Невеста клана

Еще раз обернувшись, но в первую очередь находя одного из ниндзя охраны мастера, а не его самого, я спокойно пошла дальше. Не прощаясь с высоким уже светлеющим на западе небом и всем миром, я знала, что рано или поздно увижу их вновь. Моя цепь перерождений не завершена, и в следующей жизни влажная от росы трава вновь будет обмахивать мои штаны, а легкий ветерок гладить кожу. На этот раз беззаботно и нежно, а не провожая прочь от себя.

Честь клана в руках, Ноги уж делают шаг. Мне только вперед

Последний взгляд на мастера стал бы серьезным испытанием, сделавшим сложнее не только мой путь к воротам в новый мир, но и тем, что разрывало мою душу и там. В ожидании возвращения. Да хранят его боги, да ниспошлют они мне возможность служить ему дальше, кем он ни стал в следующей реинкарнации. Всегда будут те, кто осмелится претендовать на наследство великого воина Тэнгу, и кто поручится, что среди них не будет его истинных наследников?

Темнеет небо, Уж больше не вернусь я. Кинжалы в душу.

Одежда, которая меня совершенно не интересовала и была выбрана исключительно ввиду своего удобства, а не считаясь ни с чем более, несколько облегала тело. Тренировочные рубашка и штаны должны были помочь мне в выполнении моей миссии. И какая разница, во что была облачена горстка пепла? Сейчас, когда мой дух устремился в грядущее, будто в тревожном кошмарном сне, мне виделось собственное тело, облаченное в шикарное расшитое золотыми нитями кимоно. Настоящее, императорское. Я знала, что еще миг, и меня переложат на массивные носилки, и мрачная процессия направится к приготовленному месту для огня. Я видела, как мое тело понесли, и как облаченный в белое мастер стоял неподалеку, опустив голову. - Я вернусь, - с моих губ сорвался лишь слабый шепот, и мой голос показался господину Ороку всего лишь дуновением ветерка, и его пальцы, будто отмахиваясь от меня, коснулись волос. Видение пропало мгновенно, сменившись на абсолютную тьму. Я продолжила идти, не пугаясь и ориентируясь на потрескивавший впереди огонь. Его умиротворяющее ворчание манило чем-то давно забытым, домашним, оставшимся где-то глубоко в душе, укрытое, спрятанное до поры под грузом ежедневных забот и впечатлений. И я шла на этот звук, успокоенная и смирившаяся со всем. Никаких идей не было, и я совершенно не представляла, как вторгнусь в царство огня, как, сгорая, получу, а главное, отдам мастеру то, за чем я здесь. Я не он, и глупо было бы надеяться на встречу с монахом, что убежденный несколькими лихими приемами, откроет мне суть испытания. Но на то оно и испытание, что не всегда понятна его суть, только и это не должно помешать пройти его с честью. Скрытая от меня во тьме трава, по которой я ступала, закончилась, и новая субстанция, гиблая и осыпавшаяся трухой на мою обувь, могла бы меня порадовать - верный путь найден, но тоска непонимания осталась. А вот и невидимый так и не разогнавший тьму огонь, спокойный в своем величии, он, будто пробуя меня на вкус, лизнул в плечо, потом в ногу и, чуть укусив напоследок, отступил. На мгновение я замерла, и желание разобраться могло бы стоить мне жизни. Как только мои подошвы остались неподвижными, огненная плеть с размаху обожгла мою спину, вынуждая ради спасения двигаться дальше. Запах горелой одежды ударил мне в нос, пока, к счастью, не смешиваясь с ароматом паленой кожи. Только это не удача, миловавшая меня на территории врага, это нечто большее - меня не планировали травмировать. А кто это был и зачем так берег, я могла строить любые догадки. Правда все равно будет явлена в положенный срок. Тьма расступилась неожиданно, как и возникла. Ровное, не занятое огнем пространство открыло мне вид на высокий самурайский замок с красноватыми, будто светившимися изнутри стенами. Четыре его этажа, ощетинившиеся высунувшимися в окна воинами в красной броне и закрытыми масками лицами, представляли собой настоящую крепость. Однозначно тяжело будет попасть внутрь, не говоря уже о том, как вырваться обратно. Подозрительно: охрана у двери, - двое безликих в красной броне, как и остальные, - не остановили меня, но и не выразили никакого желания помочь провести дальше. Хотя что можно сказать наверняка, глядя на то место, где вместо лица клубился легкий темно-серый туман. - Вас ждут. Десять тысяч лет сиятельной госпоже. Как же давно вы нас покинули! И как я счастлив снова созерцать вас! Величие ваше никогда не знало границ, и если бы... - Я все слышу, - громовой голос сотряс стены, и я опасливо содрогнулась, стараясь представить размеры его обладателя. Между тем протараторивший странное приветствие слуга, чье золотисто-красное, но простое кимоно весело горело на нем, поднялся с колен, показывая себя мне. Уж больно сложно рассмотреть в общей красноте отдельных представителей этого мира. - Великая госпожа, прошу следовать за