Семь дней, которые изменили все.

Ночь. Иккинг «Ночная Фурия» Хэддок. Допросная камера – тесное помещение с металлическими стенами, одна из них – односторонне прозрачное пуленепробиваемое стекло. В камере сидит молодой рыжеволосый парень в наручниках, весело оглядывая комнату. Через пару минут в камеру вошел рыжеволосый и рыжебородый полицейский. Соломенноволосый и усатый полицейский оперативно прогнал остальных коллег из внешнего помещения, отключил аудио- и видеозапись, и постучал в стекло. - Снова привет, дядя Питер! – жизнерадостно воскликнул Иккинг, весело махая скованными руками в сторону внешнего помещения – он прекрасно знал планировку участка. Гоббер хмыкнул – парень, как обычно, не унывал даже в такой безвыходной ситуации. - Ты думаешь, это смешно? – сурово спросил Стоик. - Ты даже не представляешь насколько. С моей точки зрения. – Абсолютно серьезно заявил сын. - Ты хоть знаешь, сколько тебе светит? – взревел отец, с эпической громкостью бахнув кулаками по столу. - Ну, посчитаем. – Иккинг принялся загибать пальцы. – Многократное превышение скорости, порча частной и муниципальной собственности, сопротивление полиции, создание аварийных ситуаций, участие в нелегальных гонках… Я, честно говоря, точно не знаю, но лет на пятнадцать потянет точно – если прокурор будет суровым, а адвокат будет ловить бабочек и радужных пони. - Да, проклятье! Ты сядешь в гребаную тюрьму с гребаными заключенными!! – проревел Стоик, размахивая руками. - Ну и ничего страшного. – Философски пожал плечами Иккинг. – Фурия весьма известен в криминальном мире, так что, думаю, я там буду если не в авторитете, то, как минимум, трогать особо меня не будут. - Ты ничего не понимаешь. – Устало покачал головой отец. – И сколько лет продолжается… это? - С самого начала. – Пожал плечами рыжий. – Все девятнадцать месяцев и сколько там дней сверху, никогда не считал. - Почему, Иккинг? Почему ты это делал? Чего тебе не хватало? - Даже не знаю. – картинно задумался парень. – Быть может, отца? - Так ты все это делал только для того, чтобы отомстить мне? За то, что я просто делал свою работу? - Ну, учитывая тот факт, что между работой и воспитанием сына ты выбрал работу… - Вновь пожал плечами Иккинг, - Нет, я не мстил. Просто увлечение незаконными гонками стало моим смыслом жизни, отдушиной от той кошмарной жизни, которую я вел днем. - От… отду… Господи, ты так и не понял… - Да нет, я как раз-таки понял. – Ответил парень. – Работа спасла тебя, помогла справиться с потерей мамы. Здесь я тебя понимаю. Вот только при этом ты забыл про собственного сына! – Неожиданно повысил голос Иккинг, поднявшись со стула и оперевшись скованными руками об стол. – Мне было девять, девять!! Лет!!! (1) Мне нужна была помощь, мне нужен был отец! А где был мой отец? На гребаной работе!! Я целыми днями торчал дома, заливая слезами все окружавшие меня предметы! О да, ты оставлял присматривать за мной миссис Уистлер. Эта старуха засыпала едва ты уходил, и просыпалась перед твоим приходом! Даже если бы наш дом разбомбили, она все равно бы не проснулась! Иккинг впервые кричал на своего отца, а тот лишь втягивал голову в плечи, прижимаемый убийственными аргументами и шокированный таким поведением своего тихого сына. - Дядя Питер единственный не бросил меня тогда! Почему, отец? Почему вытягивать из пучины меня должен был неродной мне человек? И почему он стал мне роднее тебя? Ты хоть знаешь, как я жил эти годы? Ты знаешь, что я был постоянным посмешищем – всегда и везде? Ты знаешь, что надо мной издевались каждый день и постоянно избивали? Ты хоть раз спросил: «Сын, как у тебя дела? Как школа?». Хоть раз сводил меня в какой-нибудь парк? Ты вообще знаешь, чем я занимался после школы, почему каждый день где-то пропадал? Я удивляюсь тому факту, что за все эти семь лет ты лишь трижды забыл про мой день рождения! Проклятье, о чем я говорю – да ты сейчас даже наручники с меня не соизволил снять! – парень рухнул обратно на кресло. - Так что не пытайся меня воспитывать, отец – для этого слишком поздно. Я прекрасно знаю, что меня ждет, но сейчас первый момент в моей жизни, когда я действительно рад, потому, что наконец появился человек, для которого я, вероятно, хоть чуть-чуть дорог. - Ты во многом прав. Но, как бы то ни было, ты сам выбрал свой путь – и он ведет по другую сторону закона. – Каждое слово Стоик ронял будто сизифов камень. – И я очень разочарован твоими поступками, Иккинг. Ночь. Питер Гоббер. - Да уж, Стоик. Не совсем так мы представляли себе поимку этого охламона. - Верно, Пит. Даже когда я предположил, что именно Иккинг информирует Фурию о расписании патрулирования, я и мысли не допускал… - Что парень и есть Фурия. Да уж, действительно – в тихом омуте… И что собираешься делать дальше? - То же, что и обычно, Пит. - Чего? Стоик, у тебя тролли мозги похитили? Это же твой сын!! - Неужели? У меня сложилось впечатление, что он считает иначе. - А ты… Ох, тупая твоя башка. Стоик, что бы ни было, он – твоя кровь. Посмотри на него – такой же упрямый баран, как и ты, и такой же раздолбай, как и ты в его годы. Мы же полтора года не могли его взять из-за этого! И ты намереваешься засадить его в тюрягу? - А у нас есть другой выбор? Он сидит у нас в участке, все знают, кто он такой, и даже побег устроить не получится – потому, что некоторые личности, которые нас с тобой терпеть не могут, будут следить за ним и за нами во все имеющиеся у них глаза. - И что? Ни в жизнь не поверю, что у тебя нет никаких мыслей на этот счет. - Кое-какие мысли есть, но это в первую очередь зависит от самого Иккинга. В любом случае, все проблемы решать мы будем завтра. День. Астрид Хофферсон. Поначалу Астрид не собиралась идти в школу, но, так толком и не заснув ночью, она в один прекрасный момент обнаружила себя идущей по улице с рюкзаком в направлении учебного заведения, и решила не возвращаться, раз уж пошла. С ней иногда такое бывало - существование на полном автопилоте. Иккинг - Ночная Фурия, и он в руках полицейских. Ему грозит длительное тюремное заключение, а она в него втюрилась. И что же делать? Как можно вытащить парня из-за решетки? Устроить побег? Даже не смешно - даже при условии привлечения половины учащихся школы и всех знакомых Фурии гонщиков, ничего не выйдет. Добиться оправдания? Невозможно - улики неоспоримы. Добиться замены тюремного заключения "домашним арестом" с GPS-датчиком на ноге? Можно было бы попытаться, будь она хорошим адвокатом или будь у нее знакомый хороший адвокат. Примерно такие мысли одолевали златовласку, пока она шла к школе. До первого звонка остается пара минут, Астрид, погруженная в свои мысли, идет по коридору и натыкается плечом на не самых маленьких размеров парня из параллельного класса. - Смотри куда прешь, тупая курица! - рявкнул он после намеренного провоцирования столкновения - а как еще объяснить его шаг влево навстречу златовласке при пустом участке коридора? Астрид не стала ничего отвечать. Вместо этого она изо всех сил засветила коленом в промежность повернувшегося к ней придурка, после чего, схватив его за шиворот и за ремень, осуществила короткий разгон скрюченного тела в сторону дальней стены. - Эй, классный удар, Астрид! - подкатил сбоку Сморкала. - Слушай, может, сегодня сходим ко мне - научишь меня паре приемов дижу-жудси (2)? Хофферсон не стала ничего говорить или применять методы физического воздействия - просто грубо отодвинула Йоргенсона в сторону и продолжила движение. Пройдя в класс, она заняла последнюю парту - рядом с пустующей партой Иккинга - и устало положила голову на рюкзак. Астрид не слышала ни гомона одноклассников, ни звонка, ни первых слов учителя. Лишь когда преподаватель физики, мистер Шерман, обратился к ней по имени, она подняла голову. - Мисс Хофферсон. Если у вас есть номер Хэддока, не могли бы вы позвонить ему? Сегодня контрольный тест по моему предмету за семестр, а я очень не люблю заниматься с отстающими учениками. - Ему бесполезно звонить. - Индифферентно ответила Астрид. - Он в полиции. - Простите, в полиции телефон Хэддока или он сам? - Он сам. Его арестовали ночью. - Что с ним случилось? - насмешливо спросил Джош Торстон. - Наш