«Горький шоколад/Bitter Chocolate»

Нагретый солнцем шатёр наполнили трепетные предвкушения. Негромкий говорок сидевших в нём людей время от времени перемежался со вспышками возбуждённого смеха. По проходу прошли, улыбаясь и кивая родственникам, мистер и миссис Уизли - последняя облачилась сегодня в новую аметистовую мантию и подобранную ей в тон шляпку. Мгновение спустя в дальнем конце шатра возникли Билл и Чарли, оба в парадных мантиях и с большими белыми розами в бутоньерках; Фред залихватски присвистнул, заставив кузин-вейл захихикать. Зазвучала исходящая, казалось, прямо из золотистых шаров музыка, и все смолкли. Эмма заметила несколько свободных мест рядом с Гермионой и присела. Девчонки улыбнулись друг другу, а потом Грейнджер шумно выдохнула, обернувшись. В проходе появились мсье Делакур и Флёр. Невеста словно плыла, а мсье Делакур подпрыгивал на ходу и радостно улыбался. На Флёр было совсем простое белое платье, казалось, источавшее яркий серебристый свет. Как правило, рядом с её сияющей красотой люди словно тускнели, сегодня же этот свет делал более прекрасными всех, на кого он падал. Джинни и Габриэль, обе в золотистых платьях, выглядели красивее обычного, а когда Флёр приблизилась к Биллу, стало казаться, что он даже и не встречался никогда с Фенриром Сивым. Эмилия даже затаила дыхание, она никогда не видела подобной красоты. Наверное, девчонка так увлеклась, что даже не заметила, как рядом с ней сел Сириус и тихо шепнул на ушко: - Ты в сотню раз прекраснее, девочка. Люпин аж охнула, - слишком неожиданным было это заявление. Она глянула на Сириуса, оценивая его торжественный вид, а потом тихо сказала: - Выглядишь потрясающе, - а потом вновь вернулась лицезреть церемонию. Стоящие недалеко от входа Римус и Элизабет, несмотря на праздник и наряды, продолжали исполнять миссию авроров, направленную на охрану, хотя от их взглядов и не укрылось то, как Бродяга сел рядом с дочерью. Лиз коротко глянула на мужа, понимая, что тот тоже заметил эту картину. - Он сел рядом, так как не было свободных мест больше, - предположила Элиз. Кажется, она пыталась сама себя обмануть. - Возможно, - пожал плечами Римус. – Вроде так и есть. - Леди и джентльмены, - произнёс певучий голос, и Гарри с лёгким потрясением увидел того же маленького, с клочьями волос на голове волшебника, что распоряжался на похоронах Дамблдора, - он стоял теперь перед Биллом и Флёр, - мы собрались здесь ныне, чтобы отпраздновать союз двух верных сердец… - Уильям Артур, берёте ли вы Флёр Изабелль?.. Сидевшие в первом ряду миссис Уизли и мадам Делакур негромко рыдали в кружевные тряпицы. Трубные звуки, донёсшиеся с задних рядов, давали ясно понять, что и Хагрид извлёк из кармана скатёрку, заменявшую ему носовой платок. Гермиона, повернувшись к Гарри, светло улыбнулась ему, и её глаза были полны слёз. А Сириус незаметно взял Эмилию за руку, сплетая пальцы с ней, они спрятали свои ладони в складках платья девушки. Бродяга чуть поглаживал тыльную сторону её ладони, замечая, что у девушки наворачиваются на глаза слёзы, но она пытается их сдержать. - Ты чего плачешь, глупенькая? Такая красивая церемония, - тихо проговорил мужчина. - Я от счастья, - тихо отозвалась девушка, а из уголка её глаза скатилась слезинка, которую мужчина поспешно вытер. - Когда-нибудь ты тоже будешь стоять у алтаря, а этот старичок будет спрашивать тебя: "Согласна ли ты, Эмилия, взять в свои мужья Сириуса Блэка?", - от слов Бродяги девушка аж подскочила, но он тут же крепко сжал её ладонь. – Только не делай вид, будто бы ты не хотела. - Замолчи, Сириус, - смущённо проговорила девушка, устремляя взгляд на Билла и Флёр. - В таком случае я объявляю вас соединёнными узами до скончания ваших дней. Волшебник с клочковатыми волосами поднял над