Затянувшееся "сегодня"

      Моё утро должно было начаться иначе. Для начала - в тёплой кровати и куда более удобной позе. Возможно, даже с помощью Ксемериуса, но даже это не настолько значимо, как казалось бы.       Раньше я считала, что время полностью мною познано не только благодаря какой-никакой любви к историческим фильмам и практическим путешествиям, но это оказалось ложью, мифом, миражом. После этого утра казалось, что вся моя жизнь была сном, а реальность наступила в ту секунду, когда кто-то осторожно похлопал по моему плечу. Я открыла глаза и уткнулась рассредоточенным взглядом в рисунок скатерти на кухонном столе и учебник по мировой истории искусств. Странно, ведь она была только вчера. И чего только не сделаешь спросонья. Возмутительницей моего спокойствия, вопреки ожиданиям, стала Грейс. Она нежно провела ладонью по моей спине и села на рядом стоящий стул. — Что бы там ни случилось, я уверена, вы с Гидеоном помиритесь.       Я недоуменно моргнула на мамино заявление и потерла глаз тыльной стороной ладони. И что же специфичного вчера случилось? Мы провели с де Виллером прелестный вечер в его – без преувеличений – огромной квартире, потягивая колу и перемывая косточки Лесли и Рафаэлю. Мой молодой человек резонно отметил, что, прежде чем его брат предложил моей лучшей подруге встречаться, вымерли все динозавры. — Извини, мам, но мы и не в ссоре, - уклончиво пояснила я. Мама застыла с сочувствующим взглядом и пробормотала что-то об отрицании. – Всё с точностью наоборот: мы провели прекрасный вечер. — Но ты вернулась не позже пяти часов вечера и сразу же отправилась в свою комнату! – она тряхнула копной рыжих волос, забранных в небрежный пушистый хвост, и встала. Я хотела было возразить, но женщина махнула рукой, мол, объяснения не требуются, и поспешно удалилась. Кажется, мы друг друга не поняли. И где только этот чертов демон со своими «сеновальными подробностями»?       Наскоро приняв душ и уничтожив следы объятий со столешницей, я подхватила приготовленную с ночи сумку и вышла за порог дома.       Это утро можно было назвать достаточно прохладным хотя бы потому, что меня обдало порывом пронизывающего ветра - негодник растрепал мои волосы, не позволяя видеть ничего даже на пару метров вперед. Всего на секунду сквозь тёмные локоны показалось, что с обратной стороны дороги за мной наблюдает человек, которого я определенно видела в лаборатории Темпла: новый адепт Джек Луис. Наверное, стоит отправить его и доложить Фальку, что няньки и сопровождающие мне не нужны.       До университета я добралась без приключений, однако глаза Лесли Хей едва не выкатились из орбит, когда я принялась повторять конспект по теории журналистики. Сначала она опасливо смотрела на меня из-за учебника по искусствознанию, а потом не сдержалась: — Милая, у тебя всё в порядке? - Почему это всех так интересует моё мироощущение?.. Я кивнула, а девушка продолжила. – Вообще-то тесты завтра, а сегодня всего лишь вторник. Рафаэль обещал заехать после пар. - И она, как обычно в последнее время, продолжила нести свою влюбленную ахинею. Кажется, одной трезвомыслящей головой в нашей компании стало меньше. Стоп. Всего лишь вторник? Но вторник был вчера! Я сконфуженно отвернулась от девушки, достала из кармана джинсов телефон и с замиранием сердца взглянула на дисплей. Нет, этого просто не может быть. Двадцать третье сентября две тысячи четырнадцатого года, вторник, половина десятого утра. — Лесли, - осторожно позвала я, заставляя подругу оторваться от мечтаний о сегодняшнем свидании. – Ты веришь в дежа вю?       