Завтра начнется новая жизнь

Как Кано и обещал, после школы он направился не домой, как это обычно бывает, а в больницу. К медицинским осмотрам он уже привык, ведь проходит их раз в полгода. Поэтому, звонок врача не показался ему странным. Тот всегда звонил в приют с просьбой прийти к нему на прием. В этот день людей в детской поликлинике было слишком много. К каждому кабинету выстраивались очереди и Шууя был не исключением. Ему тоже пришлось занять место в этом нескончаемом потоке людей, чтобы в итоге услышать то, что он слышит каждый раз. «Ты должен быть осторожен. В твоем случае нужно хорошо следить за здоровьем». Врач всегда говорил эту фразу не зависимо от того, какой был результат от всего осмотра. Все люди, что окружали Кано болтали без умолку. Дети, а их было преобладающее число, бегали по коридорам, падали, начинали кричать и плакать. Выражение лица блондина походило на то, будто он жует самый кислый лимон в мире. Он даже и припомнить не мог, что когда-то был таким же. Ну конечно не помнит, ведь таковым он никогда и не был. В детстве он всегда сидел в больнице тихо, никогда не отходил далеко от воспитательницы и терпеливо ждал своей очереди. Сейчас же ему хотелось побыстрее со всем этим покончить и уйти как можно дальше от этого беспредела. — Ты думаешь, что он сегодня придет? Этот голос словно молнией ударил блондина, который широко распахнув глаза, уставился на двух мужчин, которые только что зашли в кабинет. Их он тут не ожидал увидеть, это точно, ведь встреча с ними означает возвращение обратно в приют, где хорошей жизни им не видать. Кано хорошо помнит этих двоих, охранники из приюта, которые славились своей бессердечностью. И тот, и другой могли не задумавшись ударить ребенка, а потом договориться с воспитательницей о том, что она никому не расскажет. Эта женщина — та еще стерва, и хорошо, что здесь ее нет. Через свои круглые очки она слишком хорошо видит и сказу бы заметила Шуую, который свернувшись, залипал в экран телефона. Как только дверь за двумя мужчинами закрылась, Кано тут же подскочил с места, и побежал в туалетную комнату, решив, что там будет на много безопаснее, чем возле кабинета. Те мужчины не посмотрят на то, что вокруг люди, просто схватят и утащат. Забежав в туалетную комнату, Кано зашел в первую же свободную кабинку и закрывшись, быстро достал телефон. Руки предательски тряслись, отчего процесс набора телефона стал не таким быстрым, как обычно. Набрав Сето, Кано приложил телефон к ухо, мысленно умоляя, чтобы тот взял трубку, как можно скорее. — Да, Шууя? — послышалось в динамике телефона. Шууя сильнее сжал телефон рукой и облокотился на стенку кабинки. — Косуке, у меня проблемы. Точнее, у нас проблемы, — начал блондин, смотря на свои ботинки, при этом в мыслях прокручивая, что же с ним будет дальше. — Так, — по голосу Косуке сразу было понятно, что он все понял, ведь какие у них могут быть проблемы? Конечно же, только связанные с приютом, — ты сейчас в больнице? — Охранники приюта, они в кабинете моего врача, — на выдохе произнес Шууя, — я увидел, как они туда зашли. По их разговору понятно, что они знают, что я должен прийти. — Уходи от туда, — сразу же ответил брюнет, — постарайся сделать так, чтобы больше с ними не встретиться. — Все будет в лучшем виде, Косуке, — усмехнувшись, произнес Шууя и убрал телефон от уха, после отключил вызов и убрал мобильник в карман. Блондин быстро покинул туалетную комнату и направился к выходу, однако… возле выхода он остановился, понимая, что забыл рюкзак возле кабинета, на сидении. Возвращаться туда было очень рискованно, но и оставить рюкзак с учебниками он тоже не мог. Там стоит штамп школы и те, скорее всего, решили бы проверить эту школу. И там бы они нашли трех беглецов. Этого нельзя допустить. Набрав полные легкие воздуха, Кано быстро побежал обратно, в надежде быстро забрать свой рюкзак и смыться. Может быть, те двое до сих пор в кабинете и не заметят