Mental

‘Причина, почему я говорю сам с собой, заключается в том, что я единственный, чьи ответы я воспринимаю.’ Джордж Карлин

POV Эвелин

Имя: Энди Петерсон Возраст: 21 год Этническая принадлежность: белый Цвет волос: черный Цвет глаз: карие Родители: Рейчел и Пол Петерсон Причина заключения: попытка самоубийства; причиняет вред себе и другим

— Как дела сегодня, Энди? Я внимательно смотрю на человека, сидящего перед доктором Томпсоном. Он неконтролируемо царапает свои руки. Его глаза всегда смотрят в пол, и таким путем он причиняет себе вред. Наверное, парень не хочет встречаться взглядом с людьми. Его голос низкий и приглушенный. — Хорошо. Я смотрю налево и вижу человека, который тщательно записывает что-то в блокнот. Смотрю направо и вижу человека, который наблюдает также как и я. — Доктор Райт лечит тебя? Энди начинает сильнее царапать свои руки и произносит: — Да. Я беру ручку и прижимаю её к подбородку, обдумывая, что записать. Пишу следующее: • Ему, кажется, не нравится отвечать на вопросы. Клацаю ручкой снова и начинаю грызть её конец. Все вокруг меня молчат, и я могу слышать лишь тяжелое дыхание Энди. Нас пятнадцать, и все мы здесь лишь по одной причине. Два месяца назад я получила степень доктора в области психологии, как и люди, окружающие меня. Только пять из нас примут работать психологом в институт Роузвуд для душевнобольных. — В последнее время ты много ешь? — Да, — быстро отвечает Энди. Он смотрит вверх, и только черное стекло между нами удерживает его от того, чтобы взглянуть на нас. Как в полицейском участке. Мы прекрасно видим, что происходит в комнате, но нас не могут видеть. Энди снова смотрит в пол, и его ногти вонзаются в кожу. Доктор Томпсон кладет обе руки на стол и говорит: — Доктор Райт рассказала мне о твоих достижениях, Энди. Честно говоря, я горжусь тобой, — Энди проводит руками по своим волосам. — Ты значительно прогрессировал, а ведь попал к нам только в прошлом году. Я слышал, что тебя переселили вниз на третий этаж, это правда? — Да, — повторяет Энди. Здесь — в институте — четыре этажа. На первом этаже проводятся еженедельные занятия с пациентами и советниками. Соответственно, мы на первом этаже. Второй этаж, где проводят время пациенты, которым нет нужды оставаться здесь. Доктор Томпсон говорит, что такие пациенты остаются в институте на неделю или около того. На третьем этаже, куда перевели Энди, находятся пациенты, которые болеют, но не считаются угрозой. Я полагаю, что таким образом они не нанесут вред себе и окружающим. На четвертом этаже живут душевнобольные. Пациенты, которые не могут свободно выходить из своих палат, потому что они опасны. Новые пациенты, которые поступают в институт остаются на четвертом этаже на несколько недель для того, чтобы определить степень их болезни. А потом совет заключает оставаться им там или нет. Доктор Томпсон встает и бегло произносит: — Спасибо за потраченное время. Затем она выходит из комнаты и присоединяется к нам. Её руки сложены на груди, а на лице играет улыбка. — Это, мои будущие психологи, обычная работа здесь, в институте Роузвуд, — остальные начинают хлопать, а я просто сижу. Мои руки обхватывают голову, я сконфужена. — Есть вопросы? Я первая поднимаю руку, и она спрашивает меня. — Как это помогло вам достичь чего-нибудь? — Назови свое имя, — проговаривает она. — Эвелин, — отвечаю. — Эвелин Фостер. — Хорошо, Эвелин, я думаю, что достигла кое-чего, поговорив с Энди. Так ты не веришь в это? Я смеюсь и указываю на черное стекло. Энди все еще сидит там и продолжает царапать свои руки. — Все мы читали информацию о нем, доктор Томпсон. В его поведении совершенно ничего не изменилось. Сколько времени он уже провел здесь? — Год, — отвечает