Мальчик-недотрога, очень редкий вид!

      Шизофрения — полиморфное психическое расстройство или группа психических расстройств, связанное с распадом процессов мышления и эмоциональных реакций. Вот что говорил наука об этом заболевании. Проще говоря, попала наша девочка конкретно. Болезнь, разрушающая тебя начиная мозгом и в телом. Те чувствуешь себя лишним в обществе, ненужным, ты уничтожаешь себя алкоголем, сигаретами, и частыми, продолжительными депрессиями, а твои близкие смотрят на это.       Люси сидела на кухне с бутылкой коньяка в руке, в другой держалась сигарета - лучший друг с выдержкой в десять лет. На её милом личике было невообразимо грязное пятно подтёков туши. Люси не умывалась вчера, её слёзы вчера оставили черные дорожки на бледном лице. Девушка была белая-при-белая. Всё её тело говорило за себя "помоги мне", множество ярких, свежих синяков, ямочек, и три бледных шрама на запястьях - страшному трофею от прошлых депрессий. Шизофреникам свойственны попытки покалечить, убить себя. На то больной может придумать себе и другим огромное количество абсолютно разных причин. Не каждый может вытерпеть такого человека в своём окружении, который может от единого твоего лишнего слова полезть в петлю. Не самый лучший конец для разговора, не находите? Вот от чего Люси и одна - её бояться, но не так, как, например, пауков или темноты, мало ли, что она сделает с собой, это большая психопатка, а тебе разгребать. Люси не хотела говорить о Шизофрении Нацу, он как все, уйдёт, бросит её, одну.       Глухую тишину в квартиру Люси пронзил звук поворота ключа в двери. Макарыч вернулся с лекарством. Полчаса назад он ушёл в единственную во всём городе далёкую аптеку, где продаётся Флуфеназин - выписанное лечащим врачом Люси лекарство. Дальнейшие звуки указали на то, что Иван открыл дверь и тихо, как обычно, вошёл в квартиру, и закрыл за собой дверь. В коридоре послышались звуки чьего-то разговора в пол голоса с дедом. Девушке показалось это подозрительным, кого он привёз в квартиру, зная, что там твориться хаус, беспорядок, и грязь. Люси потушила сигарету, встала со стула, и, взявши с собой бутылку, прошла в коридор.       Там стоял Макарыч и Нацу. Они что-то между собой яро обсуждали, активно жестикулировали, и будто не видели настороженную Люси. Дорогой коньяк она крепко держала в левой руке, левой она опиралась на дверной косяк, высоко подняв её. Нацу слегка нагнулся, чтоб лучше слушать собеседника, стоял он немного открывая крошечного консьержа. Первым девушку, которая, поразмышляв немного над этой неясной ситуацией, поняла, что Макарыч разболтал всё Нацу, заметил тот самый болтун. Он в упор на секунду уставился на Хартфилию, затем подёргал парня за рукав классической нежно-голубой свежей рубашки, и оба они уже с искренним сожалением в глазах смотрят на неё. Нацу выпрямился, оглядел её с ног до головы. Огни сочувствия читались во взгляде его чётко и явно. Не было ему надобности говорить ей как его слова сожаления или понимания, она видела это сама. Нацу совсем малую каплю покраснел, наверно от стыда, когда увидел девушку, а точнее её внешний вид: стройные ножки были оголены, из-под длинной футболки не было выдано коротких черных шортиков, волосы утром старик Макарыч собрал ей в косичку как смог, чтоб, как он сказал, хоть на человека была похожа.       Молчание в квартире длилось ровно столько, сколько блондинка сделала глотков из горлышка бутылки янтарной жидкости - около пяти секунд. После сиплым не своим голосом Люси спросила, обращаясь к Макарычу: "Ты ему рассказал?" Это был скорей риторический вопрос, Люси поняла всё быстро. Старик замялся, промямлил что-то не внятное, что не хотел и тому подобное, но его тихое оправдание вышло на двоечку, в ответ он получил гневное: " Да пошли вы!". Люси захлопнула дверь в кухню смело, что даже листка на потолке задребезжала. -Люси! - воскликнул Нацу и побежал за девушкой. Ему не хотелось обижать подругу. Макарыч не стал останавливать парня, он мысленно пожелал ему удачи в первом свидании с шизофренией, с другой Люси, и преступил к яростной уборке территории.       