Завтра начнется новая жизнь

В доме Татеяма уже несколько дней стоял траур. Да и что уж тут, он продержится еще не один год. Все будут вспоминать вечно веселую Аяно. Никто и никогда не забудет эту отзывчивую, милую девушку. Ее красивую улыбку. В гостиной собрались все те, что знали Аяно. Ее учителя, друзья, родственники. Да даже те, кто почти был незнаком с ней. Все сожалели и оплакивали эту утрату. Аяка на протяжении суток, что находилась дома, ни на шаг не отходила от закрытого гроба. На тело своей дочери она просто не сможет смотреть, поэтому его закрыли сразу же, как девушку доставили из морга. Всем и без того тяжело, а вид тела сделал бы только хуже. Кенджиро тоже, чаще всего, находился возле гроба, печально смотря на его крышку. Он мало что говорил, в основном молчал, и совсем не плакал. Он не показывал всем, как ему тяжело, но внутри, боль разрывала его на части. Если бы не все люди, что собрались в его доме, он бы сорвался, закричал бы, схватившись руками за голову. Как же это ужасно, потерять дочь, которую он любил больше жизни. Тсубоми постоянно «караулила» мать, чтобы помочь ей, если что-то случиться. Хотя, они просто сидели вдвоем и плакали. Кидо крепко обнимала Аяку, успокаивающе проводя по спине. Кто бы саму Кидо успокоил. Все ее тело колотило дрожью, ей было ужасно плохо, пускай она и знала свою сестру лишь два месяца. Ей надоело терять родных людей. Ей больно терять старших сестер. Косуке всячески помогал собравшимся людям. Поил чаем, если просили или же показывал что и где находится. Из всей семьи он казался более «свежим», не таким подавленным. Хотя все знали, что своей «помощью» окружающим, он пытается заглушить ноющее сердце. Он сильно полюбил Аяно за эти два месяца. Он наконец-то понял, что семья — это счастье, и без старшей сестры всего этого не будет. Она унесла тепло семьи с собой. Шууя на протяжении всего времени, что гроб его сестры стоит в гостиной, ни разу к нему не подошел. Он не проливал по ней слез и не показывал окружающим, как же ему плохо. Он просто сидел возле дальней стены, на стуле, и смотрел в сторону приемной матери, которая, положив руки на гроб, заливалась слезами, прося свою дочь вернуться. Кано лишь вздыхает на такие слова и отводит взгляд в сторону, где собрались несколько учителей из их школы. Отец говорил, что раньше Аяно училась в той же школе, и поэтому все рабочие этого заведения пришли попрощаться. Чуть дальше стояли друзья Аяно, с ними стояла и Момо. Девушка посмотрела на парня покрасневшими глазами и направилась в его сторону. Блондин вновь вздохнул, и встал со стула, чтобы уйти. — Подожди, Шууя-кун… — Кисараги младшая остановила Кано, схватив того за запястье, — я хотела сказать, что мне очень жаль. — Зачем ты говоришь это мне? Думаю, лучше сказать это Аяке, разве нет? — Я знаю, что ты считаешь себя виноватым, — Момо поджала губы. К глазам вновь подступили слезы, — никто в этом не виноват, Шууя-кун. — Я знаю. Слезами и словами ее не вернуть, остается лишь жить дальше, — в том же тоне произносит Шууя и наконец поворачивается к девушке, — хватит плакать, Момо-чан. Сестра бы не хотела, чтобы все плакали из-за нее. — Да, ты прав, — натянуто улыбнувшись, произнесла Момо и тут же крепко обняла Кано, заливаясь новым поток слез, — это несправедливо! — Да, несправедливо. На ее место должен был быть кто-то другой, — еле заметно улыбнувшись, произнес Шууя и похлопал девушку по макушке, после чего отстранился, — все будет хорошо, Момо-чан. Шууя засовывает руки в карманы и быстро уходит, чтобы