Raven

Cantus cycneus («Лебединая песня»)

      Комната кажется слишком душной, и я тянусь, чтобы открыть окно. Она обнимает меня сильнее, и я прижимаю к себе тонкое девичье тело. Сердце бьется в бешеном ритме, мои пальцы пропускают ее рыжие волосы. Я наслаждаюсь ее запахом. Знакомый до боли.        Преследующий во снах и наяву. Ее обнаженная нога свешивается с маленькой кроватки в моей комнате. Я невесомо целую ее в лоб и обнимаю так, чтобы вся тяжесть мира не касалась ее. Она только недавно пошла на поправку, и ее смогли выписать из больницы. Но теперь почему-то она перестала засыпать без наших разговоров.       Ее глаза горели подобно тысяче солнц, а на щеках появлялся этот томный румянец, который ужасно смущал ее. Но мне было все равно. Она была прекрасна, и я хотел быть с ней. Мистер Джексон Уитмор больше не появлялся в ее больничной палате. Хотя она очень хотела видеть его, но ее мама мягко намекнула, что он больше не переступит порог ее дома и больницы. Поначалу она переживала и сжимала пальцы так, что, казалось, она кого-нибудь ударит.       Но ей нравилось говорить со мной. Неважно о чем. Больше всего мы говорили о звездах, она поделилась своей детской мечтой побывать на Марсе. Я никогда не видел ее такой. Открытой и настоящей. Она не играла. Не притворялась. Не разыгрывала спектакль так, как это было всегда. Да и к чему это все.       Она уткнулась носом в мою грудь, и на ее лице появилась блаженная улыбка. Кажется, она счастлива. Я не мог мечтать об этом, глядя в ее окно. Наблюдая за ней украдкой или просто быстро отводя взгляд на уроках. Она казалась несбыточной мечтой или же наваждением. Сейчас ее тело, находящееся так близко, сводило с ума покруче любого наркотика. Запах ее волос.       Тело все еще было скрыто бинтами и пластырями. Она стеснялась шрамов, считая себя уродливой и некрасивой. Но это не имело никакого значения. Ночью она все так же кричала и звала кого-то невидимого. Мне было страшно за нее, и я сжимал ее маленькую руку в своей ладони. Я хотел быть с ней, и я мог быть с ней.       Мое внимание отвлекла какая-то возня. Сначала я не мог понять, что всему виной. Полная. Кромешная тьма и лишь два приглушенных дыхания. Шорох крыльев показался мне весьма знаком, и я обнял ее еще сильнее. Тысячи глаз воронов смотрели прямо на меня. Будто видя меня насквозь. Она показалась мне холодной, будто труп. Где-то внутри рвался крик, но в горле пересохло и получилось лишь сопение и хрип. Я звал ее, но она так и не отозвалась. Вороны окутали нас будто стервятники, приближаясь все ближе и ближе. Нет смысла звать на помощь. Они уже здесь. Они не уйдут. Они слишком долго ждали. Темные крылья их были все больше и больше. Они хотели нас. Прямо сейчас.       Я невольно прижал ее к себе ближе и вороны сидели у моих ног. Я не видел их. Нет. Я чувствовал, как их темные как турмалин глаза рыщут по комнате. В груди родился страх. Но я не хотел умирать. Не так просто. Не так быстро. Почему все произошло? Последним, что я слышал, было их приближение.