Настоящая любовь - настоящее испытание

С того злосчастного дня прошло две недели. Кафе «У бабушки» не так давно покинул последний посетитель, и неизменная обворожительная официантка Руби сейчас протирала барную стойку, готовясь закрыть заведение. Девушка была совершенно не похожа на себя. Всегда беззаботная и весёлая она выглядела теперь серьёзной, задумчивой и… грустной. Да-да, именно грустной, вы не ошиблись! Хоть Руби и вовсе не подходит под это описание, в последние две недели она была именно такой. И причиной её внезапного изменения в характере стала никто иная, как Белль. После ухода от Румпеля она стала жить в гостинице (разумеется, после долгого и настоятельного убеждения лучшей подруги). Она очень редко покидала свою маленькую комнатку и спускалась в кафе только к ужину после того, как в нём не было ни души, кроме Руби. Сейчас она как никогда нуждалась в тишине и покое. Белль не хотелось никого ни видеть, ни слышать. Ведь тогда пришлось бы ловить на себе взволнованные взгляды, шепотки за спиной и отвечать на бесконечные вопросы, одни и те же. Как будто им не всё равно! Неужели они и вправду думают, что смогут утешить её своими минутными сожалениями и вздохами?! От одной только мысли об этом Белль становилось тошно и мерзко. Она уже давно поняла, что никому здесь по-настоящему не была нужна. Никогда. Разве что, Руби… Да, к тому же, появляться на людях в таком виде, в котором она сейчас находилась, девушка не могла: взлохмаченная и растрёпанная, жутко бледная и похудевшая, с красными и опухшими от слёз глазами. Ещё напугает кого ненароком! Руби вдруг услышала чьи-то шаги, спускающиеся по лестнице. Она подняла взгляд и увидела Белль. От её вида девушка слегка вздрогнула. Она никак не могла привыкнуть к новой «красавице», от которой остались только кожа да кости. Руби молча повернулась к микроволновке за барной стойкой, достала ещё тёплую картошку фри с гамбургером и поставила на стол перед Белль. Та кивнула и взобралась на высокий стул. Наконец Руби осмелилась спросить: - Ну как ты, милая? Хоть немного поспала? В ответ Белль лишь покачала головой. Официантка грустно смотрела на подругу, не ожидая получить ответ. - Где-то полчаса всего лишь, - через несколько секунд ответила Белль. После её ответа у Руби по спине пробежали мурашки. Как же хрипло и… мёртво звучал голос Белль! - Всё, хватит, сил моих больше нет! – Руби решительно вышла из-за барной стойки и присела на стул рядом с девушкой. – Белль, я не могу видеть, как ты убиваешь себя! Посмотри, в кого ты превратилась! Синяки под глазами, бледная, худощавая! Прошу, прекрати издеваться над собой и надо мной! Она придвинула тарелку к подруге: - Вот, съешь хоть гамбургер. Белль, бабушка так старалась, когда готовила, ты же их любишь! Девушка посмотрела на тарелку, но столь вкусная на вид еда не вызвала у неё аппетита. Она с отвращением отвернулась, проговорив: - Извини, дорогая, что-то не хочется. Сделай мне лучше чаю, пожалуйста. Покрепче. Руби сложила руки на груди и осуждающе взглянула на Белль: - Чтобы ты опять не смогла уснуть? Ну, уж нет, я не отстану от тебя, пока ты не съешь хотя бы половину гамбургера! - Я не хочу есть, Руби. А уснуть всё равно не получится. Из-за кошмаров… - сказала уже тише Белль, мрачно опустив голову. Официантка вмиг смягчилась и, взяв девушку за руку, сочувственно проговорила: - Белль, я тебя прекрасно понимаю. Меня тоже мучили кошмары, когда я осталась без мамы. И я тоже не хотела засыпать, но знай: это не выход. Ты должна понимать, что это всего лишь страшные сны, которые обязательно уходят, когда наступает утро. - А потом опять приходят, каждую ночь! - Подруга, поверь мне: я в своей жизни нагляделась кошмаров. И знаю, что единственный способ избавиться от них – это поддаться. Просто уступить им, спокойно лечь спать, и тогда они быстрее оставят тебя. Руби в надежде посмотрела на Белль, но та целиком и полностью отдала себя власти беспощадных и, кажется, бесконечных слёз. Её лучшая подруга видела, что девушка тонет в своём горе, что её срочно нужно спасать, пока ещё не поздно. Она осторожно обняла Белль и почувствовала, как сама начинает плакать. Эта безысходность её убивала! Невыносимо было наблюдать за мучениями подруги, но ещё ужаснее – осознавать, что ничем не можешь помочь ей. - Белль, хватит уже убиваться из-за него! – она встала и снова вернулась к стойке, чтобы налить воды для девушки. - Ты поступила правильно. Сколько раз он обманывал тебя, предавал! Бросив его – это меньшее, чем ты отплатила за все страдания, причинённые тебе. - Руби, ты не понимаешь! Я сделала ему больно! Если бы ты видела