GIZIBE

POV Чунмён После банка я не торопился возвращаться обратно в агентство, поэтому пытался продлить свою прогулку настолько, насколько это было только возможно. Я не взял машину и не воспользовался общественным транспортом всего лишь по одной простой причине — мне нужно было хоть как-то прийти в себя, успокоиться, ещё раз всё тщательно обдумать, но вот та сумма, которая сейчас находилась в моём портмоне, мешала трезво мыслить. Я не мог избавиться от навязчивой идеи, что Хёрин всё это время пыталась купить меня, привязать к себе, заставить привыкнуть к безбедной жизни и расслабиться, позволив госпоже содержать меня. После пятничного вечера, к слову, стало казаться, словно все эти месяцы я не работал на Хёрин. Она платила за то, чтобы я был рядом, а крайне высокую зарплату объясняла тем, что я выполняю много обязанностей, имею скользящий график, да и по статусу Рин не положено скупиться на оплату заказываемых ею услуг. Со временем я свыкся с этим, но теперь понимаю, как сильно ошибался. Смешно, но всё закончилось именно так, как и говорил Ву Бин в самом начале — постелью. И кто меня потянул за язык сказать, что лучше спать со мной, чем с кем-то ещё. Можно же было просто ограничиться словами, но в итоге… Даже стыдно вспоминать. Прикосновения, поцелуи, близость, эта странная прелюдия, чтобы объяснить мне, девственнику, что значит быть с женщиной: чувствовать её тело, быть одним целым и наконец-то разобраться в пресловутом понятии «любить в постели». В тот вечер я, кажется, смог понять Хёрин. Я смог понять, как она жила раньше, и почему не знает ничего о духовной связи, которая гораздо важнее и ценнее, чем секс. Однако я совру, если скажу, что не получил удовольствие. Оно было, и я испытал его с той самой минуты, как Хёрин толкнула меня на кровать. Я испытывал удовольствие, когда Рин раздевалась и проводила руками вдоль тела. Я испытывал удовольствие, когда она взяла мои ладони в свои и положила к себе на грудь. Я испытывал удовольствие, когда проник в Хёрин пальцами. А уж что говорить дальше… Эйфория с болью на сердце, невозможность остановиться и оторваться от разгорячённого тела, жажда слышать женские стоны и задыхаться от нехватки кислорода. И потом… Я тряхнул головой. Нет, нет, Чунмён, остановись. Хватит вспоминать это. Не пытайся больше воскресить в памяти то, что надо обязательно забыть. Навсегда. Как бы просто Хёрин не относилась к сексу, я теперь не смогу находиться с ней рядом. Для неё наша близость не значила так много, потому что я уже у неё далеко не единственный любовник, в отличие от меня, у которого Хёрин была первой женщиной. Мне больно и противно думать, что Рин так же сходила с ума в сладострастной истоме с тем же Тао. А ещё невыносимей одна мысль о том, что после меня у Хё будет ещё кто-то. Я останусь незначительным эпизодом в её жизни, а как насчёт меня? Какое место успела занять Хёрин в моём сердце? Окончательно поняв, что даже продолжительная прогулка не может меня расслабить и отвлечь, я решил возвращаться в агентство. Предстоящий разговор с начальницей я тоже не собирался откладывать в долгий ящик. Во мне, в вечно неуверенном в себе и трусливом мальчишке, закрепилась непоколебимая решимость продолжать гнуть свою линию и оставаться верным себе и своим принципам через боль и страх.

