Чуждый край

11. Подготовка к тестовому полету прошла без задержек и осложнений. Но в последнюю минуту вмешались то ли высшие силы, то ли его величество случай, и полет не состоялся. Разбушевавшийся на несколько часов плазменный шторм застал их врасплох. Он был такой мощности, что щиты «Энтерпрайза» не выдержали бы, не подключи Скотти к ним энергию сразу и от варп-двигателя и от импульсного, но это и привело к тому, что двигатели вышли из строя. Штормом выжгло и сканеры дальнего радиуса действия, так что они наполовину ослепли, но это было наименьшим из зол. Уцелевшие сканеры ближнего радиуса действия показали, что относительно неподалеку от них дрейфует корабль, как и они, пострадавший во время шторма. – Кто они? – спросил Кирк, занявший своё место на мостике. – Мы не знаем ни кто они, ни откуда взялись, – доложил Спок. – До шторма сканеры никого поблизости от нас не зафиксировали. Это маленький корабль с несколькими пассажирами на борту. Их не может быть больше пяти-шести. Корабль не отвечает на вызов. Вероятно, весь экипаж в тяжелом состоянии или мертв. Оставшееся после шторма поле вызвало помехи в транспортаторе, так что мы не можем телепортировать их на борт. – А что с шаттлами? Они в рабочем состоянии? – Интерференция в космическом пространстве влияет на работу их двигателей и компьютеров. Они не запускаются, но их наладку пришлось отложить. Мистер Скотт бросил все силы на починку двигателей. Кирк одобрительно кивнул головой: – Двигатели – наш приоритет. – Но мы должны как-то добраться до них, – вмешался Маккой, маячивший за спиной Кирка. – Прямо сейчас они возможно умирают. – Шаттлы никак не запустить? – спросил Кирк. – Хотя бы один? – Я займусь этим, – с готовностью предложил Спок. – Но при самом лучшем раскладе наладка займет пару часов. – Мы можем опоздать, – нахмурился Маккой. – Вероятно, мы уже опоздали, – ответил ему Спок. – Предлагаете оставить всё как есть? – мгновенно ощетинился доктор. – Каков предел восприятия уцелевших сенсоров? Этот вопрос задал Скорпиус. Он пришел на мостик вместе со Споком, но держался до этого момента в тени, так что даже Маккой не заметил его присутствия. Но теперь он попал в центр всеобщего внимания. – Что он здесь делает? – враждебно спросил Маккой. – Вы имеете в виду, каков их радиус действия? – уточнил Кирк, пропуская мимо ушей реплику Маккоя, как неуместную. – Именно это я и спросил, – недовольно прошипел Скорпиус. Он привык к обществу Спока, понимавшему все с полуслова, и несообразительность, которую сплошь и рядом демонстрировали люди, раздражала его. Спок вывел на экран своего компьютера необходимые показания. Скорпиус быстро пробежал их глазами и, не прибегая к помощи компьютера, в уме вычислил расстояние, на котором от них находился корабль, – Зачем вам их радиус действия? – поинтересовался Кирк. – Чтобы уточнить, возможно ли добраться до них на шаттле. – Но все шаттлы вышли из строя. – Все, кроме моего. Его двигатель работает. Я проверил, – сказал Скорпиус. Кирк переглянулся со Споком. – Астронавигация затруднена. Вам придется лететь почти вслепую, – предупредил Спок. – Вы могли бы корректировать курс со звездолета, – ответил Скорпиус. Он успел все продумать, пока они пытались разобраться в ситуации. Кирк немедленно связался с инженерным отсеком. – Скотти, отрегулируй сканеры на передачу сигналов на бортовой компьютер шаттла нашего гостя. Нам надо провести его до пострадавшего корабля. – Это будет сделать сложно. Они и так работают на пределе своих возможностей. – Разве наши сканеры не могут отыскать и определить любой объект в галактике? – Могут, – слегка оскорбился за сканеры Скотти, – но не когда в космосе такие сильные помехи. – И все-таки постарайся, – попросил Кирк. Когда капитан просит – отказать ему невозможно. Мистер Скотт был готов вывернуться наизнанку, но выполнить просьбу