неудачник решил перейти дорогу в неположенном месте и спровоцировал крупномасштабную аварию? - Нет. Полтора года незаконных гонок под маской Ночной Фурии. - Астрид было плевать почти на все, тем более - на раскрывшееся инкогнито Иккинга. Пусть все узнают, что он не "хилый Иккинг", не "неудачник" и не "говорящая рыбья кость". Правда, класс не оценил искренности - почти гомерический хохот был тому доказательством. Однако, глядя на убийственно серьезное лицо Хофферсон, смеявшиеся постепенно замолкали. - Ой, не могу, Хэддок - Ночная Фурия?!! - почти плакал от смеха Свен. - Да он даже рукоятку газа выкрутить не сможет, сил не хватит! - затем не отягощенный интеллектом говорун все-таки заткнулся, недоуменно оглядывая недоумевавших одноклассников. - Я слышал, что полицейские все-таки арестовали этого гонщика. - Задумчиво проговорил Шерман. - Но не знал о его личности. Вы точно уверены, Астрид? - Его шлем сняли на моих глазах, его взяли после того, как он вроде бы оторвался от преследования. - Нет, ты нас точно разыгрываешь, - недоверчиво произнесла Джен Торстон. - Так, вопрос о причастности или непричастности Хэддока к незаконным ночным гонкам я предлагаю оставить на после урока. – Поднял в воздух полторы руки мистер Шерман. – Сейчас попрошу всех сосредоточиться на работе. В итоге результаты теста оказались гораздо ниже, чем ожидал преподаватель. На перемене ее начали доставать школьники из ее и других классов – у кое-кого из ребят родители также работали в полиции, и им удалось выяснить правдивость информации о задержании и истинной личности Ночной Фурии. Занятия в школе оказались сорваны – ученики, не стесняясь преподавателей, обсуждали шокировавшую всех новость. Непобедимым и таинственным, крутейшим и… наикрутейшим гонщиком оказался самый никчемный парень в школе, а то и во всем городе. Шаблоны были снесены напрочь, крыши держались на честном слове и соплях. После окончания занятий Сморкала, близнецы и Фишер таки окружили не успевшую уйти Астрид и выяснили все подробности дела. - Мда. Вот уж кого я точно никогда не подозревал… - неверяще прошептал Фишер. - И как он? Вы хоть того, этого… - азартно начала было выспрашивать Забияка, но тут же получила по шее от брата и была оттолкнута им в сторону. - А сколько полицейских машин он побил в последней гонке? Много жертв было? – азартно начал было выспрашивать Задирака, но был сбит сестрой с ног и нещадно избит. Хотя и старшей близняшке досталось. - Не могу поверить… - потерянно повторял Сморкала. – Меня обделал на гонках никто иной, как Хэддок… Жизнь окончена… - И что собираешься делать дальше? – спросила вырвавшуюся из окружения за отсутствием близнецов Забияка, сжимая в руке прядь братских волос. - Не знаю. – Потерянно ответила Астрид. – Вытащить его из полиции мы не можем при всем желании, единственное, что я могу – дать показания о том, что он меня спас, если он выберет суд присяжных. Тогда ему, быть может, скостят пару лет за благородный поступок. - Еще необходимо отметить то, что по его вине не пострадал ни один человек, и что он всегда избегал травм и жертв среди полиции! – поднял палец Роб. - Ладно, спасибо за поддержку, ребята, я пойду, нужно увидеться с матерью. До скорого. – Вяло махнула друзьям Астрид и отправилась дальше, не обратив внимания на их прощания.

===============================

- Знаешь, я думаю, что это простое увлечение. Конечно, опасный парень, гонщик, постоянный объект интереса полиции… Но ты уверена, что это у тебя серьезно? – мама Астрид была женщиной суровой, но красивой и доброй. И всегда морально поддерживала дочь в вопросах, которые понять может только другая женщина. - Нет, это не настолько серьезно. Но вполне может перерасти и в нечто большее… хотя шансов на это с каждым часом все меньше и меньше. - Ну, в любом случае ты не можешь ничего сделать, и тебе осталась роль стороннего наблюдателя. Разговор проходил в кабинете матери Астрид, которая была каким-то начальником среднего звена в этом отделении, с перспективой скорого повышения. - И это – самое паршивое в данной ситуации! – Воскликнула златовласка, стукнув кулачком по столу. – Я ничего – абсолютно ничего не могу с этим поделать! - Только не беспокойся. – Попыталась утешить Астрид мама. – Раз уж так вышло, что он – сын начальника полиции, то, я думаю, большого срока ему точно не дадут, а возможно ограничатся домашним заключением, или как это там называется. - Только на это и остается надеяться… - грустно вздохнула девушка, когда ее мать тревожно всмотрелась в экран монитора. - Какого тасманского дьявола там творится… Астрид, ты помнишь, где у нас запасной выход? - Да, а что? - Живо туда, и не спорить! – в этот момент Астрид увидела в своей матери ту самую суровую и несгибаемую женщину, которую много лет назад полюбил ее отец, и именно за эти качества (по крайней мере, так они ей рассказывали). Сама же миссис Хофферсон, проводя дочь до поворота, едва успела вернуться в кабинет, когда в коридор, ведущий к служебным помещениям банка ворвались несколько молодчиков в черном и в масках того же цвета и, выкрикнув несколько наиболее часто слышимых при ограблениях фраз, потащили ее в зал, уже захваченный другими преступниками. Астрид не повезло посетить мамино место работы прямо перед ограблением его хорошо подготовленной бандой. Младшая Хофферсон была понятливой девушкой. Среди прочего она прекрасно понимала, что матери она помочь не сможет ничем – зато поможет полицейским в определении планировки банка при подготовке штурма, и что маме будет спокойней, если она окажется снаружи. Добежав до подсобных помещений, она аккуратно добралась до черного выхода, и ринулась было к спасительной двери бежевого (как ни странно для «черного выхода») цвета, когда кто-то весьма здоровый и высокий, и противно пахнущий перехватил ее посреди коридора. - Ты гля, Босяк, какая цыпа! - Да, красотка, прям Мэрилин Монро! - Придурок, для тебя все бабы – Мэрилин Монро! - А что делать, если она мой идеал? - Идиоты! Девчонку не трогать! Тащите ее в зал к остальным! – раздался третий голос, и грабители нехотя подчинились. Блондинку потащили было к остальным заложникам – Астрид успела рассмотреть примерно дюжину мужчин в черной одежде, вооруженных автоматами и дробовиками, когда ее конвоиров остановил один из преступников. - Надо же, на ловца и зверь бежит! – тон немного знакомого голоса был довольно глумливым, но говорившего Хофферсон-младшая опознала по голосу – тот самый шрамоносец в дредах, пристававший к ней несколько дней назад на Гонке Большого Пула. – Боги сегодня определенно на моей стороне! Босяк, Шелест, тащите эту цыпу в третий грузовик! - «Шансы на выживание катастрофически стремятся к нулю», - даже в столь опасной ситуации Астрид не потеряла чувства юмора и самоиронии. – «Хорошо, что мама не видит». – Девушка ошиблась. Хофферсон-старшая, увидев, что ее дочь тащат прочь от других заложников, рванулась было к ней, но упала, потеряв сознание от удара прикладом по голове. Интерлюдия. Четверо друзей – близнецы, Сморкала и Роб, собрались у последнего дома – благо, жилплощадь у умника была огромной, а родители сердечно приветствовали друзей сына и абсолютно не мешали им заниматься своими делами. В этот самый момент ребята во все глаза пялились в телевизор в гараже, глядя на репортаж с места ограбления банка. Все – даже туповатый Свен – помнили, что именно туда пошла Астрид, и несколько секунд назад они увидели, как один из грабителей ведет куда-то девушку, ну очень на нее похожую – точнее было не разглядеть, даже сквозь напрочь прозрачные окна-витрины банка. - И что будем делать? Нельзя же сидеть сложа руки, надо что-то делать! – Задирака принялся трясти сестру, схватив ее за шиворот, но тут же получил локтем в рожу и удовлетворенно растянулся на полу. - Мой брат в кои-то веки сказал здравую вещь, - поправив мотоциклетный шлем с рогами (примерно такой же был у Джоша), произнесла Забияка, - надо что-то делать. - Кто-нибудь, сделайте что-нибудь! – Задирака, резко поднявшись издал вышеописанный душераздирающий вопль, но тут же рухнул обратно, получив подошвой по лбу. Ребята не обратили внимания на его дурачество – все