кто-то возле меня. — Да, — я киваю и встаю. — Он пробыл здесь год, но ничего не изменилось. Как можно объяснить это? — Эвелин, садись, — вздыхает доктор Томпсон. Я делаю то, что меня попросили, и кладу руки на стол. — С Энди, я думаю, потребуется кое-какое время, чтобы достигнуть улучшений. Для каждого нашего пациента требуется время, — я смотрю на нее, а она лишь улыбается. — Теперь о причине, почему я пришла к вам. Как вы уже знаете, я собираюсь поговорить с каждым из вас после проведенного сеанса. Мы все киваем. — Для интервью каждый из вас проведет сеанс с одним из больных, — объясняет она, и мое сердце пропускает удар. — А это вообще законно? — спрашивает кто-то из зала. Доктор Томпсон улыбается. — Это полностью законно и безопасно, поверьте мне. Так всегда проходит собеседование с нашими будущими психологами. — Что, если мы сделаем что-то не так, и пациент нападет на нас? — спрашивает другой человек. Доктор Томпсон потирает подбородок и снова улыбается. Мы все смотрим на нее, ожидая, что она скажет. — Мы применяем эту практику уже несколько лет, — она начинает ходить по комнате. — Ни один из наших пациентов никогда не нападал. Тем более советники будут в комнате все время, — я поднимаю руку, и она смотрит на меня. — Да, Эвелин? — Зачем нам советники, если пациенты не собираются нападать? — Есть моменты, когда пациенты легко выходят из-под контроля. Они могут попытаться нанести вред вам, поэтому советник тотчас устранит любую опасность, — объясняет она, в то время как я сижу, сложив руки, на своем кресле. — Теперь, как я говорила раньше, каждый из вас проведет сеанс с пациентом, который находится на втором этаже. Если кто-то из вас получит здесь рабочее место, то вы будете работать со всеми пациентами, включая третий и четвертый этажи. Вы меня понимаете? — мы все активно киваем. — Отлично! — Когда мы приступим? — спрашивает кто-то. Доктор Томпсон смотрит на часы и улыбается нам. — Сейчас. Как по команде в дверь входят люди в синих костюмах, подобных к костюму доктора Томпсон. Сразу становится ясно, что это и есть те самые советники, которые будут наблюдать за нашей работой. — Каждый из советников будет называть имя. Если называют вас, то поспешите удалиться из комнаты за своим советником. Первый человек шагает вперед и произносит: — Генри Робинсон. Парень, сидящий возле меня, поднимается и следует за женщиной. Следующий советник делает шаг вперед и произносит имя. Я смотрю вперед сквозь черное стекло на Энди. Он до сих пор сидит там и царапает кожу на руках. Волосы спадают ему на лоб, но он тщательно их сдувает. — Карла Грей, — еще один человек уходит. Я играюсь своей ручкой и отбиваю неизвестный ритм ногой. Доктор Томпсон все еще находится в комнате, мне интересно, кого она возьмет себе. Энди — не её пациент. Его лечит доктор Райт, которая сегодня отсутствует. — Лоррен Хаммонд. — Брайан Крист. Зал пустеет с огромной скоростью. Нас остается только пять, и мои ладони начинают потеть. Пять советников, включая доктора Томпсон, стоят перед нами. Три мужчины и две женщины. Консультанты оглядываются друг на друга, не обращая внимания на нас. — Джордж, — говорит один из консультантов. Теперь нет необходимости называть фамилии. — Эмма. — Майкл, — доктор Томпсон улыбается. — Эвелин, — произносит еще одна женщина и улыбается. — Трой. Все мы поднимаемся и следуем за консультантами, которые выбрали нас. Женщина, которая назвала мое имя, прижимает папку к своей груди. Её черные волосы заплетены в косу, лежащую на плече и завязанную цветочной резинкой. Глядя на других консультантов, могу сказать, что мой советник на сегодня - лучший. — Доктор Санчес, — говорит она и протягивает мне свою руку. Я слабо пожимаю