капитана. – Насколько серьезны помехи в транспортаторе? Телепортация невозможна? – уточнил у него Кирк на всякий случай. – Транспортаторы работают неустойчиво. Я не рекомендую пользоваться ими, – ответил Скотти и отключился от мостика. – Что это за телепортация? – спросил Скорпиус вулканца. Маккой тут же навострил уши. – Транспортировка объекта из одной точки пространства в другую путем преобразования материи в энергию и обратно. – Включая живых существ? Разве такое возможно? – Скорпиус был озадачен. – Чтобы телепортировать живое существо, необходимо знать точное расположение каждого атома в теле, а это нарушает один из основных физических принципов, который утверждает, что невозможно одновременно знать точное положение и скорость электрона. – У нас он называется принципом неопределенности Гейзенберга. Наши транспортаторы снабжены специальными компенсаторами, позволяющими обойти его. – Разве, разлагая человека на атомы, вы не убиваете его? – Нет, собранный вновь, он будет состоять из тех же атомов, то есть, это будет тот же человек, каким он был до перемещения. – Не тот же, – возразил Скорпиус. – Это будет его точная копия. – Ну, хоть кто-то думает, как я! – с удовлетворением, какого он давно не испытывал, произнес вслух Маккой. – Тогда вы, как я и каждый на борту этого звездолета, копия, потому что нечто похожее происходит в червоточине, – заметил Спок. – Червоточины делятся на два подкласса: проходимые и непроходимые. Непроходимые разрушаются слишком быстро для того, чтобы наблюдатель или сигнал успели добраться от одного входа до другого. Так называемые червоточины Шварцшильда являются непроходимыми. Тогда как червоточины Морриса–Торна, а также Бранса–Дикке первого класса являются проходимыми для макрообъектов. Живое существо при попытке пройти через них было бы поймано и убито приливными силами гравитации, которые в 1018 раз сильнее аналогичных, действующих на поверхности Земли. Однако при вхождении в червоточину материальные объекты не остаются в своем первоначальном виде, а преобразуются в энергетическую волну, которая возвращается в исходную форму на обратной стороне, в месте выхода. Тот же принцип преобразования материи в энергию и обратно, что используется нами при телепортации. Маккой и раньше не горел желанием побывать в червоточине, но после объяснения Спока его туда и подавно было не заманить. – Мистер Спок, нельзя ли отложить лекции до более подходящей ситуации? – вмешался Кирк в незапланированную научную дискуссию, в нетерпении постукивая пальцами по подлокотнику кресла. – Простите, капитан, я несколько увлекся. – Кто полетит с вами? – спросил Кирк Скорпиуса. Он, как и Спок, не возражал против того, чтобы шаттл пилотировал тот, кто уже летал на нем. – Никто. – Но шаттл двухместный. – Чтобы выполнить миссию – двое не нужны. – Нужны, – подал голос Маккой, – если вы доставите меня на борт корабля, я смогу оказать им медицинскую помощь на месте. – Только не вы, доктор, – возразил Спок. Страшно было вообразить, что произойдет, когда эти двое окажутся один на один без свидетелей, которые смогли бы их растащить по разным углам ринга. – Боунз, незачем проявлять героизм, – поддержал Кирк старшего помощника. – Какой героизм?! Я наиболее квалифицированный врач на борту этого звездолета. Никто лучше меня не справиться с задачей, даже если пассажиры корабля окажутся не людьми, а представителями иной формы жизни. В этом с ним было не поспорить. – Тогда я поведу шаттл, – предложил Кирк, и вскочил с места. – Нет, пилотировать должен Скорпиус, – остановил его Маккой. В знак удивления Спок слегка приподнял бровь. – Ваша неприязнь к нему померкла? – Нисколько. Но ему лучше знакомо управление шаттлом. Как бы вы выразились сами: это вопрос целесообразности. Скорпиус был вынужден подчиниться принятому не им решению. Свой протест он выразил еле слышным рычанием.