С ног на голову

Я не помню, как оказалась там. Сейчас я вообще ничего не понимаю и не могу быть уверена в том, что именно произошло, но знаю точно: мне нужно разобраться в этом. После того, как мы с Бутом покинули кафе и до того момента, как я очнулась в незнакомом месте с острой болью в голове - полная пропасть. Я откашлялась и попыталась встать. Ничего не было видно: темное помещение без окон, с запахом сырой земли. Подвал, подумала я. Кроме головы болел маленький участок шеи, и, так как я саму себя практически не чувствовала, то сразу поняла, что мне что-то вкололи. Я кое-как поднялась и лихорадочно стала искать пистолет, но его не было, черт подери. Глаза потихоньку начали привыкать к темноте, и я не увидела ничего необычного. Лопаты, грабли, пара пакетов с землей, старые рабочие куртки, в общем, все, что люди хранят в подвалах. Наверное, будь у меня подвал, он был бы завален чем-то подобным, но я живу в квартире. Наконец нащупав дверь, я заколотила по ней, как ненормальная, но тут же остановилась, мысленно себя обругав. Не нужно привлекать к себе внимание. Ты выиграешь гораздо больше времени, если похитители, или кто они там, будут думать, что ты все еще в отключке. В те минуты меня больше шокировало и пугало не то, что меня похитители и воткнули какую-то дрянь, а то, что у меня забрали оружие. Да, я хорошо дерусь, но в таком состоянии, да и тем более в темноте, вряд ли могла кого-то завалить. Минут десять покопавшись в этом барахле, я нашла садовый нож, чему несказанно обрадовалась, схватила его и села на пол, обдумывая свои дальнейшие действия. В голову ничего не приходило. Конечно, если кто-то войдет сюда, я пырну его ножом и попытаюсь сбежать, но что, если их будет несколько? Я вела себя и думала, как девчонка, и меня это очень бесило, но что я могла с собой сделать? Да, меня уже похищали и даже держали в качестве заложника, но тогда я хоть знала причину и психологический портрет врага, а сейчас - ничего. То, что я помню отлично, это тихий стон, раздавшийся откуда-то сзади. Я рефлекторно покрепче обхватила нож и резко двинулась на звук. Моему взору открылся силуэт лежащего человека. Его левая рука была приложена к груди, а правая безжизненно свисала сбоку. - Бут, - прошептала я. И тогда мне действительно стало страшно. Я клятвенно обещала себе, что не буду паниковать, но абсолютно об этом забыла. Я ринулась к Буту и положила свою руку на его левую, тут же ощутив влажность и, ни минуты не думая, поняв, что это - кровь. Она была всюду: на стене, к которой он был прислонен, на полу, и, безусловно, начисто пропитала его верхнюю одежду. Вскоре я тоже была вся в крови Бута вплоть до лица, так как не раз прикрывала рот руками, чтобы не закричать. - Я в порядке, - шептал Бут. - Т-сс, замолчи, тихо, ничего не говори, - лепетала я дрожащим от ужаса голосом. - Уходи отсюда. - Заткнись, прошу тебя, тебе нельзя говорить. До меня мгновенно дошло, что в Бута выстрелили и попали почти в самое сердце, если не в него. Я знала, что без оказания первой помощи он умрет в течение двадцати минут, и эти минуты будут мучительны. Я действительно запаниковала, чего со мной не было ни разу в жизни. Сорвала с себя топ, свернула его и положила на рану. Тот тут же из белого превратился в красный, да, я не видела, но на все сто была уверена в этом. Я ничем не могла ему помочь. Буту срочно требовался врач, а его доставить мне было непосильно. - Посади меня, - прокряхтел он, корчась от боли. - Посади меня, так нужно. Я сделала то, что он сказал. - Сними пиджак и рубашку. Я быстро выполнила и это, а потом снова приложила топ к его груди. Убрав из этой сцены кровь и выражения наших лиц, можно было бы подумать... не важно. Но вы, наверное, уже поняли, что на Буте остались лишь брюки, а я нависала над ним в кружевном бюстгальтере. - Все будет хорошо, ты поправишься, все будет хорошо... - без конца лепетала я. Это было крайне неуместно, но я была ослеплена его телом. Мускулы идеально подходили друг другу, каждая-каждая, я такого никогда не видела. Не знаю, почувствовал он это и вообще понял ли, что произошло, но я поцеловала его. Нет, ничего грязного, просто легко коснулась губами до его губ и тут же отстранилась. Понятия не имею, чем сей порыв был вызван, но отрицать ничего не собираюсь. Глаза Бута были закрыты, на лице застыла гримаса стойкости и боли. Я должна была как-то помочь ему, но не знала как. Будь я на его месте, а он - на моем, вполне возможно, Бут бы уже вытащил пулю, он же врач, но я нет. Я положила голову ему на грудь и горько заплакала от безысходности ситуации. Сейчас я бы надрала себе задницу за такое поведение, если бы мне дали такой шанс, ей богу! Как я могла так расклеиться, черт возьми?! - Не надо умирать, - эту фразу я повторила как минимум раз двести. Я и тогда это понимала, а теперь меня точно проинформировали: планировалось лишь мое похищение, но Бут начал меня защищать, поэтому пришлось схватить его тоже, но он был слишком яростен и силен, так что ему всадили пулю в грудь, и, как потом оказалось ясно, в живот, и кинули его в подвал как обузу, надеясь, что он быстро умрет. Я услышала шаги и, слава богу, вовремя вспомнила о ноже. Дверь, которую я почему-то не заметила, медленно распахнулась. Мне повезло: ярость перебила страх, ко мне вернулись силы, и я уложила двоих мужчин, одного пырнув ножом. Убедившись, что больше тут никого нет, переполненная адреналином, я подняла Бута и потащила по лестнице. В тот момент он уже не шевелился, но я упорно тащила его до тех пор, пока мы не выбрались на улицу. Я сжимаю кружку с горячим чаем так сильно, будто сейчас ее раздавлю. Мысли путаются, от них голова раскалывается на части. Я трепетно вздыхаю, поуютнее укутавшись в халат. Меня доставили домой примерно три часа назад, но я до сих пор не отошла от случившегося. Кэти я попросила отвезти к отцу, доктор Ходжинс добровольно выполнил мою просьбу. Воспоминания берут над реальностью верх, впиваясь в каждую клеточку мозга. Успокойся, все позади. Я не приняла ванную, не умылась, так что мое лицо украшали багровые отпечатки моих же пальцев. - Темперанс? Я спокойно встаю с кресла и подхожу к дивану, мягко улыбнувшись. - Чего-нибудь хочешь? - спрашиваю я.