***
Пока Астрид слушала перевод Плеваки писанин Готи, она изо всех сил сдерживала, рвущиеся наружу, рыдания и яростно теребила край юбки. Исходя из того, что написала Готи, все присутствующие поняли, что Иккинг действительно потерял память, а главное, что воспоминания могут к нему и не вернуться.***
Мерлина и Валка так, наверное, и просидели бы в шоке уставившись на Иккинга, если бы не вернувшийся в комнату народ. Скрепя сердце, Стоик сообщил всем троим ужасную новость. И если Валка и Мерлина окончательно потеряли дар речи, то Хеддок-младший спокойно поинтересовался: - А какие воспоминания ко мне должны вернуться? Я помню все и всех. Ну кроме, - тут у он немного запнулся и посмотрел в сторону Хофферсон, - нее. Такого девушка вынести не смогла и развернувшись вышла из комнаты и спустившись вниз, ушла из домика целительницы. В дальнейшем, она долго корила себя за проявленную слабость и удивлялась, что в какой-то момент стала такой размазней, но в данную секунду ничего не могла поделать с обидой, глодавшей ее изнутри. Дойдя до своего дома и поднявшись к себе в комнату, она рухнула на нее и принялась жалеть себя, не обращая внимания на тоненький голосок разума, говоривший ей, что она наоборот должна изо всех сил стараться вернуть Иккингу воспоминания, а не сидеть и не жалеть себя. Провалявшись на постели, мокрой от собственных слез, она отключилась. А тем временем все собравшиеся у постели Хеддока-младшего устроили ожесточенный спор, по поводу того, как же им помочь воспоминаниям вернуться к Иккингу. Но тут голос подала Мерлина: - А, может, Астрид проведет с ним некоторое время, расскажет о себе, покажет их знаковые места..? Глядишь, воспоминания и вернуться к нему. За неимением других, все бурно поддержали эту идею. А потому как время уже было позднее, все, пожелав Иккингу поправляться, разошлись по домам. И только Валка немного задержалась у сына, но вскоре, пожелав ему сладких снов и пообещав прийти к нему с первыми лучами солнца, ушла. А сам парень еще долго лежал и размышлял о том, кто же она такая, эта Астрид?