Тайфун по имени Нина

Сразу же после того, как в доме Тайфуна завершился завтрак, и все обитатели особняка разбрелись по своим делам, Нина отправилась в садик, обустроенный ею и Тайфуном на заднем дворе. Она в последние дни проводила там очень много времени, когда ей нужно было подумать о чём-то, отвлечься. Но сегодня отвлечься почему-то не получалось. Может, из-за того, что в этом садике она находилась сейчас в одиночестве, а не в компании Жорже Араужо, который отвлекал её разговорами о книгах, путешествиях или же о том, когда придёт пора собирать урожай с их садика. Сейчас же на ум Нине приходили слова Тайфуна, сказанные накануне вечером: «Ты, Нина, самый неудачливый человек из всех, кого я знаю». Наверное, Нина даже почти готова с ним согласиться за тем лишь исключением, что считает Тайфуна таким же неудачливым. Человек, живущий под одной крышей с настоящей змеёй, крепко опутавшей его с ног до головы, и девушка, которую настолько поглотила месть этой самой змее, что она раз за разом жертвует своим шансом бросить всё это и зажить счастливо рядом с Жоржиньо. Нина, сильно привязавшаяся за это время к Тайфуну, Иванне, Агате и даже Муриси, просто не могла позволить им и дальше жить в неведении относительно того, кто такие Карминья и Макс на самом деле. Жоржиньо не раз звал её уехать куда-нибудь подальше от Карминьи и от этого дома. Он просто не знал всей истории, а рассказать Нина не могла. Пока не могла, но отчаянно надеялась на то, что рано или поздно она расскажет ему всю правду, они поженятся и всё-таки уедут. Сначала в Аргентину, а потом ещё куда-нибудь. И будут счастливы так, как никогда ещё не был счастлив ни один живой человек на Земле. — Нина! — властный, будто у самой хозяйки этого дома, и пронзительный голос раздался немного поодаль, заставив Нину раздосадованно выдохнуть и повернуться. — Чего ты так кричишь, Зезе? — спросила Нина, глядя на еще одну женщину из прислуги — Зезе всегда подавала себя так, будто чувствует свое превосходство над остальными. А Нину так и вовсе она невзлюбила с первой встречи. — А я знала, что найду тебя здесь, — победным тоном заявила Зезе, не торопясь отвечать на поставленный вопрос. — Ты с синьором Тайфуном очень часто пропадаешь в этом месте. Знаешь, уже ходят слухи… — Какие еще слухи, Зезе? — возмутилась Нина, поднимаясь с земли. — Занимайся лучше своими делами! — Ох, вы только посмотрите, как она завелась! Правда глаза колет? Это начинало надоедать. Зезе всегда лезла не в свое дело, при этом умудрялась искренне считать, что имеет на это полное право. Но Нина не из тех, кто позволяет посторонним войти в свою жизнь. Особенно таким, как Зезе. — Что тебе от меня нужно? — снова спросила Нина. — Донна Карминья тебя звала, она в библиотеке, — соизволила, наконец, сообщить Зезе и добавила: — Вчера ты ушла и никого не предупредила. Если бы синьор Тайфун за тебя не вступился, кто знает… Может, тебя вышвырнули бы из этого дома. Сообщив всю информацию, приправленную долей вымысла — Карминья вчера также была не слишком рассержена уходом Нины без предупреждения, — Зезе развернулась и с самодовольным видом направилась в сторону черного хода, ведущего в прачечную. Нина же неосознанно почувствовала прилив благодарности по отношению к Тайфуну. Где еще можно найти богача, который вступился бы за простую кухарку? Тайфун — мужчина, который достоин счастья больше многих из тех, кого когда-либо знала Нина. Сейчас он, сам того не осознавая, страдает, но Нина поможет ему — она уверена в том, что сможет спасти его. Главное в этой истории — время. Оно всё расставит на свои места и покажет, кто есть кто.

