Не кукла

POV Сасори При возвращении в комнату после небольшого инцидента с Сакурой — можно сказать, своеобразного бунта — я обнаружил ее снова спящей. Наверняка слабость и полная измотанность не отпускали эту девушку, раз она уснула прямо за столом. Головой она облокотилось на одну руку, чтобы было не так жестко, а другая рука — вероятно, поврежденная — безжизненно висела, дабы не причинять боль каким-либо движением. Да и само тело казалось безжизненным, но еле заметное дыхание подавало хоть какой-то признак существования. Необычного цвета волосы растрепались и спадали на стол, закрывая лицо девушки. На открытых участках тела с легкостью можно заметить синяки и многочисленные ссадины. Подойдя к ней поближе и присев на корточки, я начал рассматривать на пока еще довольно спокойную и умиротворенную Сакуру, что являлось немного непривычным. Ее образ представлялся мне вспыльчивой и неконтролируемой девчонкой, которая только-только стала шиноби. А также наивным, не смотря ни на что верящим в добро подростком. Но, как оказалось, у нее своеобразный взгляд на мир, сильно различающийся с моим. При нашем последнем споре я невольно вспомнил примерно такие же ситуации с Дейдарой. Да, эти двое определенно схожи по характеру и даже по некоторым поступкам. От отстаивания своих интересов до четкого выполнения миссий, например. Или отличительная черта характера обоих — буквально невыносимое упорство, которое действует мне на нервы. Но, наверное, на этом все. По поведению Харуно не скажешь, что она является сторонником импровизации, кем без какого-либо сомнения можно назвать этого большого и избалованного ребенка Тсукури. И после рьяного старания защитить бабушку Чие, эгоисткой ее определенно не назовешь. Эта девчонка… несколько иная и отличная от людей, которых я встречал ранее. Борется за право на существование, прекрасно зная и понимая, что противник куда сильнее нее. Упорно сопротивляется не смотря на то, что какие-либо шансы на ее победу полностью отсутствуют. Защищает людей ценой собственной жизни вне зависимости от того, кем они ей приходятся. Отрицает полное отсутствие эмоций и равнодушное отношение. И считает сугубо верным то, что шиноби становится сильным благодаря чистой человеческой любви, верным друзьям и преданным товарищам. И, быть может, из-за этого Сакура так гордо встает на ноги, тщательно скрывая боль. Наверняка веря во что-то светлое внутри себя и в то самое доброе внутри близких людей, окружающих ее. Но вряд ли это понять кукловоду, не верующему ни во что, кроме слова как «вечная красота». Красота, которая не знает эмоций. Красота, которая делает человека сдержанным и сосредоточенным, при этом давая насладиться своим непревзойденным совершенством. И с такими мыслями можно было бы с легкостью лишить эту девчонку жизни и превратить ее в нечто более ценное. В то самое ценное, которое является моим смыслом жизни на протяжении долгого времени. Но почему-то я до сих пор не сделал этого. Причина этому мне неизвестна и более того — непонятна. Ее слова заинтересовали меня, но я бы ни за что не сказал, что они смогли изменить хотя бы малую часть того, во что верю именно я. Слушать было достаточно любопытно, и, возможно, только благодаря своей болтливости девчонка жива. Однако меня что-то останавливает взять катану и проткнуть слабое девичье тело, как я это сделал в прошлый раз. Но тогда я намеревался убить не Сакуру, а Чие. Неприятные воспоминания всплывали против моей воли, и из моей груди вырвался шумный выдох, выражающий мое редко проскакивающее нетерпение. Этого хватило, чтобы потревожить чуткий сон Харуно. Та недовольно покачала головой, видимо, поморщившись, и медленно подняла голову, дабы не столкнуться с болью. Но мысль о боли девушка быстро забыла, так как, увидев меня рядом, она вздрогнула и быстро соскочила со стула, отпрянув в противоположную сторону. — Не думал, что тебя так легко разбудить, — пустой фразой, вроде этой, я вряд ли бы чего добился, поэтому решил приступить к тому, что хотел сделать изначально. Раз по какой-то неизвестной мне причине я не имею желания убивать ее, то нужно хотя бы привести Сакуру в более живой вид. Она держится за больную руку, опираясь о стену и сдерживая тяжелые, болезненные вздохи. Ее взгляд превратился из настороженного в хмурый и затравленный, когда я начал подходить. На удивление, какого-либо сопротивления не последовало, что позволило мне аккуратно взять ее руку и резко вправить вывих плеча. Характерный щелкающий звук был сопровожден вскриком девушки, которая сразу же отдернула уже почти здоровую конечность. — Твой организм скоро избавится от моего яда, и чакра будет понемногу восстанавливаться, — благодаря непонимающим глазам Сакуры было легко понять, о чем она сейчас думает, поэтому я опережаю ее, отвечая на волнующий девушку вопрос: — Убивать я тебя не стану. Кто знает, может, ты мне понадобишься в таком состоянии. — Я не буду помогать тебе в любом случае, — глухо шипит и озлобленно смотрит, не обращая внимания на то, что я ей только что помог. — Тут ты ошибаешься, — пытаюсь ответить как можно мягче, надевая на себя привычную улыбку, которую я не