***
Дела делами, а танцы по расписанию! Мужское население Парижа не одобрит сбоя в программе. Я схватила козу и побежала на площадь, Пьер пошелГлава 5
6 августа 2014 г. в 20:36
Дорогие читатели, прошу простить меня за столь неуместную задержку! Я сейчас в дачной ссылке, и интернет здесь никакой. Сегодня выбралась в город и выложила часть. Когда вернусь домой, все пойдет, как надо :) Спасиб за внимание, приятного чтения!
за мной за козой. От мыслей о предстоящей ночи у меня предательски тряслись коленки (и увы, не в том смысле). Я в отличие от Эсмеральды - не мамонтенок: маму не ищу; но тереться в раздетом виде с усатым, пьяным боровом, да еще и под пристальным контролем озабоченного батюшки, мне совершенно не хотелось.
- Ты забыла про козу.
- То есть?
- Кроме Фролло, за тобой будет наблюдать коза, - самодовольно проговорил голос.
- Ну, офигеть теперь!
Мда, это ж надо было все довести до такого абсурда! А почему только Фролло с козой, почему Флер де Лис в шкаф не запихнул и бинокль не выдал? Или Жеана с подружками? Так и вижу: "Но-но-но, Феб! Левее бери! А, что с тебя взять! Отлезь и учись!" О, боже, это кошмар какой-то... Вот действительно, публичное заведение - на публику рассчитано. Но, ничего, будет еще парад на нашей улице! Я ж не Эсмеральда! Аннушка еще прольет маслице под трамвайчик Феба де Солнце мира. Надо отвлечься.
- Пьер, что ты собираешься делать на площади?
- Показывать умения Джали, - задорно ответил супруг.
- А ты не пробовал ставить на нос пирамиду из табуретов и кошек?
- Что? - лицо Пьера исказилось презрительной гримасой. - Что за бред?
- Действительно...
Народ на площади сразу увидел своих героев и отвлекся от бытовухи. Народ - это ладно, в данную секунду за мной должны наблюдать мои "женихи". Слушайте, а ведь здесь так и пахнет бессмысленной передачей "Давай поженимся!".
"Итак, наши герои! Одинокий звонарь Квазимодо - живет с родителем, увлекается колоколами. Ищет ту единственную, которая будет любить его, несмотря на недостатки. Клод Фролло - взрослый мужчина в самом расцвете сил; закоренелый холостяк, карьерист-трудоголик, говорит на трех языках, верит в Бога, считает главным в мужчине интеллект, а в женщине, а в женщине... Он сам не знает, но готов пойти на все ради той самой страстной и единственной любви, которую еще не встречал... Девственник, как следствие всего вышеперечисленного. Феб де Шатопер - капитан стрелковых войск. Признается, что не готов к серьезным отношениям, но будет делать все для той единственной... единственных. Любит тусовки в приличных и не очень заведениях, ценит в девушках доступность. Эсмеральда - несовершеннолетняя цыганка; танцует на площади, любит животных, поэтому сразу запала на капитана. Очень придирчива к внешности (если мужчина не похож на Феба, значит он урод или вообще не мужчина). Сирота, живет на помойке с почти бывшим мужем, носит какой-то тайный амулет, говорит, что из-за этого амулета может отдаться только избранному, заботливому, прекрасному мужчине с длинным копьем и шпорами... Феб, ты не знаешь, кто бы это мог быть? Эсмеральда пришла со своим почти бывшим мужем и козой. Давайте посмотрим сюрпризы от наших женихов... Да, Эсмеральда, от всех женихов, а не только от Феба!"
А дальше идут сюрпризы... Главный сюрприз - повешенье невесты.
- Ты это о чем? - настороженно прошептал Гюго.
- А, это я отвлеклась...
Да, я действительно отвлеклась - народ уже вовсю пялится на меня. Фокусы Пьера с табуретками и кошками никого не веселят... Куклачев бы тут не заработал.
Ладненько, пляшем! Пляшем, пляшем, пля... Охтыж пля!
- Что случилось?! - одновременно вскрикнули Виктор и Пьер. У второго сразу посыпались табуретки и коты.
Над моей головой плавно пролетали облака, а в ушах звучало пение птиц вперемешку с испуганными окриками Виктора. Немного полежав, я осознала, что споткнулась о козу, зацепилась за свое прекрасное платье и растянулась по весьма жесткому асфальту площади. Звездочек еще не хватает.
Чьи-то крепкие руки схватили меня за плечи.
- Ты чего? - это был Пьер.
Мой любимый супруг аккуратно помог мне сесть.
