«От Кореи до Карелии» или «Маленькая девочка со взглядом волчицы»

Если сможешь, то ответь: Что по ту сторону сна видишь ты? И сбылись ли, и сбылись ли Странные эти мечты? Король и Шут — «Двое против всех»

      На пороге ветхого дома стояла маленькая девочка в белой длинной рубахе. На вид ей было лет семь. Русая коса спускалась ниже лопаток. Длинные ресницы обрамляли глубокие голубые глаза. Под светом звёзд её кожа казалась чуть прозрачной. Почему-то сразу вспомнилась Алёнушка из старых русских сказок. Славянские черты лица угадывались за ещё не сошедшей детской мягкостью. Больше всего Эдмунда поразил её немного грустный, понимающий взгляд. «Она как-будто видит меня насквозь» — подумал он.       — Я Вас не знаю, — произнесла она. Девочка без какого либо страха смотрела прямо ему в глаза.       — Кто ты?       — Я здесь живу, — улыбнувшись, она ушла куда-то вглубь дома, оставив открытой дверь, как бы приглашая внутрь.       Её силуэт растворился в мягком свете свечи... Или нет. В комнате светила лучина. От дома веяло уютом.       Эдмунд зашёл следом, прикрыв дверь. Внутри избушка была чистой, хорошо сделанной. Пыли, а уж тем более плесени не было. У Шклярского возникло ощущение, что он попал в сказку. В глаза сразу же бросились лапти у входа, русская печка, глиняные кувшины, прялка, стиральная доска, корыто, пряжа... На печи сидела рыжая кошка. Девочка же что-то делала в соседней комнате.       — Что же ты, путник, застыл, как не родной? Проходи, отведай пирожков. Небось устал с дороги-то.       Очень забавно было слышать такие вот речи из уст маленькой девочки. Эдмунд прошёл в соседнюю комнату, похожую на кладовую. Стен не было видно из-за шкафчиков, полочек, набитых теми же глиняными сосудами, перевязанными сверху тряпками, мешками и мешочками с различными видами зёрен и ещё множеством кухонной утвари. На одной стене, освобождённой от лишнего груза, расположилось окно, закрытое ставнями. К этой стене был приставлен массивный стол и три табуретки.       Маленькая хозяйка накрывала на стол. Под строгим взглядом её голубых глаз Эдмунд сел на табуретку. Тем временем на столе появилась плошка с какой-то странной кашей (на вид очень напоминает гречневую, только крупа уж больно мелкая, и пахнет по-другому), две деревянные ложки и блюдо с теплыми пирогами. Под любопытным взором музыканта девочка добавила в кашу нарезанную репу. Или это редис? Кошке девочка тоже положила немного каши, но уже другой. Сколько бы Эдмунд не предпринимал попыток задать какой-либо вопрос, девочка прерывала его словами: «Сначала отведаем кушанье, потом на сытый желудок и говорить можно».