«От Кореи до Карелии» или «Маленькая девочка со взглядом волчицы»

Все пути уж исхожены, да заветного нет. Полететь бы за леса-горы, Полететь бы за горы-леса, Где с хрустальным звоном небеса празднуют рассвет. Пикник — «Полететь бы за леса-горы»

      Вот уже час, как музыканты приехали в гостиницу. Каждый участник группы заперся в своём маленьком номере. Московские дороги мгновенно лишили их сил. Репетировать они договорились вечером. Эдмунд долго ходил по своему номеру. Иногда он садился на стул и, взяв гитару, что-то наигрывал. Неимоверная усталость давала знать о себе. Он почти не спал. Шклярский от нечего делать включил радио и лёг на диван. Грубоватая на вид ткань оказалась неожиданно мягкой и под тихую музыку он погрузился в долгожданный сон.

Я ждал это время, и вот это время пришло, Те, кто молчал, перестали молчать. Те, кому нечего ждать, садятся в седло, Их не догнать, уже не догнать. Тем, кто ложится спать — Спокойного сна. Спокойная ночь.

Кино — «Спокойная ночь»

***

      На этот раз поляну освещал мерцающий свет звёзд. Безоблачное небо казалось слегка подсвеченным снизу. Изумрудный луг обрёл фантастический бирюзовый оттенок. Высокая трава то и дело прогибалась под напором тёплого ветра. Вот он — настоящий океан трав. Лёгкие голубые волны открывали взору музыканта бутоны мелких цветов. Озеро же было неподвижным. В лесу то и дело ухали совы. Шелест листьев доносился со всех сторон. Но было и ещё что-то, чего раньше он не замечал. Ветер заглушал почти все звуки. Эдмунд огляделся.       Старый дом на окраине изменился. Нет, внешне он так и оставался развалиной, но теперь от него веяло приятным теплом. Шклярский подошёл ближе. На траву около дома падал свет из разбитых ставень. Свет был оранжево-жёлтым. Он танцевал, делаясь то ярче, то бледней. «Кто-то зажёг свечи» — подумал Эдмунд. И теперь, когда он был так близко к дому, дверь сама отворилась.