Ты вернёшься домой! Я обещаю!

3. Как только мы выходим из поезда, нас отводят в Центр преображения, разводят по разным комнатам. Там меня встречают двое Капитолийцев – парень и девушка с неестественно-бледным цветом кожи и яркими париками на головах. У них странные имена, даже не пытаюсь их запомнить. Меня приводят в порядок и отводят к моему стилисту – Порции. Она выглядит, как шахматная фигурка. Бледная кожа, парик наполовину белый наполовину черный, воздушное платьице такой же расцветки, черные туфельки на высоком каблуке. Она сидит на изящном кресле. - Здравствуй, Пит! – говорит она тонким звонким голоском, когда я появляюсь в комнате. – Присаживайся. Ассистенты оставили на мне лишь шорты и обувь. Стилист смотрит на меня оценивающим взглядом. - Мы посоветовались с Цинной, стилистом Китнисс, и решили, что ваши костюмы для Церемонии будут в одном стиле, отражающем деятельность вашего дистрикта, – объясняет она - Мы будем одеты как шахтеры? – спрашиваю я. - Нет. Эта тема уже устарела, мы хотим, чтобы люди вас запомнили,- произносит она, и её лицо озаряется улыбкой. - Что тогда? – спрашиваю я, недоумевая. - Мы решили обратить внимание не на добычу угля, а на его функцию. Функцию угля? Что это может быть? Когда мы добываем уголь, мы его сжигаем.… Так? -Огонь, - вырывается у меня. – Мы будем окутаны пламенем, как загорающийся уголь. - Умничка! – восторгается Порция. Спустя некоторое время, я стою возле зеркала в черном поблёскивающем комбинезоне, на ногах – черные блестящие кожаные сапоги, зашнурованные до колен, за спиной накидка из желтых, оранжевых и красных лент. Рядом стоит Порция, смотрит на меня оценивающим взглядом. - Идеально! – восхищается она, и мы в компании её ассистентов идем к лифту. В коридоре мы встречаем Китнисс и её стилиста. Она одета в такой же костюм, что и я. На лице минимум косметики, привычная прическа. Все вместе заходим в лифт и спускаемся на самый нижний этаж. Он представляет собой огромные конюшни. Пары трибутов забираются в колесницы, запряжённые четвёрками лошадей. Наша колесница черная, как уголь. Мы с Китнисс забираемся на неё, Порция и Цинна поправляют наши костюмы, говорят, как правильно встать. Потом отходят и переговариваются о чем-то между собой. -Что думаешь? – шепчет Китнисс. – Об огне? -Если что я сорву твою накидку, а ты срывай мою, - отвечаю я, сжав зубы. - Идет, - соглашается она. – Мы, конечно, обещали Хеймичу подчиняться, но на такой поворот событий он вряд ли рассчитывал. - Кстати, где Хеймич? – спрашиваю я. Я не видел его с тех пор, как мы сошли с поезда. - Без Хеймича, по-моему, безопаснее – говорит она. – Он так проспиртовался, что едва подойдет к огню, вспыхнет, как спичка. Это точно. Мы смеёмся. С ума можно сойти! Игры еще не начались, а нас уже хотят поджарить. Раздается музыка, её отлично слышно даже здесь, открываются ворота, и первая колесница начинает движение. Дистрикт за дистриктом покидает конюшню, уносясь навстречу восторженной публике. Как только Дистрикт-11 трогается с места, к нам подбегает Цинна с факелом и поджигает наши накидки. - Выше головы! – говорит он. – И…улыбайтесь! Они вас полюбят! Он спрыгивает с колесницы и смотрит на нас. Колесница сдвигается с места. Цинна, вдруг что-то вспомнив, машет нам, размахивает руками. -Чего он хочет? – спрашивает Китнисс. Я поворачиваюсь, глаза слепит от яркого пламени, но я вижу, как Цинна показывает нам взяться за руки. - По-моему, он хочет, чтобы мы взялись за руки, - высказываю я свою догадку и беру её руку в свою. Стилист одобрительно кивает и поднимает большой палец. Мы выезжаем из конюшни. Толпа вдруг ахает, раздаются восхищенные возгласы, они выкрикивают наши имена. Мы явно произвели впечатление на публику. Примеряю на лицо добродушную улыбку и машу рукой разноцветной толпе. Рядом со мной стоит Китнисс, обворожительно улыбается, машет рукой публике. Все в восторге. Не удивительно, наши стилисты поработали