её. — Эвелин Фостер. Рада познакомиться. — Иди за мной к лифту, — произносит она и проходит мимо меня. — Догоняй. Я, как правило, хожу быстрее остальных. — Я заметила, — бормочу я, пытаясь догнать женщину. Её ноги длиннее моих, поэтому при ходьбе её шаги больше моих. Мои волосы обвиваются вокруг моей шеи, когда я пытаюсь идти с такой же скоростью, как и она. Кого я обманываю? Я с трудом могу достичь её. Мы подходим к лифту, и доктор Санчес нажимает кнопку 'вверх'. — Есть несколько вещей, которые нужно знать перед тем, как идти к моей пациентке, Аннабель. Она не любит смотреть в глаза. Не прикасайся к ней, потому что она нападет на тебя, и у меня не останется другого выхода, кроме как вколоть ей снотворное. Если бы я была тобой, то сразу попыталась бы достичь нужной точки, не затягивая. — Какой точки я должна попытаться достичь? — спрашиваю я. — Я не знаю. Ты скажи мне, — спрашивает она, когда двери лифта открываются. Я позволяю ей первой войти внутрь, и следую за ней. Мы прижимаем свои блокноты к груди. Расслабляющая музыка играет в лифте, я смотрю себе под ноги. На мне черные босоножки, и ногти окрашены в синий цвет. — Сколько лет Аннабель? — доктор Санчес протягивает мне папку. — Пересмотри. Здесь все, что тебе нужно знать перед тем, как идти к ней в зал заседаний. — Я думала, все занятия проводятся на первом этаже, — я несколько раз моргаю. — Не все, моя дорогая. Только некоторые, — отвечает доктор, а я открываю папку.

Имя: Аннабель Пейн Возраст: 17 лет Этническая принадлежность: белая Цвет волос: блондинка Цвет глаз: серые Родители: Селена и Брайс Пейн Причина заключения: биполярное расстройство

— Как я пойму, что она не изменится прямо передо мной? — спрашиваю я и отдаю папку доктору. — Она на таблетках. — И таблетки удерживают её от резкой смены настроения? — Да, так и есть, — отвечает доктор Санчес, и дверь лифта открывается. Мы оказываемся в узком коридоре. Стены и пол окрашены в белый цвет, что делает коридор немного светлее, чем он есть на самом деле. Доктор Санчес проходит мимо меня, и я следую за ней, пробегаясь пальцами по белой стене. Я даже не пытаюсь догнать её. Она слишком быстрая, а я, к сожалению, слишком медленная. Когда я догоняю доктора, то она уже стоит перед комнатой с номером 14Б. Женщина достает ключи из кармана и открывает дверь. Я шокированно смотрю на нее. — Вы закрываете своих пациентов в комнате? — Так у них нет возможности сбежать, — объясняет она мне. — А как на счет окон? — Здесь нет окон, — смеется она и открывает дверь. Я делаю шаг вперед, но она поворачивается. — Оставайся здесь, пока я не позову тебя. Кусая нижнюю губу, я делаю шаг назад и сжимаю в своих руках блокнот. Почему я не могу сразу зайти? Мне интересно, как доктор Санчес находит подход к своей пациентке. Я опираюсь спиной на стену позади меня и скольжу вниз, оказываясь на холодном полу. Мой блокнот выпадает из рук и падает на колени. Я слышу голоса, исходящие из комнаты 14Б, но они приглушены. Я не могу понять их, даже если сильно постараюсь. Однако на таком расстоянии я распознаю, голос доктора Санчес и другой — Аннабель. — Готова встретиться с Аннабель? — доктор Санчес открывает дверь и ослепительно улыбается. Я киваю и поднимаюсь на ноги. Крепко сжимаю блокнот в руках, когда вхожу в комнату к Аннабель. Облизывая сухие губы, вхожу глубже внутрь помещения, когда доктор Санчес остается позади. Так она и будет стоять, если не потребуется её помощь. В комнате стоит один стул и две односпальные кровати. Само помещение кажется какой-то зимней страной, ведь все такое белое. Единственным источником цвета является розовый кролик на кровати. Светлые волосы Аннабель сливаются с белыми стенами комнаты. Делая еще один шаг вперед, я