Дитя Анэма

Когда из яви сочатся сны, Когда меняется фаза луны, Я выхожу из тени стены Веселый и злой.

Темнота комнаты дрогнула, хотя при этом и не раздалось ни звука. По спальне прошел вздох, неслышный и едва ощутимый. Человек на огромной кровати под балдахином, до этого мирно дышавший, встрепенулся всем телом и резко распахнул глаза, как если бы кто-то дотронулся до него ледяной рукой. Проснувшийся тяжело дышал, сердце стучало, кажется, на всю комнату, при этом отнюдь не на своем месте, а где-то в горле. Взгляд мужчины блуждал по спальне, силясь разглядеть хоть кого-нибудь во мраке безлунной ночи, рукой он судорожно искал спрятанный под подушкой кинжал. Он привык спать с ним еще с тех времен, когда у него не было нынешнего замка с охраной, да и сам он не был столь силен магически. Единственное, на что можно было рассчитывать, – это собственная осторожность и удача. Чужое присутствие явственно ощущалось в комнате, чутье обычно не подводило хозяина спальни, но он по-прежнему никого не видел и не слышал. Да и пробраться сюда, в самое сердце защищенного профессионалами поместья, незамеченным было бы проблематично, а открыть дверь, запечатанную заклинанием, и вовсе невозможно для большинства ныне живущих. Некстати вспомнился тот, кто мог бы соперничать с ним. Не самые лучшие воспоминания в середине ночи, когда в спальне находится кто-то неизвестный. А может это просто паранойя? Мужчина попытался успокоиться, ухватившись за эту спасительную мысль. Возможно, ему это удалось бы, но внезапно вспыхнувший камин и свечи свели все его усилия на нет. Огонь осветил довольно большое помещение, внушительную часть которого занимала кровать под тяжелым бархатным пологом, впрочем, всегда поднятым. На противоположной от кровати стороне полыхал камин. Полочка над ним была заставлена самыми разными предметами: были тут и часы – последний писк моды в лучших домах, и какие-то стеклянные пирамидки и сферы, и несколько вполне обычных фарфоровых фигурок. Глаза заслезились от яркого света после мягкой темноты, и из-за этого мужчина пропустил момент, когда на стене появилась тень – колышущийся силуэт, напоминающий человека в развевающемся плаще. Тень не шевелилась, словно наблюдая за замершим на кровати хозяином спальни. А тот в это время пытался прийти в себя, многое ему доводилось видеть, но чтобы в его собственном доме появилась абсолютно одинокая тень… Словно в ответ на эти судорожные размышления, по комнате прокатился смех, серебристый и мелодичный, как будто ветер играл маленькими колокольчиками. Одновременно с этим тень сорвалась с места и черным размытым вихрем пронеслась к чуть приоткрытому окну, за ней по пятам следовал поток воздуха, разметавший бумаги на столе, погасивший пару свечей и напоследок колыхнувший шторы. Спать после всей этой чертовщины не хотелось совершенно. Хотя страх постепенно исчезал, и на смену ему приходило желание понять, что же произошло. Мужчина выпутался из одеяла, все также сжимая в руке изящный кинжал. Взял брошенный в кресле халат и попытался надеть: из-за зажатого в руке клинка у него ничего не вышло. Еще пару секунд хозяин спальни недоуменно смотрел на оружие, потом усмехнулся и, наконец, положил его на стол. Видимо ужасающее пробуждение еще давало о себе знать. «Пожалуй, стоит на всякий случай поговорить с начальником караула», – пробормотал он себе под нос. Поплотнее запахнув халат, мужчина открыл дверь и окинул взглядом коридор: не слишком широкий, со сводчатым потолком и каменными стенами, на которых через равные промежутки висели факелы, на полу темно-зеленый ковер, глушащий шаги. Горящие факелы не полностью разгоняли темноту, и в коридоре царил колышущийся полумрак. «Хватит с меня на сегодня огня и теней. Глупо, конечно, но…» - он свел руки так, как если бы держал довольно большое яблоко, и между ними появился светящийся мягким оранжевым светом шар, который постепенно увеличивался. Когда он вырос раза в два, мужчина развел руки и шар взлетел под потолок, как будто был наполнен горячим воздухом. Оранжевый свет чудесным образом успокаивал нервы и разгонял сумрак. Легкий взмах рукой, и ненужные факелы погасли: его упорно раздражали отбрасываемые ими тени. Пройдя еще немного, он свернул в широкий коридор, где уже не было ковров на полу, да и факелы не горели, а сквозь узкие окна было видно темно-синее бархатное небо. Мягкие шаги хозяина замка были не слышны, и лишь тихий шорох подола халата по каменному полу изредка нарушал тишину. Ноги сами несли его