Биллом и Флёр палочку, и серебристые звёзды осыпали новобрачных словно дождём, спирально завиваясь вокруг их, теперь приникших одно к другому, тел. Фред и Джордж первыми захлопали в ладоши, золотистые шары над головами жениха и невесты лопнули, и из них вылетели и неспешно поплыли по воздуху райские птицы и золотые колокольца, вливая пение и перезвон в общий шум. - Леди и джентльмены, - провозгласил клочковолосый маг, - Прошу всех встать! Все послушно поднялись, хотя одна из тётушек успела пожаловаться на причинённые ей неудобства; клочковолосый маг взмахнул волшебной палочкой. Стулья, на которых сидели гости, грациозно взвились в воздух, матерчатые стены шатра исчезли - теперь все стояли под навесом, державшимся на золотистых столбах, и прекрасный, залитый солнечным светом сад обступил гостей со всех сторон вместе с лежащим за ним сельским пейзажем. А следом, из центра шатра пролилось жидкое золото, образовав посверкивающий танцевальный настил; висевшие в воздухе стулья расставились вокруг маленьких накрытых белыми скатертями столов, приплывших вместе со стульями на землю, а на сцену вышли музыканты в золотистых костюмах. - Пойдёмте их поздравим, - с улыбкой отозвалась Гермиона и направилась сквозь толпу к молодожёнам, за ней последовала Эмма. - Ты идёшь? – спросила она у Сириуса, который не двинулся с места. - Ты иди, у меня тут кое-какие дела, - отозвался Блэк и направился к аврорам. После поздравлений гости поспешили сесть за множество столиков, появившихся под навесом. Кристофер, Демильза и Эмма сели практически в центре, недалеко от новоявленной миссис Уизли и Билла. - Я никогда не видела такой потрясающей церемонии! – восхищённо проговорила Робинс, поправив свои рыжие пряди. - Да, это было эффектно. Ты даже себе представить не можешь, сколько мы тут убирались, - улыбнулся младший Люпин, а потом глянул на сестру. – Ты с Блэком сидела, родители ничего не заметили? - Думаю, нет, - она сделала глоток сливочного пива. – А даже если и заметили, то в этом нет ничего противозаконного. Он же мне как дядя. - Ну, если не брать в расчёт, что вы целовались, - как бы невзначай произнесла Демильза, отправляя в рот кусочек яблока. - Деми, - шикнула на неё Эмилия, от чего Кристофер засмеялся. Был объявлен танец молодожёнов, к которому постепенно начали присоединяться другие парочки, среди которых Демильза разглядела до боли знакомое лицо. - Вы только гляньте… Это же Виктор Крам, - она указала на молодого мужчину. - Не знаю как вас, но меня больше всего удивляет то, что он танцует с Гермионой Грейнджер, - добавила Эмма, глядя на них. - А я думал, что она с Роном Уизли встречается, - подметил Кристофер. – Хотя это только танец, я не думаю, что он может что-то значить. - Вот именно, - произнесла Эмма и вместо сливочного пива взяла стакан с огненным виски, сделав несколько глотков. К ребятам незаметно подошел Сириус, остановившись около их столика, и с довольным видом оглядел присутствующих. Ему немного наскучило сидеть за столом с Элизабет и Римусом, которые потом отправились танцевать. - Ребята, что вы как старики сидите и всех обсуждаете? Шли бы танцевать, - подмигнул Бродяга, глянув на Криса, который тут же поспешил подняться и протянуть руку Демильзе, приглашая на танец. Девушка была явно не против, поэтому спустя пару секунд они уже скрылись среди танцующих парочек. - Я бы не советовала тебе быть со мной, родители с нас глаз не сводят,- проговорила Эмилия, глядя на танцующие парочки. - Это должно меня пугать? – чуть изогнул бровь Сириус. - А разве нет? – усмехнулась Эмма, слыша, как музыка сменилась на более весёлую, напоминающую джаз. – Ну, раз не пугает, - с улыбкой произнесла девчонка, поднимаясь с места и чуть покружившись, протянула ему руку. - Так пошли танцевать! - О, девочка, ты