Я попыталась пересказать события вчерашнего дня с максимальной точностью. Она, разумеется, иногда фырчала, хмуря выразительные брови, но в глазах читалось доверие. За это я и любила Лесли, хотя к рассказам остальных, даже если те и казались правдивыми, она относилась куда более предвзято. — Думаю, это какая-то неисправность в хронографе. Может, побочный эффект. Или моя особая миссия – исправить что-нибудь в этом дне. — Или это просто день сурка. — Не каркай, Лесли. Я сегодня же оповещу об этом хранителей, и, поверь мне, уже к вечеру этот дефект будет ликвидирован, - торжествующе улыбнулась я, даже не подозревая, насколько это «сегодня» затянется.       Если меня с такой легкостью поняла Лесли, то о Гидеоне, знающем всю систему путешествий во времени изнутри, даже речи не шло. Я прошла мимо улыбающегося Рафаэля, автоматически выдав вчерашнюю реплику и удобно расположившись в темпловской машине с тонированными стеклами. Из магнитолы лились идентичные вчерашним песни, которые я, вероятнее всего, не запомнила, разглядывая в окно яркие уличные вывески и миниатюрные здания.       При выходе из средства передвижения я ожидаемо ударилась головой, забыв наклониться вовремя. Но не успел мистер Джордж как следует позабавиться, задала волнующий вопрос. — Как думаете, наш хронограф не может быть неисправным? – Я старалась говорить тихо, чтобы не привлекать лишнего внимания. Мужчина нахмурился и придержал для меня двери. — Сомневаюсь, мисс Шеферд. Ваше вчерашнее путешествие – исключая, разумеется, ранение Гидеона – доставило дискомфорт?       О да, я была просто взбешена его безответственным поведением. Как говорит мадам Россини, де Виллер самый настоящий юный бунтарь. Во всех отношениях. — Нет, но именно сейчас у нас есть небольшая проблема: я переживаю этот вторник уже во второй раз. И в сию же минуту мистер самый крепкий из камней, стоящий за колонной, надо мной смеётся. Это ни капли не смешно, Гидеон, - предвосхищая его сладкую улыбку, буркнула я. За это можно было простить даже убийство. Будь я чуть более влюбленной дурой. Из груди вырвался разочарованный вздох. Кажется, я всё-таки переоценила степень его доверия. Этот человек оставался прежде всего, тем, кто верит в непогрешимость и безошибочность суждений Ложи. Изредка. Исключая случай с Сен-Жерменом. — Хорошо, - неуверенно согласился мистер Джордж. – Мы проверим хронограф. — И я не буду сегодня элапсировать, если этот агрегат сломан. Не хочу вернуться обратно по частям. — По частям? – прыснул зеленоглазый юноша. – Поверь, я просто не дам тебе этого сделать.       Факт оставался фактом, но от этого спокойнее не становилось. А когда выяснилось, что и со старинной колымагой всё прекрасно: ничего не сломано и не треснуло, иглы работают исправно, как и индикаторы дат, - меня пробрала дрожь. Возможно, я действительно переутомилась, ведь этот день не повторял вчерашний в точности. Хотя кому лгать? Аргументировав необходимость путешествия неконтролируемым прыжком, меня с Гидеоном едва ли не силой отправили в – угадайте, какой? Да-да, - тысяча девятсот семьдесят третий год. — Мы сможем провести время нормально только после того, как ты убьешь сороконожку прямо над нашей головой, - едва завидев серебристое свечение и расположившись на диванчике, устало выдохнула я. Де Виллер прищелкнул языком и осторожно присел рядом. Было видно, насколько трудно поверить в версию о так называемом дне сурка, но он стоически терпел даже во время описания своей собственной квартиры.       