***

— Нина, это ты? — властно спросила Карминья, услышав, как открывается дверь в библиотеку. Показавшаяся в комнате миниатюрная фигура Нины с подносом в руках подтвердила её догадку. Карминья махнула рукой в знак того, чтобы Нина заходила побыстрее и закрыла за собой дверь. Сама же она в нетерпении расхаживала туда-сюда по библиотеке, периодически касаясь губ костяшками пальцев. Того и гляди откусит драгоценный камень на шикарном перстне — подарке Тайфуна на восьмую годовщину свадьбы. — Заходи быстрее! Я ведь не просила ничего приносить мне, — сказала Карминья, стоя вполоборота к Нине и кивая головой на поднос, который та как раз ставила на столик. — Я подумала, что вы, может быть, захотите свой любимый апельсиновый сок с круассанами — за завтраком вы почти ничего не ели, — с доброжелательной улыбкой на губах объяснила Нина. Поразительно, как ей удавалось улыбаться, глядя в глаза этой женщине, тогда как перед глазами отчётливо всплывали картинки из её детства, которое перестало быть счастливым после смерти матери и стало просто ужасным после появления в её жизни женщины по имени Кармен Лусия Морейра де Соуза. Нина помнила плевок в лицо Карминье, повторения которого она ждёт с нетерпением. Нина всегда умела ждать, поэтому сейчас она знает — рано или поздно это случится. Иначе и быть не могло — справедливость должна восторжествовать, а ждать осталось совсем недолго. — Ох, Нина, ты всегда знаешь, что мне нужно! — благодарно воскликнула Карминья и взяла с подноса стакан со свежевыжатым соком. Сделала пару глотков и, расплывшись в улыбке, поставила стакан на место. — Нина, я говорила, что не знаю, как жила в этом доме без тебя? — Донна Карминья, вы зачем-то звали меня, — не ответив на вопрос, напомнила Нина. Как же трудно ей было раз за разом встречаться с этой женщиной, улыбаться, называть «донна Карминья», выполнять все её малейшие прихоти. Единственное, чего хотелось Нине, глядя в это ненавистное лицо — плюнуть в него. Растоптать Карминью, как когда-то Карминья сделала это с Женезио и пытается сделать с Тайфуном, но на этот раз её номер не пройдёт. — Да, — вскинула руки вверх Карминья, которая, похоже, и правда немного забылась. — Дело в моём сыне. Жоржиньо снова спутался с Ритой. Он ничего мне не говорит, а Тайфуну сказал, что у него другая девушка, но я мать! Я слишком хорошо его знаю, и слишком хорошо знаю эту мерзавку! Теперь я просто уверена, то она никуда не уехала, а только притаилась на время. И теперь снова здесь, снова вьётся вокруг Жоржиньо, настраивает его против меня, против родной матери! А он… Он легко поддаётся чужому влиянию. Эта девка запудрила ему мозги, чтобы насолить мне! Нина заметно побледнела, когда услышала, что Карминья снова заговорила о Рите, но, к счастью для неё, та была слишком увлечена оскорблениями и активной жестикуляцией руками, чтобы заметить какие-то перемены в лице Нины. А если бы и заметила, то списала бы их на то, что она тоже волнуется за Жоржиньо и жалеет Карминью. — Донна Карминья, вы рассказали Тайфуну о Рите? — спросила Нина, которой показалась немного странным то, что Карминья упомянула в разговоре своего мужа, который часто — точнее, почти всегда — оставался в неведении относительно того, что проворачивает его жена. — Да, я всё рассказала Тайфуну об этой девице! Я не хочу больше ничего скрывать от своего мужа, слишком дорого мне это обошлось в прошлый раз! Тайфун имеет право знать, что наш сын в опасности. Но он слишком доверчив, и Жоржиньо не составило труда его обмануть! — Донна Карминья… — Да что ты всё заладила! «Донна Карминья, донна Карминья»! Надоела уже, — огрызнулась та, снова взмахивая руками. — Извини, Нина, это всё нервы! Я не хотела обижать тебя! Но неужели ты и правда думаешь, что у Жоржиньо появилась другая девушка? Нет, я чувствую, что он снова попал в сети Риты! Теперь ты понимаешь, что это за девка? Она хитрее и умнее всех, кого я знала! Прибрала к рукам мои денежки, помахала рукой и вернулась! Только подумай! — Может, на этот раз Жоржиньо и правда встретил другую девушку? — робко спросила Нина без особой надежды на то, что Карминья купится на это. — Нина, ты слишком наивная! — бросила ей в ответ Карминья. — Знаешь, я бы всё отдала, чтобы мой сын связал жизнь с такой же хорошей девушкой, как ты. Дебора — она ведь просто идеальная пара для него! Но нет, он влюбляется в эту наркоманку со свалки! Какая ирония судьбы — Карминья говорит о том, что хотела бы видеть Жоржиньо с такой, как Нина. Она даже не догадывается о том, насколько близки её мечты к истине. Нина спрятала руки за спину, сжав миниатюрные кулаки. Нужно сосчитать до десяти и успокоиться, а то она слишком разволновалась. Раз, два, три… Кажется, лицо всё ещё бледнее обычного. Четыре, пять шесть… Ох, нужно закончить этот разговор как можно быстрее, иначе она не выдержит, и вся эта многолетняя работа, которую Нина начала проводить ещё в Аргентине, пойдёт насмарку! Семь, восемь, девять… Десять. Кажется, всё. Теперь Нина снова готова говорить, не боясь, что голос сорвётся. — Я могу чем-то помочь вам? — спросила она, когда в разговоре снова возникла пауза. — Пока нет, Нина. Я надеялась, что ты предложишь что-нибудь! — немного обвиняющим тоном заявила Карминья. — Если у тебя пока нет идей, как вывести Риту на чистую воду, то иди! Иди, Нина! Карминья опустилась в рабочее кресло и прикрыла глаза. Нина с мгновение смотрела на неё молча, а потом поспешно развернулась и вышла. Стоило ей выскочить за пределы библиотеки, как из груди девушки раздался облегчённый вздох. Прижав руки к щекам, Нина попутно отметила, что её руки трясутся, будто в лихорадке. Находиться рядом с Карминьей и пока только представлять, как она окажется на самом дне, где должна занимать место по праву — это сущий ад. Но Нина должна справиться, если хочет довести дело до конца, а этого она хочет больше всего на свете.