бросаешь мне вызов, - сжав её ладонь, улыбнулся Блэк, выводя девушку на танцпол в шатре и беря за две руки, начинал кружить в разные стороны и иногда подхватывать на руки. - А я и не знала, что ты умеешь танцевать, - шепнула Эмма, когда во время танца мужчина очень тесно прижал её к себе. Музыканты от всей души играли на саксофонах и прочих инструментах, подтанцовывая ногами. На свадьбе царила такая оживлённая атмосфера, а Эмилия даже не выдыхалась, продолжая озорно танцевать. Они в шутку даже танго с Бродягой пародировали, весело прыгая и кружась. - Ты только посмотри на них, - усмехнулся Фред, ткнув брата в бок. – Никогда не видел Бродягу таким весёлым… Стой, а он не с Эммой, случайно? - Ого, как раз с ней, братец, - отозвался Джордж, а потом глянул в противоположный конец шатра, замечая, как Римус и Элизабет движутся в сторону своей дочери. – Как думаешь, нам стоит им помочь? - Думаю, это будет забавно, - тихо засмеялся Фред, видя, что Кристофер замечает своих родителей. Под шумиху никто больше не видит того, с какой злостью движется глава семьи Люпин к своему другу. Эмма счастливо смеётся, когда Сириус наклоняет её, придерживая за талию, а потом приподнимает, ставя на ноги. Тут же рядом с этой счастливой парочкой оказывается Римус, сверля их взглядом, а позади него стоит жена, чуть хмурясь. - Оба за мной, - холодно произносит Лунатик, направляясь на выход из шатра. Сириус и Элизабет послушно следуют за ним, понимая, что рано или поздно этот разговор бы состоялся. Выйдя из шатра, все четверо остановились около яблони, а Римус сурово посмотрел на своего друга и дочь, пока жена собиралась с мыслями. - Бродяга, чёрт возьми, ты же обещал, что не приблизишься к ней, - проговорил отец Эммы, едва сдерживая себя. - По твоему, мне стоило бы её вообще избегать? Кому бы от этого стало лучше? – спокойно спросил Сириус. - Ей. Ей стало бы лучше, - отозвалась Элизабет, указывая на свою дочь. - Может вы перестанете решать за меня, что мне лучше? – разозлилась Эмилия, смотря на родителей. – Мне давно не 5 лет, я вправе сама нести ответственность за свои поступки. - Ты понимаешь, что говоришь? – не выдержал Римус, впервые он совершенно не поддерживал свою дочь. - Отлично понимаю, - крикнула на него дочь, зло сжав кулаки. - Тихо, - попросила Элизабет, глядя на присутствующих. – Не надо выносить это за рамки нашей семьи. Нельзя, чтобы кто-нибудь узнал, что… - Что у нас роман с Сириусом? – с вызовом бросила девушка. – А что? Вам стыдно за меня? Да пусть хоть весь мир узнает о том, что между нами происходит, мне плевать. - А ты что молчишь, Бродяга? – Римус глянул на друга, будто ища у него поддержки, но Блэк только усмехнулся и сказал серьёзным тоном. - Как бы вы её ни любили, Эмма вправе сама решать, кого любить ей. Запрещая такие чувства, вы сами бросаете ей вызов. Тем более, Рем, твоя дочь уже не ребёнок, может, стоит дать ей право решать самой? - Ты сейчас понимаешь, что несёшь? – отозвалась Элизабет. – Ей только 17 лет. - Вот именно! Ей уже 17 лет, - подчеркнул Бродяга. – Вспомни себя в её возрасте. Что же ты замолчала? Неужели забыла и мне стоит напомнить? - Замолчи, Сириус. Ты хоть и наш друг, но сейчас обстоятельства куда сложнее, чем тебе может показаться, - уже более спокойно проговорил Римус. - Рем, ты сейчас несёшь чепуху, - произнес Бродяга. – А что, если я люблю её? - Ты не можешь её любить, она ребёнок! – возразила Элизабет. - Да откуда тебе знать? Откуда ты можешь знать, что чувствую к ней я? – теперь уже и Сириус повысил голос, его раздражала самоуверенность подруги. - Вспомни, как ты поступил со мной! – не выдержала миссис Люпин. – Я напомню тебе, пусть и дочь знает. Я была влюблена в него, - отозвалась Лиз, глядя на дочь и указывая пальцем на Сириуса. – А