GIZIBE

POV Хёрин — Микки Маус? — непроизвольно сорвалось с моих губ, когда я увидела в нескольких метрах от себя Чунмёна. Внутри меня совершилось настоящее путешествие во времени, воскрешая в груди исключительно приятные воспоминания незапятнанные ни моим испорченным поведением, ни обидами, ни обоюдным предательством. Чунмён хорошо выглядел. Он не казался больным и уставшим, да и разбитым его нельзя было назвать. Что ж, видимо, он тоже решил начать всё заново. — А, просто, — начал Сухо, оборачиваясь назад, — я увидел, что кто-то фотографировал витрину магазина. Вспышка там… — Витрина магазина? — вскинув бровь, спросила я. — Ты про «Free Action»? — Да, — утвердительно кивнул Чунмён и запрятал руки в карманы джинсов. — Ты там работаешь? — Ну, — замялся Сухо, отводя взгляд в сторону, — это мой магазин. — Серьёзно? Чунмён неловко кивнул и поджал губы. И без гадалки было ясно, что Сухо хотел похвастаться своим достижением, но я была не совсем тем человеком, который сполна оценил бы его радость. Парня легко можно было понять, ведь и на его месте я тоже осеклась бы. Как человек, работавший на меня несколько месяцев, Сухо поступил с уходом очень некрасиво: молча отдал заявление отцу, не зашёл попрощаться, даже не скинул сообщение. С другой стороны, я была рада, что Чунмён вернулся к тому делу, которое ему действительно нравилось. Эх, папа, ты ведь просто помог реализовать Сухо его старую мечту. Мог бы так сразу и сказать. — Госпожа Пак, понимаете… — виноватым голосом начал бывший водитель — Показывай свою лавочку, мистер, — намеренно перебила я Чунмёна, не желая выслушивать его оправдания. Он сделал ставку в пользу лучшей жизни и уже чего-то успел достичь — разве не это было главное? — Что? — опешил Сухо, выпучив на меня свои глазёнки. — Пойдём, покажешь, как устроился, — улыбнулась я и подошла к молодому человеку. Тот ещё некоторое время смотрел на меня, словно ожидал подвоха, но когда убедился, что я говорила о визите в магазин на полном серьёзе, Чунмён аж оживился, и мы, наконец, отправились в «Free Action».