Гидеон сдвинул брови на переносице, отчего между ними появилась милая моему сердцу «мыслительная» морщинка. В конце концов, зеленоглазый юноша со вздохом встал и нервно потер ладонью шею. — Если честно, Гвенни, это всё похоже на бред сумасшедшего. — То, что мы делаем – это тоже бред сумасшедшего, - я щелкнула пальцами, обращая его внимание на себя. – Мы путешествуем во времени, месье де Виллер, благодаря чему я и попала в это затруднительное положение. — Ты говорила о каком-то Джеке… — Ах, да. С ним всё ещё куда более запутанно, - мозг отказывался формулировать то, что я знаю, в адекватные фразы. Остается уповать только на то, чтобы остаться понятой. Гидеон – моя последняя надежда. Единственный, кто станет разбираться в этом по доброй воле, кто поверит мне. – Если я застряла во временной петле и снова проснусь во вторнике – Боже, какой абсурд! – придется объяснять тебе заново. Нужно придумать, как обмениваться информацией. — Давай решать проблемы по мере их поступления. У нас для этого полтора часа.       О, мой мужчина был просто великолепным в своем дотошном раздражающем поведении. Но интересно, как поживает Гидеон в среде? Если уж я застряла здесь, ищут ли меня? Боюсь вообразить, как извела бы я Ложу, пропади подобным образом де Виллер.       Стоило бы сосредоточиться на внешности адепта. Возможно, он, по неопытности, испортил хронограф? Но тогда почему мой партнер по прыжкам не оказался во вторнике со мной, оставив взамен свою вчерашнюю копию. Звучит так, словно говорится о просроченном продукте. Умора! — Он достаточно хорош собой. - Я потерла кистью лоб, усердно пытаясь воссоздать в голове образ молодого человека. Это, нужно признать, давалось достаточно трудно с учетом того, что мне удалось лицезреть его всего… хм, полтора раза за всю жизнь. Парень фыркнул, определенно ревнуя. – О, прости, фотографическая память слегка подкачивает. Он приблизительно твоего роста, но чуть постарше. Глаза карие, каких тысячи. Джек ничем не отличается от других, его ничто не выделяет! Правда слегка похож на Джереми Гилберта, - разочарованно завершила я, роняя голову на ладони. — На кого? – изумрудные глаза смотрели с интересом. — О, это из «Дневников вампира», не бери в голову.       Образовавшаяся ситуация начинала порядком напрягать, и к горлу подкатил предательский ком, который я с превеликим трудом сглатывала. Диван прогнулся, а на плечо легла теплая тяжелая рука. Гидеон притянул меня, заставляя уткнуться в свою мощную грудь и разреветься пуще прежнего. Слыша ускоренный стук сердца, я подумала, что всё не так уж и плохо: не каждому дано находиться в объятиях своей первой и единственной любви, будучи уверенным во взаимности. — Всё будет хорошо, Гвенни. Я что-нибудь придумаю, верь мне. — Верю, - придав голосу бодрости, проговорила я и подняла голову, встречаясь взглядом с его глазами. – Тебе я верю, но, если это повторится, мы должны научиться обмениваться информацией.       Де Виллер нахмурился, позволяя мне рассмотреть точеный профиль, непослушные волосы, длинные ресницы, раскрытые в безмолвии губы, напряженные скулы. Гидеон никогда не выглядел сверхъестественным образом, но всегда притягивал восхищенные взгляды и не только мои. Взять хотя бы Шарлотту, которая даже за два года не смирилась с тем, что такой парень принадлежит её племяннице-замарашке. — Я оставлю тебе ключ где-нибудь на крыльце, - наконец, выдал он. — Не при таких обстоятельствах я хотела получить ключи от твоей квартиры, - с глупой улыбкой согласилась я и утерла слёзы. Почувствовалось слабое головокружение, предвещающее конец элапсации. Мы оба встали с диванчика на безопасное для перемещения место. – Готов? – с неким воодушевлением спросила я. — Если ты готова. Я люблю тебя, Гвендолин Шеферд.       И впервые за сегодняшний день почувствовалось: я за каменной стеной. Мне больше не страшно.       Лаборатория была пуста. Видимо, мистер Джордж считал нас достаточно здравомыслящими для разбора хронографа на составляющие.       