на славу. Вскоре мы въезжаем на Круглую площадь неподалеку от президентского дворца. Китнисс размыкает пальцы, которые до сих пор крепко сжимали мою руку. -Не надо, пожалуйста, не отпускай – говорю я. – А то я свалюсь с этой штуковины. На самом деле я достаточно крепко стою на месте, но не говорить же ей, что я не хочу, чтобы она отпускала мою руку, потому что мне нравится держать её за руку, и я не хочу её отпускать. - Хорошо, - отвечает она. Мы подъезжаем ближе к президентскому дворцу, всё так же держась за руки. Президент Сноу, невысокий мужчина с седыми волосами, произносит с балкона приветственную речь. Телевизионщики показывают трибутов, сначала всех по очереди, затем дойдя до нас, неотрывно следят за нами, до тех пор, пока мы не скрываемся за воротами Тренировочного центра. Как только мы оказывается в стенах центра, нас окружают стилисты, тараторя восторженные поздравления. Другие трибуты поглядывают на нас с явной враждебностью. Им точно не понравилось, что мы произвели такой фурор. Вскоре к нам подходят Цинна и Порция, помогают нам спуститься с колесницы, Порция снимает наши накидки и тушит их, чем-то из баллончика. Китнисс разжимает мою руку и работает пальцами. Повторяю за ней. Рука и правда немного онемела, не замечал этого, когда мы ехали. - Спасибо, что не отпускала меня. Я всё время боялся упасть, – говорю я. Думаю вполне убедительное оправдание. - Правда? – удивляется она. – Уверена никто не заметил. - Я уверен, меня рядом с тобой вообще не заметили! – говорю я. – Огонь явно тебе к лицу. Может, будешь чаще так ходить? Китнисс и правда выглядела великолепно. Она словно горела изнутри. Я смущённо ей улыбаюсь. И тут происходит что-то, чего я точно не ожидал. Она встает на цыпочки и целует меня в щёку, прямо в синяк. От прикосновения её губ кожу обжигает и приятно покалывает. По грудной клетке вдруг разливается теплое вязкое чувство. Я смотрю на неё. Её глаза блестят, как будто в них играют огненные блики. Она смотрит на меня в ответ, всего секунду и быстро идет к Цинне и Порции. Я иду за ней.       Догнав Китнисс и наших стилистов, присоединяюсь к ним. Мы идем к лифту. Возле него уже стоит Эффи, она нажимает на кнопку вызова и дверцы распахиваются, так быстро, что мы и моргнуть не успели. Заходим внутрь. У каждого дистрикта свой этаж. Мы из самого последнего, так что нам на 12-тый. Хеймич куда-то пропал, наверное, напился и спит у себя в комнате. Эффи же счастлива, как никогда, ещё бы, ведь ее подопечные впервые выбились в фавориты. С её слов, она только и делала, что бегала и расхваливала нас влиятельным людям в Капитолии. - Я старалась, как могла, - говорит она. – Хотя этот Хеймич не счёл нужным посвятить меня в ваши планы. Рассказывала, как Китнисс пожертвовала собой ради сестры, как вы двое возвысились над варварством вашего дистрикта. - Мне пришлось воевать с предубеждениями, – продолжает она. – Вы ведь из угольного дистрикта. Но я сказала им - и очень удачно заметьте: «Что ж, если как следует надавить на уголь, он превратится жемчуг» Эффи очень довольна собой, и нам приходится восхищаться, хоть она и несёт полную чушь. Ну, она, по крайней мере, пыталась нам помочь.       — К сожалению, я не могу подписывать за вас договоры со спонсорами. Тут без Хеймитча не обойтись, — продолжает она с досадой. — Не беспокойтесь! Будет надо, я его под дулом пистолета приведу. Очень мило, что она нам помогает. Возможно за всей этой слащавостью, разноцветными париками, и тоннами косметики скрывается добрый и отзывчивый человек, который хочет помочь двум подросткам остаться в живых, то есть одному из них.       