Искупление

Тишину пустого дома разрезал приглушенный цокот тонких длинных шпилек по деревянному полу. Он замедлился около лестницы, дожидаясь пока хозяйка бросит свою черную Биркин на комод, ускорился, пока девушка подымалась по лестнице, и перешел в легкий бег, все быстрее приближая ее к заветным дубовым дверям. Тяжелые панели не поддались с первого раза, хотя девушка толкнула их сильнее, чем делала это обычно, и разговор двух мужчин, сидящих по ту сторону замочной скважины, прервался нетерпеливым стуком в закрытую изнутри дверь. Хозяин дома неторопливо встал из светлого офисного кресла, стоящего во главе такого же светлого, в тон ему, стола и в два шага преодолев расстояние между столом и дверью, открыл ее, пару раз повернув ключ в замочной скважине. Наполняя пространство вокруг нее легким ароматом цветочных духов, девушка забежала в комнату, с тихим взвизгом бросившись в уже раскрытые объятия поднявшегося с дивана гостя. - Бен! Мужчина легко засмеялся и крепче сжал объятия вокруг нее, притягивая девушку ближе к себе. - Привет, кнопка. Я скучал. - Изабель, я же просил тебя не ходить по дому в уличной обуви! – мужчина отошел от двери и вернулся обратно за стол, сопровождая обнимавшуюся парочку неодобрительным взглядом. - Да ладно тебе, Том. Я сейчас уйду, не переживай, - Изабель высвободилась из объятий Бена и отошла на пару шагов к двери. - Оставайся на ужин, Сара обещала приготовить что-то грандиозное, - мужчина вопросительно посмотрел на нее, но Изабель лишь помотала головой в ответ. - Я не могу, у меня завтра важное слушание и мне нужно подготовиться. Но скажи маме, что я заеду завтра на обед, если она будет дома. Где она, кстати? - Увела Джоффри на прогулку в парк, - Том едва заметно улыбнулся, словно само имя сына, произнесенное вслух, делало его счастливым. Бен укоряюще покачал головой и отвернулся от друга. - Как насчет ужина завтра вечером? Я соскучился и я плачý. Заметив, как в глазах девушки вновь разгорается огонек восторга, он рассмеялся и вновь притянул ее в свои объятия. - Поужинаем у меня? Не хочу оставаться у тебя в долгу, - пробормотала она куда-то в воротник его рубашки, и Бенедикт облегченно выдохнул, не осознавая, что задержал дыхание в ожидании ее ответа. Он поцеловал ее в макушку, вдыхая напоследок цветочный аромат ее волос, и выпустил ее из объятий, за руку подводя к двери. - Удачи завтра. Я буду за тебя болеть. Изабель улыбнулась и сжала его руку. - Спасибо. Хоть кто-то будет. Пока, Том, - последнее предложение она произнесла без выражения и почти так же безразлично махнула на прощание мужчине за столом. - До завтра, Изабель. Уверен, у тебя все получится. Девушка вышла, осторожно прикрыв за собой дверь, и Бен простоял еще пару секунд, прислушиваясь к тому, как стук ее каблучков стихает на первом этаже. - Она – твоя копия, - мужчина повернулся к столу и сел напротив друга. Том грустно усмехнулся и кивнул. - Внешне. Характеры у нас совершенно разные, иначе мы бы уже давно нашли общий язык. - Вы бы нашли общий язык, если бы ты хоть немного участвовал в ее воспитании, а не отвозил ее ко мне, растрачивая все свое внимание на ее мать. Я тебе всегда говорил, что ты… - Я расставил приоритеты неправильно, да-да, я помню, не начинай, - Том поднял вверх раскрытую ладонь, предупреждая дальнейшие расспросы друга, - Давай закроем тему? Ну что, ты согласен задержаться здесь подольше и поучаствовать в моем проекте? - Конечно согласен, Хиддлстон, иначе я бы просто не приехал! Радостно улыбнувшись, Том поднялся с кресла и пожал протянутую Беном руку. - Пусть мы с Изабель совершенно разные, но я тоже скучал по тебе, Камамбер. - Я рад, что в Англии у меня всегда есть ты и твоя дочь, Хиддлстон. Вы делаете это место менее мрачным. Томас ободряюще улыбнулся и не решился задавать какие-либо вопросы. Он как никто другой знал, что два неудачных, совершенно ужасных брака вынудили Камбербетча покинуть Туманный Альбион и никогда туда не возвращаться. Как бы он ни скучал по Лондону и его сельским окраинам, друзьям и знакомым, и даже Изабель, которая стала единственным