Решив, что терять время в нашем случае – просто глупость, Гидеон отправился узнавать какую-нибудь информацию о Джеке Луисе у тех, кто разбирается в работе и механизмах Ложи лучше всего: у хранителей, а я принялась разыскивать по всему Темплу мистера Джорджа. Но выяснилось, что тот вынужден отсутствовать по срочным делам. — А как насчет нового адепта? – уточнила я у миссис Дженкинс, стараясь не сболтнуть лишнего и не показаться умалишенной. Впрочем, после стольких лет работы в этой богадельне ей стоило бы привыкнуть. Я съежилась, прислонившись к стойке ресепшна, когда темноволосая секретарша одарила меня недоуменным взглядом, и добавила: - Кажется, его зовут Джек. — Ох, Венди. Единственный Джек, которого я знала, был моим первым мужем, - внезапно разоткровенничалась женщина, заставив меня тяжело и разочарованно вздохнуть.       Я написала Гидеону сообщение, объясняющее моё отсутствие, и отправилась домой пешком, полностью игнорируя водителя темпловской машины и стараясь унять свои разбушевавшиеся эмоции: слишком много тяжести свалилось на мои и без того хрупкие плечи. Что за нескончаемый день? Почему это происходит именно со мной? Откуда в человеческом теле столько слез? Кажется, своими я пьяна, а прохладный вечерний ветер упрямо пытается меня отрезвить.       В голове насмешкой вертелась брошенная Луисом фраза: «Какое единение душ». Насколько чудовищным поступком было заставить меня пережить этот вторник снова, а его – жить дальше. За спиной послышались торопливые шаги. Сначала я предпочитала игнорировать характерный стук подошвы туфель об асфальт и их обладателя, но меня обхватили за плечи и настойчиво развернули к себе чьи-то сильные руки. В воздухе повисло дружелюбное «Венди», заставившее оторопеть.       Говорят, мысли материальны. Говорят, если пожелать искренне, мечты исполняются. Или со мной умышленно искали встречи. — Гвен. А для тебя – Гвендолин, - сердце буквально замедлило свой бег, в ушах зашумела кровь, когда я столкнулась взглядом с насмешливыми карими глазами. – Ну и? Что же ты не оправдываешься?       Он по-прежнему совершенно не подходил на роль злодея. Шаблон мира, созданный мной за восемнадцать лет жизни, медленно рушился без шансов на восстановление. Молодой человек вскинул брови, будто бы в недоумении, а потом рассмеялся. Искренне. И не будь эта шутка настолько жестокой, я смеялась бы с ним, настолько заразительно это выглядело и звучало. Но улыбка застыла на лице, словно посмертный слепок, а черты исказились яростью. — Оправдываться перед тобой? Той, за которую принимает решения Ложа? Ту, что я могу с легкостью контролировать? – От этих слов по спине поползли мурашки. И это говорит мне человек, работающий на этих воображаемых защитников путешественников во времени? Сумасшедший фанатик! Почему бы ему не обратиться к психиатру? Сработавший инстинкт самосохранения заставил сделать шаг назад. — Ты не мог бы не кричать на всю улицу, как ненормальная поклонница при встрече с Робертом Паттинсоном? – заглянула за спину брюнета, выхватив взглядом женщину, гуляющую с крошечной карманной собачкой на тонких ножках. Она дрожала, словно при болезни Паркинсона, и я мысленно провела ассоциацию с собой. – Мы можем поговорить у меня в комнате. Да потише. Не распугай соседей, не то решат, что мы щенят топим, - повторила я сказанную не так давно Гидеоном фразу.       Джек ещё несколько секунд смотрел на меня, прищурившись, а потом кивнул. Он развернулся на пятках и бодро зашагал в сторону моего дома, будто вовсе не был там нежеланным гостем. Быстро выудив из кармана телефон, я отправила своему возлюбленному сообщение всего в три слова: «Он у меня». Луис не заметил моих манипуляций. А если и заметил – не подал виду, видимо, считая себя хозяином положения. Дверь открыл мистер Бернхард, учтиво пропустил нас внутрь, а потом спохватился: — Может, чаю? Погоду трудно назвать теплой, отогреетесь. - Он повесил мой плащ на вешалку у входа и одарил адепта выжидательным и оценивающим взглядом.       