Альтернатива

      Считается, что после ссоры, после того, как человек уйдёт, то все мгновенно станет на свои места. Похоже, со мной этот случай не прошёл. Хотя, если подумать, то и не должен был. Виновник происшествия давно улетел, причём, ещё не факт, что выжил, с такой-то раной... А проблемы от него остались, и половину без посторонней помощи не решить. Ну, взять, к примеру, возвращение домой. Идти пешком до ближайшего поселения - недели три, если не больше, а если учесть то, что все оборудование и провизия улетели в Тартарары вместе с теми, с кем я шла на заброшенную китобойню, то шанс добраться до него живой равнялся примерно нулю.       Нет, я не спорю, был ещё ледокол, до которого, кстати, тоже нужно пилить и пилить, но, к счастью, не так далеко, как к ближайшим поселенцам. Я с завистью вспомнила пришельца, которого Себастьян окрестил Шрамом. А ещё того, кто дал мне эту... Зубочистку-переростка. С одной стороны, и ежу понятно, что она предназначалась явно не мне, а с другой, это лучше, чем быть убитой от неё же. Но я бы сейчас все отдала, что бы проснуться дома, в тёплой и мягкой постельке, с котом под боком... Ах, мечты, мечты. Как жаль, что тогда, когда я могла все это бросить, я этого не сделала. Хотя, жалеть не о чем. Да и в одиночку Шрам бы не справился и тогда был бы нашей планете, ну, или её населению, полнейший звездец. Но судя по тому, что они ещё вернуться, а в этом нет сомнений, ещё не все потеряно. К счастью для любителей апокалипсиса.       Пока мозг развлекал себя лирикой, руки делали дело, а именно, освобождали от осколков и прочего мусора один из снегоходов, на котором прибыли участники экспедиции. Всего снегоходов было десять, и это на сорок-то человек, при условии, что половина ехала в закрытых машинах, которыми владели бурильщики. Сейчас же из тех, которые были, осталось всего три машины и два снегохода. Машины сразу отметались. Во-первых, после взрыва выделилось тепло, и не известно сколько, ведь взрывное устройство имело внеземной характер, а значит лед в некоторых местах стал тоньше, но насколько - неизвестно, а во-вторых я банально не умела им управлять, что конкретно облегчало выбор. Выбрать из уцелевших снегоходов было сложнее. Один из них сразу отметался: было видно, что он не поедет с оторванной передней частью. Остальные два отличались только степенью заваленности. И вот теперь я один из них и разгребала, молясь про себя, что бы там было топливо. Без ключей я бы кое как, да завела машину, благо отец учил меня всякому, а не только скалолазанию.       Через несколько минут снегоход был освобожден. Взглянув на приборную панель, я чуть не заплясала от радости. Там имелось не только топливо, но и ключи. Это значило, что я не потрачу ещё время на замыкание проводов. Наскоро оглядев место гибели сорока человек, а также по совместительству братскую могилу чужих и двух (или трёх, все зависит от того, выжил ли Шрам) охотников, я залезла на снегоход, попутно закинув копье-переросток в багажный отдел под сиденьем. Благо перчатки, хоть и тонкие, я положила в карман, а иначе бы осталась без пальцев, хотя это вопрос времени, ведь мороз усиливался, а без верхней одежды я рискую вообще навсегда остаться во льдах.       Через десять минут я уже проделала примерно половину пути на скорости ста километров в час, это если верить навигатору, встроенному в снегоход. На самом же деле я не особо видела огни ледокола, признаться, я двигалась на свой страх и риск, ведь одна фара у машины все же пострадала, а вторая не давала достаточного света, для освещения пути.       Напряжение с каждой минутой возрастало, а ледокол все не появлялся. Но спустя все же какое-то время на горизонте появился знакомый силуэт водоплавающего агрегата. А когда я подъехала чуть ближе, то зашипела до сих пор молчавшая рация.       - Объект, приближающийся с северо-востока, приём, как слышно? Назовите себя!       Не отпуская руль, я нащупала кнопку приёма.       - Вас вызывает член экспедиции Алекса Вудс, проводник, как слышно, примерно через пять минут достигну корабля! Прошу открыть шлюз!       Некоторое время рация молчала, видимо говоривший анализировал ситуацию. После снова раздалось шипение.       - Открыт пятый шлюз, с противоположной вашему прибытию стороны, приближайтесь осторожно, лед покрыт трещинами! Кроме вас выжившие имеются?       - Нет, выживших больше нету, всех накрыло... - тут я запнулась, не зная как описать сложившуюся ситуацию. Подозреваю, что после моих слов о том, что всех убили инопланетяне, меня отправят к Наполеонам и единорогам. - ...обвалом. Подробности после прибытия.       Я начала объезжать ледокол. Надо же, не солгали. Шлюз был открыт. А ведь могли и не впустить, а то мало ли кто разъезжает здесь. С другой стороны, тут не помочь человеку - свиньёй оказаться, хотя и такие бывают.       На въезде меня встретила группа медиков. И только как я попала на корабль, я поняла, как же замерзла. Женщина, подбежавшая ко мне раньше всех, спросила на аллергические реакции на снотворное и обезболивающее. На что ответ был отрицательным. Скажем так, на тот момент я мало что соображала от усталости.       Перед тем, как меня поглотила тьма, я поняла, что если выберусь отсюда живой, то завяжу с инструктажем и не пойду больше в горы ни ногой. * * *       Шрам очнулся от колющей боли в груди и боку. Было полное ощущение, что его зацепили за спасательные тросы и тащат на буксире за кораблем. Он не сразу открыл глаза, боясь предположить худшее, но, однако, он ошибся. Шрам, он же Скар, оказался в маленькой, буквально три на два метра камере, с ультрафиолетовым излучением, судя по открытым лампам - в биокамере, предназначенной для повышения скорости регенерации, а значит, никто ничего не знает, но... Паразит должен был вылезти уже довольно давно, извлечь его никто из присутствующих целителей не мог, никому из них не захотелось бы трогать опозоренного таким образом охотника. Скорее всего его бы просто убили. Да и удар королевы пришелся по жизненно важным органам, и только если их заменили был бы шанс выжить. Однако он здесь, и, судя по всему, жив, здоров и не собирается на тот свет. Этот факт значительно улучшил настроение охотника, несмотря на раны.       Одобрительно заурчав, Шрам проверил оставшееся время своего нахождения в капсуле. Примерное время лечения не сложных ран от четырёх до девяти микроциклов, средней тяжести - от десяти до тридцати. У него же оставалось четыре микроцикла из пятидесяти шести, это примерно ещё четверть дня проваляться в гробу с фиолетовым освещением. Скар пошевелил жвалами, поймав себя на таком сравнении. Лучше уж в таком, чем бороздить космос в виде кучки пепла и пыли, в ещё меньшем сосуде.       Сверху послышались писк и шуршание из-за поднимающейся крышки биокамеры. Похоже, лечащий его целитель решил, что ему достаточно валяться тут, пора и честь знать.       С новой силой накатила боль после отключения устройства. Судя по всему, это ещё будет долго продолжаться, однако показывать боль было нельзя. Показавшему её начнётся настоящий Ад среди соплеменников. Это как прилететь с охоты без трофея. Ну, что-то вроде того.       От хлынувшего света Шрам зажмурил глаза. Он хоть и был приглушенным, однако резал газа не хуже кислоты ксеноморфа. Тихонько, на границе восприятия, Скар выругался. Благо, что их язык состоит в основном из шипящих и свистящих звуков, иначе был бы ему полный...       - Скар, - произнёс где-то внизу знакомый мягкий шелестящий голос, - неужели наставник не научил тебя обходиться без ругательств? И открой, наконец, глаза, мне необходимо сделать полный осмотр.       Похоже, это был уникальнейший случай, когда охотник слушал представителя другого сословия, не обращая внимания на сказанные им слова. Не прекращая ругаться про себя, Скар все же послушался, и, остановив поток матерных слов, с трудом открыл глаза.       