- О, П-пьер эт ты, - пробубнила я. - Какой нынче год? А почему у тебя четыре глаза?
- Что? - испуганно спросил Гренгуар. - Ты головой не стукнулась?
- О, боже! - заистерил Виктор. - С тобой все в порядке?!
Похоже, реально стукнулась, уже голоса мерещатся.
- Да это же я! - заорал Гюго.
Его вопли привели меня в чувства, я осмотрелась. Перед глазами слегка расплывались лицо Пьера и мордаха Джали. Вся толпа собралась вокруг меня:
- А что с ней?
- Может, перегрелась?
- Дурака ошметок, она споткнулась!
- Серьезно? А танцевать она больше не будет?
- Идиот! Что не видишь, ей же больно! Вам же больно?
- Ведьма! Это все колдовство! - послышалось из всем знакомой башни. - Это знак! Ее Бог наказал!
- Заткнись, Гудула! Как такая красавица может быть ведьмой? - из-за угла раздались истеричные женские крики. - Да успокойся, дорогая! Я не это имел в виду! Она не такая уж и красивая! Да иду я, иду! Истеричка... Нет, тебе послышалось!
Господи, какого же черта?
- Эсмеральда, может быть, лучше пойдем домой? - тихо спросил Гренгуар.
- В каком смысле домой?! А танцевать, кто будет?! - крикнули из толпы.
- Болван, тебя бы по башке стукнуть и танцевать заставить! - послышалось в ответ.
- Ах, это я-то болван!
Завязалась драка, которую быстро прекратили жены мужиков. Меня тем временем начало мутить.
- Не хотелось бы этого признавать, но Пьер прав, - заметил Виктор, - лучше иди домой, у тебя лицо болотного цвета. События я сам восстановлю.
До меня как-то не доходило. Голова кружилась все сильнее. Да, похоже, два сотрясения мозга для Эсмералды - это придел. Попади она в мое детство с паркуром по железным горкам и прочим весельем...
- Ну, головой о стены ты же не билась, - вспомнил Гюго.
- И не такое бывало, - прохрипела я.
Ох, Эсмеральда, да соберись ты наконец, народ же смотрит! Какой у нее череп-то слабый. Хотя, чему я удивляюсь: какой мозг, такой и череп. Походу, кого-то били в детстве... Надо попробовать встать на ноги. Я начала делать тщетные попытки поднять себя на шаткие оголенные прелести, которые еще несколько минут назад задирались за уши. Гренгуар слегка придерживал, и не зря: меня потянуло назад.
- Божечки, что делать-то? - не унимался Виктор.
- Может, тебе водички? - в панике спросил Пьер. - Или травки какой-нибудь? Хочешь вина дам... нюхнуть?
- В-водич, в-вод, в-водочки...
- Русские, - буркнул Виктор.
- Воды? - переспросил Пьер. - Сейчас принес...
- Нет! - раздался жесткий ровный голос. - Даже не думай, глупец.
Да это же...
- Учитель... - смиренно выдохнул Гренгуар.
- Отойди, - гавкнул архидьякон. Пьер аккуратно опустил меня на землю, подложив под голову Джали.
Вот это уже сильно... Да я ж сейчас в обморок грохнусь! И вовсе не от удара об асфальт... О, святые тапочки...
- Ведьма! Колдунья! Бесовская тварь! - орала моя любимая маменька. - Уничтожьте ее, архидьякон! Избавьте мир от этой заразы!
- Да заткнись ты! - воскликнула вся площадь.
Клод тем временем приблизился ко мне. Так, а вот сейчас меня на него стошнит! А что? Это же я!
- Шею откинь, подбородок подними, - тихо приказал священник. - Дыши через рот.
Слушаюсь, повинуюсь...
- Это неправильно! - закричал Гюго.
- Да, - довольно согласилась я. - Но он мне помогает, что плохого?
- Да не так все было!
- Это-то и прискорбно, - выдохнула я. - И вообще, не мешай мне! Сейчас не та ситуация, когда надо все портить. Ты же не хочешь, чтобы я отключилась!