На Джеке было черное шерстяное пальто, застегнутое на все пуговицы, и серый в черную клетку шарф, оттеняющий бледноватую кожу. Так и хотелось уточнить, не мерзнет ли он. Молодой человек отказался, и я, будучи любительницей кофе, повела его на второй этаж.       Мы вошли в комнату. На рабочем столе в беспорядке были разбросаны учебники, на краю застеленной кровати – домашняя одежда, на дверце шкафа висело скомканное банное полотенце. Мне внезапно стало стыдно за такой бардак, но брюнет решил не заострять на нём внимание. Он снял своё пальто, бросив его бесформенной громадой на спинку вертящегося стула, и остался стоять посреди комнаты. Нельзя не признать: так он выглядел внушающим если не страх, то опасение. Я вскинула бровь, показав свою готовность слушать и запоминать. Но Джек предпочёл начать со вступительного слова. — Сейчас тебе восемнадцать, верно? – Кивок. – За два года путешествий во времени и приобретения такого великолепного дара ты должна была утвердиться в своей непобедимости. Уметь подчинять себе время! Разве может быть что-то лучше? – А мне хотелось крикнуть, что это – неправда. Я не просила для себя такого проклятья. Правильно когда-то сказала Грейс: чувствую себя подопытной крысой. – Оно умеет обманывать. Замечала ли ты, Гвен, что оно ползет улиткой, когда ты ждешь встречи со своим возлюбленным, но летит, словно сумасшедшее, когда хочется, чтобы оно остановилось? – Какая проницательность! – Считаешь, что повелеваешь им? Как же вы не правы. Ложа навязывает вам свои правила и принципы. Интересуется ли она вашим мнением? Готовит к потерям и проигрышам? Нет. А зря. Бояться нужно было не графа, а меня, потому что даже он – тот, чье имя заставляло тебя дрожать - был всего лишь букашкой. Я могу управлять. — Эй, господин Совершенство, твой пролог слегка затянулся, - нетерпеливо скрестила руки на груди я. Писательские издания плачут по нему крокодильими слезами. – Что тебе от меня нужно? — Тебе не приходило в голову, что очередной вторник настал не из-за поломки хронографа? – Джек подошел к моему столу и провел по корешку учебника кончиками пальцев. Он вел себя так, словно меня нет в этой комнате. Расслабленно. Это нервировало. – Я создал его. На несколько секунд я замерла, как, вероятно, и всё вокруг. — Зачем? – всё ещё не в силах поверить в его последние слова, я спросила первое, что выдал перегруженный мозг. Ноги отказывались держать меня в вертикальном положении. Благо, за мной стояла кровать. – Кто ты такой? Психопат! Это сон! Ущипните меня, - и недолго думая, парень сократил между нами расстояние и выполнил просьбу, заставляя коротко взвизгнуть и потереть ладонью кожу чуть выше локтя.       Повисшую в комнате тишину можно было ощутить даже физически. Протяни руки и пойми: она упруга, как мяч, вязка, словно патока, тягуча, будто жвачка. Слышен был шелест пока не опавших листьев за окнами моей спальни. Сердце пропустило удар, когда дверь приоткрылась, и фигура на пороге остановилась, скрестив на груди сильные руки. Я заведомо знала, кто это, но не могла обернуться. Моё тело словно парализовало. Адепт хмыкнул и всё-таки опустился на стул, провел ладонями по подлокотникам, не добавляя себе с моей стороны ни капли приязненного отношения. — О, а вот и друг главной героини нашей мелодрамы, - с воодушевлением воскликнул он и усмехнулся. – Или драмы. Как тебе больше нравится, Гвен? — Мне больше нравится без тебя, - ответила