Над ним нависал целитель, старше его как минимум в три раза, если не больше. Больше ничего он увидеть не смог, так как почти сразу глаза ему закапали едкой жидкостью, а через секунду и так еле шевелящийся охотник стирал тыльной стороной ладони выступившую жидкость из глаз, равнозначную людским слезам. После этого мучения, ему все же дали подняться, придерживая как маленького, за локоть. Отмахнуться от такой помощи мешали ему знакомый голос и силуэт целителя. Все так же придерживая и направляя, его довели до кресла, на которое же и усадили. Наконец, эта немного нервирующая помощь исчезла, но только затем, что бы через секунду высадить в не пострадавший бок шприц. Скар дернулся и все же зашипел от боли, но тут ему было простительно. Не каждый матерый охотник выдержит молча применение и действие этого препарата, что уже говорить о подростке, лишь недавно ставшему охотником? Зато действие у этого препарата воистину чудесное - он начинал действовать и спустя половину никоцикла закрывались все средние ранения, те, что побольше, соответственно, ждать приходилось дольше. Нет, конечно бытовали истории, на ученических кораблях в особенности, про тех камикадзе, что почти сразу после введения препарата скакали по всей планете, отбиваясь от враждебно настроенного населения одной рукой и собирая трофеи другой, однако Шраму всегда эти истории казались всего лишь глупой выдумкой, не более чем.       Пока он отдыхал, развалившись в кресле, целитель, в свою очередь, нервно оглядываясь, скармливал уже мертвого паразита цистерне с кислотой, более сильной, чем у ксеноморфов. Откуда она взялась на ученическом корабле, Го'накей, так называли целителя, предпочел не думать. Главное, что в ней хорошо было прятать улики, так как химическому разложению она не подлежит даже для такой научно продвинутой цивилизации, как яуты.       Если бы кто-то из охотников обратил внимание на старого целителя и вздумал бы к нему присмотреться, то многие, ну или те, кто не страдает слепотой (а таких не берут в охотники), увидели, что на лбу у него был выжжен знак отличия простого рабочего от собирателя космических трофеев. В остальном же Го'накей почти ничем не отличался от представителей своего сословия. Возможно, только не имение правой руки и полностью обожжённая левая сторона тела не давала ему право вписаться в ряды целителей, напоминая о великой, но короткой славе. Теперь же он добился, пусть даже и с одной рукой, мастерства в своём деле, что и доказывает прооперированный и зашитый им сын его давнего боевого товарища.       Вытащить зародыша из Шрама оказалось не простым делом, ибо этот... Эта тварь мутировала в носителе в гибрид охотника и ксеноморфа. В тот момент Го'накей искренне поблагодарил всех великих, кого знал, что Скара доставили на четверть цикла раньше, чем вылезло это непонятное "нечто". Хоть он и был опытным целителем, такое бывший охотник видел впервые. Повезло так же, что рана на боку оказалась не рваной, что значило, что можно было просто зашить ткани, а не заменять повреждённые внутренние органы, коих на учебном корабле не было. После проделанной работы он просто засунул раненого на довольно много микроциклов в биокамеру. Было, конечно же, лучше, если бы раненый полежал ещё больше, но нельзя было давать ещё больший повод для подозрений, ибо тот, кто оказался зараженным паразитом, должен был умереть в любом случае, как и тот, кто получил достаточно сильные ранения. Так что времени на поправку у Скара осталось не много, и это хорошо будет, если никто ничего все же не узнает, ведь избавиться Го'накею от улик было хоть и сложновато, но возможно. Да и молодые специалисты, (тоже ученики, кстати), заподозрили что-то, когда он выгнал их из операционной, мотивируя тем, что на это им смотреть не надо. На что смотреть, Го'накей не уточнил, и решил немного внести в это хоть какое-то подобие урока для прикрытия, спрося у молодого поколения, что хоть примерно случилось с раненым. Судя по всему, этот трюк прокатил, но не известно, как все потом обернётся, так что настало время будить Шрама, тем более у Го'накея была очень не приятная новость для новоиспеченного охотника.