прекрасно знали, что за этим он скрывает искреннюю заботу о подруге. - Если бы Иккинг был на свободе, он бы обязательно придумал какой-нибудь план. – Уныло произнес Фишер. – Вспомните – по планам он всегда был докой. - Да я и сам могу придумать план! – возмутился Йоргенсон, но на него никто не обратил внимания. - Если нам нужен Хэддок для составления плана, то давайте вытащим его из тюрьмы, и все дела. – Произнес так и лежавший (во избежание) на полу Задирака. Все посмотрели на него так, будто он надел крылья, подвесил над головой нимб и повел народ прямиком к райским вратам. - Я – за! – первой отреагировала Забияка. – Вытащим Иккинга и пусть он думает! А кто не с нами – тот трус! – произнесла девушка, хитро кося в сторону Свена. - Вытащить хилого доходягу из-за решетки? – картинно выпятил грудь Сморкала. – Нет ничего проще! Роб был единственным, кто смог бы остановить это безумие, но он уже давно знал, что в такой ситуации оборвать суицидальные порывы друзей может лишь Астрид, поэтому он решил попытаться остановить их по дороге. День. Иккинг «Ночная Фурия» Хэддок. По помещению на первом этаже участка, где находились камеры предварительного заключения, разносились звуки бас-гитары. Если быть точным, эти звуки весьма умело имитировал Иккинг – настолько натурально, что даже четверо байкеров из Алой Смерти, сидевшие в клетке напротив, слушали и покачивали в такт головами. Закончив имитировать музыкальный, инструмент, рыжий перешел к следующему этапу – тексту. - As I was goin’ over the Cork and Kelly mountains, I saw Captain Ferrell and his money he was countin’. I first produced my pistol and then produced my rapier. I said: «Stand and deliver, or the devil he may take ya». - Эй, Иккинг! – закричал вошедший полицейский. – Ты чего орешь на весь участок! - Иди в задницу, легавый! – заорал в ответ один из байкеров. – У парня талант! Поет прям как Джимми Хэтфилд! Тем временем Иккинг продолжал распевать во весь голос. - I took all of his money (and it was a pretty penny). I took all of his money – yeah! – and I brought it home to Molly She swore that she’d love me; no never would she leave me! But the devil takes that woman – yeah! – for you know she tricked me easy! (1) - Да ладно, ладно, дам я тебе треклятое радио, только прошу – не ори больше! Я уже двое суток без сна – по твоей, между прочим, вине! - Ага, Карл, нашел на кого вину свалить! – фыркнул Иккинг. – Ты еще скажи, что я виноват в том, что ты до сих пор в патрульных чалишься! - Ото ж! Дал бы мне себя арестовать – всем бы легче было! – усмехнулся коп, таща к камере радиоприемник. - Ну вот, другое дело. – Принял «первую передачку за решетку» Хэддок. - Только предупрежу – он сломан! – Усмехнулся Карл, однако, челюсть его резко уменьшила расстояние между головой и полом, когда после нескольких действий Иккинг запустил приемник. - Батарейки нужно правильно вставлять, а не как попало. – Буркнул рыжий, глядя на ошарашенного копа. Затем, глядя на ожидавших байкеров, извиняющимся тоном произнес: - Извините, ребята, концерт по заявкам отменен. Все претензии к организаторам концерта, - парень указал пальцем в спину удалявшегося копа. – Кстати, Карл, а что это в участке так малолюдно? - Ограбление банка в центре, все наши сейчас там. – Грустно отозвался патрульный. – А так как ты расколотил мою машину еще три недели назад, я вынужден торчать в участке. - Водить нужно уметь! – возмутился Хэддок. – Я бы за те четыре секунды шесть раз повернуть бы успел! Сам виноват, что такой тормоз! Несколько минут он переключал станции, крутя регуляторы, затем, найдя рок-волну, прослушал пару песен. К концу второй приемник потерял волну, и рыжий решил найти новостной канал. - Сш-ш-ш-ш-ш-ш, напоминаю, мы сш-ш-ш репортаж из центра города, где прямо сейчас происходит ограбление банка. - Ведущая тараторила что та белка на кофеине, но говорила, в принципе, довольно разборчиво. - И вот новая информация - по данным нашего источника из полиции, захватом отделения "Bank of America" отмечена новая преступная веха известной байкерской банды Алая Смерть, руководит этой группой печально известный в нашем Берке Дрейк Корски по прозвищу Жнец... - "У тебя завтра на после школы какие планы?" - тут же всплыл в голове парня вчерашний разговор. - "Надо будет зайти к матери на работу, она в отделении Bank of America". - И разговор с отцом на днях: "Дрейк Корски по прозвищу Жнец. Тот еще подонок. Никогда не знаешь, чего от него ожидать". - Карл!!! - закричал Иккинг в сторону открытой двери к лестнице наверх. - Карл, иди сюда! Живо!! Карл!!! Полицейский не отзывался. Иккинг принялся нервно расхаживать по камере. Воображение у него всегда было слишком живое, и он в деталях представлял, что эти выродки способны сотворить с Астрид, если она попадет к ним в руки. А она точно попадет - даже если ее сначала не заметят среди других заложников, то потом ее агрессивный характер точно возьмет свое, а Жнец наверняка узнает девушку, которую у него увели. И в свою очередь решит "взять свое". Хэддок рявкнул в никуда и, выпуская ярость, со всей дури долбанул ногой по радиоприемнику. - Эй, Иккинг, что тут у тебя произошло? Ты что, расколотил приемник? Ну все, теперь я зол. - Карл вернулся в КПЗ, дожевывая бутерброд. - Ну ни минуты спокойствия, так этот раздолбай еще и мой приемник расколотил! А ну-ка... - Что собирался сказать патрульный, Иккинг так и не узнал - этому помешали обе его руки, молниеносно схватившие полицейского за воротник и от души приложившие его пару раз по толстой металлической решетке. Потерявший сознание Карл рухнул на пол, а Хэддок сноровисто снял с него ключи. Оставшиеся в участке копы, видимо, были достаточно далеко для того, чтобы услышать что-то неладное, поэтому он просто открыл камеру, затащил в нее Карла, снял с него пистолет - "Beretta" M92 - и две запасные обоймы, и вновь запер камеру. Затем навел "трофейный" ствол на байкеров и снял с предохранителя. - Ребята, у меня страшно мало времени, поэтому я жду быстрого ответа на свой вопрос: что Жнец задумал насчет сегодняшнего ограбления банка? - Э-эм, мы не знаем, парень. Честно. - Ответил один из бандитов. - Нас взяли четыре дня назад - когда мы за тобой гонялись, а планы должны были довести до всех лишь позавчера. Мы вообще не в курсе, друг, честно. - Поверю на слово. - Ответил Иккинг и поставил пистолет на предохранитель, затем убрал его за пояс джинс на пояснице. Вернувшись к Карлу, он дополнительно обшарил его карманы, и в левом нагрудном нашел бумажку с текущими паролями для всех дверей - молодой патрульный отличался крайней забывчивостью в запоминании паролей. Забрав дополнительно еще и рацию вместе с двумя запасными обоймами к пистолету, Хэддок двинулся было к заднему выходу из участка – не попадаться же на глаза остальным копам, как бы мало их ни было? – когда его окликнул очнувшийся полицейский: - Иккинг, я б тебе не советовал. Хуже же будет. - Прости, Карл, но я делаю то, что должен. - Я бы на твоем месте подумал о выборе, друг. - Выбор – понятие для слабонервных. – Отрезал Иккинг, выходя из помещения. Как и предполагал Хэддок, его мотоцикл торчал на штрафстоянке (4). Издалека в кабинке охранника парень увидел широкую фигуру Сэма, самого тормознутого сотрудника отцовской службы и, усмехнувшись, двинулся вперед. - Привет, Сэм! – поздоровался с охранником рыжий. - Здорово, Иккинг! – обрадовался компании коп. – Как дела? Какими судьбами в нашем захолустье? - Байк свой надо забрать. – Виновато пожал плечами Хэддок. - Превышение? – с участием спросил Сэм. - Ага. Не вставай, - остановил охранника Иккинг, - я сам найду. Ключи только передай – вон те, без брелока. - Ага, держи. - Спасибо, Сэм. Пойду забирать своего железного коня. Сэм понял свою ошибку лишь тогда, когда мимо него с ревом пролетел байк Ночной Фурии. По рации он сообщил о том, что Иккинг только что угнал мотоцикл задержанного ночью гонщика, а в ответ получил настолько впечатляющую отповедь, что тут же принялся раздумывать над поиском нового места работы – у него сложилось впечатление, что надолго в полиции он не задержится. Хотя парень тут не виноват – он не знал о настоящей личности Фурии.