знакомыми коридорами и переходами. Мужчина же, как ни странно, практически ничего не замечал вокруг себя, его мысли были далеко отсюда. Ему снова вспомнился тот единственный, кого он всегда побаивался и жаждал превзойти. Небольшая комната, освещенная солнечным светом. Мебели не так уж много, во всяком случае, ничего лишнего: узкая кровать за ширмой, деревянный сундук, большой шкаф с книгами и письменный стол у окна. На столе лежало несколько открытых фолиантов и огромное количество листов бумаги с какими-то схемами, формулами, символами, попадались и просто исписанные четким, аккуратным почерком. Над очередным листом склонился молодой человек, что-то сосредоточенно выписывающий из книги. Длинные, чуть волнистые, черные пряди волос постоянно падали ему на лицо, и он раздраженно пытался сдуть их, что естественно не имело эффекта. После нескольких таких попыток он, наконец, отрывал перо от бумаги и заправлял непослушную прядь за ухо, впрочем, помогало это ненадолго, и все повторялось снова. Несмотря на раздраженное фырканье, и невнятное бормотание, создавалось впечатление, что он вовсе не замечает таких мелких неудобств, он был полностью поглощен своей работой. На вид ему можно было дать лет двадцать пять. Внезапно дверь в комнату распахнулась, и на пороге возник мальчишка-посыльный. Поначалу мужчина не обратил на него ни малейшего внимания, настолько он увлекся своим занятием, однако звонкий голос выдернул его из задумчивости: «Сир, Мастер велел Вам явиться к нему в кабинет». Коротко склонив голову, мальчишка выбежал прочь, и его легкие шаги еще некоторое время эхом отдавались в коридоре. Молодой маг быстрым, пружинистым шагом шел по коридору, на ходу собирая волосы в низкий хвост – негоже появляться перед Учителем таким растрепанным. Камзол уже был застегнут на все пуговицы: выглядывал только самый край воротника белоснежной рубашки. Дойдя до нужной двери, он притормозил на пару секунд, собрался с мыслями и толкнул резную створку. Его взору предстал просторный кабинет, оформленный в темных, но совсем не мрачных тонах. Солнечные лучи золотили корешки книг, стоявших в шкафу, блики от тяжелых подсвечников застыли на стене, образуя причудливый узор. За столом, на котором царил идеальный порядок, сидел мужчина лет шестидесяти. Хотя шестьдесят – это по человеческим меркам, сколько же лет было этому сильному и харизматичному магу на самом деле, вряд ли кто-то знал. Строгое красивое лицо, холодные голубые глаза, напоминавшие льдинки, седые волосы рассыпались по плечам, резко контрастируя с темно-синей мантией, длинные тонкие пальцы, украшенные золотыми и серебряными кольцами, лежали на столе, сцепленные в замок. Взглянув на вошедшего в кабинет, он поднял руку, призывая к молчанию, и коротко кивнул на одно из двух кресел, стоявших у стола. Странно, кресло всегда было одно, то, что стояло справа, спинкой к двери. Эта мысль пронеслась в голове черноволосого юноши буквально за секунду, пока он садился в указанное ему, неизвестно зачем появившееся кресло. «Да уж, похоже, я слишком увлекся составлением того заклинания… неизвестно зачем кресло… кхм…». Справа от него напряженно застыл в своем кресле совсем молоденький, прежде незамеченный мальчишка. Платиновые волосы едва доходили до плеч, пальцы как-то слишком сильно вцепились в подлокотник: гость явно нервничал, но, похоже, понимал, что ему ничего не угрожает. Он был ненамного младше самого Берта, еще недавно он сам так же сидел в этом кресле и ждал вердикта. «Хм… неужели он тоже ученик… странно… в свое время я еле уговорил Учителя взять меня в ученичество, и вовсе не потому, что я слаб… странно». В ту же секунду Учитель подтвердил догадки: «С этого момента Анхель, – короткий взгляд в сторону блондина, – также будет моим учеником. Смею надеяться, что ты расскажешь ему все необходимое». Где-то вдалеке хлопнула дверь, звук прокатился по пустым коридорам замка и выдернул из задумчивости медленно идущего мужчину. Он тихо чертыхнулся, ситуация нравилась ему все меньше и меньше, мысли, упорно крутящиеся вокруг Анхеля, начинали вызывать опасения. Своей интуиции он привык доверять, а сейчас она явно указывала на давнего врага. «Но это невозможно! Невозможно, черт побери! Он мертв, вернуться оттуда не под силу даже ему!» Ускорив шаг, черноволосый мужчина свернул в боковой коридор, чтобы срезать путь. Наконец, он подошел к простой деревянной двери. Резко распахнув ее, маг вошел в комнату караула. В центре комнаты на столе слегка светился матово-белый