На кухне пахло табаком. Люси закурила ещё раз. Она сидело полностью повёрнутая спиной к Нацу, такая убитая, белая, как смерть, её синяки от этого были ярче, чем должны быть. В правой руке у неё была зажженная сигарета, голова опущена. В комнате было душно из за дыма. Нацу не нашёл другого выхода, кроме как утешить подругу, наговорить всего только хорошего ей нежно на ушко, обнять, пообещать что поможет. Так он и поступил. Он поставил рядом с Люси стул и обнял её как мог обнять молодой не опытный мужчина. Он сказал ей, что он рядом и всё будет хорошо. Драгнил прижимал её как можно ближе к себе, давая понять, что он и в правду с ней сейчас. Люси позволяла делать с собой это не долго. В скором времени она его оттолкнула. - Хватит, - сказала она даже не смотря на парня, - Мне не нужна твоя лживая жалость, понял. Уходи, ты всё ровно сделаешь это совсем скоро, почему бы не сделать это сейчас?! - Почему ты думаешь о это мне так плохо?- спросил Нацу уже не так плотно подходя к Люси. Он лишь заправил непослушные её волосы её за правильной формы былое ушко и слегка пригладил её по голове,- Я не брожу тебя. - Вы все одинаковые, лживые уроды, когда не надо вас палкой не отогнать, а когда вы нужны вас нет, все вы говорите, что не бросите, не уйдёте, не оставите, а что на деле?! Последний продержался два дня,- Люси выдержала небольшую паузу, затянулась и продолжила, - Хочешь я тебе скажу, почему уже максимум через неделю я тебя здесь не увижу? М? А я тебе скажу, - Нацу внимательно впитывал всё, что она говорила на поднятых тонах. Он правда не хотел проспать подругу, за долгое время он сильно привязался к своему другу и отпустить его так просто не выйдет у него,- Я тебе скажу. Мои депрессии для тебя это темный лес. Тебя не понять, как это, чувствовать, что твои мысли открыты для других, что все желающие читают тебя и твои мысли. Эти взгляды мне вслед на улице убивают меня, я не могу, они слышат всё что я думаю и чувствую. Это не выносило. Мне постоянно хочется пить и курить. Я это делаю и мне это нравиться. Тебе не понять, как сложно изо дня в день ради вас, идиотов, держаться и не выпрыгнуть из окна. Это чертовски сложно, - в глазах Люси показался не добрый огонь. Её сигарета почти догорела, она положила её в пепельницу и забыла про неё. Драгнил всем своим видом показывал, что готов на ещё без конечное количество подобных выпадов в свой адрес, но блондинка не собиралась продолжать, она сидела спокойно и тихо. Она откинулась на спинку стула и смотрела в потолок. -Люси, я понимаю, тебе тяжело, грустно, но не нужно думать настолько плохо о парнях, есть же хорошие... -Нет, - перебила его Люси. Похоже переубедить её - Дело сложное, почти нереальное, но пробовать надо -Люсь, я не хочу тебя бросать, ты мне стала как сестра. Люси, поверь мне, ты мне нужна, я нужен тебе. Дай мне шанс, Люсь.       "Только сейчас я понял, какая Люси красивая. Убранные волосы украшают её, чёрные глаза - это её неотъемлемая деталь, делающая её не как все, она особенная с этим макияжем. Её ужасно идёт улыбка. Мне всегда нужно как-то изгаляться, чтоб выудить из неё улыбку, мне это нравиться, она становиться желанной, и Люси это нравиться, понятное дело. Я люблю видеть её улыбку. Хочу, чтобы она улыбалась всегда. Я не позволю кому-то обидеть моего лучшего за все мои двадцать с лишнем лет друга, я будя рядом, буду делать так, чтоб она улыбалась. Это меньшее, что я могу сделать для неё"       Нацу распахнул перед ней широкие объятья и широко улыбнулся: "Дашь мне шанс?"- с надеждой спросил он. Люси думала долго, где-то две минуты, и всё же упала в объятья друга и зарыдала её пуще. -Я люблю тебя, - произнесла Хартфилия. Нацу улыбнулся, он сразу понял её чувства. Он чувствует к ней то же тепло, что и она к нему. Такая любовь бывает только у настоящих друзей, родственных душ. Такая любовь всегда взаимна.