его лицо, его слёзы, когда я разбила чашку!.. Каждую ночь передо мной предстаёт его боль. Это… это ужасно! Руби уже хотела возразить, как вдруг дверь в кафе отворилась, и в помещение зашла её бабушка. В руке она держала весь мокрый и слегка поломанный от ветра зонтик, вся её одежда промокла от дождя. Она стояла лицом к входной двери и не оборачивалась на девушек. - Ох уж выдалась ночка! – ворчала старушка, пытаясь закрыть неподатливый зонт. – Льёт, как из ведра, и ветер такой сильный! Руби, ну что ты там копаешься? Закрывайся скорей, и пойдём домой, пока не… Она наконец закончила с зонтом, обернулась и увидела всю ситуацию: заплаканная Белль держала кружку с водой дрожащими руками, а Руби обнимала подругу за плечи и с укором смотрела на бабушку. Не отрывая взгляда от столь любопытной картины, старушка поставила зонт в угол и, снимая пальто, спросила с глубоким непониманием: - Так… и что здесь произошло? Милая, ты чего плачешь? Всё-таки, довела тебя эта девчонка, - с доброй усмешкой она устремила взор на внучку. – Или всё по Голду тоскуешь? - Бабушка, сейчас не самый подходящий момент… - попыталась остановить её Руби, но та гордо воскликнула: - Не тебе меня учить, проказница! – она подошла к Белль и взяла у неё из рук кружку. Затем поднесла её к носу, сосредоточенно остановившись на запахе жидкости, и, усмехнувшись, добавила: - Лучше принеси нам что-нибудь покрепче. Белль и Руби испуганно переглянулись, догадываясь, что задумала старушка. - Бабушка! – воскликнула официантка, изумлённо подняв брови вверх. - Живо! – Лукас строго посмотрела на Руби. Когда та удалилась, старушка кряхтя взобралась на высокий стул и внимательно посмотрела на Белль. - Миссис Лукас, я очень благодарна вам за то, что приютили меня, протянули руку помощи в этот непростой этап в моей жизни, не дали пропасть, - Белль говорила искренне, пытаясь изобразить добродушную улыбку. – Но я не хочу стать обузой для вас. Вам же нужно торопиться домой, пока не начался ливень. Я вижу, что моё присутствие только в тяготу вам. - Во-первых, ливень уже начался и нам лучше переждать его сейчас, а во-вторых, девочка моя, ты ошибаешься: ты вовсе не обуза для нас. В этот момент Руби подоспела с подносом, на котором стояла бутылка виски и три стакана. Девушка поставила его на стол, а потом наклонилась к уху Белль и тихо проговорила: - Лучше не противься ей. - Нет, я не буду пить, это исключено! Я помню, когда я была… не собой, а… Лейси, - ей было нелегко вспоминать об этом, поэтому Белль старалась говорить медленней и тише, - я пила вообще каждый день, и это… это было отвратительно. Мне не очень приятно об этом вспоминать, так что давайте я лучше пойду в гостиницу, а вы домой? Тем более, время уже позднее… В её глазах появился лучик надежды. При малейшем воспоминании у девушки появлялась дрожь во всём теле, она мечтала забыть о Лейси и её скверном характере, а не вновь уподобляться ей. - Руби, - обратилась Лукас к внучке, - не пора ли убраться в подсобке? - Но я ведь только сегодня днём убиралась… - начала оправдываться девушка, но всё тот же строгий взгляд её бабушки заставил послушаться. Руби недовольно закатила глаза, а потом последовала в подсобку, демонстративно хлопнув дверью. Бабушка снова посмотрела на Белль: - Послушай, ты же не выпьешь всю бутылку, как раньше? – спросила она, разливая содержимое по стаканам. – Деточка, как ты думаешь, зачем я предлагаю тебе алкоголь? Белль лишь пожала плечами. - Ладно, зачем ты… то есть Лейси пила раньше? Девушка на секунду задумалась: - Чтобы забыть о проблемах? – неуверенно произнесла она. - Правильно, а ещё – чтобы снова начать мыслить здраво. Белль рассмеялась. Впервые за всё это время! - Здраво? С алкоголем мыслить здраво? - Представь себе! Или у тебя это получалось лучше, проводя всё время в слезах? Белль опять помрачнела. - Всё равно не буду. - Белль, у тебя проблемы. Ты посмотри на себя! Ты не ешь, не спишь уже две недели! Это ненормально. И в твоём случае я с уверенностью заявляю, что без алкоголя здесь не обойтись. Прими это, как лекарство, - она протянула стакан девушке. Она с неуверенностью посмотрела на него, но всё же, хоть и с большой неохотой, выпила виски. Неожиданно жидкость обожгла горло, и Белль сильно закашлялась. - Ничего-ничего, - успокаивала её бабушка. – Сейчас пройдёт. - Господи, как я могла вливать в себя эту гадость бутылками, даже не закусывая?! Девушка перестала кашлять, но всё ещё тяжело дышала, приложив руку к горлу. Бабушка глядела на неё с радостной улыбкой. - С возвращением, Белль! – она подняла стакан и тоже выпила. - Что? – красавица недоумевала. - Ты посмотри, к