Голос свободы

      Когда Гермиона вышла из Большого зала, коридоры уже наполнял гул поспешных шагов студентов, смех, разговоры. Согретый утренним солнцем Хогвартс кипел жизнью. В обычное время юная ведьма порадовалась бы такой атмосфере…но сейчас эту радость притупляло беспокойство, свернувшееся скользкой ядовитой змеёй где-то в животе. Всё-таки что бы она ни говорила профессору Снейпу (Северусу! Коллеги же), она чувствовала какую-то неуверенность в преддверии своего первого занятия. Да, некоторый педагогической опыт у неё имелся – сначала она помогала мальчикам с заданиями, объясняла им непонятные вещи, потом, на пятом курсе, они с Гарри создали Армию Дамблдора…Но всё это достаточно сильно отличалось от того, что предстоит ей сейчас: всё-таки они были товарищами, одногруппниками (или младшими учениками), друзьями. Между ними уже существовали устоявшиеся отношения, основанные на доверии. И они признавали её авторитет в плане учёбы. Однако теперь ситуация была абсолютно другой. Гермионе нужно было встать на позицию преподавателя, показать студентам, что они должны слушаться её и подчиняться указаниям (для их же безопасности). Ей нужно было найти подход к, зачастую, абсолютно незнакомым людям, вызвать к себе уважение как к учителю и быть при это не тираном, а другом. Ну и, разумеется, научить их всему необходимому для успешной сдачи СОВ и ЖАБА.       За этими мыслями девушка сама не заметила, как дошла до двери класса Зельеварения. Ноги по старой привычке привели её именно сюда, а не в кабинет преподавателя, куда она изначально намеревалась зайти перед занятием. Благо, перед дверью в данную секунду не было учеников, так что никто не мог видеть, как их преподаватель осоловелым взглядом сверлит злосчастный кусок дерева, застыв перед входом в аудиторию. Воспользовавшись тем, что её странное поведение осталось незамеченным, Гермиона поспешила скрыться за поворотом коридора, чтобы отдышаться и привести мысли в порядок. Только сейчас она поняла, что ей на самом деле страшно. Страшно опозориться на первом же уроке и не оправдать надежд других преподавателей. В первую очередь, конечно, Минервы, которая доверила ей такой важный пост. И если что-то пойдёт не так, то профессор Снейп ей, разумеется, не даст спуску. Гермиона явственно представила, как он со скучающим видом и ядом в голосе говорит что-то наподобие «Я так и знал», а потом пускается в долгие уничижительные размышления по поводу её неквалифицированности и отсутствия мозгов. Бр-р! Девушка потрясла головой, отгоняя этот образ, и хлопнула себя ладонями по щекам. Для закрепления эффекта. Как ни странно, это помогло ей успокоиться. Возможно, подумалось ей, совет давать пощёчину людям в состоянии истерики – не такой уж глупый.       Гермиона взглянула на маленькие часы на запястье. Без трёх минут девять.       «Отлично, значит у меня осталось ещё немного времени, чтобы обдумать первые слова, которые я скажу студентам.»       Она билась над этой речью несколько последних вечеров, но всё, что выходило из-под её пера, выглядело слишком сухо или слишком пафосно, так что девушка так и не придумала в результате свою речь. Надеяться на удачу было не в её стиле, но она ничего не могла поделать с этим «творческим кризисом». Ей хотелось сказать что-то своё, особенное…но, в конце концов, она никогда не была такой фанаткой зелий, как Снейп. Поэтому все слова, которые она выводила на бумаге, шли не от души. В отличие от той пламенной речи, которую она услышала на своём первом уроке в этих подземельях. Каким бы гадом ни был Северус большую часть времени, он на самом деле любил преподаваемый предмет, иначе его слова не запали бы так глубоко в сердце. Гермиона не собиралась красть его речь, но она никак не могла придумать что-то лучше, что-то, что было бы выражением её отношения к этой науке и послужило бы хорошим напутствием для первокурсников, с которыми она должна была провести первое занятие в качестве преподавателя. Не могла. До этого момента.       