующего пламени свечи возникала на бумаге фигура девушки-ракушки, стоящей перед треснувшем деревом на коленях рядом с трупом волка. Рука дрогнула, и мёртвую голову чудовищного волка закрыла клякса. Джейн сжала лицо ладонями. Как бы она радовалась, если б это было б просто сном. Но это был не сон. Она знала это. Знала, как и то, что всё, что ей привидилось, всё исполнится. Она знала это не из-за слов молодой прабабки, вбивающей ей в голову, что от Судьбы не уйдёшь, а из-за тех нескольких символов, явившихся пять лет назад. Эти символы так понятно и очевидно сложились в падение её собственного отца с лошади и его длительную болезнь после, что поначалу она не взяла их в расчёт. Ведь отец так прекрасно сидел в седле, будто родился уже верхом!.. А он упал. Через неделю. Упал и три месяца провалялся в постели. Все в замке удивлялись, а Джейн за первым обедом без папы забилась в истерике и рассказала мейстеру и маме о сне, в котором она узнала о падении отца. - А я не сказала! Ведь я могла сказать, и он бы не упал! - давилась рыданиями маленькая Джейн. - Он бы всё равно упал. Не с лошади, так с крыльца, - покачала головой Сибелла Вестерлинг, гладя дочку по голове. А потом, после мутных "уроков" прабабки о гадании по крови, Джейн вновь получила доказательство своего дара. Но на этот раз никому ничего не сказала. Она испугалась. Её младший брат умудрился ранить соперника деревянной палкой. Джейн сочувственно опустилась на землю и дотронулась до кровавой раны мальчика, чтобы осмотреть её. - До свадьбы заживёт, - засмеялся кто-то. Но она внезапно поняла, что никакой свадьбы не будет и мальчик скоро умрёт. Однако он, вопреки опасениям правнучки Мэгги Лягушки, поправлялся, Джейн навещала его через день и искренне радовалась, что ошиблась. Через неделю он умер. Рана неожиданно воспалилась, и обычно такой умелый мейстер ничего не смог сделать. - Это не дар. Это проклятие, - прошептала Джейн свече. - И я выйду замуж за какого-то мёртвого волка. Наверное, я пойду в лес, убегая от льда, и меня сожрёт волк. И я не смогу изменить это. Джейн заплакала бы, но слёз не было. Она открыла последнюю страницу своего дневника. - Колесо Судьбы делает оборот, - почти по слогам прочитала Джейн надпись под цветным рисунком, вложенным под обложку. Рисунок немного выцвел, уголки его смялись, но изображение оставалось чётким и всё таким же жутким. Она убрала книжку, не желая больше разгадывать сегодняшние видения. Настроения не было. Джейн Вестерлинг не хотелось умирать.