так уж и часто показываю. Но в случае с этой девчонкой все чаще и чаще. — Твое бессмысленное упорство не доведет до тебя до добра, — голос невольно становится более холодным из-за легкого раздражения, которое вызывает Сакура своим глупым упрямством, — Ты находишься в организации Акацки и пока что, в удачу тебе, под моим присмотром. В лучшем случае тебя убьют без каких-либо вопросов, в худшем — используют в качестве приманки для девятихвостого. И более вероятный вариант последний. Так что советую умерить свой пыл и послушать, что я тебе сейчас говорю. Видимо, предложение про мальчишку-джинчуурики подействовало, ибо злобный, готовый к драке, огонек в ее глазах сразу же угас. Я наблюдал ее растерянной и не знающей что ответить. Думать долго не пришлось — Узумаки приходится ей не только сокоманадником, но и каким-то важным человеком. Значит, я нашел больное место, на которое можно в случае чего надавить. — Наруто не поступит необдуманным образом, спасая меня. Он не подставится под удар, будучи хозяином лиса, — надо быть глупцом, если посчитать, что Харуно так быстро сдастся. — И ты веришь в то, что тебе удастся обмануть меня? Я прекрасно видел импульсивное поведение девятихвостого. Сомневаюсь, что он станет сидеть сложа руки, узнав где ты сейчас находишься. Или, быть может, лисенок согласится заменить тебя собой? — Чертов ублюдок, — яростно выплевывает очередное ругательство в мою сторону, продолжая вжиматься в стену, явно боясь осуществления угрозы. — Осторожнее, — предупреждаю я, не особо обращая на смешные попытки меня оскорбить. Зато Сакуру мое спокойствие конкретно задевает. Глухо осев на пол, она обхватывает руками колени и опускает голову. Прежде чем выйти из комнаты, я заметил, как она сотрясается в беззвучных рыданиях. Скорее всего, мне показалось. Мысль о незнании того что делать с этой куноичи не оставляла меня ровно с того момента, как я понял, что не могу ее убить. Вариант сделать Харуно полноценным членом Акацки был невозможным, а вариант отпустить ее обратно в деревню бессмыслен и глуп. Более того — для меня он являлся опасным, ибо вряд ли девушка за все это время успела проникнуться к своему врагу дружескими чувствами и вряд ли она не расскажет всю информацию обо мне, которую сама узнала сравнительно недавно, Пятой Хокаге. Таким образом, поняв, что желание оставить в живых затмевает желание убить, я решаю сделать ее кем-то вроде своего помощника. Помощник, который — я очень на это надеюсь — не станет тенью Дейдары, и не будет докучать мне своей якобы правотой о том, что искусство это взрыв. Иначе желание убить возрастет в десятикратном размере, и у меня будет на две марионетки больше. Блондин спокойно сидел в своей комнате, лепя маленьких взрывных птичек. Мое появление он заметил не сразу, а минуты так через две, когда мне пришлось наигранно покашлять. У мальчишки, не умеющего сдерживать свои эмоции, мгновенно отразилось удивление на лице. — Сасори но Данна? Неожиданно видеть вас в моей комнате… Вы что-нибудь хотели? — «Нет, просто по тебе очень соскучился, болван». Невольно промелькнувшая мысль остается мною незамеченной, так как желание сказать Тсукури что-нибудь саркастичное в ответ появляется нередко. Только когда он спрашивает какую-нибудь глупость, в основном. А делает он это довольно часто. Но вместо этого остаюсь спокойным и совершенно не меняюсь в лице. Лишь говорю ему то, что хотел: — Хватит заниматься ерундой и иди ко мне в комнату. Там сидит нужная мне девушка, ты должен за ней присмотреть во время моего отсутствия, — и, заметив только что промелькнувшее желание возмутиться в глазах Дейдары, добавляю: — Без вопросов. Возможно, я объясню тебе потом. Кстати, иногда девушка бывает буйная, так что осторожнее, не получи по голове. Слушать о том, что его никогда бы не смогла ударить какая-то девчонка, мне не хотелось, поэтому я поспешил ретироваться из помещения. Он все равно поступит так, как я ему сказал. Мне же сейчас нужно поговорить с Пейном по поводу нахождения Харуно в моей комнате. Если она предоставит мне свою помощь — а выбора у нее, собственно говоря, нет — то Пейн примет эту идею. А вот как к этому отнесется Сакура мне неизвестно. Вариантов кроме как смириться, у нее больше не было, но, думаю, возгласы несогласия все-таки будут. Вообще в последнее время я стал слишком часто о ней думать. Внешне это не проявляется, но что-то отвратительно грызущее внутри меня не дает мне совершенно никакого покоя. Воспоминания нашей первой схватки невольно всплывают только при ее виде. На тот момент я бы убил обеих: и бабушку, и Сакуру. Но сейчас… какая-то непонятная преграда мешает мне сделать из нее эту чертову марионетку, которую я так хотел. Идя по темному коридору, который должен был привести меня к лидеру Акацки, я ни на секунду не переставал думать о той розоволосой личности, которую я временно доверил своему горе-напарнику. Наверное, она с ним даже не заговорила, потому что ее последнее состояние сулило о том, что она сейчас несколько подавлена. По крайней мере, я на это надеюсь, потому что взрывной характер этих двоих может навлечь на мою комнату немало бед. Конец POV Сасори