Не отрекаются, любя

      Лондон встретил меня туманом и холодной мелкой моросью. Зябко кутаясь в теплую накидку и опираясь на руку графа, я сошла на темные сырые камни пристани. Невдалеке выстроился небольшой отряд всадников под предводительством бравого офицера. Его величество король Георг, предупрежденный о прибытии румынского дипломата, распорядился выслать ему навстречу почетный эскорт. Офицер приблизился к графу и спросил, не тот ли он посол, которого вот уже несколько дней ждут во дворце. Граф кивнул, после чего офицер повернулся к своим солдатам и что-то крикнул, а нам предложил сесть в поданный экипаж. Вскочив на коня, он поскакал по дороге, карета тронулась следом, а за ней отправились наши охранники и английские солдаты.       Я не успела толком рассмотреть дворец, к которому мы подъехали, потому что нас тут же провели к королю. Его величество ожидал в своем кабинете в окружении жены и нескольких особо приближенных советников. «Его сиятельство граф Дракула, посол королевства Румынии с супругой!» — доложил чопорный дворецкий, после чего нам было разрешено войти.       Король Англии восседал на богатом резном кресле у письменного стола старинной работы, рядом стояла королева, а поодаль тесным полукругом столпились министры. Когда граф подошел к нему и почтительно поклонился, он сдержанно кивнул головой.       Граф тут же начал длинную приветственную речь, полную витиеватых слов и завуалированных комплиментов. Ее суть сводилась к восхвалению Георга как личности и отца нации, самой нации, а также благословенной земли, имеющей счастье носить на себе такой великий народ. Король благосклонно внимал, а потом сказал ответную речь в том же духе, только обращенную к Румынии. Я слушала их, широко раскрыв глаза и затаив дыхание, столь редкие и сложные эпитеты, употребляемые ими, в английском варианте мне были неизвестны. Но, к счастью, рядом оказался переводчик, который милостиво согласился меня с ними ознакомить. На моей родине при общении с монархом использовалось куда меньше церемоний, хотя дипломатия — штука тонкая…       Красноречие мужчин иссякло, и настала моя очередь представиться королю. Я сделала глубокий реверанс, а граф тем временем подошел к королеве, поклонился и восхитился красотой, сравнив с ангелом, сошедшим с небес и осветившим путь смертных.       Когда с приветствиями было покончено, его величество предположил, что графиня, видимо, устала с дороги, поэтому он не смеет ее задерживать и предлагает проследовать в специально выделенные ей покои. «А вас, граф, я попрошу остаться» — добавил он. Я действительно была утомлена, причем больше церемонией приветствия, нежели предшествующей дорогой, поэтому с радостью покинула это высокородное общество. Король Георг мне не понравился. Он произвел впечатление человека холодного и эгоистичного, а в его вежливых словах проглядывала фальшь. Хотя, возможно, мне это только показалось.       Идя следом за служанкой, показывающей дорогу, я украдкой разглядывала дворец. Нет слов, он был великолепен, поражая размерами, богатством и красотой убранства, однако большое количество стражи в коридорах и редкие группки расфранченных придворных, о чем-то шушукающихся и провожающих меня внимательными взглядами, портили впечатление.       Добравшись до комнаты, предназначенной мне, я наконец-то вздохнула с облегчением и собралась было переодеться и принять ванну, как вернулся муж. Несмотря на легкую тень, омрачившую его чело, он был спокоен и даже беспечен. Мельком оглядев доставшиеся нам покои, развалился на диване.       — Сегодня нам надлежит присутствовать на торжественном королевском приеме, — сообщил он.       — С корабля на бал? — удивилась я. — Надеюсь, не в нашу честь?       — Конечно, нет, — рассмеялся супруг. — Такое гостеприимство не в стиле английского короля. Он устраивает банкет по каким-то личным соображениям, но, поскольку подвернулись мы, он выразил надежду, что граф и графиня почтут его своим присутствием.       Королевское приглашение было, безусловно, лестным, но все же я предпочла бы повременить. Чужая страна, неизвестные правила и незнакомые обычаи — не зная их, было довольно неловко выходить в местный свет. Однако королевская просьба равносильна приказу, а посему не обсуждается.       — У тебя три часа на подготовку, — обрадовал граф, сам направляясь в ванную.