===============================

Иккинг выехал с территории участка и припустил было вперед, когда увидел впереди целую колонну: первым шел Сморкала на своем красном «Дукати», следом – два кастомизированных Форда «Мустанг» серо-зеленого цвета, в конце – красный пикап «Додж Рэм». Едва Йоргенсон заметил Хэддока, он тут же повернулся назад и что-то махнул рукой водителям Фордов, те сразу же остановили машины, развернув их поперек дороги. Иккинг затормозил, запустив руку под кожанку сзади и обхватив рукоять пистолета – стрелять он не собирался, но припугнуть было можно. - Хэддок, - Сморкала слез с байка и подошел к остановившемуся гонщику в черном, - а мы тебя вызволять едем. - Слегка припоздали, - удивленно отозвался парень, глядя на близнецов, вылезших из фордов – на капоте машины Забияки красовался вальяжный снежный барс, на капоте Задираки яростно рыл землю копытом здоровенный кабан – и Фишера, сидевшего за рулем Доджа. На дверце пикапа с водительской стороны была нарисована сарделька с доброй улыбкой хищника и короткими, шмелиными крылышками. – Вам чего? - Тут недалеко банк грабят, - Сморкала махнул рукой в сторону центра, - а там как раз Астрид сегодня. - Я в курсе. Я вывез ее несколько дней назад от тех самых подонков, что сейчас в банке. Смекаете сюжет? - Имеешь в виду, что они могут попытаться отыграться на ней? – с ужасом спросил сообразительный Роб. - Именно. Так зачем вы здесь? Просто за мной? - Ну,.. – замялся Свен. – Мы по составлению планов как-то не очень, подумали, может ты что придумаешь. Я, в принципе, и сам не против покомандовать… - Близнецы синхронно изобразили фейспалм. - Но остальные резко против этой идеи. Так что… у тебя есть план? - Рации есть? Дайте частоты. Итак, план таков: добраться до банка. Дальше действуем по обстановке. И не отставайте. – Хищно улыбнулся Фурия, садясь на байк. - Хороший план. – Одобрил Йоргенсон. – Хотя стоп – я и сам мог его придумать! - Морда в канаве, в землю глаза Дважды споткнулся, уже весь в слезах? Тьма в голове – нет сил терпеть Тьма в голове – лучше умереть На ноги встань, дверь распахни Ты знаешь правду, продолжай идти Пусть это тупик и стена впереди Ты сможешь собраться, ты сможешь пройти! (5) Под грохот металла колонна из двух байков и трех автомобилей двинулась к цели. - No pain no gain! No pain no gain! Интерлюдия. Полицейские Берка. Питер продолжал втирать через мегафон грабителям о пользе раскаяния и бонусах чистосердечного признания, но те пока что не собирались вставать на путь добра и всепрощения. - Где клятый SWAT (6)?! – раненым буйволом ревел Хэддок-старший. - Сами знаете, шеф, пока эти тормоза доберутся из Сиэтла, нагрянет Второе пришествие! – объяснял один из сотрудников полиции. Два десятка экипажей окружили банк, еще полтора десятка сосредоточились на соседних улицах, перекрыв подъезды к месту продолжающегося преступления. Всего в том квартале, где находилось отделение Bank of America, сосредоточилось около сотни полицейских – почти половина всего департамента Берка. Берк всегда был спокойным городом, и этого количества сотрудников службы охраны правопорядка было более чем достаточно для полного охвата города и пригорода. - И уберите кто-нибудь проклятых журналистов наконец-то! – продолжал громогласно раздавать указания Стоик, на этот раз – в рацию. – Мне плевать, как вы это сделаете, хоть расстреляйте их к чертовой матери! - Командир! – окликнул начальника один из подчиненных, – Они выходят! С заложниками! – Хэддок-старший глянул в сторону банка: и правда, перед здоровенными витринами – одна из них, правда, была полностью разбита – выстроились несколько грабителей. Держащих в руках женщин из клиентов и персонала банка. Если бы у Стоика было несколько снайперов и группа SWAT, он решился бы на штурм, но полицейского спецназа в Берке не было. А ждать прибытия подмоги из Сиэтла было уже поздно. - Сзади!!! – послышался почти панический крик со стороны оцепления. Оглянувшись, Стоик увидел, три черных фургона с красными эмблемами и усиленными «лбами» (7). Машины с грацией носорога протаранили полицейские экипажи, перекрывавшие улицы, и понеслись по направлению к банку. Из открытых задних дверей ударили автоматные очереди – били по полицейским, не давая им поднять голов. Стрелков поддержали со стороны банка. Всего через несколько минут грузовики, вставшие задами к витринам банка, тронулись с места и выехали с другой стороны оцепления, вновь не заметив полицейских машин, следом за ними вырвались десятка полтора мотоциклистов и умчались вслед за фургонами, напоследок обстреляв полицию из пистолетов-пулеметов. - Стоик! – крикнул отбросивший мегафон Питер, - сообщение с диспетчерской – эти уроды позвонили в 911 и сообщили, что банк заминирован и они не советуют нам туда соваться! - Чертовы мрази! – сплюнул Хэддок. – Саперы из Сиэтла едут? - На всякий случай вызвал всех. – Снизив тон, сообщил подошедший Гоббер. – А вот труселя запасные я не захватил, это зря. - К черту… Собрать все целые машины и догнать мне этих ублюд… Это еще что за чертовщина? – и правда, Стоику было чему удивляться. Сквозь брешь, пробитую в оцеплении грузовиками, пронесся до боли знакомый черный байк «Ямаха» и скрылся в банке, проехав сквозь разгромленную витрину. Минуту спустя, едва Хэддок-старший начал извергать подобающие случаю ругательства, его сын, по неизвестной причине отсутствующий в камере, куда его поместили ночью, вылетел из банка и рванул вслед за грузовиками – с рюкзаком на спине, коего у него не было до въезда. День. Иккинг «Ночная Фурия» Хэддок. За развитием ситуации следил по радио Роб – он и сообщил нам, что грабители покинули банк с заложниками на трех грузовиках и нескольких мотоциклах. Послав всех в объезд, Иккинг рванул в банк – необходимо было узнать о судьбе Астрид. Оцепление он даже и не заметил, затормозив лишь перед банком. - Астрид! Астрид, ты здесь? – оставив байк, он рванул к заложникам. - Нет, они увезли ее, - ответила плачущая женщина с такими же как у Астрид волосами – вероятно, мать. Лицо ее было разбито в кровь, ей помогали пара мужчин из заложников. – Кто вы? - Ее друг. Вы знаете, где она? - В третьем грузовике, он уехал последним. Они оставили здесь бомбу. – Женщина покосилась на черный рюкзак. Иккинг подскочил к нему и аккуратно приоткрыл, благо, молния не была застегнута – внутри беспорядочной кучей лежали серого цвета бруски – явно не мыло – и мобильник, присоединенный к какой-то плате. - Фольга у вас есть? – выкрикнул Иккинг, но не получил ответа. Чертыхнувшись, схватил рюкзак, подскочил к байку, вытащил из емкости со всяким барахлом (сбоку под сиденьем) кусок фольги и как мог замотал телефон. Затем, подумав пару секунд, надел рюкзак на себя, сел на байк и рванул прочь. - Ребята, вы где сейчас? - осведомился парень по радио. - Едем на юг по Ист-Роад, прямо в паре сотен метров за похитителями, - ответил сквозь помехи Фишер. - Ты Астрид нашел? - Нет, ее забрали, она в последнем грузовике. Зато я забрал бомбу. - Забрал ЧТО??? - почти панически выкрикнул Сморкала. - "Круто!" - восторженно воскликнули близнецы. - Бомба, они ее оставили в банке. Детонатор на мобильнике, так что я просто обернул телефон фольгой, чтоб не дозвонились (8). Не взорвется. Теоретически. Через несколько минут Иккинг догнал остальных ребят, и их колонна начала сближение с фургонами Алой Смерти. - Роб, мы с тобой вытаскиваем Астрид и других заложников, если они есть! - принялся раздавать команды Иккинг, - Сморкала, близнецы - отвлекайте байкеров, но без фанатизма - они серьезно вооружены. Разрешаю сметать их с дороги и членовредительствовать! - Класс! - Взвыли Джош с Джен. - Наконец-то!! - Роб, веди ровно - я загоню байк в кузов твоей машины. - Вновь скомандовал Хэддок. День. Астрид Хофферсон. День определенно не задался. Торчать в тесном фургоне рядом с мешками денег, еще двумя заложницами (весьма симпатичного вида - бандиты их выбирали с весьма ясными целями) - не самое приятное времяпрепровождение. Но Астрид не унывала - она уже заканчивала перерезать широкую кабельную стяжку, которой ей связали руки, кинжалом, подаренным Иккингом - он торчал в ножнах на боку, гибкой девушке удалось вытащить клинок и разобраться со стяжкой. К несчастью троих байкеров, сидящих в фургоне и охраняющих заложниц - больше плотоядно пялившихся на них - около нее лежал обычный круглый мотоцклетный шлем одного из них. Его подельники также были без средств защиты головы. Это их и сгубило. Первый ближайший байкер получил сокрушающий удар шлемом по бритому черепу и ушел в нокаут. Второй также получил шлемом по роже, третьему повезло меньше других: он сумел отбить удар предметом защиты и получил кинжалом в плечо - несмотря ни на что, Астрид пока не собиралась убивать. Добив второго и третьего бандитов шлемом, блондинка подмигнула товаркам по несчастью и, немного повозившись, распахнула заднюю дверь фургона. Ей предстало удивительное зрелище: прямо позади фургона, всего в где-то в десятке дюймов от его бампера, двигался красный пикап с Робом Фишером за рулем, а наверху кабины сидел... Иккинг в шлеме Ночной Фурии! - Иккинг, как ты здесь