***

Сказать, что я была удивлена, это ничего не сказать. Теперь, толком разглядев магазин изнутри, я была уверена, что тут точно без моего славного папочки не обошлось. Интересоваться подробностями я не стала, к тому же, кому сейчас это было важно? Чунмёну, который только становился на ноги? Мне, для которой сейчас главным приоритетом был ребёнок? Да, узнав о беременности, я хоть и находилась в смятении, не зная, радоваться мне или рыдать, но благодаря поддержке Бэкхёна мои мысли достаточно быстро были приведены в порядок. Именно этот парень отправился со мной на приём к гинекологу; именно он был тем, кто взял меня за плечи, посадил перед собой и строго сказал, чтобы я даже не думала об аборте. Такая сторона Бёна стала для меня новым открытием, впечатления от которого перекрыли все душевные волнения. «Ты девушка сильная, с финансами у тебя проблем не будет, так что у тебя просто нет причин отказываться от ребёнка!» — высказался Бэкхён, но вот как быть с Чунмёном, мне друг ничего не посоветовал. И вот теперь, сидя напротив Сухо с мыслью, что во мне растёт и его ребёнок тоже, я всерьёз задумалась над тем, как мне быть дальше. Я не хотела использовать ребёнка в качестве предлога, чтобы Чунмён был со мной, с другой стороны, я не имела никакого права лишать малыша отца, несмотря на наши с Сухо несостоявшиеся отношения. Ещё я с трудом представляла возможную реакцию Чунмёна, ведь он, двадцатилетний парень, слишком молод для того, чтобы стать отцом. К тому же, у него только дела с бизнесом наладились, а семейная жизнь может стать очередной причиной разбитых надежд, которые во второй раз уже будет куда сложнее склеить. Чунмён с жаром рассказывал об его первых успехах, о покупателях и их предпочтениях, показывал новые модели, хвалился обилием аксессуаров. Он больше не походил на затравленного мальчишку, каким я его застала в самый первый день нашего нечаянного знакомства. Начав заниматься тем, что действительно ему нравилось, в Сухо появилась та страсть, которую я раньше не могла уловить в нём. Каким бы прекрасным водителем ни был бы Чунмён, его главным транспортом навсегда останется велосипед — простой, быстрый, манёвренный двухколёсный друг. — Да в тебе чуть не умер бизнесмен, — рассмеялась я, — оказывается, у тебя талант. — Ну, как Вам сказать, — пожал плечами Чунмён, — без советов господина Пака я бы ничего не смог сделать. А вообще, я на самом деле понял, что мне не хватает знаний. Я никогда не задумывался о высшем образовании, но теперь, кажется, мне бы это не помешало. — Мудрое решение, Чунмён, — кивнула я, одобряя ход мыслей парня, — надо учиться, пока не поздно. — Ну, подождать всё равно придётся некоторое время. Пока хочется посветить себя работе. А как в агентстве дела? — Не знаю, — ответила я, закинув ногу на ногу, — я в отпуске. Вот, решила в свободное время заняться фотографией. — Ого, не думал, что Вы любите фотографировать. — Есть немного, — ответила я, глянув на камеру. — Смешно всё-таки получилось… — Что именно? — не поняв моих мыслей вслух, спросил Чунмён. — Что встретились снова. Наша беззаботная беседа прервалась, и повисло неловкое молчание. Мы хотели начать новую жизнь, но не прошло и полугода, как судьба свела нас снова. И каким образом? С помощью злосчастной вспышки в фотокамере! Более ироничную ситуацию сложно было придумать. — Госпожа Пак, — прервал молчание Чунмён, и я подняла взгляд на своего бывшего водителя, пытаясь предугадать, что скажет Сухо, — простите меня, что я уволился без предупреждения. — Мог бы и мне заявление на подпись оставить, — проговорила я с толикой обиды начальника, — на меня же работал. — Простите… — Да ладно, — я отмахнулась и подбадривающе улыбнулась парню, — рада, что ты нашёл себя и занимаешься любимым делом. Это главное. Снова повисла тишина, неприятно напоминая нам о том, что всем сердцем хотелось вычеркнуть из памяти. Ни я, ни Сухо не хотели поднимать болезненную тему личных отношений, поэтому по обоюдному молчаливому согласию мы просто простили друг друга. В какой-то момент в магазин один за одним начали заходить покупатели, и Чунмёну уже было не до разговоров. Я некоторое время ещё понаблюдала за парнем со стороны, но, в конце концов, решила уйти, чтобы не мешать работе. Правда, стоило мне только немного засуетиться, как Сухо, попросив одного клиента немного подождать, подоспел ко мне. — Я пойду, у меня ещё дела есть, — улыбнулась я и протянула руку, — рада была встрече. — Говорите так, словно мы больше не увидимся, — пожимая ладонь, проговорил Чунмён. — Лучше не пропадайте. — Это ты мне говоришь? — рассмеялась я. — Ладно, до встречи.