шар. Глазу вошедшего были четко видны тонкие нити, будто сотканные из тумана, которые тянулись сквозь стены за пределы замка к застывшим на своих постах стражникам. У каждого из них был свой заряженный кристалл, который позволял мгновенно сообщить об опасности начальнику караула и вызвать подкрепление. Это была одна из ступеней защиты, к созданию которой хозяин замка существенно приложил руку, вплетя в традиционные заклинания чары собственного изобретения, не очень-то известные широкой общественности. Да и мало кто обладал достаточным потенциалом для их применения, ибо чтобы там не говорили, а он не зря был Первым Магом королевства, превзойдя даже своего Учителя. За столом сидел офицер, вскочивший при неожиданном появлении хозяина. Сейчас он стоял по стойке смирно, однако продолжал держать в руке пачку бумаг: видимо какие-то отчеты его отряда. Впрочем, это было внутренним делом стражи. – Садись, – чуть улыбнулся маг и одновременно с этим взмахнул рукой, создавая для себя удобное кресло: сидеть на стуле, стоящем у стола, ему категорически не хотелось. Офицер был явно удивлен ночным визитом: хоть он и пытался удержать невозмутимое выражения лица, недоумение во взгляде выдавало его. Стражники не привыкли к тому, чтобы хозяин замка спускался в караульную, тем более в такой час. – Скажи, было ли что-то странное сегодня ночью? Все, что угодно, даже самая мелочь? Стражник задумался, перебирая в памяти события сегодняшнего вечера. Его смена начиналась в девять, и первым делом он обошел все посты, проверяя, все ли члены отряда на своих местах. Затем еще один обход в полночь…Офицер вынырнул из раздумий и открыл было рот, однако почти сразу закрыл его, сомневаясь, стоит ли говорить. Эти сомнения не укрылись от внимания мага, сидевшего в кресле: – Что ты вспомнил?! – возможно, чуть резче, чем следовало бы. – Ну… наверное, это не стоит внимания, но когда я делал полночный обход, ветер был… странный… в нем слышалась песня или древнее заклинание. Я сначала подумал, что это доносится издалека, но голос становился четче, будто пели в нескольких шагах от меня, а потом он резко замолчал, и меня едва не сбило с ног порывом, – стражник умолк, смущенно разглядывая свои руки. Он был уверен, что это плод его разыгравшегося воображения, потому и сомневался, что стоит об этом говорить. Слова о ветре царапнули по сердцу, заставляя голубые искорки слететь с дрогнувших пальцев. Нет, обычно, конечно, он не реагировал так нервно, но в сегодняшних обстоятельствах «странный ветер» был перебором. Самым лучшим, самым могущественным и искусным магом воздуха на его памяти был Анхель. Точнее, формулировка «маг воздуха» не совсем верна, ибо почти каждый маг в той или иной степени мог управлять любой стихией, но та, с которой он ладил лучше всего, иногда давала имя специализации. Самому Эгберту легче всего давался контроль над чистой энергией, он легко видел нити чар и почти также легко мог их распутать. Наверное, именно поэтому он увлекся составлением заклинаний, ведь часть из них получалась интуитивно, путем простого сплетения энергетических потоков. Не всегда все было удачно, частенько он по нескольку дней отлеживался в постели после экспериментов, но жажда знаний и изрядные амбиции упорно гнали его вперед. И результат того стоил. Сейчас, спустя полстолетия с момента окончания обучения, он был сильнейшим магом в стране и одним из самых сильных в мире. Караульный офицер не мог ничего больше добавить к сказанному, и мужчина, стремительно поднявшись, быстро покинул комнату. Следующие две недели Эгберт практически безвылазно сидел в библиотеке. Это была великолепнейшая коллекция книг, которую он собирал всю жизнь. Но все эти фолианты не принесли совершенно никакой пользы, что на памяти мага случилось в первый раз. По всему выходило, что тень не могла действовать по собственной воле, а управлявший ей не смог бы подобраться к замку достаточно близко. Больше всего хотелось решить, что метавшаяся по спальне тень была сном, а пение, которое услышал капитан – всего лишь разыгравшимся воображением. Вот только это было слишком странным, даже для сна, а значит, было правдой. Как бы то ни было, но время шло, а ответ так и не был найден. Медленно, но верно эта загадка отходила на задний план, оттесненная чередой ежедневных дел, новых разработок, деятельности на благо государства и еще массой необходимых вещей. Нет, Эгберт все еще пытался выяснить хоть что-то, но времени поискам уделял значительно меньше, нежели поначалу.