оказался! - восторгу Хофферсон не было предела. Парень, подняв забрало шлема, радостно улыбнулся в ответ. - Долгая история! Давай, перелазь к нам! - крикнул парень. Астрид в первую очередь вывела других заложниц, девушки были жутко испуганы, но, тем не менее, вполне удачно переместились в кузов пикапа, усевшись рядом с черным байком, следом перелезла и блондинка. - Садись в кабину! Без возражения! - строго скомандовал Иккинг, указав златовласке на дверцу машины. Фишер, перегнувшись через пассажирское кресло, открыл дверцу, так что Астрид без труда села в кресло и пристегнулась. - Отлично. - Послышалось бормотание Хэддока через динамик рации, а затем он поднял и оседлал мотоцикл. - Ты что собираешься делать? - возмущенно спросила Астрид. Парень, заведя мотор, ответил: - То, что умею лучше всего. - И дал газ, вылетев из открытого кузова и едва удержав равновесие на дороге. - Что ты... Что он собирается делать, Фиш? - спросила Хофферсон водителя. - Я пообещал ему, что не скажу. - Неуверенно ответил тот. - Поверь мне на слово, Рыбьеног, - Астрид назвала парня его не особо любимым прозвищем, показывая, что находится в крайней степени разьяренности. - Если ты мне не скажешь, то жестоко пожалеешь о том, что сдержал слово. - Ладно, ладно. Он увез бомбу из банка и теперь собирается заманивать бандитов куда-то за черту города. - К этому времени гонка на выживание переместилась к окраине города, впереди была развилка, выводящая на объездной путь. Неожиданно спереди послышались выстрелы. Роб как раз увел Додж вбок, и Астрид увидела близнецов на своих «Мустангах» - два тяжелых автомобиля носились среди толпы мотоциклистов, норовя ударить их или столкнуть с дороги, но те успешно уворачивались. Хотя кое-кому не очень повезло – борт гоночного Форда с размаху ударил байк, его водитель и сам мотоцикл покатились по дороге. Вряд ли байкер выживет после такого трюка. - Иккинг, ты что творишь? – прокричала девушка, схватив рацию с держателя и переключив на режим вещания. - То, что должен, Астрид – нельзя подвергать людей опасности. Я уведу банду, а вы поедете в другую сторону. Роб, уговор помнишь? - Помню. – Отозвался толстяк, резко выворачивая руль вправо. Близнецы и Сморкала также покинули Алых, повернувших налево, и двинули вслед за пикапом. - Фиш, живо за ним! – скомандовала Хофферсон, яростно глядя на парня. - Прости, Астрид, можешь потом меня убить раз пятнадцать, но рисковать тобой и заложницами я не стану. – Твердо заявил обычно мягкий и легко убеждаемый парень. - Хэддок, если ты не вернешься, я не знаю, что потом с тобой сделаю! – прорычала блондинка в микрофон, глядя на нагоняющего колонну Фурию. - Заманчивое предложение. – Усмехнулся тот в эфире. – Не беспокойся – Смерть меня не догонит. - Пожалуйста… Береги себя. Будь осторожен. - Я сама осторожность. Увидимся вечером. – Гонщик исчез за поворотом, отключив рацию. Интерлюдия. Дрейк «Жнец» Корски. «Что-то не то с бомбой. Звоню на номер мобильника в третий раз, но слышу «абонент вне зоны действия сети». Проклятье, еще не хватало уехать без прощального фейерверка, тем более, что двое психов на «Мустангах» посшибали едва не половину моих». – Мысли Дрейка были не особо веселы. - Босс, это Босяк! – рация. Что там у этих дебилов? – Девки сбежали! Их нет! - Босяк, я тебя, придурка, самого оприходую! Как они могли сбежать! - Не знаю, босс! Та мелкая блонда вырубила нас, Маслу перо в плечо вставила, а сейчас никого нет. - Гребаный красный пикап! – Жнец оглянулся назад, но машины уже исчезли. – «Попробую еще раз вызвонить бомбу. Еще не хватало, чтобы копы ее разобрали». Легкий удар по шлему справа. Дрейк поворачивается, и ругательства застревают в глотке. Черный байк с красной выхлопной трубой, гонщик в черном – проклятый Фурия, уведший его блонду в тот раз на гонке, и главное – его бомба за плечами придурка. Через пару секунд Дрейк, осознав перспективы, со всех сил швыряет телефон об асфальт – тот разлетается на мелкие комплектующие. - Догнать этого утырка!!! – ревет главарь совершенно не заботясь об ушах своих подельников, по которым бьют динамики раций. Один из его байкеров решает закончить вопрос радикальным методом и целится в гонщика из пистолета – очередь «Мини-Узи» (9) срезает того, тело и байк попадают под колеса фургона позади. - Не стрелять по нему, идиоты! Детонатор на гексогене (10)!! Взорвется – нас по всему штату будут собирать! Зажать его в «коробку», бомбу отобрать, а его взять живьем! Он нам за все ответит. День. Иккинг «Ночная Фурия» Хэддок. Я догнал грузовики и быстро обогнул их – впереди ехали восемь байкеров, переживших опасные трюки близнецов. Оба «Мустанга» отвалили с многочисленными пулевыми отверстиями – подозреваю, некоторые из них они заделывать не станут. Но вроде все были целы, что не скажешь о шести Алых. А вот и Жнец, едет последним среди байкеров. Подъезжаю поближе к нему – тот терзает мобильник, видать, «абонент ушел в запой». Кидаю какую-то тяжелую мелочь ему в шлем – Дрейк оглядывается в мою сторону и, видимо впадает в ступор, видя демонстрируемый ему рюкзак, переводит взгляд в сторону, бросает телефон на дорогу и, видимо, командует взять меня. Оно мне и надо. Прибавляю газ, вмиг оказываясь впереди байкеров, и жму вперед. Кстати, надо позаботиться о дороге. Достаю «трофейную» полицейскую рацию, открываю забрало шлема и включаю передачу. - Всем полицейским Берка, это Иккинг Хэддок. Я веду байкеров Алой Смерти на северо-восток по объездному, заложники освобождены, повторяю, заложники освобождены. Перекройте все выезды на шоссе – всех выпускайте, никого не впускайте, мне нужна свободная дорога. Я выведу их в заброшенный заводской комплекс к востоку от города, там никто посторонний не пострадает ни от взрыва, ни от последствий задержания. Преступники вооружены и очень опасны, ну это вы и сами знаете. Буду на месте меньше, чем через десять минут, так что если есть возможность – поторопитесь, долго я их там не удержу. Если вас не будет слишком долго – придется ехать по объездному дальше на север – северо-запад, так что не подведите. Отбой. – Швыряю рацию на дорогу, больше она мне не понадобится. А если нужна будет связь с копами – вызову отца по телефону. Ну-с, время гонки со смертью. Включаю смартфон в нише на приборной панели, случайный выбор песни – в уши бьют первые аккорды «Сумасшедшего мира» от Scorpions. Музыка играла как в колонках в мотоцикле, так и в динамиках от разобранных наушников в шлеме – надоело, что рев мотора и ветер постоянно глушат рок. - Я встаю рано утром, Для очередной дозы новостей. Затем заползаю обратно в постель, детка: Я сыт всей этой правдой. Трать свои доллары и рубли, Купи часть стены, Установи её на заднем дворе. Я так устал от всего этого! Песня вполне в тему. Байкеры гонятся за мной, не сильно отставая – я и не позволяю себе оторваться. Проезжая мимо выезда из города на шоссе, замечаю, что проезд на хайвей закрыт – хвала всем высшим силам, копы среагировали быстро. - Направляясь к городу, Выжимаю 155. – Бросаю взгляд на спидометр – 242 километра в час. Почти. Лучше поздно, чем никогда. Я скорее мёртв, чем жив. Мы можем найти Титаник, Высадить человека на Луну, Но мы не в состоянии навести порядок в собственном дворе. Друг, скоро нам отправляться в путь! О, это – сумасшедший мир! О, это – сумасшедший мир! О, это – сумасшедший мир! О, это – сумасшедший мир! Никогда не пробовал гонять с бомбой за спиной. Проклятье, у меня такие эмоции, что кажется, что я сейчас взлечу! Состояние как в том анекдоте – «в вашем адреналине крови не обнаружено». Бандиты боятся стрелять – видимо, не хотят взорваться вместе со мной. Значит, у меня есть все шансы. Заканчивается песня, большая часть пути преодолена. Первые же аккорды следующего трека заставляют меня замереть – рвущие душу переборы вроде как скрипки. Бросаю взгляд на дисплей смарта – Skillet, «Awake and alive». Подборку этой группы я скачал несколько дней назад, и лишь вчера включил в списки, так и не прослушав. Но этот трек мне точно нравится. - Ненавижу весь мир вокруг, Все хотят меня столкнуть. Я борюсь за свою мечту, Ускользнув из ваших цепких рук! Классная песня. Начало вполне себе про меня. Добавляю газ – байкеры позади начали было нагонять. Впереди несколько автомобилей, так и не съехавших с хайвея. Придется маневрировать. Я один навсегда засну (11), Я так быстро устаю, Помоги мне дышать, прошу! Чертовски верно. Как эти ребята смогли написать песню, столь точно отражающую мои мысли? Астрид – она сейчас в безопасности, сзади, наверняка заставила Фиша и ребят ехать за мной, хоть и на расстоянии. Наконец-то я чувствую себя счастливым. Я не сплю, я живой! Я узнал теперь кто я такой! Час пробил мой! Я сделаю все – ведь выбор за мной! Здесь, здесь, сейчас, сейчас! Не упущу я больше свой шанс! Я узнал, кто я такой!! Я проснулся, я живой!! Да! Я – Иккинг Хэддок, я – Ночная Фурия, я тот, кто я есть, не одна из этих личностей, но смесь обоих! Я не могу без скорости, я не могу без рока, я не могу без книг и кузни! Но гораздо больше, чем все вышеперечисленное, я боюсь потерять Астрид – в тот момент, когда, возможно, обрел ее. Мои