Никто не хотел, поэтому Гюго не стал спорить. Я тем временем вспомнила о происходящем. Надо мной стоял Клод. Он нервно искал что-то в карманах, не сводя с меня глаз. Ну, опять же: не супермодель - обычный мужчина. Волос на нем не много, но они не седые, а темные - лесенкой обрамляют затылок; тонкий, заметный нос у самой переносицы образует горбинку; глаза темные и очень живые, правда, не могу утверждать, что они такие всегда: сейчас-то они пялились на меня; морщины есть, но не в избытке, старым он не выглядит, главная морщинка - на переносице, между бровями, она делает его чересчур серьезным; впалые щеки, худое смуглое лицо... Короче, Фролло не писаный красавец, но он напичкан изюминками, как праздничный кекс. У него довольно жесткие и резкие черты лица, которые понравятся отнюдь не каждой даме Парижа, но это не мешает ему быть очень харизматичным. Как раз на таком, как Клод будет шикарно смотреться черный костюм с дорогущим галстуком и платиновыми запонками. Мужик одним словом, но не брутальный самец а-ля Феб, а весьма интересный мужчина Клод. Одна беда, 20 лет - разница приличная…
Так, я опять отвлеклась. Фролло тем временем нашел в своей многослойной рясе какую-то склянку. Он слегка взболтал содержимое и нагнулся ко мне.
- Это лекарство, - тихо произнес он, одержимо вглядываясь в мои глаза.
Священник заглючил, его рука с лекарством зависла над моей головой. Он, не моргая, прожигал меня глазами, это начинало смущать. Толпа вокруг тоже заметила странное поведение святого отца, и кто-то додумался покашлять:
- Кхм - кхм. Архидьякон Фролло, мы тут ждем как бы.
Клод очнулся и продолжил "лечение". Дрожащей рукой он приподнял мне подбородок и влил содержимое склянки в рот. Фу, ты блин, гадость какая!
- Вот именно! – вставил Гюго. – Теперь ты понимаешь Эсмеральду?
- Я про лекарство!
Прикосновения архидьякона меня скорее настораживали и неприятно смущали. Боюсь даже представить, что в данную секунду творится в его голове.
- Оно слегка горчит, - хрипло добавил священник.
- Да я заметила, - жмурясь, пропыхтела я.
Стало легче. Вкус этого варева от дядюшки Клода вернул меня в реальность. Я решила перейти в сидячее положение. Толпа заликовала. Гренгуар вновь вернулся ко мне и взял за руку. Данный поступок не понравился Фролло:
- Она еще не до конца пришла в себя, - прошипел священник. - Не трогай, ты сделаешь только хуже!
- Она моя жена, - гордо заявил Гренгуар. - Я для нее самый близкий друг... Ну, и для Джали, конечно!
Вот это он зря.
- Я даже слышать этого не хочу, - голос Клода стал повышаться. - Ты же ничего не понимаешь в медицине! Отпусти девушку, я знаю, что делаю!
- Я ваш ученик, между прочим, - парировал Пьер. - И потом, вы - не лекарь, вы - священник!
- И что? Одно другому не мешает!
- Зачем вы вообще прицепились к этой цыганке? Она же ведьма, по-вашему! - Пьер перешел на нападение.
- Вот именно! - заорала Гудула.
- Да заткнись ты! - отозвалась вся площадь, в том числе Фролло и Гренгуар.
- Я, я, - Клод растерялся. - Я... Я просто не хотел, чтобы она скончалась на глазах у толпы и собора!
- Ну, конечно! - воскликнул Гренгуар. – Прям, только из-за этого!
Пора это заканчивать: я им не кусок мяса, в конце концов.
- Да, из-за этого! Я пришел, чтобы помочь, а ты не даешь мне этого сделать!
- Так, прекратите это! - рявкнула я. - Вы тут что устроили? Спасибо, Фролло, за помощь, мы, пожалуй, пойдем.
- Что? Что? - Фролло опять растерялся. - Ты никуда не пойдешь... ты, ты... Ты не до конца поправилась! Квазимодо!
Фролло дунул в свисток, из толпы вышел горбун, прибежавший, как только я навернулась.
- Возьми цыганку и отведи в собор, - помогая себе жестами, приказал архидьякон.
- Куда?! - одновременно с Гренгуаром и толпой грохнула я.
Квазимодо робко приблизился ко мне. Все это как-то неправильно...
- Она никуда не пойдет!
Вот его только и не хватало!
- Шатопер... - прошипели все трое мужчин, включая горбуна.
- Бедное дитя, я спасу тебя, - героическим тоном произнес Фебус-троллейбус. - Ах! Кто позволил этому горбатому уродцу приближаться к невинной красавице?! Архидьякон, это ваш зверь? Так уберите это от цыганки, не пугайте девушку!
- Я тебе уберу! - прорычал Фролло и дернулся в сторону усача.
- Отец, - Пьер не дал архидьякону перейти на рукоприкладство.
- Нет, ну ты видел?! Видел? - заходился Клод.
