Золотой дуэт

Гарри до последнего боялся, что Дурсли не отпустят его. С самого начала августа он вел себя максимально тихо ― он и раньше никогда не позволял себе лишнего в присутствии родственников, а когда до приезда родителей Гермионы за ним оставалось меньше недели, он начал изводить себя сомнениями и недоверием ― Вернон и Петунья ведь ни за что не согласятся хоть ненадолго скрасить его жизнь! Хогвартс не в счет, ведь тогда они просто не могли противостоять Хагриду, а вот паре магглов и их дочери ― запросто. Поттер боялся вообразить, какой они могут поднять скандал и как могут очернить его в глазах Грейнджеров-старших, и как после этого ему смотреть в глаза Гермионе? Все же, нужно было сразу отказаться от ее предложения и сохранить их дружбу, а не рисковать так из-за какой-то недели. Подумаешь, он жил с этими людьми бок о бок сколько себя помнил ― и ничего, пока жив и относительно здоров. Все-таки надо было отказаться... Но вот, день Икс настал. Гарри в ночь на двадцать третье августа глаз не сомкнул, настолько он волновался, поэтому он поднялся с постели хоть и уставший, зато не получив лишних упреков от тети Петуньи, удивленной, что ее горе-племянник уже одет и готов выполнять все ее поручения. До полудня так и было ― он готовил завтрак для всей семьи (но не для себя, разумеется), мыл посуду, убирался на кухне и в прихожей, поливал цветы в саду и доме, перебирал белье для стирки. В какой-то момент мальчик так увлекся работой, что забыл обо всем на свете, кроме того, с каким кондиционером стирать футболки Дадли, какие блузки тети Петуньи придется стирать вручную... Только случайно скользнув взглядом по циферблату настенных часов он заметил, что время близится к полднику, а он... Он все еще в доме Дурслей. В груди неприятно защемило, а все внутренности будто сжались в тугой узел от обиды и отчаяния, от грусти за несбывшиеся надежды, которые он нехотя, но лелеял. От переизбытка эмоций мальчик не заметил стихийного выброса магии, ударившего в часы и заставившего расплавиться минутную и часовую стрелки. Только начавшая прыгать на месте в режиме отжима стиральная машина вернула Гарри в суровую реальность, в которой ему точно влетит от тети за эту выходку, и он сморгнул пелену с глаз, застилавшую его и без того затуманенный взор. Скоро пришло время развешивать чистое белье на закрытом дворике за домом, и Гарри потащил здоровенную корзину туда через задний вход. День совсем разгулялся — солнце слепило мальчика, грело совсем еще по летнему, будто не конец августа был, а середина июля. От клумб парило испаряющейся влагой после полива, накануне скошенная газонная трава, собранная в аккуратную кучу у забора, наполняла легкие своим терпким ароматом. Встав на высокий, слегка пошатывающийся табурет, Гарри начал перекидывать выстиранное белье через натянутые веревки, за этим монотонным занятием пытаясь забыть о своей печали. - Гарри Поттер, - раздраженный, но в меру сдержанный голос тети Петуньи напугал мальчика, не услышавшего, как она подошла к нему из-за спины, - иди в дом. Гарри поскорее слез с табурета, про себя порадовавшись, что уже закончил со стиркой и сушкой белья. Тут ему вспомнились испорченные часы — наверняка дядя с тетей увидели их и поняли, кого стоит винить! Его ждет очередная выволочка, издевки Дадли, голодовка на пару дней... Что ж, тут он действительно заслужил подобное отношение. Но едва он вошел в дом и оказался в коридоре, все его мысли о предстоящем наказании исчезли, словно их и не было, уныние испарилось под солнечной, абсолютно счастливой улыбкой Гермионы, налетевшей на него, словно ураган. - Гарри! - она стиснула друга в объятиях, и он только через пару секунд обнял ее в ответ, понимая наконец, что произошло. - Прости, мы в пробке стояли на въезде в Суррей, там ремонт на шоссе, но мы не знали, и... - Гермиона, - смеясь, остановил ее Гарри, - все хорошо, не волнуйся! Я рад, что вы приехали, - искренне ответил он. - Мистер и миссис Грейнджер, здравствуйте. Он впервые увидел родителей Гермионы, но сразу отметил, как она похожа на маму. Они оба улыбались и поприветствовали Гарри, а мистер Грейнджер повторно извинился за задержку. - Что Вы! Не нужно, я до сих пор не знаю, как отблагодарить Вас за то, что Вы согласны, чтобы я пожил в Вашем доме до конца каникул. Я не хочу стеснять Вас или как-то мешать... - Гарри немного смутился. Он уже хотел было пообещать помогать по хозяйству в меру своих сил, чтобы не очень обременять их своим присутствием, как на пороге появился дядя Вернон, буквально пунцовый от злости. - Куда собирается этот мальчишка и кто Вы такие? - кричал он. - Петунья, Петунья! Как эти люди попали в наш дом? Как же было стыдно. Гарри был готов сквозь землю провалиться, смотря, как меняются в лице Гермиона и ее родители. По сути, дядя Вернон был прав — он опекун Гарри и он имеет право никуда его не отпускать. В начале лета Гарри говорил о возможном отъезде только с теткой, а она ему