руки продолжали выжимать газ, байкеры не отставали – Винс был прав, они действительно отличные гонщики. Но я – не просто отличный гонщик. Я – Ночная Фурия! Король дорог западного побережья! И горе тому, кто станет на моем пути. И в войне мир застыл со мной – Он ждет, что я жизнь отдам. Для себя я решил давно – Собой распоряжаться я не дам. Когда себя начну терять, И я буду умирать, Помоги мне, прошу, дышать! Я смету любого, кем бы он ни был! Алая Смерть? Я уничтожу вас, превращу в дорожную пыль – в переносном смысле. Но полиция… Нет, копов я трогать не буду. Когда эта гонка закончится, придется бежать – в тюрягу я точно не хочу. Астрид… Пойдет ли она за мной? И соглашусь ли я на такую жертву с ее стороны? Не знаю. Я не сплю, я живой! Я узнал теперь кто я такой! Час пробил мой! Я сделаю все – ведь выбор за мной! Здесь, здесь, сейчас, сейчас! Не упущу я больше свой шанс! Я узнал, кто я такой! Я проснулся, я живой!!! Развязка приближается – впереди показались очертания давно заброшенных административных строений и цехов. Даже не знаю, что тут производили – вроде как какая-то химическая промышленность. А потом китайцы завалили рынок своим дешевым продуктом (12), и эта организация разорилась. Копов пока не видно. Но они и не дураки – показывать байкерам, что те едут прямиком в ловушку. Я не сплю, я не сплю! Я не сплю, я не сплю! Я не сплю, я не сплю! Я не сплю, я не сплю! Да, теперь я – это я, до того разделенный между днем и ночью, и проснувшийся лишь сейчас. Надо будет как-нибудь отметить этих ребят – таким образом проникнуть в мою мятущуюся душу… Это дорогого стоит. В темноте... Я увижу тебя во сне, Помни – лишь в твоих руках я дышал! Мое сердце сохранить прошу тебя, Жить я буду для тебя! Астрид… Может, все-таки у нас есть шанс? Шанс на лучшее будущее? Может, мне не придется прятаться всю жизнь или сидеть в тюрьме – сегодняшнее дело ведь должны зачесть в актив, не так ли? Может, твои слова сегодня ночью были действительно искренними, и мы можем быть вместе? Клянусь – я никогда не предам и не отвернусь от тебя, разделю твои беды и радости как свои собственные, поддержу и помогу! Жаль, ты не умеешь читать мысли на расстоянии. Нет – хорошо, что ты не умеешь читать мысли на расстоянии. Я не сплю, я живой! Я узнал теперь кто я такой! Час пробил мой! Я сделаю все – ведь выбор за мной! Здесь, здесь, сейчас, сейчас! Не упущу я больше свой шанс! Я узнал, кто я такой!!! Я проснулся, я живой!!! Вот и конец гонки – путь вперед, дальше по трассе, преграждает практически баррикада из полицейских машин. Оглядываюсь – байкеры не отстали, а вот грузовиков не видно. Позади появляются еще несколько полицейских экипажей, судьба фургонов проясняется. Поворачиваю направо, проезжая на территорию завода. Я не сплю, я не сплю! Пролетаю через много лет как всегда открытые ворота. Я не сплю, я не сплю!! Пролетаю мимо первых административных зданий. Я не сплю, я не сплю!!! Бросаю заранее снятый рюкзак в недостроенное здание слева – надоел он мне, а у меня впереди еще избавление от хвоста. Да и если все-таки вдруг рванет – пусть рванет тут, где даже бомжи не прячутся. Я не сплю, я не сплю!!! Взрыв. Клубы пламени вырываются из пустых оконных проемов – слишком поздно я вспомнил, что конкретно в этом строении стояли какие-то непонятные бочки с химией. Меня и байк сносит ударной волной. Мы отлетаем в сторону – мотоцикл испуганно воет двигателем. Прости друг, мне не дотянуться до тебя – я влетел в какой-то штабель полупрогнивших досок. Хоть они и не такие крепкие, как в день, когда выехали с лесопилки, все равно больно. Оглядываюсь – я лежу у основания полуразрушенной стены, за ней видно здание с продолжающими взрываться бочками, Алых не видать. А нет, вон они – попали прямиком под основной удар. Несколько байкеров шевелятся, остальные так и лежат с дымящейся одеждой. Ирония – погибнуть от собственной бомбы. В здании слышится особо сильный взрыв, несколько горящих бочек яркими кометами вырываются в разные стороны. Одна из них падает как раз около той стены, что стоит передо мной – и взрывается. Словно в замедлении наблюдаю, как стена начинает рушиться прямо на меня. Когда я в седле, Смерть не догонит меня – так как-то сказал Винс. Но сейчас мой байк сиротливо лежит в паре десятков метров от меня, все, что мне остается – беспомощно закрыться руками и погрузиться в спасительную тьму. Покой. День. Астрид Хофферсон. Впереди взлетают клубы дыма и пламени, через несколько секунд до нас доносится звук взрыва. Сердце замирает и следом взвинчивает темп до небес, в груди поселилась сосущая пустота страха. - Роб, живо туда! – кричу водителю, указывая на клубы дыма. Заложниц мы давно высадили, Сморкала и близнецы едут следом за нами. – Живо!! Еще пара минут, и мы на территории завода, там, где я впервые увидела Фурию. Где-то справа находится памятное место старта, но все мое внимание приковано к горящему зданию слева. Проезжаем чуть дальше, путь перегораживают несколько полицейских экипажей, в стороне валяется на боку байк Иккинга, вижу копов – они склонились над чем-то черным, придавленным упавшей стеной. Выскакиваю из пикапа еще до остановки и бегу туда – слышу хлопки автомобильных дверей позади, ребята бегут за мной. Подбегаю к упавшей стене – ее как раз поднимают два дюжих полицейских, я их уже видела ночью – рыжебородый начальник и коп по имени Питер. Еще двое вытаскивают… тело Иккинга. В первую очередь в глаза бросается кровавое месиво на месте левой ноги – плоть и кости, казалось, поменялись местами. Прикусываю руку, затем вижу, что в забрале шлема застрял большой кусок бетона. - Он жив! – кричит рыжебородый полицейский, его образ, как и все, что я вижу, расплываются перед глазами, их что-то жжет. Кажется, кто-то придерживает меня за плечи. – Вызывайте скорую, быстро! Питер, придержи голову! Пшеничноусый полицейский обеими руками хватается за шлем Иккинга, а рыжебородый, хекнув, выдергивает бетон из забрала, откидывая его в сторону – краем глаза замечаю кровь на камне. Копы снимают шлем – дежавю – я вижу лицо Иккинга… правая щека разорвана, но глаз, кажется, цел – веко прикрывает орган зрения. Вырываюсь из чьих-то объятий и несусь к своему Иккингу. - Что? Что здесь делают посторонние? – рычит рыжебородый. – Убрать их, живо! - Он в порядке? – спрашиваю полицейского. – С ним все будет хорошо? – коп, видимо, увидев что-то в моих глазах, смягчается: - С ним все будет нормально. - За исключением ноги и морды. – Резюмирует пшеничноусый. - Скорая! – вновь ревет рыжебородый, так, что у меня закладывает уши. – Где эти помощники смерти? – А мне наплевать. Мои руки чувствуют биение сердца Иккинга. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Восемь дней спустя. Меня разбудил писк. Первым моим желанием было вырубить проклятый будильник – и неважно, что мой утренний мучитель звучит совсем по-другому, но шевелиться получалось не очень. Хорошо мы вчера что-то отметили… или не вчера? Так, Иккинг, вспоминаем, вспоминаем… Ночь! Меня взяли копы! День – Алая Смерть грабит банк и увозит Астрид! Я бросаюсь в погоню с их бомбой на плече, еду до заводского комплекса… И все. Разлепляю глаза… поправка – разлепляется только левый глаз, а вся правая сторона лица болит так, будто половину мяса наждачкой стесало. Мутным зрением вижу… спящую в кресле больничной палаты Астрид? «Я уже там или еще здесь?» - меня больше всего беспокоит именно этот вопрос. – «С одной стороны, Астрид спит около меня, пусть и в кресле, а не в кровати – значит, я в раю. С другой стороны, она точно оставалась в живых, а на том свете, по идее боли быть не должно. А в моем случае легче сказать, что не болит, а не что болит. Значит, мы все еще живы. Это радует». Три дня спустя. Одиннадцать дней после взрыва. После школы я, как обычно, зашла к Иккингу – я у него провожу все свободное время в ожидании, когда он проснется. Врачи держат его на снотворных последние два дня, говорят, ему лучше спать, пока заживет лицо и… обрубок. За эти дни со дня решения врачей я сожгла километров шесть нервных клеток, постоянно переживая за Хэддока-младшего – теперь я поняла всю его иронию в ночь задержания, за ним ведь полтора года охотился собственный отец, в то время, как Фурия жил с ним в одном доме. Сейчас я вновь сидела в палате парня – врачи отчаялись изгнать меня из нее, как, в принципе, и мистера Стоика. Как он сказал, за эти полторы недели он провел с сыном больше времени, чем за последние полтора года. Похоже, что Иккинг «прибледнил» краски, когда сказал, что у него с отцом, цитирую: «Своеобразные отношения». На коленях третья книга Энн Маккефри о белом драконе Руте и его всаднике. - Астрид? – слабый голос со стороны кровати. - Иккинг! Очнулся! Сестра! – кричу в коридор. - Не кричи… Лучше воды дай… - незакрытый бинтом левый бледно-зеленый глаз (до аварии они были ярче) смотрит устало, но с любовью во взгляде. - Держи, - протягиваю полный стакан, специально для этого стоявший на столике, подношу к губам парня, приподнимая другой рукой голову за затылок. - Спасибо… - Облегченно выдыхает парень. – Скажи еще… Меня мучает один вопрос: мы все-таки еще живы