Квазимодо тоже встал в агрессивную позу. Он не слышал, что происходит, но, очевидно, понял, что злость хозяина вызвана не просто так.
- Расходитесь, танцев не будет! - крикнул мой "спаситель". - Фролло, вы не слышали? Идите в собор и черта своего ручного захватите!
Капитан бросил презрительный взгляд на Гренгуара.
- И этого оборванца тоже.
Пьер онемел от возмущения, лицо Фролло стало очень не добрым.
- Она. С тобой. Не пойдет, - злобно отчеканил Клод.
Феба это не остановило. Он бесцеремонно подошел и взял меня в охапку.
- Слышь! - крикнула я. - Грабли убрал!
- Не сопротивляйся, - азартно вставил Гюго. - Цепь событий восстанавливается!
- А мне плевать, хочу в собор!
- Фу, нельзя! - отрезал писатель. - Ты идешь в гости к Флер, и точка!
Спорить было бесполезно: Феб уже тащил меня к дверям дома. Последнее, что я видела - это три озлобленных лица и козочку, следующую за мной и капитаном. Ну, держись, Фиби! Сейчас ты и твоя метелка отведаете русского характера!
На пороге меня встретил курятник в полном составе.
- Ах, Феб, ты так храбр и благороден! – воскликнула носатая блондиночка. – Ты спас эту несчастную из лап огромного уродца!
- Он не был так огромен, - горделиво отмахнулся Феб. – Но уродец еще тот!
Фу, ну, и щеголь! Дамы тем временем мокли, как, пардон, собаки, во всех смыслах этого слова! У одной заслезились глазени. Ясно, понятно – это Флер. «Ох, ах, а меня так на руках никто не носит! Да и не поносит (о да, обожаю эти двусмысленные словечки) боле! Я ж старая просрочка! Залежался товар на полках Парижа! Теперь только со скидками на распродаже брачного секонд-хенда!» Кхм, что-то меня опять понесло…
- Бедное дитя, как ты себя чувствуешь? – спросила пожилая женщина.
- Нормально было, - буркнула я.
- Фу, - прыснула какая-то пигалица. – Какой убогий наряд! А эти волосы?
- Сочувствую, - ответила я.
Феб заржал, а пигалица отвернулась и стала обиженно теребить штору.
- Что ж, быть может, вы нам станцуете? – поинтересовалась мамАн.
- Нет, матушка, - язвительно влезла Флер. – Она же только что стукнулась головой.
А ты, похоже, не только что.
- Верно, - согласилась пожилая дама. – Тогда, подойди ко мне дитя, я погляжу на тебя поближе!
Прям Красная Шапочка получается…
- Да, подойди! – пропищала какая-то мелкая сопля. – Я погляжу на тебя!
- Стремянку не принести? – ехидно спросила я.
- А что такое «стремянка»? – удивилась мелкая сопля.
- Конфеты такие, - еле сдерживая позывы смеха, извернулась я.
- Принеси! – пропищала будущая красота Парижа.
Ага, козу попроси! Пиявка малолетняя! Мало того наглая, так еще и жрать любит! А из таких потом и вырастают миксы "Эсмеральда-Флер".
- Деточка, держи себя в руках, - вмешалась старушка-мать. – Это неприлично! Дитя мое, а как твое имя?
- Эсмеральда, - ответила я.
Пигалица выпустила несчастную штору и переметнулась к другим курицам:
- Ха-ха-ха! Какое смешное и глупое имя! И кто тебе его дал? Как вообще можно с таким жить?
- Живу, как видите, - спокойно ответила я. – Мозолю вам глаза.
- Фи, - буркнула мажористая харя. – Как же противно…
- Эсмеральда, а что у тебя вон в том мешочке? – противным голосом спросила мелкая аристократка. - Что там? Что там?!
Халявный диплом МГИМО... Господи, какой же у нее мерзкий голос! Аж мурашки по коже, как будто гвоздем по стеклу!
- Не говори! – воскликнул Виктор. – Это же секрет!
- Да еще какой!
- О, боги, нет! Я же совсем забыл, что…
Пожилая дама, как по сценарию вскрикнула и напугала козу. Буковки рассыпались.
- Смотрите, коза что-то пишет! – закричала одна из девиц.
Джали отошла от послания, и все узрели ту самую фразу на латыни. Как я и ожидала, никто в комнате не понял ничего, кроме заветного слова «Феб». Все взгляды устремились на меня:
- И, что это значит?! – как жерло вулкана, закипела Флер.
Я наигранно покраснела, наморщила носик и скромно отвела взгляд:
- Хи-хи, не скажу!