Наступило время начала занятий. Гермиона решила и впрямь взять пример со своего профессора Зельеварения и войти в класс через дверь для учеников, а не преподавательский кабинет. Но говорить она должна была от чистого сердца. Девушка и правда любила зелья, любила то особенное состояние духа, когда ты, максимально сконцентрировавшись, стараешься приготовить какое-то сложное соединение со своими особенными свойствами. Именно в этом, подумалось молодой волшебнице, состоит сама суть магии. Когда ты созидаешь, когда ты напряжён, когда ты пытаешься претворить в жизнь то, над чем так долго бился. Да, заклинания обычно кажутся чем-то более практическим, но, когда ты выполняешь заклинание, когда говоришь необходимые слова и выполняешь прописанные махи палочкой, ты не ощущаешь тех же чувства, как когда варишь зелье. Даже если это какая-нибудь ерунда, которую не так-то легко испортить. Варить зелье – это как писать картину, где один неверный взмах кисти может перечеркнуть все предыдущие часы работы.       Гермиона медленно прошла через класс. дверь за ней не хлопнула. Её мантия не развевалась, как мантия Северуса, когда она увидела его в первый раз. Девушка была уверена: она не выглядит так же величественно и опасно, как выглядел он тогда. Но ей было всё равно. В конце концов, она пришла сюда не за тем, чтобы соревноваться с Северусом Снейпом, гением Зельеварения, а за тем, чтобы учить своих юных учеников. Чтобы передать им все те знания, что были в её памяти. И даже больше (да помогут ей книги).       – Зельеварение – точная наука. Она может пугать. Малейшая ошибка может обернуться катастрофой. И вместе с тем Зельеварение – это сама суть магии, – голос Гермионы не дрожал. Она говорила уверенно. От сердца. И от мозга. Своими настоящими чувствами и мыслями. – Зельеварение – это то, что помогает чувствовать себя не просто пользователем магии, но её творцом. Зелья могут сделать то, что не могут сделать заклинания. Зелья – то, что может сделать вашу жизнь проще или даже спасти её (в зависимости от ситуации). Я понимаю, что не все из вас могут быть фанатами долгой и кропотливой работы. Но попробуйте взглянуть на этот предмет иначе. Не как на скучные занятия, где вам не дают взмахнуть палочкой лишний раз, но как на предмет, где каждый из вас создаёт несравненное произведение искусства. Где вы можете экспериментировать и создавать что-то новое. Где будущее в ваших руках.       Гермиона остановилась, чтобы перевести дыхание. Она сказала всё, что могла. Дальше оставалось ждать только реакции учеников. А они смотрели на неё во все глаза. И Гермиона не удержалась:       – Я расскажу вам разлить по бутылкам известность, как заваривать славу, и даже как закупорить смерть.       Гермиона бросила взгляд на юных магов. Некоторые из них склонились над тетрадками, записывая то, что она сейчас сказала. Ведьма усмехнулась, вспомнив Гарри на его первом уроке Зельеварения.       – Если быть честной, это не мои слова.       По рядам пронёсся слегка разочарованный вздох, но Гермиона не стала обращать на него внимание:       – Это слова моего учителя Зельеварения, Северуса Снейпа. Одного из самых храбрых людей, кого я знала. Человека со сложным характером, но гениального зельевара. Я очень уважаю его. И эти его слова – одна из причин, по которой я стала интересоваться Зельеварением. Ну и ещё моя любовь к сложным вещам и книгам, – улыбнулась девушка.       По рядам снова пронёсся вздох, но в этот раз немного смущённый, немного – восхищённый.       Гермиона смело посмотрела в аудиторию, постаралась поймать взгляд каждого из учеников.       – Я не знаю, насколько хорошим учителем буду для вас. Но я постараюсь. Запомните, частичка моей души останется с каждым из вас.       На одной из дальних парт где-то в углу класса мальчик-слизеринец смотрел на неё блестящими глазами так, будто она была божеством, и Гермиона поняла: за такой взгляд она готова сделать всё, что в её силах. И даже больше.