или уже нет? - Конечно, живы! – рассмеялась я. От счастья, не от юмора ситуации. – Ты всех спас. – Но Иккинг меня уже не слушает – его окаменевший взгляд уставился в сторону. Писк приборов, фиксирующих пульс, учащается. - Где моя нога? – помертвевшим голосом спрашивает рыжий. – Почему я не чувствую своей ноги? - Иккинг, посмотри на меня! – пытаюсь растормошить парня. – Взгляни на меня! Посмотри на меня!! Медперсонал прибыл лишь через полминуты – думаю, я перебудила всех этих лентяев своими воплями. Иккингу вкололи успокоительное и он таки уснул. Черт, даже не представляю, что он почувствовал. Нужно будет быть рядом, когда он очнется в следующий раз. Два месяца спустя. После того случая в больнице, когда Иккинг понял, что потерял ногу, он вновь замкнулся – как раньше, до нашего общего задания, и даже хуже. Он совсем перестал общаться со мной, говорил только по делу, и постоянно замечал, что я не должна ухаживать за ним. Мне было очень тяжело от такой холодности с его стороны – все-таки я к нему сильно привязалась. Но я понимала, что ему просто нужно время, чтобы принять потерю. Тем более, что время от времени я ловила на себе его красноречивые взгляды, да и пару дней назад, пока он спал, просмотрела-таки его блокнот: множество моих портретов в анфас и профиль, с разными выражениями лица и прочее. Значит – любит, иначе бы не рисовал. Сейчас я поднималась по лестнице больницы – палата Иккинга находилась на третьем этаже – когда услышала наверху грохот и невнятные ругательства. Вбежав на этаж, я увидела упавшего Иккинга – он явно пытался ходить, используя привезенный на днях протез. - Тупая железяка, ничего в тебе нет умного. – Тихо костерил изделие рыжий, демонстрируя мне спину. – И они еще говорят, что ты будешь лучше моей старой ноги. Ха! - Иккинг Хэддок! – грозно уперев руки в бока, обращаюсь к парню. – И чем это вы тут занимаетесь? Вам ясно было сказано – начинать ходить не раньше, чем через две недели и под постоянным присмотром! - Не нужен мне присмотр! – не оборачиваясь, огрызнулся он. – И сидеть на месте я не хочу. Насиделся уже. – Говорил он, как обычно, невнятно – мышцы на правой стороне лица были большей частью искусственно парализованы, чтобы не мешать заживлению раны. - Иккинг, как ты не понимаешь. – Я присела сзади и попыталась приобнять рыжего за плечи – он дернулся, скидывая мои руки. – тебе нельзя сейчас натруждать ногу – если не хочешь, чтобы открылись шрамы. - Сам как-нибудь разберусь. – Не поворачиваясь, он попытался встать. - Хэддок, - я уже начала сердиться на этого упрямого барана. – Не заботишься о себе – так хотя бы позаботься о тех, кому ты дорог! У меня нервы с тобой километрами сгорают – и у твоего отца тоже! - Дорог, говоришь? – зловещим шепотом спросил парень. – Дорог? Даже такой? – Иккинг резко обернулся, чуть не упав на протезе, а я едва удержалась от крика, закрыв рот обеими руками – на меня с непонятной яростью смотрели два ярко-зеленых глаза. А под правым «красовалась» ужасающая расщелина разорванных мышц. Рана была открытой, ее залили чем-то прозрачным, и выглядела она… кошмарно. Будущий шрам, по утверждениям врачей, будет выглядеть ужасно даже после десятков пластических операций – ткани ведь были не разрезаны, а разорваны и вырваны. - Примерно такой реакции я и ожидал. – Горько усмехнулся Иккинг левой стороной рта. – И кстати – улыбаться нормально я тоже не смогу. Я калека, Астрид! Не просто никчемный, хилый Иккинг – одноногий Иккинг, Иккинг-урод, меченый! Пожалуйста, не причиняй мне лишних страданий своей жалостью. Мне их от ноги и морды вполне достаточно. Хэддок развернулся и похромал в палату, оставив меня в коридоре. Теперь я поняла – он смотрел на меня не с яростью, а с болью во взгляде. Он решил, что его «уродство» оттолкнёт меня от него. Что мне важнее его внешние данные. Ладно, нужно подготовиться. А завтра я ему докажу, что ценю людей не по обложке. На следующий день. Астрид вихрем влетела в палату Иккинга и без разрешения уселась на кресле. Парень, натягивавший протез, замер, глядя на блондинку. Та, достав несколько листов А4, прикрепленных к планшет-доске, принялась зачитывать информацию с первого: - Дуглас Роберт Батлер, родился 21 февраля 1910 года. Летчик-истребитель Королевских ВВС Великобритании. В декабре 1931 года потерял обе ноги в авиакатастрофе. После ампутации и реабилитации попытался восстановиться в армии, но был уволен по состоянию здоровья. Во время Второй Мировой войны, когда на счету был каждый пилот, вернулся в Королевские ВВС, участвовал в битве за Британию. В августе сорок первого был сбит над оккупированной нацистами Францией, был в плену до конца войны. – Астрид перелистнула страницу. - Белоусов Леонид Георгиевич, русский летчик-истребитель. В феврале 1938 года обгорает при пожаре во время вынужденной посадки. Больше всего пострадало лицо. Сражался во время Второй Мировой войны – русские называют ее Великой Отечественной, кстати. В сорок четвертом году из-за болезни ног развилась гангрена, обе конечности пришлось ампутировать, причем правую ногу выше колена. После госпиталя и реабилитации начал восстанавливать летные навыки, позже вернулся в летный состав. До конца войны совершил триста боевых вылетов, сбил три немецких самолета. – Вновь перелистывание страницы. - К чему ты это мне чита… - Рот парня заткнули тонкие пальчики, вставившие в него сливу. Бросив пакетик с фруктами на ноги парню, девушка строго произнесла: - Еще раз перебьешь – заставлю есть все и с косточками. Дальше: Захар Артемович Сорокин. – Старательно выговорила Хофферсон. – Тьфу, ну и имена у этих русских. Летчик-истребитель. Воевал во Второй Мировой. Осенью сорок первого совершил воздушный таран – кстати, русские такие психи, что этот прием применяли постоянно. Почти как японцы. Гхм-гхм. Итак, его самолет упал в слабозаселенной местности, осени у русских холодные, так что летчик шесть суток добирался до своих ползком, при этом отморозив обе ноги. Ему ампутировали ступни, он встал на протезы, вернулся в свой полк и продолжил драться. Сбивал немцев без ступней. Кавалер Ордена Британской империи. Служил до 1955 года. – Снова следующая страница. - А этот парень побил всех. Алексей Петрович Маресьев. Был сбит ранней весной сорок второго. Во время падения ему раздробило обе ноги. Выползал из леса восемнадцать суток. По снегу. С раздробленными ступнями. Ел кору с деревьев и все такое. Добрался до места, где в лесу скрывалась от нацистов целая деревня. Они его выходили на первом этапе, но с ногами ничего поделать не могли. Его вывезли в Москву по воздуху, там ампутировали обе ноги. Он почти потерял волю к жизни – говорят, если лишить летчика неба, это все равно, что лишить его души. Но затем он решил, что вновь будет летать – ему сделали протезы, он заново учился ходить, затем заново учился танцевать и ездить на велосипеде, затем заново учился летать. В сорок третьем году вернулся на фронт, и до сорок четвертого сбил еще семерых немцев – вдобавок к четырем до катастрофы. Вскоре после возвращения в летный состав был награжден званием Герой Советского Союза – высшая государственная награда русских в те года - за то, что сбил двух немцев и спас двоих своих летчиков в одном бою (13). Астрид отбросила планшет с бумажками в сторону, и села на кровать к Иккингу, забывшему о фруктах. - Иккинг, ты ничем не хуже этих людей. Тебе об этом уже говорили, но я повторю: ты спас троих заложниц, включая меня, и десятки жизней людей в банке. Ни потеря ноги, ни этот шрам на лице не заставят меня бросить тебя одного. И еще одно: ты ошибочно принял за жалость мое сочувствие – а это, поверь мне, две абсолютно разных эмоции – и то, что может стать… - тут Астрид замолчала и просто поцеловала парня – аккуратно, за левую сторону губ. Едва она отодвинулась от Иккинга, тот просто упал спиной на кровать. - Я так мечтал, что ты скажешь эти слова. И так боялся, что ты их не произнесешь. Неужели тебе нужен одноногий урод? - Нет. Мне нужен тот, кто ошибочно считает себя уродом – потому что шрамы украшают мужчину. А вообще, ты мне нравишься не за красивое лицо. Хотя и за него тоже. – Астрид хитро улыбнулась. – Я еще не знаю, это уже любовь или она только зарождается, но я точно собираюсь это узнать. - Тогда я с тобой. Месяц спустя. - Мистер Хэддок, встаньте, пожалуйста. – Иккинг с некоторым трудом приподнялся, опираясь на здоровую ногу, а не на протез. Астрид таки выпустила его руку из своих, суд как-никак. Нужна максимальная серьезность. - Итэн Хэддок, вы признаетесь виновным по всем обвинениям. Хотите ли вы сказать последнее слово перед вынесением приговора? – Судья был серьезен как всегда. Иккинг, несколько секунд подумав, наклонился к Астрид и что-то прошептал ей на ухо. Девушка слегка зарделась и вновь схватила его руку. - Я все сказал. – Твердо произнес парень. - Что ж, ваш выбор. – Судью смутить было трудно. – Итак, учитывая все обстоятельства дела, а также ваши, не побоюсь этого слова, героические действия во время спасения заложников при ограблении банка, суд выносит следующий вердикт: виновный, Иккинг Хэддок, обязан в качестве наказания провести