ответила лишь фырканьем за парой подзатыльников за то, что он шатается без дела и отвлекает ее на глупые разговоры. Тогда он подумал, что главное то, что он поставил ее в известность, а если уж декан его факультета дала добро на подобное, то она наверняка должна будет сама известить об этом Дурслей и обрисовать это как необходимость для его подготовки к учебному году. И только сейчас мальчик подумал о том, что профессор МакГоннагалл может и не знать о том, какие они, его опекуны... Счастье казалось таким близким, но сейчас этой иллюзии придется рассеяться. Вышедшая тетя Петунья, в отличие от своего супруга, была бледна как полотно, и вела себя более сдержанно. Выждав паузу, в течение которой она долго вглядывалась в лицо племянника, она спокойно велела ему собирать свои вещи, а миссис Грейнджер попросила пройти с ней на кухню и поговорить. Вещи Гарри были практически не распакованы, и закинуть в чемодан оставшиеся несколько футболок, несколько свитков пергамента и пару книг оказалось сущим пустяком. Хедвиг спала, когда Гарри взялся за клетку, а потому яростно захлопала крыльями, когда он ее побеспокоил. - Эй, не кричи, - сказал он ей, - мы уезжаем. Сова немного успокоилась, хотя и выглядела нахохлившейся и недовольной. Гарри только улыбался глядя на нее. - Вот и зря не веришь, - прошептал он, собирая последние пожитки, - сейчас сама увидишь. Снова спустившись на первый этаж, Гарри уже не застал дядю Вернона и тетю Петунью, только Гермиона стояла на пороге и ждала его, попутно оглядываясь на машину родителей, припаркованную рядом с домом. - Не знаю, о чем говорили твоя тетя с мамой, но я никогда не слышала, что бы она так ругалась, - шепотом поделилась Гермиона, забирая у Гарри клетку с совой. - Но все хорошо, сейчас мы уже поедем. Уложив чемодан и пустую клетку в багажник и усадив детей на заднее сиденье, Грейнджеры и Поттер распрощались с Тисовой улицей. Солнце светило все так же ярко, а дорога не казалось утомительной за живой беседой и увлекательным монологом диктора радио. *** Гарри поселили в гостевой комнате на втором этаже дома Грейнджеров, в пяти метрах от комнаты Гермионы. Распаковывать вещи он сразу не стал, потому что Гермиона с родителями позвали его обедать — ничего хитрого они готовить не стали, просто на скорую руку пожарили бекон с яйцами, нарезали миску овощей, тонкими ломтиками нарезали багет и подали к столу. - Всем приятного аппетита, - пожелал мистер Грейнджер, с удовольствием уплетая яичницу. Миссис Грейнджер только покачала головой с улыбкой, журя взглядом ребячливого супруга, не сдерживающего себя от стона удовольствия. - Что, я проголодался, - только разводил руками он. Гермиона тихо посмеивалась и поглядывала на Гарри, и он отвечал ей улыбкой. Сидеть в кругу хоть и не своей семьи было непривычно и так здорово — мистер Грейнджер на улице, когда доставал из машины чемодан Гарри, попросил называть его дядей Венделлом — мол, и на работе ему хватает официального обращения, а Гарри кажется ему хорошим мальчуганом и, тем более, он лучший друг его дочери; в процессе готовки и миссис Грейнджер стала тетей Джейн. Отобедав первым, Гарри буквально подорвался со стула и подошел к мойке, намереваясь помыть посуду и за собой, и за другими, и саму сковороду за одно... - Гарри, милый, оставь, я сама все намою! - забеспокоилась миссис Грейнджер. - Мне не сложно, - отозвался мальчик, оттирая жир с тарелки, попутно смотря выпуск новостей по телевизору, удобно стоящему от него по правую руку на столешнице. Он не видел, как переглянулись все трое за столом, как Гермиона продолжала смотреть ему в спину, вспоминая услышанный ею разговор миссис Дурсль и ее мамы... - Что бы ни случилось с мальчиком, пока он будет жить в вашем доме, что бы ни случилось с Вами, пока он будет жить в Вашем доме — все будет на Вашей совести, учтите. Однако, если я сочту нужным, я как опекун заберу его в любой момент и не позволю видеться ни с Вами, ни с Вашей дочерью. - А как же школа? - Ошибкой было пускать его туда! - взъелась миссис Дурсль. - Надеюсь, мы с Вами поняли друг друга. - Гарри, - позвал мальчика мистер Грейнджер, - завтра мы собирались отправиться за учебниками для Гермионы, ты пойдешь с нами? Мальчик заметил, как он выделил слово «отправимся» и невольно улыбнулся — такое отношение магглов к магии было для него в новинку, и радовало оно нескончаемо. Покончив с посудой и получив искреннюю благодарность от миссис Грейнджер, он ответил: - С радостью, ми... дядя Венделл. После обеда Гермиона устроила для Гарри экскурсию по дому, потом они разбирали его вещи, вечером сверяли друг с другом написанные за лето эссе. День пролетел очень быстро, и Гарри было даже немного грустно из-за этого. Но он точно знал, что дней, счастливее этого, у него не было уже очень давно, а впереди еще целая неделя с лучшей подругой и ее замечательными родителями.

Мальчик засыпал спокойно в доме номер 301 по Нортдаун-роуд города Маргит графства Кент.