стучу по стене, чтобы немного привлечь её внимание. Я вижу её спину и когда стучу, мне кажется, что она слышит меня. Я снова стучу по стене, и она напрягается. — Пожалуйста, остановись, — голос Аннабель мягкий. — Её уши слишком чувствительны, — говорит за моей спиной доктор Санчес. Я отнимаю от стены руку и сжимаю её в кулак. Где я должна сидеть, если в комнате только один стул? Я смотрю на кровать и мысленно рассуждаю — должна ли я сесть на нее или нет. Вместо этого я просто сажусь на пол. — Привет, — Аннабель ничего не отвечает. — Я Эвелин, а тебя как зовут? Я не думаю, что она знает, что мне известно её имя. — Посмотри в моей папке, — единственное, что она говорит мне. — Зачем мне смотреть папку, если я могу поговорить с тобой? — спрашиваю я, но она снова молчит. — Мне нравится твоя комната. Она больше, чем моя. Это правда. Когда ты живешь в квартире, то у тебя не слишком большие комнаты. Аннабель смотрит на меня через плечо, замечая, что я тоже смотрю на нее. Я вздыхаю. Она не любит, когда ей смотрят в глаза. Как я могла об этом забыть? — Ты — не мой консультант, — отвечает она, устремляя взгляд в белую стену. — Да, я знаю об этом. — Зачем ты здесь? — Я… гм, — я смотрю на доктора Санчес, и она кивает мне, чтобы я продолжала, — здесь добровольно на целый день, — Доктор кивает мне, а Аннабель прислоняет ладонь к белой стене. — Хочешь рассказать о себе, Аннабель? Она перестает касаться стены. — Что ты хочешь узнать? Я кидаю взгляд на розового кролика на её кровати. — Можешь рассказать мне о кролике? — Нет. — С ним что-то случилось? — Нет. — Эвелин, будь осторожна, — низким голосом произносит доктор Санчес. — Ты ведь не хочешь спустить курок в разуме Аннабель. Я очищаю горло. — Хорошо. Он красивый. — Спасибо, — говорит Аннабель и продолжает возиться со стеной. Я хочу, чтобы она развернулась, хочу увидеть её лицо. Волосы девушки слишком запутаны. Интересно, сколько времени она не расчесывала их? — Тебя хорошо лечат? — спрашиваю я, вспоминая разговор доктора Томпсон с Энди. Аннабель неоднозначно пожимает плечами. — Ты можешь дать мне устный ответ? — Доктор Санчес не задает мне много вопросов, — бормочет она и снова смотрит через плечо. Я смотрю вдаль, чтобы она знала, что я не смотрю на неё. — Ты задаешь много вопросов… ты знаешь. Я… Я не люблю этого. Я смотрю на доктора Санчес, и она вздыхает. — Прости, — быстро извиняюсь я. — Что делает она? — снова спрашиваю я, но она молчит. Мои глаза поднимаются на её доктора. Как я должна говорить с ней, если она всячески игнорирует меня? — Эвелин, я могу поговорить с тобой в коридоре? — спрашивает доктор Санчес, и я принимаю стоячее положение. Я смотрю на свой блокнот и выхожу из комнаты. Доктор закрывает за нами двери и запирает их на замок. Мои глаза расширяются. — Что происходит? — Что произошло там? — О чем вы говорите? — Ты даже не пыталась быть твердой. Я кладу свою руку на лоб, стирая невидимый пот. — Она не будет говорить со мной. — Ты должна показать ей, что тебе можно доверять, — объясняет она. — Ты же дала почувствовать ей, что просто еще один консультант. — Позвольте мне вернуться и начать сначала, — прошу я. — Эвелин, — вздыхает доктор. Я указываю на дверь. — Позвольте. — Я не могу. Мы не даем второго шанса. Мне очень жаль, — говорит женщина и смотрит в пол, чтобы не встречаться со мной глазами. — Так… это все? — Тебе позвонят, если ты подойдешь. — Но я ничего не сделала там! — Подожди звонка, Эвелин, — говорит она и поворачивается, чтобы уйти. Я смотрю, как она уходит по коридору к лифту, мой пульс учащается. Я проучилась в колледже десять лет. Для чего? Для этого? Мой блокнот вылетает из моих рук и падает на пол. Меня это совершенно не беспокоит. Это конец.