блондина. Добравшись до кабинета, Шууя сразу же увидел свой рюкзак, который по прежнему лежал на том месте, где хозяин его оставил. Охранников поблизости не было и Кано, облегченно вздохнув, взял свой рюкзак, закинул его на плече и пошел к выходу. — Стоять, — этот голос Шууя надеялся услышать меньше всего, но решив, что слушать его не нужно, блондин быстро побежал к выходу, надеясь, что его не догонят, но видимо зря. Уже через пару секунд, его схватили за запястье, отдергивая назад, — ты что глухой? — Меня учили не разговаривать с незнакомцами, — резко ответил блондин, при этом дернув рукой, но все в пустую. Запястье продолжали сжимать на столько сильно, что Кано пришлось стиснуть зубы от боли. — С незнакомцами? Разве мы не знакомы, малец? Настолько больной, что память отшибло? — усмехаясь, произнес второй мужчина, который стоял рядом, расставив руки в боки, — ослабь немного хватку, он же сейчас расплачется. — Отпустите меня, я не собираюсь возвращаться туда, — продолжал стоять на своем Шууя, исподлобья смотря на двух охранников. — О-о-о, не собирается он, ты слышал? — мужчина, что продолжал держать парня за запястье, громко рассмеялся, но после успокоился и продолжил, — ты вместе со своими дружками вернешься в приют и больше никогда от туда не выберешься, — злобно произнес мужчина. — Отпустите мальчишку, — Кано тут же обернулся на голос, что показался ему довольно знакомым и не зря. Позади блондина стоял Кенджиро, держа в руках свою медицинскую книжку, — разве вас не учили тому, что младших обижать нельзя? — А ты еще кто такой? Иди куда следует, — огрызнулся мужчина, что все время стоял возле своего товарища, — он наш, так что не лезь. — Шууя-кун, ты не расскажешь, что происходит? — немного нахмурившись, спросил Татеяма, совсем не обращая внимания на слова мужчины, — ты их знаешь? — Да, Кенджиро-сенсей, — кивнув, не громко произнес Шууя, после чего еще раз дернул рукой и вырвался из хватки, ибо охранник совсем расслабил руку, — они работают охранниками… — Ты что-то своровал? — Он сбежал, — хохотнул один из мужчин, — как и его дружки. Им не нравился детский дом! Захотели на волю. — Заткнись, — огрызнулся подросток, потирая запястье, на котором остался красный след от пальцев. — Шууя-кун, помолчи пожалуйста, иди посиди, — улыбнувшись, попросил учитель. Кано не сразу его послушал, пару секунд смотрел на него непонимающим взглядом, но все же потом вздохнул и отошел, сев на сидение, — значит, вы говорите, что он из детского дома? — Да, именно оттуда. — Вы еще говорили про его друзей. Девушка с парнем, так? — Вы знаете где они? — Да, — кивнул мужчина, после чего продолжил, — у меня к вам есть предложение, — учитель скрестил руки на уровне груди, — я оформлю на этих ребят опекунство, а вы от них отстанете. Ребята они хорошие и я не хочу, чтобы они возвращались туда, откуда сбежали. Разве вам не кажется, что дети из хорошего дома не бегут? — Да что ты вообще понимаешь? — огрызнулся мужчина, при этом расставив руки в боки, — мы заберем их троих туда, где им самое место. — Разве они виноваты в том, что они сироты? Думаю, вы не имеете права отказывать мне в том, чтобы я стал для них отцом, — улыбнувшись, произнес Кенджиро, — да и у вас будет меньше проблем, разве не так? — Хммм, вам нужно оформить кучу бумаг, — фыркнул один из мужчин, — это займет уйму времени. — Я учитель. Каждый день, я проверяю кучу тетрадей и поверь, это занимает уйму времени, — усмехнулся Кенджиро, после чего вздохнул и продолжил, — я забираю ребят сегодня же и завтра напишу заявление на опекунство. — Мы предупредим о вашем везите, — продолжил бурчать охранник, после чего толкнул своего напарника и пошел к выходу. Другой недовольно посмотрел на учителя и медленно отправился за своим другом. Кано все это время сидел и мало что слышал из их разговора. Да и не особо хотелось. Все это время, он сидел опустив голову и думал, что сейчас учитель его сдаст и он больше никогда не сможет