Тихим-тихим шагом В замедленном кино К нам приходит Время В тёмное окно ... И на мягких лапах Кошкой под альков Навевая запах Самых сладких снов Агата Кристи — «Сны»
Неделя репетиций на Карельских озёрах выдалась по-настоящему волшебной, но Эдмунда не покидало странное чувство тревоги. Казалось, что что-то должно случиться. Это как затишье перед бурей. Вроде так же, как раньше светило солнце на небе, завывал холодный ветер и воды бескрайнего озера разбивались о каменистый берег мелкими брызгами. Но прежнего покоя на душе у музыканта не осталось, что быстро заметили остальные участники группы. И в том же необъяснимом смятении проходит последний день на репетиционной базе. Шклярский вновь провёл рукой по холодным струнам гитары, смотря куда-то вдаль. Он чуть-чуть наклонил голову вбок, как бы прислушиваясь к себе. Он взял ещё один аккорд и, подождав нужного момента, запел. Программа была выучена наизусть. Вещи собраны. Поезд отходит вечером. На первый взгляд — ничего необычного, но воздух трещал от какого-то неведомого напряжения. Казалось, проведя по небу рукой, можно поймать в открытую ладонь чистое электричество. Машина проехала по лесной дороге половину пути до города, огибая тёмные деревья. В какой-то миг Марат резко затормозил, чем изрядно встревожил остальных. Колёса неохотно остановились, звонко заскрипел гравий. К счастью, у машины лишь спустило колесо. Дорога была завалена небольшими, но очень острыми камнями. Марат мог поклясться, что когда они ехали на репетиционную базу, дорога была абсолютно безопасна. Через некоторое время они поняли, что машина в таком состоянии доехать до города не сможет. — Они что, с неба свалились? — недоумевал Марат, пнув ногой ближайший камень. — Ого, как шину-то порезало, — Леонид присел на корточки перед передним колесом, осматривая рваный край, как казалось раньше, прочной резины, — нельзя с такой разбалансировкой ехать. — Да ещё как назло перед поездкой запаску выложил, чтобы места хватило. Тут всегда дороги хорошие были. — Марат немного приуныл, обдумывая сложившуюся ситуацию. Минут через пять они нашли решение проблемы: звонок в ближайшую сервисную службу. Теперь осталось только ждать, пока приедет помощь. Эдмунд терпеть не мог ждать. Время как будто останавливалось: где-то высоко над ними застыли причудливыми фигурами облака; солнце не стремилось к горизонту, остановившись на полпути к цели; даже спустя невыносимые часы безделья жестокая и неумолимая техника говорила о том, что прошло не более четырёх минут. Марат и Леонид коротали время за разговором, Станислав слушал музыку, отгородившись от мира невидимой стеной. Шклярский-старший перевёл взгляд с небес на землю и стал внимательнее разглядывать причину их незапланированной остановки. Если весь мелкий гравий, что устилал больший отрезок пути, был серым и шершавым, камни были гладкими, острыми как лезвие на сколах твёрдой породы, абсолютно чёрными. Большинство из них было размером с ладонь и никак нельзя было представить, что эта мелочь смогла разрезать плотную резину. Осмотревшись внимательнее, Эд заметил позади машины один из самых больших чёрных камней. Подойдя ближе, он увидел, что машина своим весом расколола неизвестную породу. Среди блестящих осколков лежал полусгнивший от влаги берёзовый гребень. Сначала Эдмунд решил, что ему показалось. Вот он моргнёт, и деревяшка исчезнет, словно её и не было. Но нет — последние оставшиеся зубцы, покрытые мхом, влажно поблёскивали из-под черноты своего каменного склепа, никуда не собираясь исчезать. Со странным волнением он поднял с земли предмет, которого не должно было быть здесь. В глубине души Шклярский был уверен, что его пальцы пройдут сквозь гребень, словно сквозь мираж. Его надежды не оправдались. В это время Стас сидел в машине, настраивая радио. Марат копался в своих вещах, пытаясь найти заначку с бутербродами и разными вкусностями, а Лёня его всячески торопил. Эдмунд крутил в руках находку, собираясь с мыслями. Станиславу всё же удалось поймать волну, и из динамиков полилась вкрадчивая, убаюкивающая и вместе с тем тревожная музыка.Где-то там, где кончается, Где кончается вся земля, На краю мы качаемся: Ты и я, ты и я. На краю ноги свесили И плюемся мы в никуда. Как смешно, сердцу весело, Чудеса, чудеса. Агата Кристи — «Чудеса».