мной, - он (горящее кимоно его нисколько не смущало) замер в низком поклоне. Невысокий, не выше моего бедра, бритый налысо, неуловимо напоминавший какой-то запеченный овощ со сморщенной кожей, он, тем не менее, выглядел вполне по-человечески. Его хозяин, тот самый обладатель громового голоса, наверняка отнюдь имел вполне определенную демоническую породу. А может быть, он такой же безликий, как и те головешки у входа? Но в любом случае, он должен прояснить странное приветствие, которым меня уже одарили, спрашивать подробности у слуги мне показалось зазорным. Господин, кем бы он ни был, ждал меня, а кроме того, похоже, тема являлась запретной. Пока не стоило злить того, кто мог принести мне пользу. Тронный зал, просторный и величественный, освещенный размещенными по периметру треножниками, впечатлял. Его владелец, на чьей броне ярко отражались огни двух расставленных по бокам от расположенного на небольшом возвышении трона подсвечников, принял меня в полном воинском облачении. Приветственно поклонившись, я получила встречный кивок. Растерянность, сомнения, - все эти чувства охватили меня под тяжелым взглядом только и видных глаз. Хозяин мира огня был равнодушен и не собирался помогать мне, он даже не изволил поинтересоваться, что привело меня сюда, в его дворец, вынуждая меня молчать. Наш земной этикет запрещал мне нарушать тишину первой, – говорить, пока тебя не спросили, - и мне пришлось молчать. Краем глаза я видела, как слуга, чье кимоно принялось активно разгораться, и от спины уже повалил черный дым, опустился на колени и прижался лбом к полу. А я продолжала стоять, уже выпрямившись и безрадостно глядя на носки красной обуви господина здешнего мира. Ему же, кажется, доставляло удовольствие абсолютное молчание, нарушаемое только легким потрескиванием. Производило его, разумеется, не только горящее кимоно прислужника, но и чуть тлеющие стены. Зал без изысков, голые стены, которые должны было сообщить визитерам о мрачном величии хозяина замка, уходили вверх и терялись в сплошном дыму невидимого потолка. Как же мастер покорил стихию воды? Так же молчал перед тем, кто мог дать ему необходимую власть? Или что-то предпринял? Хотя бы пошевелился, сказал что-то важное? Нелестное?.. Наглое?.. Что делать мне? Утомленный бессонными ночами мозг махнул рукой на мои проблемы и попытался отключиться, намекая, что только господин Ороку способен справляться со сложными задачами, а женщина, пусть и обучавшаяся искусству куноити, всего лишь женщина, глупая и слабая, и место ей в спальне своего хозяина, а не в замке представителя тонкого мира… Не только разрушающие мысли мешали думать, еще и дразнивший ноздри отвратительный запах уже однозначно горевшего слуги, вынуждал сдерживаться, чтобы предательски не прикрыть лицо рукой. Но как это соотносится с этикетом? Могла ли я нарушить правила гостеприимства и показать владельцу, что меня что-либо не устраивало? - Прошу простить мою дерзость, но ваш слуга горит, - вдруг выдала я, всячески стараясь показать, что не мне мешал отвратительный запах жженой плоти, а только страх за «имущество» хозяина замка развязало мой язык. - Этот вопрос легко решаем, - глухо отозвался мой собеседник, который, к счастью, вообще ответил, давая мне шанс продолжить беседу. Прислужник мгновенно потух, даже кимоно больше не искрилось опасными искрами. Пусть он и не поднял голову, даже не взглянул на меня, а наоборот, еще плотнее прижался лбом к полу, но я ощутила исходившую от него благодарность. Наверное, являясь уроженцем мира огня, гореть все равно крайне несладко, и тяжело переносить такую неприятность, и он тихо радовался, что все позади. - Иногда дурное расположение духа требует выход. Он улыбнулся! Нет, скорее ухмыльнулся, я поняла это по чуть изменившемуся голосу, но маска скрыла все, не позволяя идентифицировать эмоции оппонента. - Он не жалуется. Некому. Ухмылка повторилась, а я несколько разочарованно кивнула – чем продолжить вроде завязывавшуюся беседу? Я не в том статусе, чтобы поддержать тему о наказании слуг, если только… - Для преданного слуги истинная честь служить хозяину всегда и во всем. Если потребуется, то и умереть не зазорно, и смерть может стать высшей милостью, дарованной господином. - Твой господин не даровал тебе смерть, - глухой голос, и так звучавший словно издалека, еще и совершенно остыл, - и пока я не представляю, зачем ты пришла. Вариантов много, и с одной стороны, я благодарен тебе за развлечение. Все же за долгие столетия, что я правлю этим миром, к моим услугам только вот такая забава, - подбородок повелителя указал на вновь запылавшего слугу, - война, и та мне недоступна. Мироздание слишком крепко стоит на своих пяти элементах, и огонь так сильно зависит от дерева и земли, что развязать бойню фактически значило бы убить собственную империю. А ей, как ты знаешь