я и переместила взгляд на Гидеона. Он выглядел сосредоточенным: поджатые губы и нахмуренный лоб, серьезный взгляд, и каждая напряженная мышца кричали об этом. Де Виллер, в отличие от меня, не терял времени даром за разговорами со злодеями. Я знала, что он тщательно подбирает слова. — Ты из Флорентийского альянса? Это уже не первая дурацкая попытка заставить членов Ложи переметнуться в ваши ряды. — Если это единственное, до чего додумался твой зомбированный Фальком мозг, то мне очень жаль. Стоит копать в другом направлении. - Джек принялся рассматривать свои аккуратные ногти. Рядом с ним я не могла чувствовать себя уверенной даже в собственной комнате, и за это хотелось хорошенько треснуть его по голове каким-нибудь фолиантом из библиотеки Темпла. – Меня не волнуют интересы Ложи и Альянса. Я здесь ради себя самого. — Повышаешь самооценку и настроение за счет способности? – язвительно поинтересовался зеленоглазый парень, не двигаясь с места. Я следила за тем, как они обменивались «любезностями», словно играли в настольный теннис: отбил мяч – не остался в проигрыше. – Давай же, расскажи несмышленым детям о своих мотивах, - Гидеон развел руками в стороны, а я выпустила напряжение вместе с воздухом из легких. Джек на несколько секунд задумался, а потом согласно кивнул. — Стоп, - воскликнула я, так и не дав ему возможности начать. Все взоры впились в меня, заставляя занервничать ещё сильнее. На первом этаже громко хлопнула дверь, возвещая о пришедшем. – Как мы вообще можем тебе доверять? С чего бы тебе говорить нам правду? — Недоверие – твоё право, Венди. Я не хочу лгать, потому что это не имеет смысла. — Хочется верить, но не получается.       На лестнице послышалась чья-то легкая поступь. Так в этом доме могли ходить всего два человека, один из которых уехал на заслуженный отдых. Несмазанные петли двери моей комнаты тихо скрипнули и впустили сквозняк вместе с обладательницей прямых и блестящих, словно в рекламе шампуня, огненно-рыжих волос. Шарлотта Монтроуз улыбнулась в своей обычной снисходительной манере и хмыкнула: — Хорошо, что леди Ариста в отъезде, а бабушка Мэдди в своей комнате. Сомневаюсь, что они проголосовали бы за внеочередное собрание Ложи в нашем доме, - она выдержала паузу, а потом остановила блуждающий взгляд на де Виллере. – Здравствуй, Гидеон. Вижу, твоё влияние ей ума не прибавило. Я закатила глаза, скрещивая руки на груди. — А тебе обучение в Оксфорде ума не прибавило. Рада была бы скучать по тебе дольше, чем пару месяцев. — Ты поступила в Оксфорд? Поздравляю, - безэмоционально добавил зеленоглазый юноша и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.       Атмосфера была накалена настолько, что я буквально физически чувствовала прожигающий насквозь девичий взгляд. Казалось, что от меня, как в SIMS, останется лишь керамическая урна с пеплом да выгравированным на крышке именем. Наконец, Шарлотта оскорблено фыркнула и вышла из комнаты, не забыв громко хлопнуть дверью напоследок. Я тут же набросилась на обделенного вниманием «кузины» Джека: — Вчера её здесь не было! Разве ты не меняешь ход истории? — Это ты так думаешь. Уже забыла, в котором часу вернулась от своего Ромео? – А ведь он был прав. – Так что ход истории меняешь ты, Гвен. А она не терпит… — … сослагательного наклонения, - обреченно завершил Гидеон. И моё сердце упало, хотя мозг ещё не успел обработать информацию. — Это значит, что вы не смогли меня перехитрить. Ты действительно думала, что сумеешь передавать ему информацию? – Джек всплеснул руками. Мне никто не поможет. – Тебе никто не поможет. Он что, читает мысли? — О, поверь, я сумею это сделать! – раздраженно воскликнула я. – Он найдёт способ вытащить меня из чёртова вторника! — Нет, потому что среды не существует. Есть только вторник, понимаешь?       