он издевался, зная о моих чувствах. - Я не издевался над тобой, не ври, - отозвался Бродяга. – Я просто не мог ответить на твои чувства взаимностью, так как видел в тебе только друга. За столько лет ты уже себе сама в голову вбила это. Но пойми раз и навсегда только одно: Элизабет, я не любил тебя. Хотя нет, вру, любил, но только, как друга. А потом ты вышла за моего друга… Вот и вся история. - Да, вышла, потому что поняла, как ошибалась насчёт тебя. Потому что я полюбила Римуса, но ты… ты… Блэк, у тебя было столько женщин, ты использовал их и бросал. Откуда мне знать, что ты точно так же не поступишь с моей дочерью? - Я повзрослел, Лиз. Я уже давно не тот мальчишка. Запомни, я никогда не воспользуюсь твоей дочерью, - чётко проговорил Сириус. – Да, я знаю, что она намного младше меня, знаю, что скажут люди, но ни меня, ни её это совершенно не волнует. А ты, если бы была понимающей матерью, приняла бы выбор своей дочери… - Сириус, остановись… - прошептала Эмма, отлично понимая, к чему ведёт Бродяга. - Нет. Пусть знают, - возразил Блэк, убирая руку девушки от себя. – Римус, ты мой друг, но ты даже не встал на мою защиту. Ты не встал на защиту дочери, - он посмотрел на оборотня, который только отвёл взгляд, - Что с тобой сделали годы… Ты… Хорошо, вы не примите нашу любовь? Пожалуйста, - Сириус обернулся к Эмме и проговорил, даже не дрогнув. – Я знал, что осудят наши отношения. Знал, но сам не остановился. И, если твои родители хотят, то пожалуйста, я больше не приближусь к тебе. Теперь все довольны? У Лунатика аж сердце дрогнуло от того, как произнёс это Бродяга. Ведь он был прав, сейчас Элизабет волнуется только за то, а что скажут люди. Разумеется, осудят, тут даже гадать не надо. - Нет, Сириус, не надо… Мы уже проходили через это, помнишь? Ничем хорошим это не кончилось, - отозвалась Эмма, чувствуя, как у неё душа на части рвётся, ведь Бродяга был серьёзен. - Надо. Возможно, мои принципы старомодны, но без дозволения твоей семьи между нами всё равно не будет счастья, ты и сама это понимаешь, - Сириус глянул на Элизабет. – Я больше не претендую на сердце вашей дочери. Счастливы? Бродяга тут же отстранился и направился в сторону шатра, оставляя семью наедине. В последнем взгляде Бродяги, брошенном в сторону младшей Люпин, читалось только одно: "Я все равно не сдамся." Эмма подняла холодный взгляд на родителей и с усмешкой сказала: - Знаешь, мам, я тебя ненавижу. Пусть так и говорить нельзя, но ты сейчас это сделала не для меня, а для себя, - она зло посмотрела на родителей. – Между нами с Сириусом больше ничего нет, счастливы? Да? А вот я – нет. Спасибо, дорогие родители. В сотый раз вы сломали мне жизнь. Девушка развернулась и тоже направилась в шатёр, не смея обернуться назад. Элизабет попыталась взять мужа за руку, но Римус отстранился. - Мы же сделали всё правильно, Рем, - с надеждой проговорила бывшая Льюис. - Не знаю. Сейчас я чувствую, что мы поступили отвратительно. - Это для её же блага. Сам подумай, Бродяга бы воспользовался ей… А если бы она забеременела? - И что? Лиз, это были бы её грабли. Мы не можем ограждать Эмму от всего, она должна и сама в этой жизни что-то решать. А этот выбор был её, а не наш. Сириус поступил так против своих чувств, чтобы сохранить дружбу, а Эмма… а наша дочь точно после такого нас не простит. - Она поймёт, что это для её же блага, - настаивала Лиз, хотя женщина и сама уже начинала сомневаться в своих решениях. Сначала ей казалось, что она поступает так, как поступила бы любая мать, но оказалось всё гораздо сложнее. - Мне кажется, что это было не для её блага, - только и сказал Римус, отправляясь на праздник. Но стоило ему приблизиться к навесу, как мужчина услышал крики и панический голос, говорящий о том, что кто-то напал на людей.