Рыжик

Только я успела смириться с тем неизбежным, что произошло, как дверь балкона открылась. Маленький Петя деловито облокотился на косяк двери, разговаривая по телефону Пети постарше: - Да, помилились. Можешь ехать домой. А ты же купишь мне машинку? Красную? Холошо. Пока. Мы с Заречным переглянулись. Кажется, мы оба знаем, кому предъявлять претензии за заточение на балконе. Соня как всегда оказалась умнее всех, и как всегда за это и получит. Сколько раз ей можно было говорить «Не умничай, зайка моя, за это и получить можно», так нет, она опять за свое. - Петя, - начал, кажется уже мой молодой человек, присев перед мальчуганом на корточки. – Это Соня тебя попросила закрыть нас на балконе? Петя долго изучающее смотрел на Петю и тут, совершенно серьезным тоном произнес с толком и расстановкой: - Своих не сдаем. «Одуванчик» сунул Пете телефон, развернулся, взял со стола горсть конфет и плюхнулся на диван, продолжив, как ни в чем не бывало, смотреть мультики. - Мне кажется, или твоя сестра сует свой нос не в свое дело? – поинтересовалась я. - Не кажется, - улыбнулся мне Петя. – Поблагодарю ее, когда она вернется. - Дурак, - толкнула я его в плечо и, гордо задрав нос к потолку, прошествовала на кухню. Следом туда же заявился Заречный. - Чаю? – спросила я ради приличия, хотя уже и так достала две кружки. - Конечно. Я молча разлила кипяток и заварила нам чай одним пакетиком. Ага, прям новый этап в отношениях. Теперь неделю можно ничего не предпринимать. Повернувшись к столу, я наткнулась на внимательный взгляд темных глаз. - Что? – замерла я. - Ничего, - довольно улыбнулся Петя и потянулся, становясь похожим на довольного своей жизнью кота. - Дождемся Соню, я выскажу ей все, что о ней думаю, и уж потом потом отправлюсь домой, - огласила я план на вечер. - Да, а я пожму ей руку, расцелую в обе щеки и увезу тебя на мотоцикле. - Ну, нееееет, - тут же воспротивилась я, но Петя так на меня зыркнул, именно зыркнул, что я вмиг изменила свое решение. – На мотоцикле, так на мотоцикле. - То-то же! – победно ухмыльнулся парень. Появилось непреодолимое желание закатить глаза. А раз уж оно было непреодолимым, я не смогла себе отказать, а после еще и язык самодовольному индюку показать. Он ничуть не удивился и не обиделся… Вообще слишком довольный сидел. Я же старательно скрывала то, что было у меня на душе. На самом деле, внутри у меня бушевали эмоции. Мне одновременно стало намного легче после признания, но навалилось и что-то новое. Груз ответственности за эти новые чувства. Кажется, что я не хотела, чтобы что-то пошло не так. А как «не так», я понять так и не могла. А еще вдруг вспомнился Витя. Зачем спрашивается. Я посмотрела на Петю и четко осознала, что я действительно хочу, чтобы он был моим, а не какой-нибудь шл… шмелихи из его школы. Вместо улыбки я только еще больше нахмурилась. Нечего радовать сегодня Заречного еще больше. Не заслужил. Столько нервов на него потратила. Спустя час домой вернулась довольная собой Соня. Мы с Петей встречали ее с совершенно противоположными эмоциями. Петя едва ли не с хлебом солью, точнее, оба Пети, ведь одному после сегодняшнего дня досталась красная машинка, а кому-то я… Я бы выбрала машинку, но Пети, чем старше, тем дурнее. Я же встретила Соню в позе самовара и с фразой: «Твоему коварству нет предела». Как же она была рада такой оценке своих возможностей, это надо было видеть. А еще она чуть ли не прыгала на месте от счастья, когда мы с Петей вместе выходили из квартиры. - Соня выглядит счастливее, чем ты, - заметил Петя, когда мы усаживались на мотоцикл. - Я просто устала, - честно ответила я. – Ты меня всегда утомляешь больше нормы. - Какой я нехороший, - вздохнул Петя и резко двинулся с места. Так, что я чуть не слетела. За это он получил удар в спину и приглушенный шлемом визг. Ни то, ни другое его не расстроило, он засмеялся и уже спокойно покатил по дороге. В этот раз мне понравилось больше. Даже не знаю почему. Потому что скинуть Петю стало жалко? Нет, это должно было ухудшить впечатление от поездки. Потому что скидывать Петю совсем не хотелось, и я прижалась к нему так, как это было возможно, чувствуя себя в безопасности? Хм... А это не лишено оснований. Мы подъехали к моему подъезду, Петя заглушил мотоцикл и помог мне слезть. Я передала ему шлем и встала как вкопанная, смотря без интереса по сторонам. Действительно не знала, что делать. - Заехать завтра за тобой после школы? Пожала плечами. - Заеду. Сколько у вас уроков? Пожала плечами. - У Сони спрошу. Посидим на лавочке? Пожала плечами. Петя взял меня за руку и довел до лавки, на которую мы сели. Слов не было, мысли тоже разбежались. - Ты не особо рада нашему перемирию. Хмыкнула. - Я обещаю тебе… - Никаких обещаний, - перебила я Петю. – Не нужно ничего обещать. Давай, мы просто будем жить и все. - Хорошо. Как скажешь, - согласился Заречный. - Я действительно устала, - встала я, следом поднялся и парень. - Тогда до завтра? - До завтра, - вымученно улыбнулась я и пошла к подъезду. На полпути остановилась, вернулась к Пете и обняла его, вдыхая запах кожаной куртки. – Я рада. Честно. - Я знаю, - обнял меня парень крепко-крепко. Мы простояли так молча еще минут пять и так же молча после разошлись. Я смотрела из окна, как он уезжает, пока мама осыпала меня тысячей вопросов. Вот же любопытная женщина, любящая подглядывать в окно. Сказать, что мама устроила мне допрос с пристрастием – ничего не сказать. Поверите вы или нет, что она даже настольную лампу притащила на кухню, чтобы в глаза мне светить, меня не особо волнует, так как один глаз у меня дергался еще неделю, а это лучшее доказательство. Сначала я молчала как партизан, не желая отвечать даже на самые элементарные вопросы, но после десяти минут свечения в глаза я сдалась и начала выкладывать всю информацию. Я сама не заметила, как начала больше рассказывать сама, чем отвечать на вопросы. Скоро я уже то истерически смеялась, то бросалась в слезы. Мама сидела рядом, обнимала меня, смеялась вместе со мной и рыдала тоже. После двухчасового разговора мне стало намного легче. Все напряжение спало, и я, очень крепко обняв любимую маму, отправилась спать и готовиться к завтрашнему дню.