В порыве слепой ярости он вскочил со стула, сжав руки в кулаки так, что побелели костяшки, а я наоборот бессильно опустилась на мягкую поверхность кровати. Единственным, кто до поры сохранял спокойствие и хладнокровность, оставался Гидеон. Но и он потерял последние крупицы, бросившись на Джека. Всё, что выдал мой воспаленный мозг к тому времени - де Виллер значительно сильнее и превосходит своего противника в весе. — Ублюдок! – воскликнул он и обрушил очередной удар на лицо Луиса. Я спохватилась, когда адепт рассмеялся. Да, рассмеялся так, словно со стороны наблюдает за тем, как путешественник во времени борется с пустым местом. Как болельщик с трибуны. — Прекрати. – Я обхватила руками талию разгорячившегося парня, оттаскивая его назад. Это было действительно трудно. – Прекрати! Разве не видишь: он потешается! Пускай расскажет всё и выдвинет свои условия.       Гидеон резко обернулся, тяжело дыша, и отодвинулся, удивленный собственным поступком. Он сосредоточил на мне взгляд и попытался выровнять дыхание. Потом быстрым движением провел тыльной стороной ладони по верхней губе и застыл. — Покончим с этим. Что тебе нужно? Джек довольно быстро приходил в себя, но выглядел не лучшим образом. Он стер остатки крови, вытекшей из разбитого носа, белоснежным носовым платком с вензелями, неизвестно откуда появившимся. — Де Виллеры… Либо чертовски вспыльчивы, либо спокойны и сдержаны до зубовного скрежета. – Он скомкал пропитанную кровью ткань и бросил её на мой рабочий стол, словно в доказательство своего пребывания здесь. Обладатель этой фамилии только не рычал от нетерпения. Я встала за его спиной, чувствуя себя защищенной. — Речь пойдет о твоём дяде. И не вскидывай брови так удивленно. Вы думаете, что являетесь единственными сверхъестественными существами на этой планете? Я раздосадовано прищелкнула языком. Так нас ещё никто не величал. И, будто читая мысли, мой напарник вставил: — Я предпочту другую формулировку: люди со сверхъестественным геном, иначе – путешественники во времени. — Неважно. Вы много о себе мните. Создали секту, - последние слова он выплюнул с отвращением и ненавистью. Гидеон нетерпеливо засопел. - Мне было немногим больше восемнадцати, когда я научился управлять своим даром. Или проклятием - не имеет значения, ведь каждый решит по-своему. Сначала дважды пережитый день казался мне сном, потом - психическим отклонением, ещё позже - реальностью. И блестящей возможностью - да, ты оказался прав, - он обратился к де Виллеру, слегка кивнув в нашу сторону головой, - самоутвердиться за счет способности. Стоило захотеть мне что-то исправить в прошедшем дне.., - Джек усмехнулся с некой мечтательностью во взгляде. Будто вспоминал лучший день в жизни. Хотя, возможно, так и было. Сколько лучших дней он мог создать своими руками, слепить, словно из глины, как Бог слепил Адама. Человек не должен быть наделён такой силой. Его голос зазвучал в миноре. - А потом меня нашли. Видимо, Ложа обладает действительной сильным чутьем, раз с такой легкостью это сделала. — Интенсивно же она работала, раз искала тебя два года, - с иронией заметила я, наконец подав голос. — Ты права, Венди, - Луис пожал плечами и потёр ладони друг о друга, грея. Вечерело. На улице становилось прохладнее, а из распахнутой настежь форточки сквозило. — Фальк взял за привычку промывать мне мозг. Говорил, что этот дар нельзя использовать, потому что мы не имеем права менять ход истории. По этой же причине вам запрещают отправляться в недавнее прошлое и ближайшее будущее. Зеленоглазый юноша в недоумении сдвинул брови, а я насторожилась, склонив голову набок. — Это - ошибка. Хронограф просто не обладает подобной функцией, - голос моего возлюбленного был ровным и спокойным. Видимо, его ярость улетучилась. — Разве вы оба когда-нибудь проверяли это?       