выбраться из приюта. За ними установят усиленный контроль и все покатится к чертям. Легче будет где-нибудь повеситься. И то, не позволят. — Ну что, сынок, поехали за твоими друзьями? — улыбаясь, произнес Кенджиро, подойдя к блондину, который тут же поднял голову, непонимающе посмотрев на учителя. — Сынок? — О, забыл тебе сказать. Отныне, я буду вашим папочкой, — весело произнес Кенджиро и наклонился к своему новоиспеченному сынку, — мы посадим с тобой дерево возле дома, будем вечерами играть в видеоигры и делать все то, что делают отец и сын. — Вы шутите, да? — выгнув одну бровь, спросил Кано, но после поняв, что учитель не шутит, нахмурился и продолжил, — я вам очень благодарен за помощь, но не стоит. Нам и так хорошо живется, а вам лишние три рта в семье не нужно, так что идите своей дорогой. С нами все будет хорошо. — Шууя-кун, я это делаю не потому что «так нужно», — вздохнув, произнес Татеяма и сел рядом с парнем, — вы очень хорошие ребята и я не хочу, чтобы вас забрали туда, откуда вы сбежали. Я не думаю, что там были хорошие условия. — Они были ужасными… — Ну вот, — по-доброму усмехнувшись, произнес мужчина и похлопал парня по светлой макушке, — но я и не могу позволить, чтобы вы жили без родителей, совершенно одни. Я буду только рад стать для вас родителем, — улыбаясь, продолжал Кенджиро, смотря на Шуую, — моя жена будет очень рада вам, а Аяно… она всегда мечтала о младшем братике или сестренке, а тут их сразу трое. Что в этом плохо? — Вы нас совершенно не знаете, Кенджиро-сенсей, мы совершенно не знаем вас. — Детей из приюта берут именно так. Никто о друг друге ничего не знает, но у нас будет очень много времени, чтобы познакомиться и стать семьей. Разве ты не хочешь стать частью большой семьи? — Кенджиро обнимает парня за плечи и улыбается еще шире. — Хочу, — вздохнув, не громко произносит Кано, при этом опустив голову, — но вам будет очень сложно. — Люблю сложности, — воскликнул Татеяма и встал перед блондином, — ну, обними своего отца. — Думаю это слишком показушно для больницы, — улыбнувшись, произнес Шууя и встал со скамейки, — но я не знаю, как на это отреагируют Тсубоми и Косуке. — Об этом не беспокойся, мы сейчас же поедим к вам домой и я им все скажу! — Сейчас?! — Да, поехали. Шууе ничего не оставалось делать, как поехать со своим новым отцом прямиком в их «логово». Не особо хотелось показывать учителю, где они живут, ведь вряд ли тому понравится. Да, ему точно не понравится. Особенно если он поймет, что они втроем живут в одной комнатке. Всю дорогу, он сидел на переднем пассажирском сидении и сжимал свою рюкзак, что лежал у него на коленях. Кенджиро даже пару раз говорил ему, что не нужно нервничать, но почему-то Шууе было… неловко? Да, скорее всего, именно так, ведь не каждый день он становится чьим-то сыном. И если честно, это даже приятно, осознавать, что у тебя есть родители. Пускай не родные, но родители. — Приехали, — прокомментировал Татеяма, когда остановился возле подъезда, указанного дома. Шууя же на его слова лишь кивнул, но продолжал сидеть, — хочешь остаться здесь? — Нет, — тут же опомнился блондин и открыл дверь машины, — я просто собрался с силами. Думаю, ребята будут рады, — выходя из машины, произнес Шууя, после чего не громко добавил, — вы им нравитесь. — Чтож, приятно слышать, — улыбнувшись, произнес Кенджиро, после чего закрыл за собой дверь, поставил машину на сигнализацию и пошел за Кано, — ну чтож, веди меня. — Мы конечно вам очень признательны, Кенджиро-сенсей, но я не думаю, что это хорошая идея, — Тсубоми сидела напротив Татеямы с кружкой чая в руках. Вся компания из четырех человек собралась в кухне и теперь пила чай за обеденным столом. Кано, что очень странно, молчал, Сето тоже. Разговаривали лишь Кидо и Кенджиро. — Почему ты против, Тсубоми-чан? — непонимающе произнес Татеяма, — вам будет лучше жить в семье, чем одним, убегая от полиции и людей из приюта. — Я не хочу, чтобы мы были для вас