Красавица и Чудовище

      - Мам, расскажи сказку о заколдованном принце, – девочка сложила пухлые ручки в умоляющем жесте и посмотрела так, что отказать было просто невозможно (маленькая хитрюга всегда знала, как уговорить мать). Она очень любила волшебные истории, но эту особенно. Серенити, затаив дыхание, слушала, боясь упустить хоть слово. А потом тяжко вздыхала.       - Несчастный принц, ему, должно быть, ужасно грустно в огромном мрачном замке. Никто не должен быть один, - последнюю фразу она всегда произносила с таким чувством: столько было в ней уверенности и сострадания, боли и любви. Маленький наивный голубоглазый херувим, если бы ты только знала, сколько горя принесет этот самый принц, может, говорила бы по-другому… Нет, Серенити – воплощение милосердия, и ничто не способно это изменить.       Селена судорожно вздохнула. Сердце мучительно щемило. Как сказать дочери о предстоящей разлуке? Стоит ли? Может, лучше вообще не возвращаться? Девочка подумает, что произошел несчастный случай и… умрет от тоски. Нет, так нельзя. Нужно хотя бы попрощаться, все объяснить, а потом, будь что будет. В омут с головой. А Серенити поймет и простит. Ангелы не умеют по-другому. ***       - Я пойду, – сквозь неземную нежность и мягкость голоса проступала уверенность с металлическим отливом. Такой Селена свою обычно ласковую и податливую дочь никогда не видела: твердой, решительной, уверенной и совершенно серьезной.       - Нет, это моя ошибка, мне и расплачиваться, – мольба и отчаяние.       - Что меня здесь ждет? Без тебя я не смогу, ты же знаешь. Ничего не умею и вряд ли научусь. А там будет все. Отпусти, – и снова этот взгляд, сметающий, словно ураган, преграды на пути. Невозможно сопротивляться. Готов отдать все, только бы их свет никогда не затуманился и не померк.       И Селена отпустила.       - Я вернусь, обещаю. ***       Дорога до леса была легкой. Девушку переполняла радость: вот она, мечта – руку протяни. Приключения и заколдованный принц. Все, как в сказке. Любовь, поцелуй и счастливая жизнь. Вот мама удивится, увидев на пороге красавицу-дочку под руку с суженым. Он будет хорош собой, статен, обходителен, умен и вечно благодарен своей очаровательной спасительнице (разве может быть иначе?). Серенити уже в мельчайших подробностях представила свое триумфальное появление во дворце: чудовище (оно же принц) стоит на одном колене с шикарным букетом и великолепным кольцом на подушке алого бархата; женщины умиляются, только и успевая осушать льющиеся из глаз ручьи; крепкие воины вытирают украдкой скупую мужскую слезу; все готовы носить на руках, дарить подарки и сыпать комплиментами. А она, мило краснея и стеснительно опуская очи, конечно, примет предложение, чем несказанно осчастливит принца. Он так обрадуется, что подхватит на руки и будет кружить, кружить и кружить под звуки хрустального смеха и одобрительного гомона толпы. Ах…       Девушка запнулась и мешком повалилась в траву. Надо же, так увлеклась, что даже не заметила, что наконец оказалась в лесу. Ровная, хоженая дорога осталась позади, впереди расстилалась ухабистая, изобилующая камнями и кочками лесная тропинка, почти заросшая травой и мхом. Зной и пыль сменились приятной влажностью и прохладой. Свежий чистый воздух дурманил, хотелось дышать как можно глубже.       - Очень мило, - недовольно пробурчал кто-то, лениво растягивающий слова. - И это – надежда королевства, – вздох.       Серенити стала лихорадочно озираться по сторонам в поисках источника звука. Неожиданно прямо перед ней возникла смолянисто-черная кошка со странным пятном в виде полумесяца на лбу.       - Меня зовут Луна, я твоя сопровождающая, – животинка приосанилась и приняла самый независимый вид, гордо вздернув носик. Девушка молчала, пытаясь отойти от шока: она мечтала попасть в сказку, много чего готова была принять на веру, но говорящая кошка – это уже слишком. Почему-то в существование трехглавых драконов поверить гораздо проще.       - Невоспитанная растяпа, что тут скажешь – Иллюзион в надежных руках.       Серенити возмущенно фыркнула, подскочила и, не оглядываясь, пошла вперед, стараясь держаться как можно более прямо и величественно. Кошка лишь закатила глаза, глядя вслед удаляющейся девушке. Она уже приподняла лапу, чтобы сделать шаг, но замерла статуэткой, полностью обратившись в слух. Издали, на грани слышимости, медленно приближалось нечто. У Луны не было ни малейшего желания выяснять, кто бы это мог быть, а потому кошка в считанные секунды догнала девушку и крикнула на ходу:       - Беги.       - Что? – не поняла Серенити.       - БЕГИ!       И Серенити побежала: не зная куда, не разбирая дороги, лишь бы подальше отсюда. Девушка не представляла, что так напугало кошку, но спорить не решилась, не стала задавать и ненужных вопросов. Потом, все потом. Жизнь дороже.       Сумасшедший бег и падения сменяли друг друга все чаще и чаще. Силы убывали: сказывалась усталость прошедшего дня, проведенного в пути, да и не была она физически сильной и, тем более, тренированной, даже наоборот, несколько изнеженной. Но ничего другого не оставалось.       