Вопрос заставил нас задуматься. Гидеон не доверял Джеку, и я не смела его обвинять, но замечание "адепта" было вполне справедливым. — Даже если и нет, это легко сделать. — Я ненавижу Фалька не за то, что меня бросили на произвол судьбы, словно побитую собаку, - Джек улыбнулся, демонстрируя свои белоснежные зубы, - а за то, что он держит в неведении вас. Ещё не почувствовали себя слепыми котятами? Тогда сейчас самое время. Завтра вы об этом забудете, мистер де Виллер, - закончил он так, словно о таинственных генах секунду назад даже не говорилось. — Почему я? – скорее, воскликнула, чем спросила я. Не подумайте ложно, такое трудно пожелать даже врагу, но выходило, что с проблемой мне придётся справляться в гордом одиночестве. — Потому что на тебя проще воздействовать. Потому что Ложа поверит тебе только после многократной проверки теории, а для того, чтобы пояснить мне, как обстоят дела, уйдёт достаточное количество часов, - процедил путешественник во времени, не сводя с адепта проницательного взгляда. Волоски на моих руках встали дыбом. Я не представляла, чем себе помочь. – Ещё дольше займут его поиски… Что мешает мне прямо сейчас скрутить тебя и отправить к Фальку экспресс-доставкой?       Джек встал с вертящегося кресла и взял в руки своё пальто, разок его встряхнув. Я едва ли не фыркнула вслух: не так уж и грязно в моей комнате! — Чтобы оставить твою подружку во вторнике на всю оставшуюся никчёмную жизнь, мне не нужны хронографы, машины времени, магические заклинания и танцы с бубнами, - он подошёл к Гидеону и постучал по его лбу кончиком указательного пальца. – Всё здесь, мистер «самый крепкий из камней». Отказ от моего предложения равнозначен медленной смерти дорогой сумасшествия.       Этот человек обращался с нами, как со своими игрушками, чувствуя своё неоспоримое превосходство, как акулы чувствуют кровь. Кто бы мог подумать, глядя на него, что за маской очарования во плоти скрывается бездушный монстр? — И каково же твоё предложение? — Всё просто и безобидно: вы оставляете Ложу. Этой организации нет смысла существовать без вас, - он пожал плечами.       Такие требования было слишком легко предугадать, но слишком трудно определить исход разных вариантов. Видимо, механизм среды обитания людей с абсурдными способностями был понят им не в полной мере. Я видела, как трудно де Виллеру сохранять спокойствие. Уверена, он, как и я, считал разговор бессмысленным. — Неужели ты не понимаешь: всё, что она делает – это лишает нас удовольствия неконтролируемых прыжков. Почему я должен променять людей, опекающих меня всю сознательную жизнь, на тебя? – вновь вспыхнул парень, а Джек только поправил сбившийся на шее шарф и застегнул двубортное пальто на все пуговицы, вероятно, боясь простудиться. Я устало потерла лицо ладонями, тем самым приводя себя в чувство. — Хорошо. Как мне найти тебя? – прошелестел вопрос на выдохе. Мой возлюбленный резко развернулся. В его глазах читалось недоумение. – А что предлагаешь ты? Я должна рассмотреть все варианты, прежде чем свихнуться окончательно! — Я сам найду тебя, когда придёт время.       Да, похоже, с такими понятиями, как «номер телефона», «e-mail», «домашний адрес» парень знаком не был. Воспользовавшись нашей с Гидеоном заминкой, Луис вышел из комнаты, не попрощавшись. Внизу, словно гром, хлопнула дверь, позволяя расслабиться. О его присутствии в этой комнате напоминал только скомканный окровавленный платок, который остался лежать на рабочем столе.