***

Отец минуты три молчаливо стоял в дверях и всё разглядывал меня с ног до головы, пока открыто не спросил, что я здесь делаю. Фраза прозвучала немного грубо, хотя я и понимала, что папа вовсе не хотел мне хамить. Я была слишком редкой гостьей в его доме. — Хочу попить чай. Скучно вечером сидеть за столом одной, — непринуждённо ответила я и приподняла коробку с тортом. Заприметив лакомство, папа расплылся в довольной улыбке и побежал на кухню ставить чайник, ругая себя за своё чудачество. Я с наслаждением вспомнила то время, когда Чунмён на скорую руку готовил ужин, пока я жаловалась на голод и усталость. Он так же суетился на кухне, носился от холодильника к плите, ещё умудрялся поддерживать разговор. Жаль, что раньше я сопоставляла его учтивость, внимательность и ответственность с размером выплачиваемой ему зарплаты. — Кофе будешь? — послышался голос папы из кухни. — Нет, мне чай. Зелёный, — ответила я, разуваясь в коридоре. — Чай? Я смотрю, что у тебя даже вкусы изменились. — Перемены, всё перемены, — отозвалась я и прошла на кухню, где на столе уже стояли две большие кружки и тарелочки для торта. Я оглянулась вокруг и с некой иронией отметила для себя, что в доме отца кардинальных перемен не произошло. Это навеяло воспоминания со времён средней школы, когда в перерывах между выполнением домашнего задания, я могла сидеть за столом на кухне и разглядывать посуду, шкафчики, забытые вещи, красивые салфетки и даже баночки со специями и соусами. Я не о чём не думала в такие моменты, просто смотрела, отвлекалась, а потом с неохотой возвращалась к учёбе, в скучный мир цифр и правил. Пока папа заваривал чай, я разрезала торт и положила на тарелки по кусочку. — Ох, давненько я сладкого не ел, — облизнулся отец, подхватив пальцем крем, — ностальгия. — Да ладно, прямо ты так ничего и не ел, — хмыкнула я, косясь на вазочку с печеньями. — Ай, не придирайся. Лучше расскажи, как ты? Обжилась в новой квартире? — проговорил папа, усаживаясь на место. — Да, мне всё нравится. Смысла в большом доме нет. Слишком много пустого пространства. — Не одиноко хоть? А то ты даже не позволяла к тебе в гости зайти… — Зато кое-кто уже без спроса пожаловал, — намекая на Бэкхёна, проговорила я, и отец, само собой, всё прекрасно понял. — Прости, Бён был крайне настойчив. Даже не подумал бы, что он может быть настолько решительным и мужественным. — Ты его ещё плохо знаешь, — улыбнулась я и отправила в рот кусочек торта. — Вижу, что ты сменила имидж. Не жалко было волосы обстригать? — Мелочи… Отрастут. Кстати, я тут Чунмёна встретила. А вот на этих словах интерес в глазах отца загорелся, и даже сладкий гостинец потерял всякую важность. — Встретила? — переспросил папа, словно всё это время мы играли в прятки. — Да. Мимо его магазина проходила. Молодец, что помог Чунмёну. — Ну, моё дело было малое. Советы и помещение, дизайн, — пытаясь прикрыть неловкость, пробормотал отец, словно он на самом деле был виноват в увольнении Сухо. — Ай, пап, расслабься. Я же знаю, что ты помогал из лучших побуждений. Всем нам свойственно исходить из собственных соображений. Вот, например, встретившись с Чунмёном, я поняла, что он поступил правильно, поэтому своими проблемами обременять его не стану. — Проблемами? — переспросил отец, вскинув бровь. — Ну… — замялась я, но теперь от случайно вырвавшейся фразы трудно было отвести тему, потому что отец был не из наивных простаков, каким он мог казаться на первый взгляд. С другой стороны, разве не за этим я пришла к папе? Как ни крути, а свою беременность мне уже на шестом месяце будет сложно скрывать, если не раньше. — Хёрин, что-то произошло? — мягко спросил меня отец. — Я решила, что буду растить ребёнка одна, — из-за волнения начала я невпопад, — Сухо только встаёт на ноги, ему надо бизнес начать нормально, ну… — Стоп, Рин. Какой ребёнок? При чём тут Чунмён? — Беременная я... — Беременна? — переспросил отец, но к моему удивлению не побледнел и не упал в обморок. — И собираешься не рассказывать Чунмёну правду? — Не собираюсь. Я уже всё решила. — А что ты скажешь ему, если он тебя увидит с ребёнком? — Как будто после Чунмёна у меня никого другого быть не могло, — пожала я плечами и хмыкнула. — На нём свет клином не сошёлся. — Хёрин, — выдохнул папа, — знаешь, что это самое нелепое решение, которое я слышал от тебя за всю жизнь? — Ты слышал от меня только сотую часть... — Хёрин! — Да, папа, ты ещё многого обо мне не знаешь, чтобы судить о моих самых нелепых решениях. Если бы сейчас отец спросил, что я так долго и упорно скрывала от него все эти годы, то, уверена, сегодня я рассказала бы ему все свои секреты. Больше не было смысла прятать всю подноготную своей далеко не идеальной натуры. Я переболела тусовками, непостоянными парнями и бестолковым стилем жизни, поэтому я даже представить не могла, какой внутренний порыв должен заставить меня вернуться к тому бесшабашному ритму снова. — Прости, моя дорогая, — начал отец, сделавшись серьёзным, — если бы в своё время твоя мама не сказала, что беременная тобой, то это сделало бы мою жизнь бесполезной и бессмысленной. — Не преувеличивай. Ты бы даже об этом не задумывался. — Ты права, Рин-ни, ты права, но я говорю тебе со своей нынешней позиции, — понимающим голосом сказал отец и накрыл своей ладонью мою, — не решай за Чунмёна такие вещи и не лишай его радости стать папой. Лучше скажи ему и получи отказ, чем промолчать и жить с грузом на сердце и виной перед собственным ребёнком. Слова отца мигом сбили с меня всю спесь, и я низко опустила голову. Я уже приготовилась к скандалу, выяснению отношений и долгим, нудным нравоучениям, а папа взял и вместил всю суть в несколько предложений. — С Чунмёном ты, может, и встретилась, а вот поговорили вы отнюдь не о обо всём, — закончил отец, чуть сильнее сжав мою ладонь.