Юркий кошачий силуэт время от времени мелькал впереди. Девушка отчаянно старалась не отставать, держась уже на чистом упрямстве; но долго так продолжаться не могло, это понимали обе.       Погоня приближалась неумолимо. Уже практически за спиной раздавался треск ломаемых веток, непонятное хлюпанье и бульканье. Безумно хотелось оглянуться, но Серенити пока успешно боролась с неуместным желанием, могущим обойтись слишком дорого.       - Видимо, другого выхода нет, - обреченно пробормотала кошка. – Скорее за мной! – уже громко. – Осталось чуть-чуть! – слабая попытка подбодрить.       Серенити не стала тратить лишние силы (как будто они были) на ответ. Всего через несколько минут из густых зарослей вынырнула пещера. Черный неровный провал входа, напоминающий хищно открытую пасть, вызывал суеверный страх. В любой другой ситуации ни кошка, ни девушка и близко не подошли бы к этому месту, но выбирать не приходилось.       Заскочив внутрь, Серенити, тяжело и прерывисто дыша, медленно сползла по стене пещеры. Бежать дальше она уже не могла. Безумно хотелось выпить воды, а потом просто лечь и уснуть, не думая ни о чем. А вот Луна не удержалась.       - Кто это был?       - Очередная юма.       - Кто?       - Человекоподобное порождение черной магии Берилл.       Серенити ничего не поняла, но переспрашивать не стала, побоявшись очередного упрека со стороны кошки. Сейчас ее гораздо больше интересовало другое:       - А сюда она не зайдет?       - Не сможет. Пещеру защищают надежные чары. Отдохни немного и пойдем дальше. Здесь лучше не задерживаться.       Серенити коротко кивнула и села поудобнее. Сердце до сих пор отбивало невообразимо быструю чечетку, колотясь о ребра как сумасшедшее. Тишина под темными мрачными сводами угнетала девушку, любящую солнечный свет и тепло.       - Хоть ты вредная и заносчивая, - глаза кошки (и без того большие и круглые) превратились в настоящие блюдца от такой наглости, но после следующих слов заняли почти всю морду (Серенити даже показалось, что стало светлее), - но спасла мне жизнь. Спасибо. ***       Берилл с силой отбросила морионовый* шар. Опять было не суждено осуществиться ее плану. Кто бы мог подумать, что девчонка окажется столь удачливой (хотя до этого дня колдунья в удачу не верила, считая, что добиться чего-то может только человек, умеющий составлять планы, предугадывать события и просчитывать варианты; Серенити же такими талантами явно не обладала), что кошка решится войти в Проклятую пещеру (Берилл до сих пор не осмелилась этого сделать).        - Проклятье! – от удара, подкрепленного толикой магии, по гранитной стене пошли трещины.       - Мама? – звонкий детский голосок вернул женщину к реальности. – Что случилось? У тебя кровь, - испуганно прошептал мальчик. Только сейчас Берилл почувствовала, что рукав платья намок, а на серый пол падают тяжелые темные капли. Боль так и не пришла.       Ребенок подошел поближе, мягко взяв окровавленную руку своими тонкими пальчиками, осторожно осмотрел.       - Ничего страшного, скоро пройдет, - любой другой дорого заплатил бы за такие слова, но этому мальчику позволялось многое.       Раньше Берилл часто выезжала из замка, чтобы пополнить магические запасы и насытиться энергией. Как настоящий гурман, колдунья предпочитала страх, приправленный болью, лучше душевной (она придает особую пикантность), потому часто похищала детей и требовала появления матери. Конечно, несчастные женщины мгновенно бросались на помощь любимым чадам. Вот тут и начиналась потеха…       Одним из таких детей и стал Даниэль. Вот только за ним никто не пришел. Мальчик смотрел на Берилл так открыто и доверчиво, как никто и никогда прежде - без тени страха, что рука ведьмы дрогнула. Впервые в жизни она просто не сумела причинить вреда обыкновенному трехлетнему ребенку, смотрящему на мир широко распахнутыми серыми глазами. Почему? Она и сама не знала: не смогла и всё. Просто спросила:       - Пойдешь со мной? – Даниэль серьезно и внимательно оглядел женщину, а потом молча протянул руку.       Берилл до сих пор не понимала, как позволила маленькому чертенку пробраться в самое сердце (да-да, оно, оказывается, есть), но отпускать не желала. Ей тоже иногда хотелось простого человеческого тепла и понимания.       - Я перевяжу, – теперь уже пятилетний Даниэль оторвал несколько лоскутов от своей рубашки, промыл довольно глубокую царапину, воспользовавшись водой из графина, и аккуратно перевязал, не испытывая ни малейшего трепета. Мальчик искренне недоумевал, почему все боятся его такую добрую и заботливую приемную мать, дрожат и впадают в панику, заслышав звук ее твердых шагов. Ему она всегда рассказывает на ночь сказки о злом принце, разоряющем собственную страну и не думающем о простом люде, справедливо наказанном доброй волшебницей; давала сладости, никогда не повышала голос и многое разрешала.       - Ничего, - женщина потрепала мягкие русые волосы, - скоро пройдет, мне совсем не больно.