существом женского пола, к которому он, поскольку не имел собственных детей, привязался сильнее и испытывал более трепетные отцовские чувства, чем те, на которые был способен ее собственный отец, он не возвращался туда уже более десяти лет – серьезный срок для истинного англичанина. Бенедикт, как и Изабель, отказался от ужина, предпочтя семейным посиделкам долгую прогулку по вечернему Лондону. Как и один из героев, которых он когда-то играл, Бен верил, что чтобы вновь почувствовать себя дома, надо «окунуться в Лондон, надышаться им вновь, почувствовать биение его сердца», поэтому он первым делом сел на самый долгий маршрут дабл-декера, который как раз останавливался рядом с домом Хиддлстона, и провел три часа до наступления сумерек осматривая самые известные достопримечательности Лондона сидя, как самый простой турист, на верхней палубе автобуса, завернутый в пару шарфов не столько чтобы прикрыться от пронизывающего осеннего ветра – им он как раз наслаждался, вдыхая, впитывая запахи замерзающих вечерних улиц, семейных ресторанчиков и цветочных ларьков – сколько стараясь остаться незамеченным окружающими его людьми, которые, стоит заметить, были слишком поглощены созерцанием окружающей их английской красоты, чтобы обращать внимание на соседей по автобусу. Затем от Британского Музея по мосту Ватерло он дошел до Колеса Обозрения, где один из его приятелей как раз таки завершал вечернюю смену. За пару автографов и совместных фото с посетителями аттракциона ему предоставили собственную кабинку и позволили проехать столько кругов, сколько ему было нужно, чтобы рассмотреть каждый уголок укрывающегося сумраком, как теплым одеялом, города. И потом, когда уже совсем стемнело, он неторопливо шел до самого Редженс Парка, заходя по пути во все кафе и рестораны, в которых он раньше любил проводить время. К тому моменту, как он, наконец, добрался домой, он еле передвигал ноги, потому как хозяин каждого местечка, куда он заходил, считал своим долгом накормить дорогого гостя так, чтобы к концу ужина он не мог встать из-за стола. Кровать, за последние десять лет отвыкшая выдерживать человеческий вес, жалобно проскрипела, прогибаясь под Бенедиктом, пока он пытался устроиться поудобнее на старом матрасе. Дом, который он покупал, когда женился на Софи, был достаточно большим, чтобы хватило места счастливой паре с парой-тройкой детишек (по крайней мере, именно так он видел их совместное будущее), однако уже через год он понял, что его молодая жена-модель не собирается жертвовать своим телом, а значит и карьерой, ради создания счастливой семьи и вскоре он застукал ее в объятиях молодого бизнесмена за кулисами очередного модного показа. Это был первый развод, в ходе которого он потерял в общей сложности треть своего состояния (спасибо хорошему адвокату, иначе алчная идиотка получила бы половину), веру в женщин и остатки самооценки. Однако через год он влюбился снова, влюбился с первого взгляда и без памяти, веря, что встретил именно ту любовь, про которую пишут в книгах и снимают в кино. Том, который беспокоился за друга после его первой неудачи, даже устроил торжественный ужин, и Лайзе удалось очаровать всю семью Хиддлстонов, родителей Бенедикта и даже маленького Джоффри, которому тогда было два года, и он рыдал даже на руках у отца, а на руках у Лайзы не издал ни звука. Только маленькая Изабель приняла гостью довольно холодно и выскочила из-за стола не дождавшись своего любимого десерта. - Она ненастоящая, - пробормотала она, когда он нашел ее в отцовском кабинете лежащую на диване у подоконника с любимой книжкой в руках, - Она тебя не любит, Бен. Тогда он усмехнулся детской непоседливости и потрепал малышку по голове. - Она просто ревнует, Бель. Она знает, что тебя я люблю больше, чем ее. Она впервые, насколько он помнил, не отозвалась на свое шутливое сказочное прозвище и даже не посмотрела на него, а просто раскрыла «Алису В Стране Чудес» где-то на середине, и сделала вид, что читает. - Ну что такое, кнопка? Чего ты дуешься? Пойдем к нам, у нас есть твое любимое