не слышать Момо, которая, вполне возможно, захочет продолжить разговор. Он покидает эту комнату, где все оплакивают его сестру, пытаясь доказать, что очень дорожили ею. Однако, правда ли это? Хоть кто-нибудь, кроме семьи, помог бы ей, если бы она попросила? Маловероятно. Через пару часов приехал грузовик, на котором гроб должны были отвезти на кладбище, чтобы навечно погрести под землю. Все люди тут же вышли из дома, а уже через пару минут, дом оказался абсолютно пустой. Лишь Тсубоми сказала, что не сможет смотреть на то, как сестру навсегда оставляют под землей, и поэтому осталась дома, с целью убрать беспорядок, накопившийся после «гостей». Все же, остальные уехали на машинах вслед за грузовиком. Кидо, как только все уехали, приступила к уборке, начиная с мытья полов, заканчивая грязной посудой, которую никто, даже и не думал, помыть после использования. Разве похороны разрешают людям превращаться в свиней? Вроде бы нет. Однако, на уборку за всеми этими «гостями» потребовалось около часа, после чего Тсубоми, наконец-то, спокойно вздохнула и пошла на второй этаж. В доме остался еще один человек и девушка прекрасно это знала. Просто, ранее не хотела его тревожить. Постучавшись, девушка приоткрыла дверь, заглядывая внутрь, после чего раскрыла ее до конца, давая себе зайти в комнату. Так же тихо закрыв дверь, Кидо медленно прошла к кровати. За все это время, что она открывала дверь и заходила, Шууя даже не шелохнулся. Не издал ни одного звука. Просто лежал, лицом к стене. Но он и не спал, почему-то Тсубоми точно это знала. — Шууя, посмотри на меня, — наконец нарушила тишину Тсубоми, продолжая стоять возле кровати. — Зачем? — Кано даже и не подумал повернуться, продолжая лежать к девушке спиной. Его тон был вполне спокоен, будто все, действительно, хорошо. Обычный день. — Просто, повернись ко мне, я не хочу разговаривать со спиной, — вздохнув, произнесла Тсубоми и расставила руки в боки, но поняв, что он не собирается ее слушать, добавила, — пожалуйста. И он повернулся. Медленно, с неохотой. Недовольно посмотрел на Тсубоми, которой от его вида стало ничуть не лучше. Она надеялась, что увидев его лицо, ей станет немного легче, но… Его лицо было настолько искажено болью, что глаза девушки вновь стали мокрыми. — О чем ты хочешь поговорить? — в том же спокойном тоне спросил Шууя, принимая сидячее положение. Разговаривать лежа — не особо удобно, да и какой в этом смысл? — Хватит делать вид, что все хорошо, — прикусив нижнюю губу, произнесла Кидо и приблизившись к брату, крепко обняла его за плечи, — тебе тяжело, я знаю. — Всем тяжело, Тсубоми, — обняв девушку в ответ, тихо произнес Кано, утыкаясь носом ей в плече, — и тебе тоже. — Ты можешь раскрыться, — шепотом произносит Кидо, еще сильнее сжимая парня в своих объятиях, — тебе станет легче. — На ее месте должен быть я, понимаешь? — его голос уже не такой ровный, как пару секунд назад. Сам Шууя немного дрожит, стараясь скрыть это сильными объятиями, — она должна сидеть здесь, не я. — Ты не виноват, Шууя! — Кидо отстраняется, сжимая ладони брата в своих, — ты не знал, что так произойдет. Думаешь, Аяно бы одобрила то, что ты так убиваешься?! — Ей бы это не понравилось, -опустив взгляд вниз, тихо произнес Шууя. Теперь Тсубоми могла услышать всхлип, увидеть дрогнувшие плечи и поджатые губы. Ей он может раскрыться, зная, что она всегда поддержит. Он всегда доверял только ей и Косуке. И неважно, появилась у него семья или нет, — сестра была бы очень огорчена мной. — Вот именно, Шууя, — тяжело