Когда мы поднялись на нужный этаж, нам показали наши комнаты. Меня поселили в номер, находящийся неподалёку от номера Китнисс. Он огромный. Раза в два больше моей комнаты дома. Напротив двери огромная кровать, застеленная тёмно-синим шёлковым покрывалом. По обе стороны от неё прикроватные тумбочки, с настольными лампами и парой книг. Справа от двери большой шкаф-купе, с огромным зеркалом во весь рост. Слева письменный стол. На нём лежат стопки бумаг, ручки и другая канцелярия. Справа от кровати дверь в ванную комнату. Слева огромное окно на всю стену. Осмотрев свою комнату, иду в душ, переодеваюсь и сажусь на кровать. Спустя некоторое время решаю пойти посмотреть, чем занимаются остальные. Выхожу из комнаты и отправляюсь в столовую. На балконе, выходящем, на город стоят Цинна и Порция. Иду к ним. Они как раз обсуждали костюмы, которые хотят сделать для интервью. Вскоре в столовой появляются Эффи и Китнисс. К нам подходит молодой человек в белом и предлагает нам вино. Я отказываюсь, мне нужна ясная голова, и трезвый рассудок. Я должен составить план действий, придумать стратегию, чтобы помочь Китнисс победить. Хеймич появляется, только когда подают первое блюдо. Его не узнать, весь такой чистый, ухоженный, и что самое главное – ТРЕЗВЫЙ. Можно подумать над ним тоже стилист поработал. Похоже, он и вправду решил выполнять условия нашей сделки. Что ж тем лучше. Нам нужно обсудить нашу стратегию, тактику, которая возможно поможет нам. Вскоре рядом появляется официантка, ставит на стол шикарный торт и поджигает его. Он вспыхивает ярким пылающим пламенем и спустя мгновение потухает. -Ничего себе! – вскликнула Китнисс. – Это спирт? – спросила она, поднимая глаза на девушку. – Сейчас мне как-то не до.…О, я тебя знаю! Все удивлённо уставились на Китнисс, как будто она сказала что-то абсурдное. - Не мели чепуху, Китнисс. Откуда ты можешь знать безгласую? – резко говорит Эффи. – Как тебе такое в голову сбрело? - Что значит «безгласая»? - изумлённо спрашивает она. - Преступница, - объясняет Хеймич. – Ей отрезали язык. Скорее всего, за измену. Ты не можешь её знать. Что-то тут не так. - А если бы и знала, то не должна обращаться к ней, не иначе, как с приказом, - говорит Эффи. – Разумеется, ты ее не знаешь. Думаю, надо ей помочь. - Да-да, я, наверное, обозналась, просто… - бормочет она, что-то придумывая. Я щелкаю пальцами. - Делли Катрайт, - говорю я, притворяясь, что понял, на кого похожа та безгласая. – Вот на кого она похожа. Точная копия. Не самое удачное сравнение, но все равно никто не знает кто это. - Да, правда, - говорит Китнисс. – С ней я и спутала. Наверное, из-за волос. - И глаза похожи, - подтверждаю я. - Вот и ладно, - говорит Цинна, - Разобрались. Да это был спирт, но сейчас он весь сгорел. Я специально заказал такой торт, в честь вашего огненного дебюта. После обеда мы идем смотреть повтор Церемонии открытия по телевизору. Мы появились очень эффектно. Другие пары сразу отошли на второй план. - Кто подал идею держаться за руки? – спрашивает Хеймич. - Цинна, - отвечает Порция. - Здорово придумано, – хвалит Хеймич. – Есть что-то бунтарское. Но в меру. И правда. То, что мы держимся за руки, выделяет нас не меньше, чем наши пылающие одежды. Трибуты других дистриктов держатся более холодно, не замечая друг друга, словно они уже на арене. - Утром первая тренировка, - объявляет Хеймич нам с Китнисс. – Встретимся за завтраком. И я скажу вам, как будем действовать дальше. А теперь поспите немного, пока взрослые разговаривают. Мы идём к своим комнатам. Когда мы подходим к двери Китнисс, прислоняюсь к косяку, преграждая ей путь. Хочу выяснить, что за история была с той безгласой девушкой. - Значит, у Делли Катрайт появился двойник? – спрашиваю я, ожидая объяснений. Китнисс в замешательстве смотрит в пустой коридор. Думаю здесь не лучшее место для таких разговоров. - Ты не была на крыше? – спрашиваю я. Она качает головой. - Цинна меня водил, - говорю я. Пока мы ждали остальных на балконе, Цинна устроил мне маленькую экскурсию. – Оттуда видно почти весь город. Только шумновато из-за ветра. Там вряд ли кто-то услышит наш разговор. - Туда можно вот так запросто подняться? – спрашивает она. - Конечно, - говорю я. – Пойдём. Я