тебе снова вернулся бодрый голос, глаза засияли, и даже синяки слегка посветлели. Ты будто опять ожила! Белль только сейчас поняла, почему вдова Лукас заставила её выпить стакан. Она в самом деле ощущала прежнюю бодрость, прилив сил и энергии. Стало легче дышать и даже, к её большому удивлению, ясные мысли вернулись к ней. - И правда – будто опять ожила! - Полегчало? - Да, ещё как! - Вот и славно. А теперь пора решать проблемы, Белль. Она слегка поникла. «Волшебная» жидкость заставила её отвлечься от боли, что преследовала девушку всё это время. Зачем же старушка опять напомнила ей об этом? - Но… я думала, что алкоголь предназначен для того, чтобы забыть о проблемах? - В этом случае - снова вернуть тебя к жизни. Проблемы сами собой не решатся. Нужно действовать, и чем быстрее, тем лучше. Что думаешь делать? - Я не знаю, - честно призналась Белль. – Эта неопределённость просто убивает меня! Я начинаю сходить с ума. С ним мне было очень больно, а без него – невыносимо. Я столько раз прокручивала в голове все его предательства, все обманы, и убеждала себя: «Я всё сделала правильно…» Но ведь и я причинила ему боль!.. И, я думаю, именно это не даёт мне покоя. - Значит, ты чувствуешь свою вину перед ним? Белль кивнула в знак согласия. - И потому не можешь в полной силе насладиться своими страданиями и пожалеть себя, - усмехнулась бабушка, допивая второй стакан виски. Девушка разинула рот и воскликнула: - Я не жалею себя! - Да ну! Тогда почему прячешься от него, а не сходишь, поговоришь, обсудишь, у? – с полу лукавой улыбкой уточнила миссис Лукас. Красавица потупила взор, не осмеливаясь признать правду. - Хочешь, я отвечу? Тобой, девочка, овладел страх сделать неправильный выбор. Можешь мне поверить, я не ошибаюсь. Бабушка глубоко и горько вздохнула, вспоминая свой жизненный опыт. Белль подняла на неё свой взгляд, в котором таилось любопытство. Она всегда любила слушать истории, пусть даже печальные. Вдова Лукас сделала несколько глотков, прежде чем начать свой рассказ. - Я не такой уж специалист в семейных отношениях. Почти всю свою жизнь я провела у плиты или же с арбалетом, защищаясь от разбойников, - она коротко рассмеялась, а на лице Белль появилась весёлая улыбка. – И разговоры по душам мне всегда были чужды. Но всё ж на свете я прожила немало, и кое-какой опыт у меня имеется. Наверное, кроме меня самой, никто и не знает, что у меня было в душе когда-то. Всю свою жизнь, ещё будучи маленькой девочкой, я жила с волками. Оборотнями, точнее. Ты и представить себе не можешь, каково это, всё время жить в страхе, что однажды родной тебе человек может убить тебя, хотя сам того не хочет и не осознаёт. Всё время жить с чудовищами, всё время скрывать и делать вид, что живёшь обычной жизнью, а на самом деле проклинать судьбу и задаваться постоянным вопросом: за что мне всё это? Поверь мне, девочка, ох и нелёгкая эта ноша – всегда сторониться людей и чувствовать себя изгоем среди них. И как часто меня посещала мысль о том, чтобы сбежать. Я представляла, как навсегда оставлю свой проклятый дом и заживу счастливой жизнью, как все обычные люди, как все нормальные люди!.. – она смахнула две слезинки и, шмыгнув носом, продолжила: - Но я этого не сделала. Белль внимательно слушала старушку, и порой на глаза её тоже наворачивались слёзы. Ей было искренне жаль столь неприступную и сильную женщину с виду, и столь ранимую и беспомощную внутри. - Что же не позволило вам сбежать? – тихо спросила она. - Мои родные чудовища, - ответила та, и Белль посетило такое знакомое чувство. – Знаешь, каждый раз, когда я думала о другой жизни, без моей семьи, на душе становилось просто невыносимо тяжело. Сперва я удивлялась этому, ведь я так мечтала о свободе. А потом осознала: какими бы чудовищами они не были – они мои родные люди, моя семья. И любила я их всем сердцем. Запомни, Белль: настоящая любовь – настоящее испытание. Ничто в этой жизни не даётся просто так. И коль ты мечтаешь об истинной любви, ты должна чем-то жертвовать. Так что решай сама, милая, что для тебя дороже: любовь или свобода? Белль глядела куда-то вдаль, взгляд её был отрешённым и задумчивым. Вдруг она вновь посмотрела на бабушку со столь присущей для неё тёплой и счастливой улыбкой: - Спасибо вам огромное, миссис Лукас! – она крепко обняла старушку и зажмурилась. – Я во век не забуду вашей доброты! Вдова Лукас улыбнулась ей в ответ и уже собиралась что-то ответить, но проворная девушка быстро схватила своё пальто, висевшее на вешалке, и была такова. Бабушка только успела ухмыльнуться на это и, допивая третий стакан, подумать: «Ох уж эта молодёжь…»