***

Я застал Хёрин стоящей у окна. Утром я не обратил внимания, зато сейчас заметил, что госпожа Пак выглядела как-то иначе. С одной стороны, непривычно было видеть её в юбке ниже колена и в весьма консервативной тёмной блузке, а с другой — Рин просто казалась немного чужой. Настроение, выражение лица, даже поза, в которой она стояла — всё иное, отличное от того, что бывало обычно. Я тихо закрыл за собой дверь и громко откашлялся, чтобы привлечь к себе внимание. Госпожа Пак перевела свой томный взгляд в мою сторону, молчаливо ожидая, что я и без её вопросов оглашу причину своего визита. Я подошёл к столу, выбрал из сумки портмоне, открыл его и извлёк те деньги, которые ещё час назад снял в банке со своего счёта. — Вот, — сказал я, положив на стол купюры. — Что это? — спросила Хёрин, посмотрев на деньги, а потом на меня. — Часть долга. — Я тебе уже всё объяснила. — Считайте это моей платой за ту ночь. — За ту ночь? — переспросила Хёрин и, подойдя к столу, поставила на него кружку с кофе. — Ты мне платишь? — Дело к делу не относиться, разве не так? За удовольствие надо платить, а за подаренное Вами — вдвойне. Хёрин опустошённым взглядом смотрела на стопку денег, провела по ним кончиками пальцев, ухмыльнулась и отодвинула от себя купюры. — Это же против твоих принципов спать с кем-то за деньги. Разве ты не согласился на это из-за чувств? — Нет, — твёрдо выдал я, — если бы это были чувства, то всё было бы иначе. — Иначе, — повторила Хёрин, поджимая губы. — Если бы я признался и предложил встречаться, а потом мы бы переспали, тогда о деньгах и речи идти не могло бы. Наша близость была хорошим уроком. — Уроком... — Поэтому прими эти деньги. — Я не приму их, — холодно отрезала Хёрин. — У тебя на этот раз нет причин не принять их. — Ты считаешь меня проституткой? — Нет. — Тогда убери деньги, — проскрипела зубами Рин. — Ким Чунмён, не доводи меня. — Я не возьму ни воны. Забудьте! Хёрин нахмурила брови и шумно выдохнула. Я понял, что она действительно не примет деньги, но и я был уверен, что не заберу их назад даже под страхом смерти. Каков должен был быть исход этой ситуации? Ответ пришёл незамедлительно, когда Рин бросилась к своей сумке и, порывшись в ней некоторое время, достала оттуда зажигалку. Она махом смела воны в мусорное ведро и… Подожгла. На моих глазах сгорал полмиллиона. — Что ты делаешь? — поздно спохватился я. — Я же сказал — забери эти деньги! Что ты творишь? — Наглядно показываю, что я плевать хотела на эти бумажки! — оскалилась Хёрин. — Мне они не нужны и тебе, смотрю, тоже. Раз ты так распоряжаешься своей щедрой зарплатой, пусть так и будет. Через пару минут сработала пожарная сигнализация, и Мин Чжон, перепуганная и бледная, ворвалась в кабинет Рин. Она в панике оглядела комнату, а когда заметила огонь в мусорном ведре, звонко пискнула и побежала к огнетушителю. Мы смотрели на бедную секретаршу отсутствующими глазами. Я не слышал, что без конца лепетала Мин Чжон. Я не помню, пояснила ли хоть как-то сложившуюся ситуацию Хёрин. Минут десять я стоял как в тумане, отказываясь что-либо понимать. — Возвращайся в комнату водителей, — услышал я сухой голос Рин, вернувший меня в эту реальность. — Рабочий день ещё не закончился.

***

Исин был на выезде, поэтому в комнате я застал одного Чондэ. Он играл в какую-то бродилку на ноутбуке и был с головой поглощён в процесс, правда, стоило ему на какую-то долю секунды отвлечься и перевести взгляд на меня, как игра потеряла всякий смысл и интерес. Чен закрыл ноутбук и подсел ко мне на диван. — Что такое? Ты чего такой бледный? Ты плохо себя чувствуешь? Я отрицательно махнул головой. — Что-то произошло? Эй, Ким Чунмён, не пугай! — Я не знаю, — бездумно ответил я, неспособный в этот момент хоть как-то выразить свои мысли. — Так, всё сложно. Ладно, давай по порядку. Звонили родители и сообщили что-то плохое? Я отрицательно махнул головой. — С Хёрин поцапался? Я неопределённо пожал плечами. — Так, значит, близко, — рассудил Чондэ. — Опять начальница с каким-то типом связалась? — Нет. Чондэ перебирал ещё много разных вариантов, пока мне в один момент не стало смешно. Господи, сколько можно придумать разных причин для ссор, а наша с Хёрин ситуация, кажется, ни в одни ворота человеческой логики не вмещается. — Ты чего смеёшься? — удивился Чондэ. — Я, между прочим, переживаю за тебя. — Я знаю, друг, я знаю, — горько улыбнулся я и обнял товарища за плечи, — я знаю. Просто понимаешь, иногда в жизни происходит то, что невозможно объяснить. Точнее, нет необходимости и толку просвещать собеседника в подробности той или иной ситуации, потому что надо быть непосредственным участником конфликта. Хотя, даже это не даёт гарантии, что всё станет ясно и понятно. Скажу тебе в двух словах: это похоже на тупик. — Сухо, твои отношения с госпожой Пак… Это ведь ты про них сейчас говоришь? Я кивнул. — Вы поссорились? — Это просто тупик. — Может, ты драматизируешь? Знаешь ли, выхода нет только из гроба. Любую проблему можно решить. — А я и не говорил, что выхода нет, — сказал я, глянув на озадаченного Чондэ. — Тогда действуй. — Ты даже не спросил, что я надумал сделать, — рассмеялся я. — Думаю, что тебе виднее, раз ты описал ваши отношения с Хёрин как «тупик». Я кивнул. Да, тупик. Нелепое и глухое слово, но почему-то настолько болезненное, что чувствуешь агонию каждой клеточкой своего тела.