Техниколорные сны

Теплый ветерок коснулся его плеча. А затем он почувствовал соль. Это был концентрированный, вездесущий пот. Трент обернулся и увидел белые лучи света, которые рассыпались зеленым и красным. Бар был заполнен. Он открыл глаза. У него в руках была гитара, сейчас была его очередь петь. Он открыл рот, и зазвучал его голос, похожий на механический. Это было его соло. Но если он просто кинет гитару на пол и уйдет со сцены, скажет ли кто-нибудь что-нибудь об этом? Побежит ли за ним Джесси? И если побежит, то сможет ли остановить его? Да и куда он пойдет? Сцена была единственным местом, которое заставило его делать хоть что-то. Иногда у него не было никакого желания жить. Кроме тех моментов, когда Трент пел. Но он не мог петь вечно. Он должен был делать что-то в перерывах между песнями. Может быть, стоило отправиться в путешествие. Только вот его карты были порваны и покрыты грязными пятнами. Однажды Пенни показала ему свою деревню. Место может выглядеть привлекательно на карте, но в реальности оказаться печальной и восхитительной свалкой. Может быть, ему стоило пойти помогать другим людям. Себе он помочь не может. Сегодняшняя ночь была ночью каверов. Они играли песни «The Doors» и немного из «Sparks». Последнее давалось ему куда труднее, так как Трент не мог просто поиграть с музыкой или повеселиться с рифмами. Он даже не мог не принимать эти песни всерьез. Но через некоторое время все встало на свои места. Радио играло где-то сзади, а они были просто какими-то куклами, и у него было такое ощущение, будто это был очередной сон, который снится ему, пока он спит в своей комнате. Он почесал голову и огляделся. Небольшая толпа в баре становилась все меньше. Было уже поздно. Но некоторые девушки все еще были прикованы к сцене. Одна из них выглядела симпатичнее остальных. У нее были длинные стройные ноги и черная юбка. А еще она носила очки. Трент подумал, что, возможно, после концерта поговорит с ней. Но к всеобщему удивлению, она поднялась на сцену и начала петь с ним. Видимо, это была очень популярная песня. Не то чтобы он слышал её где-то раньше. Но Джесси и другие ребята похоже были в восторге. И выкладывались по полной. В конце он вышел из бара с ней, и они сели в его машину. Они начали целоваться, хотя и без особого энтузиазма. Одна его рука была в ее длинных пепельных волосах, а другая на её ключице. Они на секунду прервались, и она сняла очки. Он нахмурился и прищурился. — Зачем ты это сделала? — Сделала что? — Сняла очки. Зачем? — В них я не могу сконцентрироваться на поцелуях, они мне мешали, — объяснила она. — Хах, — ответил Трент и снова поцеловал ее. — Но знаешь, я не имею ничего против. Надень их обратно, — сказал он через некоторое время. — Зачем? — подняв бровь, спросила она. — Тебе они нравятся или что-то в этом роде? — Угу, типа того. — У тебя на очках пунктик? — Не то что бы. Но тебе совсем не обязательно их снимать. Я имею в виду, в них ты выглядишь мило. — Правда? Я завожу тебя или что-то в этом роде? — Разве я говорил об этом? Может и заводишь, иногда я сам не уверен. Но мне они нравятся. — Хах, никогда не встречала парня с фетишем на очки. — С фетишем на очки? Что это значит? — Это когда тебя заводят очки, — объяснила она так, будто это было очевидно. — Существует определение даже для такого.? — Определения существуют для всего. Понимаешь, мне вот нравятся ленивые рокеры. Мы идеально подходим друг другу. — Угу… — пробормотал он, отвечая на поцелуй. Ему нравилось ощущать, как его нос касается оправы очков. И именно это он бы и назвал романтикой. Спустя час, или два… — Можно я переночую у тебя? В твоей машине хорошо и удобно, но боюсь, что мы можем застрять тут на всю ночь. — Э-эм… у меня? Там… тебе не понравится. — Что там? Все в выпивке и рвоте? — Нет, я живу с младшей сестрой. — Какой возраст ты имеешь в виду, когда говоришь «младшая»? — спросила она из любопытства. Ладно, обычно Трент говорил дамам, что Джейни семь лет. Это шокировало их, а затем он говорил, что растит её один. После этого они восхищались им, спрашивали номер телефона, и он возвращался домой один. Однако в этот раз ему захотелось попробовать что-нибудь безумное, может, чтобы встряхнуть немного ночь. Он поднял ставки. — Ей семнадцать. — О, она уже подросток. Ну, мне было бы интересно встретиться с ней. — Угу, было бы… но понимаешь, она ревнивая. Очень ревнивая. Почти что… безумно ревнивая. — О чем ты? — Ну, я не привожу девушек, потому что она слетает с катушек. Она не терпит всего этого дерьма. Хочет, чтобы я принадлежал только ей. — Только ей? Да ладно, твоя сестра что, влюблена в тебя? — со смехом спросила она. — Нет, по сути это просто секс. Обычно… и она психанет, понимаешь, если ты придешь со мной. Буквально через секунду она выскочила