обузой. Вы сможете взять еще троих детей? Зачем вам это? Зачем вам лишние голодные рты? — Тсубоми сильнее сжала горячую кружку, продолжая внимательно разглядывать учителя, — мы не такие простые дети, как вы думаете. Лично я никогда не смогу вас назвать отцом, потому что прекрасно знаю, что моего уже давно нет в живых. — Я не требую того, чтобы вы называли меня папой, а Аяку мамой. Я вам предлагаю просто жить у меня. Пускай вы не будете считать меня родителем, но я буду тем взрослым человеком в вашей жизни, который всегда готов помочь, — продолжал настаивать Кенджиро, после чего допил свой чай, — а что ты думаешь, Косуке-кун? — Я не знаю, — просто признался Сето и опустил взгляд вниз, — я бы хотел попробовать стать частью вашей семьи, но не хочу вам мешать. — Мешать? — Да. Ведь ваша семья столько лет вместе, а тут придем мы, совершенно чужие. Пускай вы нас хоть немного, но знаете, но что сказать о ваших родных? Они ведь даже не видели нас. Вдруг мы им не понравимся, принесем некий дискомфорт. — Глупости, — рассмеялся Татеяма и встал из-за стола, — вы очень хорошие ребята, а моя семья… то есть, наша семья уже ждет нас дома. — Вы умеете убеждать, — еле заметно улыбнувшись, произнесла Кидо, — но нам нужно собрать вещи, позвонить хозяйке и сказать, что мы съезжаем. — Думаю, это будет не сложно. Прошло около трех часов. Косуке позвонил старушке и сказал, что они решили уехать. При это, ему пришлось убеждать женщину, что деньги он забирать не намерен. Тсубоми собрала все вещи в рюкзаки, полностью опустошив все полки. Шууя пошел и попрощался со всеми соседями. Тсубоми и Косуке так и не поняли, для чего он это сделал, но вернулся в комнату он довольный. Как ребята потом узнали, все были очень расстроены что «тройняшки» уезжают, но пожелали им хорошего жизненного пути. Все это время, Кенджиро сидел в своей машине и разговаривал с женой по телефону, рассказывая, какие же эти дети хорошие. В итоге, ребята вышли из подъезда, в котором столько времени жили и, уложив рюкзаки в багажник автомобиля, сели на задние сидения. У каждого из этого трио бешено билось сердце, в ожидании неизведанного. Семья? Какого это? У каждого из них слово «семья» объяснялось совершенно по-разному. Для Тсубоми это были холодные стены, одинокие комнаты, злые женщины и вечно строгая старшая сестра. Для Шууи это слезы пьяной матери и заставленные лекарствами шкафы. Для Косуке это пустота. Пустота без любви и заботы. Он никогда не знал, что такое семья, ведь у него никогда ее не было. Дорога была не длинной. За окном вместо грязного, старого района появился новый спальный район с небольшими двухэтажными коттеджами. По тротуарам бегали дети весело смеясь. Чуть дальше гуляла женщина с коляской. Если проехать дальше, можно увидеть детскую площадку. Автомобиль плавно остановился возле одного из коттеджей. Построен он был из красного кирпича, да и размером был не велик. Хотя, в этом районе все дома были одинаковые. — Выходите, ребята, — добродушно произнес Кенджиро, открыв дверь, — я сам занесу ваши вещи в дом. Трое на его слова лишь кивнули и быстро вышли из машины. Возле двери их уже ждала женщина лет сорока. Темные волосы аккуратно собраны в хвост, такие же темные глаза, кажется, блестели неким счастьем и добродушием. И ее улыбка… Она дарила тепло, которое касалось сердца с такой лаской и любовью. Даже без слов, Тсубоми сразу же полюбила эту женщину. — Добро пожаловать домой, ребята, — наклонив голову немного в бок, произнес женщина, — я Аяка, ваша… мама? — Здравствуйте, — улыбнувшись, произнес Косуке, — очень приятно с вами познакомиться, я Ко… — Мама, они уже пришли? — договорить Сето не дала девушка, которая выбежала из дома и встала возле Аяки. Не высокая, слишком сильно похожая на мать, — привет, я — Аяно. — Сестренка Аяно, — улыбнувшись, негромко произнес Кано, внимательно рассматривая девушку, — я Шууя, — представился блондин, после чего показал на подругу, — это Тсубоми, — а