Начало

– Это плохая идея, – говорит Джотто и поправляет съехавшую на глаза потертую соломенную шляпу. Обычно он не носит головных уборов, но эту шляпу они на прошлой неделе нашли висящей на ветке старого лимонного дерева, одиноко раскинувшего свои ветви позади рыночной площади. С тех пор с шляпой он не расставался. – Это твоя идея, – отвечает ему Джи, даже не смотря в его сторону. Ему сейчас слишком жарко, он обмахивается парой мятых пожелтевших листов. – Это не делает ее менее плохой. Джи, ну может, не надо? – Джотто жалостливо смотрит на него своими большими карими глазами, и честное слово, Джи на долю секунды даже задумывается, а не плюнуть ли ему на всю эту затею и не пойти ли, например, на каменистый пляж кидать в море плоскую гальку или выброшенные на берег ракушки. – Послушай, все должно быть честно. Мы поспорили, я проиграл. – Да это было месяц назад! Я уж думал, ты забыл. – Недовольства в голосе Джотто меньше не становится. Он смотрит на своего спутника, на его рыжие и отчего-то прямые волосы, которые на солнце отливают медью, и на бледную тонкую кожу, на которой местами рассыпался темно-красный песок веснушек. В детстве Джи был конопатым весь, с головы до пят, но сейчас веснушек стало меньше, а лет через пять и вовсе не останется. Это грустно, думает Джотто. Отвыкать от маленьких красных точек на щеках своего друга он не хочет. Привыкать к непонятной темной загогулине на его лице – тоже. – Я готовился, – улыбается Джи и трясет перед ним теми самыми листами, которыми пару секунд назад имитировал печально отсутствующий морской бриз. На них виднеется черная угольная вязь какого-то орнамента, но ничего более конкретного разглядеть на ходу не получается. Джи, кажется, до невозможности гордится этим своим узором, но попыток отговорить друга Джотто не бросает. – Да это же всего-то карточный долг! – восклицает он, а про себя думает, что, если бы знал, чем все закончится, никогда бы не загадал такое дурацкое желание. Он вообще теперь в карты с Джи играть не будет, коли тот шуток не понимает!.. – Ты сможешь доверять человеку, который не отдает долги? – поднимает бровь его спутник. – Тебе, Джи, я всегда доверять смогу, – бормочет Джотто и в очередной раз поправляет шляпу. Та все-таки уж больно сильно ему велика. – А я бы не смог. Не печалься, мы уже пришли, – Джи останавливается перед небольшой деревянной дверью – черным входом в какую-то таверну. – Тут же семья синьора Розато живет. Он же моряк. – Вот именно, что моряк, – усмехается Джи. – Ох, волнуюсь я за тебя, друг мой, – вздыхает Джотто. – Хочешь, буду держать тебя за руку? – Мы же уже взрослые люди, – с упреком смотрит на него Джи. "Какие из нас взрослые люди в наши шестнадцать-то, один в найденной на улице шляпе по городу ходит, другой татуировку на спор собрался накалывать", – про себя смеется Джотто, но вслух ничего не говорит. Через полчаса, когда игла в первый раз касается тонкой, почти прозрачной кожи, Джи все же берет его за руку.