иду впереди, Китнисс идёт за мной. Мы поднимаемся по лестнице, ведущей на крышу, и оказываемся в маленькой комнатке с выходом наружу. Мы подходим к ограждению крыши. - Я спрашивал Цинну, почему нас «отпускают». Кому-то из трибутов может прийти в голову броситься вниз, – говорю я. - И что он ответил? – спрашивает Китнисс. - Что не выйдет, - отвечаю я, вытягивая руку за перила, её тут же отбрасывает назад. – Здесь какое-то электрическое поле, оно швыряет тебя обратно на крышу. - Как о нас заботятся! – говорит Китнисс. Да уж. Это точно. Трибут должен дожить до Арены, чтобы там умереть более мучительной смертью. – Думаешь, за нами наблюдают? - Возможно, - отвечаю я. – Давай посмотрим сад. Там растут деревья, с их веток свисают тысячи музыкальных подвесок. При таком ветре они издают звон, достаточно громкий, чтобы заглушить наш голос. Я смотрю на Китнисс вопросительно, ожидая объяснений. Она рассматривает маленький пестрый цветочек. - Однажды, когда мы охотились в лесу и сидели в засаде, - начинает она тихим шёпотом. - С твоим отцом? – интересуюсь я. - Нет, с моим другом Гейлом, - отвечает она и продолжает так же тихо. - Вдруг все птицы разом умолкли. Кроме одной, которая будто предупреждала нас о чем-то. И тут я увидела девушку. Это точно та девушка. С ней был парень. У обеих одежда изодрана в клочья, черные круги под глазами. Они бежали так, словно от этого зависела их жизнь. Она на минуту замолчала, словно вспоминая те события. - Потом, словно ниоткуда, появился планолет, — продолжает она. — Только что небо было чистым, и вот он уже над ними. Он летел почти бесшумно, но они его заметили. На девушку сбросили сеть и, подхватив, утащили вверх. Быстро, как на лифте. Парню повезло меньше. Его пронзили копьем, привязанным к тросу, и тоже подняли в планолет. Мы услышали, как кричит девушка. Какое-то имя. Наверное, того парня. Планолет исчез. Просто растворился в воздухе. И птицы стали петь снова, будто ничего не случилось. - Они вас не видели? – спрашиваю я. - Не знаю, - отвечает она. – Мы сидели за выступом скалы. -Ты вся дрожишь! – говорю я. Снимаю пиджак и набрасываю ей на плечи. -Они отсюда? – спрашиваю я, застёгивая пиджак у неё под подбородком. Она кивает. -Как думаешь, куда они направлялись? – спрашиваю я. -Не знаю, - говорит она. – Не представляю, почему они сбежали отсюда. -Я бы тоже отсюда убежал! – говорю я слишком громко, и оглядываюсь вокруг. Надо как-то исправить ситуацию. - Я бы тут же убежал домой, если бы только бы мне позвонили. Хотя, надо признать, кормят здесь отменно, - говорю я и смеюсь. Надеюсь, теперь моя реплика не выглядит как сомнение в безупречности нашей столицы. Думаю, стоит покинуть это место. - Похолодало, - говорю я. – Может, войдём внутрь? - Твой друг Гейл, тот самый парень, который забрал от тебя сестру на Жатве? – спрашиваю я, непринуждённо, когда мы заходим под тёплый купол, хотя и сам это прекрасно знаю. - Да, - отвечает она. – Знаешь его? - Не так чтобы.…Слышал, как девчонки по нему вздыхали. Я думал он твой двоюродный брат или вроде того. Вы очень похожи, – говорю я. На самом деле я лгу. Я знаю, что они не родственники. Просто хочу знать, как она к нему относится. - Нет, мы не родственники, - говорит она. Я киваю. -Приходил с тобой попрощаться? – опять спрашиваю я. Ничего не могу с собой поделать. - Приходил, - говорит она. – А еще твой отец, с печеньем. -Правда? – удивляюсь я. Видимо после нашей последней встречи он зашёл к ней. – Вообще-то он всегда вас любил, и тебя и твою сестру. Наверное, он предпочёл бы иметь дочь, вместо своры мальчишек. - В детстве он был знаком с твоей мамой, - добавляю я после небольшой паузы. - А…да, - говорит Китнисс. – Она выросла в городе. Мы подходим к её двери, и она возвращает мне пиджак. - Пока, - говорит она. – Увидимся завтра. - До завтра, - говорю я и иду дальше по коридору к своей комнате. Оказавшись в постели, я сам не замечаю, как засыпаю.