десять благотворительных гонок, вся прибыль с которых пойдет, как понятно из вышесказанного, на благотворительность. Согласно пристрастиям подсудимого касательно место нарушения им закона, шесть гонок должны быть проведены в Берке, четыре – в Сиэтле. Само собой, второе или более низкое место даже не обсуждается. Приговор вынесен. – Хлопок деревянного молотка о платформу даже не заставил вздрогнуть открывшего рот Иккинга. - Ну, я же говорил! – Стоик хлопнул сына по плечу, отчего тот едва не пропахал носом пол. – Судья Нортон – настоящий мужик. И скажи спасибо, сынок, что судебное право у нас прецедентное. - Я ничего не понял. – Ошарашенно сообщил Хэддок-младший радостно улыбающейся Астрид, тащившей парня из зала суда. – Полтора года незаконных гонок, обещания засадить меня до конца жизни… И приговор в виде десяти благотворительных гонок? Я сплю? - Ну, не станет же город сажать спасителя стольких людей? – рассмеялась Хофферсон. Два месяца спустя. Астрид сидела на школьной скамье, а к ней вновь пытался клеиться Сморкала Йоргенсон. - Ну же, Астрид, скажи хоть слово. - А чего ты ничего не хочешь говорить? – не отрываясь от учебника, флегматично проговорила девушка. - Когда я тебя вижу, я сразу тупею. – Выпалил парень. Судя по всему, фразу он подготовил заранее. - Да ты по жизни тупой. – Уже немного раздраженно отозвалась Хофферсон. – Свали по хорошему, иначе простым членовредительством дело не окончится. - Понял, отстал. К территории школы тем временем подкатил полицейский экипаж. Он стоял несколько секунд, заинтересовав нескольких учеников, когда задняя дверь открылась и из машины выбрался Иккинг. Берк находился рядом с Сиэтлом, а тот находился на берегу Тихого океана, а по нему протекало теплое течение, так что осени в этой полосе были теплыми, а зимы бесснежными. Поэтому, благодаря теплой и даже почти жаркой погоде, парень был в футболке и шортах – последние не скрывали протез левой ноги. Протез был вполне простым, в виде гнутой железяки – как у знаменитого бегуна, Оскара Писториуса. Глаза его с непонятной яростью осматривали округу и отводящих взгляд от его увечий школьников. Смягчились же они лишь когда увидели быстро шагающую к нему Астрид. - Ты уже здесь? – девушка быстро поцеловала парня. – А как же Флорида? - Без тебя и Флорида все равно, что Аляска. – Улыбнулся Иккинг. - Прости, я не смогла прилететь – сам знаешь, семейные проблемы. – Астрид скорчила противную рожу. – И когда уезжаешь? - Куда уезжаю? Все, я теперь тут. С сегодняшнего дня возвращаюсь к занятиям – итак скорее всего отстал от вас нехило. И больше я без тебя ни на какие курорты! Все девушки школы, глядя на пару, постепенно понимали, что выхватить героя им не светит – Хофферсон успела первой, причем, еще до того, как парень стал, собственно, героем. Что приближало их шансы к полному нулю. - Рад видеть то, что осталось от тебя в целости и сохранности! - подошедший Сморкала хлопнул парня по плечу. - И тебе привет, Свен. Как гонки? - Да ничего. Готовься к скату в лузу, Фурия! Хотя не такая уж это большая честь - обогнать инвалида. - Постараюсь не уснуть в процессе! - усмехнулся Иккинг. К компашке из троих ребят присоединились близнецы и Роб, всех их крепко связали узами дружбы пережитые приключения. Иккинг был счастлив: кроме любимой девушки, у него появились друзья - готовые пойти за ним в огонь и воду. Четыре месяца спустя. Загородный автодром Сиэтла. Здесь обычно проводились гонки – но не сегодня. Сегодня на дорогах находился лишь один черный мотоцикл с необычным гонщиком. Левая нога его представляла протез ручной работы, хитроумно соединяющийся с модифицированной под него педалью смены передач (14). Парень гонял уже почти полтора часа, когда все же решил подъехать к пустым трибунам. Поправка – почти пустым. На кресле в первом ряду сидела златовласая блондинка с книгой. - Ну, как нога? – осведомилась девушка. - Чешется, зараза. - Ну так почеши. - Сначала нужно найти, куда выбрасывают ампутированные конечности. – Серьезно ответил гонщик. – А потом уже чесать. - Так, постой, - Астрид захлопнула книгу. – Так у тебя чешется отсутствующая, левая нога? - Ага! – счастливо подтвердил Иккинг, подняв забрало нового шлема – но со старыми наворотами. – Фантомные ощущения, глюки нервной системы. Такое бывает у инвалидов. - Ладно. – Девушка спустилась с трибуны, легко перепрыгнув ограждение, и поцеловала своего парня. – А протез как? - Без нареканий. – Похлопал парень по продолжающей ногу железке. – Еще пару недель потренироваться, и можно приниматься за благотворительные гонки. Хотя и про обычные не стоит забывать. - В первую очередь не нужно забывать про день рождения моей матери, и то, что мы задумали. – Строго проговорила девушка, садясь позади парня и надевая серебристый шлем. - Да, подарок просто отличный. – Ухмыльнулся парень. Но даже Астрид пока не знала, насколько потрясающим он будет. В нагрудном кармане покоилось кольцо из чистого золота – точная копия Кольца Всевластья, только размер поменьше. На внутренней стороне было выковано «заклятье» на древнескандинавском, и давало оно обладателю оного кольца «полную и безоговорочную власть над отдельно взятым рыжим инвалидом». Иккингу не казалось, что он торопит события – тем более, что между обручением и самой свадьбой, бывает, проходят многие года. А в их случае пара лет точно затесается в этот промежуток. Включив музыку, рыжий захлопнул забрало шлема, ласково погладил руки обхватившей его за грудь блондинки, и вывернул правую рукоять, «давая шпор» своему железному коню. Вдаль понеслась пара на мотоцикле и песня. Feel your every heartbeat, Feel you on these empty nights. Calm the ache, stop the shakes, You clear my mind. You're my escape From this messed up place, 'Cause you let me forget. You numb my pain. How can I tell you just all that you are? What you do to me? You're better than drugs, Your love is like wine! Feel you comin' on so fast! Feel you comin' to get me high! You're better than drugs, Addicted for life! Feel you comin' on so fast! Feel you comin' on to get me high! Feel you when I'm restless, Feel you when I cannot cope… You're my addiction, my prescription, My antidote… You kill the poison… Ease the suffering… Calm the rage when I'm afraid, To feel again How can I tell you just all that you are? What you do to me? Feel your every heartbeat, Feel you on these empty nights… You're the strength of my life… You're better than drugs, Your love is like wine! Feel you comin' on so fast! Feel you comin' to get me high! You're better than drugs, Addicted for life! Feel you comin' on so fast! Feel you comin' on to get me high! Feel your every heartbeat, Feel you on these empty nights… Feel you comin' on so fast, Feel you comin' to get me high. Feel your every heartbeat, So you come to get me high! Feel you comin' on so fast! Feel you comin' on to get me high! To get me high (15). (1) Да, именно так. Плюс – уменьшил возраст Иккинга до семнадцати. (2) Свен не смог правильно запомнить название борьбы "джиу-джитсу". (3) «Whiskey in the jar» от Metallica – весьма веселая и разбойничья песня. Ее смысл – герой ограбил в горах капитана Феррела и с деньгами приперся к некой Молли, что клялась ему в любви, а сама, видимо, сдала Феррелу. Тот заявился на хату к грабителю, он его пристрелил и теперь сидит в камере с ядром на ноге, но не унывает – ведь есть еще виски во фляжке! (4) Честно говоря, не знаю, есть ли у американских полицейских понятие «штрафстоянка». Предположим, что есть либо оно, либо синоним. (5) «No pain no gain» Scorpions. Перевод Максима Пузырева из Кемерово. Стырено с http://www.amalgama-lab.com/ . (6) Американский полицейский спецназ, аналог нашего СОБРа. Аббревиатура расшифровывается как Special Weapons And Tactic. (7) Примерно похожий фургон смотрите внизу. Хотя у тех колеса побольше и кастомизированы они будут соответственно. (8) Вроде такой вариант должен сработать. Фольги для проверки нет, жалко. (9) Одноручный пистолет-пулемет. Неточный, зато скорострельный. (10) Гексоген – весьма неустойчивая к механическим повреждениям и ударам взрывчатка, спасибо камраду 0.о (http://ficbook.net/authors/123036) за совет. (11) Я знаю и правильный перевод, и что есть женский голос в исполнении. Но мне больше импонирует чисто «мужской» текст в данном случае. Кстати – перевод песни «миксовый», смесь перевода kalivan из Вельска и кавера от PanHeads Band, плюс немного моей работы. И едва я пару недель назад услышал эту песню – сразу понял, куда ее применить. (12) А почему бы и нет? (13) Все истории реальны. И это я еще молчу про таких людей, как безногий спортсмен-бегун Оскар Писториус или парализованный физик Стивен Хокинг. Если у человека есть сила воли – он преодолеет любое препятствие. (14) Насколько я понял, на YZF R6 такая же система управления, как и на других мотоциклах. Если же нет – мне пофиг. В AU моего произведения дело обстоит так, и никак иначе. (15) Skillet «Better than drugs». Более-менее нормального перевода не нашел, поэтому – гугл вам в помощь, если плохо знаете английский, а я найти и скопипастить не могу: интернет «черепашит».