мороженное. Десятилетняя Изабель покачала головой и перелистнула страницу. - Не хочу. Мне мама потом даст, когда все уйдут и она уложит Джоффри. - Ты уверена? Будешь сидеть здесь и читать? Совсем одна? Она уверенно кивнула. - Ничего же не произошло, кнопка? Ты бы мне рассказала, если бы что-то случилось, правда? - Конечно, Бен. Все хорошо. - Ну ладно, - он поцеловал девочку в лоб и поднялся на ноги, - Я буду внизу, если что, хорошо? Бенедикт почти уже дошел до двери, когда его окликнул тоненький детский голосок. - Я решила стать адвокатом, когда вырасту. Я хочу защищать хороших от плохих. - Умница, Бель. Только расскажи об этом папе, уверен, он порадуется. Ободрительно улыбнувшись, стараясь сгладить недоверчивый взгляд, брошенный в ответ на его слова, он вышел из комнаты и спустился к гостям и своей будущей жене. Их брак продержался почти два года. Когда Лайза согласилась заключить брачный контракт, Бен в душе обрадовался, принимая это за еще одно подтверждение гармоничного союза. Однако и в этот раз его ждало жуткое разочарование. Лайза была начинающей актрисой, ужасно талантливой, стоит заметить, ибо ей удалось провести даже такого мастера, как Бенедикт. Хотя, когда скандальный бракоразводный процесс закончился, Камбербетч пытался убедить себя, что она была в него хоть немного влюблена, потому что верить, что молодая девушка затеяла это все только ради славы и новых ролей, было слишком мучительно. Как бы то ни было, теперь ему было сорок два года, у него не было ни жены, ни детей и сейчас тишина пустого дома вгоняла его в тоску. В это время на другом конце города в просторной квартире на последнем этаже шумная компания из пяти подвыпивших девушек обсуждала события прошедшего дня. - И ты решила устроить девичник, вместо того, чтобы ужинать с семьей и МТМ? – в пятый раз восклицала Эрика, разливая вино по бокалам. - Ну, я могла бы напиться одна, - протянула Изабель, следя, чтобы в ее бокале вина было чуть меньше, чем у остальных, - и Бен – точно не Мужчина Моей Мечты, не говори глупости. - Ты мне вчера все уши про него прожужжала, - проворчала Сара, ставя на стол тарелку с сырным ассорти, - я не успела подготовить документы для Мистера Плешь, и он меня завтра съест. - Да не съест он тебя, успокойся! – рассмеялась Моник и потянулась за очередной шоколадкой, - Он на тебя глаз положил, об этом знает весь офис. Мы все ставим ставки, как скоро он пригласит тебя на свидание. - Я и Плешь?! Что?! - Так, девочки, успокойтесь! – Эрика звякнула пустой бутылкой по бокалу, привлекая к себе внимание, - С Плешью мы разберемся, когда он решится на важный шаг, пока что у нас другая проблема. Что ты наденешь завтра, ты решила? - Я думала о том платье, которое мне подарила Игги на день рождения, помнишь? Девушка нахмурилась, вспоминая о каком именно платье идет речь, но уже спустя секунду ее глаза азартно заблестели. - Платье «если-не-тр***ул-то-ты-гей»? Серьезно? Изабель кокетливо дернула плечом и скрылась за бокалом вина. - Ну а что? Я его еще ни разу не надевала. Когда-то же это должно было случиться? - Это должно было случиться, когда к тебе на ужин приходит твой обожаемый Камбербетч? – подала голос Кэтрин, самая старшая из девушек, она уже была счастлива в браке и воспитывала двух очаровательных близняшек, а потому пользовалась у девушек неоспоримым авторитетом, - Ты же по нему сохнешь…сколько? «Сколько себя помню» - подумала Изабель, но вслух ничего не сказала и лишь улыбнулась подругам. - Да ладно вам, девчат. Никто никого не собирается соблазнять! Игги фыркнула и, выбрав из тарелки пару самых длинных спагетти, демонстративно повесила их себе на уши. - Серьезно? Девушки рассмеялись и чокнулись уже полупустыми бокалами. - Ему сорок два, Би. Тебе скоро исполнится двадцать пять. Думаешь, Том одобрит ваши отношения, если они вообще сложатся? Изабель посмотрела на подругу не по годам серьезным взглядом и бросила, не глядя ни на кого, тоном исключавшим даже намек на веселость: -Ты думаешь, меня волнует, что думает Том? И мнение, и одобрение он может оставить при себе. Мне это не интересно.