из машины и пропала. Он улыбнулся сам себе и решил ехать домой без спешки. Хотя погодите, он никогда не спешил. Иногда ему нравилось останавливать машину где-то на полпути. Он припарковывался где-нибудь на двойной линии, в середине улицы, и начинал наблюдать, выжидая какого-нибудь движения. Если что-то в поле обзора начинало двигаться, он запускал двигатель. Но почему-то порой ему приходилось ждать много долгих минут, прежде чем какой-нибудь звук привлекал его внимание. Окна, мимо которых он проезжал, как правило были темными, поэтому иногда, если освещения на улице было достаточно, он мог разглядеть в них тени. Однажды он увидел пару, делающую какие-то спортивные упражнения. Они показались ему старыми. В этой сверхъестественной реальности он чувствовал, как фрагменты его сознания превращались в пустые ячейки, и он мог заполнить эту пустоту новыми вещами; теми новыми вещами, которые он никогда не пробовал; новой жизнью, о которой мечтал. Трент вернулся домой примерно в полчетвертого ночи. Постучал в комнату Джейни, но ответа не было. Он решил, что скорее всего она уже спит. Немного приоткрыл дверь. Кровать была пуста. Он проверил, но таким же пустым оказался и весь дом. На мольберте Джейни Трент нашел записку. В ней говорилось: «Эй, я у Тома. Не жди. Китайская еда на кухонном столе.» Он спустился вниз и сел за стол, опустив голову на ладони. Должен ли он беспокоиться? К этому Трент не привык. Ночи, проведенные наедине с Джейни были прекрасны. Ночи, проведенные в одиночестве, без Джейни, означали безумие или что-то очень близкое к нему. Ему хотелось позвонить Тому домой, но у него не было ни его телефона, ни адреса. Некоторое время Трент ходил по комнате кругами. Теперь ему хотелось, чтобы у Джейни был один из этих поганых сотовых телефонов. Он вышел из дома и посмотрел на линию горизонта, надеясь увидеть там ее бегущую фигуру. Если бы сейчас он выстрелил из пистолета в воздух, никто бы не проснулся. Трент решил пойти к Дарье. Что-то повело его к ней. Это были не ноги, но что-то все равно это сделало. Ему хотелось увидеть её. Это бы успокоило его тревоги. Но когда Трент оказался перед ее домом, то понял, что не может постучаться в дверь. Ее родители свихнутся. Он попытался вспомнить, где находится комната Дарьи. Ведь он жил в этом доме почти неделю, не так ли? Ему необходимо вычислить, где она. После нескольких минут до боли напряженных размышлений, он нашел ее окно. Трент поднял несколько камешков и начал кидать их в стекло. Через несколько минут окно открылось. Он увидел ее кожу цвета слоновой кости, сияющую под темными локонами. Кажется, без очков Дарья была почти слепой. — Трент? — прошептала она. Ему нравилось то, как она смотрелась в этом окне в середине ночи. — Трент, что ты здесь делаешь? — приглушенным тоном спросила она. — Хм, эй, Дарья… Я не могу найти Джейни. Она эм… она сказала, что будет у Тома, но уже, уже довольно поздно, — пробормотал он. — У Тома? — уточнила она сонно и посмотрела на часы. — Ага, и правда поздно. Эм, почему бы тебе не съездить туда, Трент? Это не так уж далеко. — В том-то и дело, я не знаю адрес. — Ну… я не знаю точное название улицы, но могу объяснить, как туда добраться. Я напишу все для тебя, — с этими словами Дарья исчезла в своей комнате. Несколько секунд Тренту пришлось подождать. Он подумал, что окно казалось пустым без ее фигуры в нем. Когда она снова появилась, то была уже в очках. — Эм, вот, сейчас я кину тебе листок, лови. Трент всмотрелся в поспешно нацарапанное на листке описание дороги. Ничего не понятно. Конечно, он немного выпил, но непонимание было никак с этим не связано. Он ужасно плохо ориентировался. И понятия не имел, что делать с написанным. У него не получится следовать инструкциям. — Хм… Дарья? — Да? — Мне правда ничего не понятно. Она вздохнула. — Трент, я пыталась обрисовать все как можно более просто. Трент нахмурился, в нем росло раздражение. — Эй, тебе не обязательно объяснять мне все как идиоту. Я просто… плохо ориентируюсь, вот и все. — И что ты хочешь от меня? — Может, ты пойдешь со мной? — с надеждой спросил он. — Эм… ага, насчет этого я не уверена, Трент. Уже почти утро. Мои родители точно это заметят. — Но разве ты не беспокоишься о Джейни? Я просто не смогу заснуть без нее. — Я беспокоюсь, Трент… — она снова вздохнула. — Хорошо, я пойду с тобой. Но лучше бы нам поторопиться. И со всем будешь разбираться только ты. Ты сам поговоришь с Томом и Джейн, я буду с тобой только в качестве гида, ладно? — Хорошо, я согласен, — сказал он с полуулыбкой. — Хм, хочешь, чтобы я поймал тебя или что-то такое? — сонно спросил Трент. — Ты о чем? — Когда ты будешь прыгать из окна. Дарья ударила ладонью по лбу. — Трент, я собираюсь выйти через заднюю дверь. Но спасибо за предложение.