вздохнув, произнесла Кидо и, отпустив руки брата, обхватила его лицо руками, — перестань держать все в себе. Нам больно на тебя смотреть. — Да ладно тебе, Тсубоми, — улыбнувшись уголками губ, произнес Кано, наконец подняв взгляд на девушку, — я не хочу, чтобы вы переживали. Тсубоми продолжает смотреть брату прямо в глаза, не в силах оторваться от этих чуть опухших золотисто-мутных глаз. — Тогда, прошу тебя, перестань держать все в себе. Поделись своими чувствами с нами. — Хорошо, — Шууя обхватывает ладонями лицо девушки, приближается и на несколько секунд касается губ девушки, так невинно, даже… по-детски. Тсубоми сильно краснеет, совсем не понимая, что происходит. Она удивленно смотрит на то, как блондин встает с кровати, отходя к окну. — Эм… — она пытается что-то произнести, смотря парню в спину, однако слова перемешиваются в кашу. Кидо совсем не знает, что сказать, но все же, примерно через минут прерывает тишину, — ты заметил, Шинтаро не пришел… — Его сюда и не звали, — недовольно фыркнув, тут же отвечает Шууя, продолжая стоять к девушке спиной, — он просто понимает, что ему здесь не рады. — Тут только ты ему не рад, — прикрыв глаза, тихо произнесла Тсубоми и встала с кровати, — он, как и ты, ни в чем не виноват, — и после этих слов Кидо идет к двери. И только коснувшись ручки, произнесла, — научись прощать людей, Шууя. — Тебе ли об этом говорить, Тсубоми… — Косуке, наконец-то я тебя нашла! Козакура стояла совсем недалеко от Сето, что стоял к ней спиной и с кем-то разговаривал. Однако, этот разговор тут же закончился, а парень повернулся к Мари, натянуто улыбнувшись, чтобы хоть как-то показать, что рад встрече. Однако, это совсем не помогло. — Дома ты был очень занят и я решила, что буду только мешаться, — тут же начала светловолосая, когда Сето подошел к ней, — я хотела сказать, что очень соболезную. Мама говорит, что Аяно была очень хорошей девушкой. — Да, она была хорошей сестрой, — вздохнув, негромко произнес Косуке, — но ты могла подойти когда угодно, я бы поговорил с тобой. Не сказать, что я был слишком занят. — Все равно, — отмахнулась Мари, — я не хотела мешать. — Ну хорошо. — Ах да, Косуке, — вновь начала девочка, при этом сцепив руки в «замок» за спиной, — я… хочу быть твоим другом. — Правда? — Сето удивленно посмотрел на Козакуру. Странно, он говорил ей об этом больше двух месяцев назад, но она говорит об этом только сейчас. — Да, — кивнув, ответила девочка, после продолжив, — друзья нужны всем. И я хочу, чтобы ты стал моим первым другом. — Д-да я с радостью, Мари, — Сето улыбнулся, уже не так натянуто, как мгновением раньше, — я всегда буду готов помочь тебе. Поддержать, если надо будет. — И я, — улыбнувшись, произнесла Мари, после чего опустила взгляд в пол, — можно я обниму своего нового друга? — К-конечно можно, — Косуке недолго думая, присел, чтобы стать с девушкой примерно одного роста, а потом обнял. При их первой встрече он и не думал, что они действительно подружатся. Да, она хорошая и милая, но зачем ей с ним дружить? обычно, у таких девочек всегда много милых подруг, с которыми они проводят все свободное время. Мари крепко обняла друга за шею, утыкаясь носом в темные волосы. Не смотря на весь траур, нависший вокруг, она чувствовала такую легкость и счастье. Знал бы Косуке, сколько времени ей пришлось простоять у зеркала, репетируя то, что она сказала ему только что. Но она действительно счастлива, что смогла. Счастлива, что не забыла его слова и подумала над ними. Ведь каждому нужны друзья. Каждому нужна поддержка…