после и на друга, — а это Косуке. — Приятно познакомиться, — хихикнув, произнес Татеяма младшая и подбежала к Тсубоми, которая немного удивленно посмотрела на то, как новообретенная сестра взяла ее за запястье обеими руками, — думаю, мы подружимся. — Да, подружимся… Время уже перевалило за семь часов вечера, когда семья села ужинать. И Кано, и Кидо, и Сето дом очень понравился. Изнутри он был намного просторнее, чем казалось. В доме было уютно, да и Аяно, что постоянно таскала их по разным углам дома, не давала сесть на месте и отдохнуть. Сказать честно, ребятам это даже нравилось. Насидеться они еще успеют. Старшая сестра успела показать им весь дом, даже сказала, где они будут спать. И как же была недовольна Тсубоми, узнав, что Косуке и Шууя будут спать в отдельной от нее комнате. Она даже пыталась уговорить Аяно передумать и «поселить» их в одну комнату, но та лишь хихикнула, сказав, что никуда братьев не заберут и она может не волноваться. Аяка же к ужину накрыла стол полный всяческой еды. было сразу понятно, она готовила специально для этих троих, чтобы показать им, как она рада, что теперь их семья стала большой, и быть может, в будущем, дружной. — Ну, давайте знакомиться, — улыбнувшись, произнесла Аяка, садясь за стол возле мужа. — Мы уже представились, — просто произнес на ее слова Косуке, — ничего необычного в нашей жизни не было. С самого детства жили в приюте, совсем недавно сбежали… — Там было настолько плохо? — перебила его Аяно, смотря на ребят блестящими от любопытства глазами. — Ужасно, сестренка, — подперев голову руками, ответил за друга Шууя, — все такие недружелюбные, даже злые. Нас там никогда не любили. — Почему-то, нас всегда считали странными, — вздохнув, подала голос Тсубоми, после чего отпила немного сока. — Все из-за моей болезни, — просто произнес Кано и пожал плечами, — ребята всегда были со мной рядом и поэтому остальные дети считали их такими же больными, как и я. — У тебя какая-то болезнь? — Аяка внимательно посмотрела на своего сына, — что-то серьезное? — У него гиперестезия, — пережевывая кусочек котлеты, спокойно произнесла Тсубоми, отчего Кано аж подавился. — Тсубоми, кто тебя просил! — Нам ты можешь рассказать, мы не будем считать тебя странным, — улыбнувшись, произнесла мать семейства, — в чем заключается эта болезнь, Шууя? — Ну, у меня повышенная чувствительность к внешней среде? Да, наверное так. Вот например, вот это, — Кано показал пальцем на свою щеку, на которой красовалось синее пятно, — Тсубоми просто прописала мне леща. Для Сето это было бы равносильно укусу комара. Ну нет, по сильнее, но не так, как это отразилось для меня. — Так это Тсубоми тебя ударила? — удивленно воскликнула Аяно, — сестренка такая сильная! — Ты молодец, раз с такой болезнью смог прожить до такого возраста. Говорят, что с такой болезнью многие умирают еще в детстве, — с неким сочувствием в голосе, произнесла Аяка и вздохнула. — Если Тсубоми продолжит меня лупить с той же силой, то я в скором времени откину копыта, — пробурчал Шууя, переживая еду. От этих слов Косуке, Аяно и Кенджиро не громко рассмеялись, а Тсубоми немного покраснела. — Я же извинилась… — Ну, бьет, значит любит, — усмехнувшись, произнес Кенджиро, отчего Тсубоми еще сильнее покраснела. — Тогда она меня обожает, — самодовольно произнес Кано и тут же заметил, что девушка замахнулась прописать ему подзатыльник, — прости-прости, — после этих слов, она вздохнула и успокоилась. — А что касается вас, ребята? — хихикнув от сложившейся ситуации, произнесла Татеяма старшая. — У меня астма, — вздохнув, произнес Косуке, — в детстве я страдал частыми приступами, но сейчас она проявляется очень редко. Для это я всегда таскаю с собой ингалятор. — У меня все нормально, — пожав плечами, произнесла Тсубоми, вилкой ковыряясь в своей тарелке, — сильный иммунитет, которому любой позавидует. — Это же хорошо? — Кенджиро подпер голову руками и улыбнулся. — Да, я крепкая…