не хуже меня, я очень дорожу, и самоубийство не входит в мои планы. Говори, я хочу знать твою цель. Проси, если у тебя есть просьба. Или потребуй, если не боишься последствий неосмотрительного поведения. Я на мгновение подняла голову, чтобы вновь встретиться с непроницаемой самурайской маской. - Ты хочешь увидеть меня, мое лицо? – по-своему истолковал движение повелитель мира огня. – Красноватый загар жителей ада, тронул ли он мою кожу? Тебе интересно это? Или ты хочешь увидеть ожоги, которые должен был оставить огонь в первый год моей жизни здесь? Или ты хочешь узнать, кто сейчас сидит на троне и говорит с тобой? Ты не веришь в то, что тот, кто остался здесь несколько столетий назад, все еще жив? Ты не узнаешь его голос, не видишь его лицо и сомневаешься, страшно сомневаешься в том, что мир огня все еще в тех руках, в которых был оставлен? Я должна была что-то понять из его речи, что-то важное, что-то, что должно было не только показать возможный исход текущей миссии, но и пролить свет на события прошлого, моего прошлого. Это не намеки, это точные указания на что-то, что произошло те самые упомянутые несколько столетий назад. Хозяин огня предполагал, что я понимала его и должна была вести себя сообразно, но тайна оставалась для меня тайной, мне приходилось только хитрить. - Да, я до сих пор не знаю, с кем говорю. Данное мне поручение мастера моего клана должно быть исполнено, но не каждый может узнать, в чем его суть. - А может быть, нет никакой миссии и то, что привело тебя сюда, не имеет никакого отношения к поручениям и мастеру клана? – он опять ухмыльнулся, - дело в тебе самой. Что-то, что глубоко-глубоко засело в груди, что-то, что заставляет твое сердце плавиться в огне чувств, пока мы говорим с тобой. - Не вам говорить об этом, - я дерзко вскинула голову и в упор уставилась на маску, - если в моем сердце и живет любовь, то не вам касается ее. - Любовь… - задумчиво произнес он, - относительно недавно… хотя по человеческим меркам, это случилось довольно давно, я бы поспорил с тобой, сказал бы, что никакой любви не существует. Но она есть, и именно она принесла мне империю огня. Кажется, я все понял, да-да, слишком очевидно, чтобы ошибаться: ты же ничего не понимаешь! Ни единого слова, которое звучит здесь. Ничто не находит отклик внутри, только растет ненависть ко мне, правителю-самодуру, дорвавшемуся до загадок, настолько заскучавшему, что бросился выкладывать факты своей жизни первой встречной. Властелин резко засмеялся: - Как бы не так. Я говорю с конкретным человеком о конкретных вещах. Мне показалось, что слова про горящего слугу не более, чем уловка, игра, должная увлечь меня, запутать и заставить сделать то, что необходимо тебе. Но ты ничего не помнишь, ты действуешь вслепую. Печально, слишком печально. Я бы хотел увидеть тебя другой, той, что ушла отсюда несколько столетий назад, а не той, чкакой ты появилась на пороге моего дома. Я вижу непонимание в твоем взгляде, угадываю твой внутренний хорошо спрятанный страх. Все слишком запутанно для человека, миры пересекаются, часто давая нам не то, что просили мы, но к чему стремились мы в другом мире. И это опасное несоответствие не дает нам жить спокойно, заставляет мыкаться по свету, ища свое счастье, которое ждет нас в другом мире. Вот оно, подойти, протяни руку и возьми, но нет, вместо этого мы отдаляемся от него все больше, криками и истериками сообщая о своих неудачах. Всего лишь пересечение миров, Хакайна-сан, и я стану твоим проводником, потому что так хочу. Мое хмурое озадаченное лицо вызвало его смех, и тут же крепкая фигура поднялась с трона. Стать воина внушала восхищение и сообщала, что передо мной достойный противник, и он не расстанется так просто со своими знаниями. На миг я вспомнила мастера, он прошел обряд и получил в свою власть над мистиком воды, как же это удалось господину Ороку? Видел ли он такого же противника, как мой, как справился с ним? Как жаль, что он не поделился со мной своей историей, сейчас бы она оказалась очень кстати! - Во всех мирах, что существуют и будут существовать, везде, где мы будем способны возродиться вновь, ты ищешь только одного. И вы будете встречаться, пока этого требует ваша карма. Вы будете вместе. В живом ли человеке, в образе с иллюстрации старой книги, в случайной мысли вы всегда будете находить друг друга. На счастье ли, на беду - не дано узнать заранее. Но история повторится столько раз, сколько будет миров, - говоря так, повелитель огня медленно ступал по ступеням, спускаясь с возвышения. - Ваши пояснения несколько туманны, - заметила я; мне надоела его философия, а намеки, которые должны были вот-вот обратиться в понятную форму, стали еще более запутанными. - А твое нетерпение, Хакайна-сан, все такое же, огненное, рьяное, пусть и часто скрытое под чертовым этикетом, завидной выдержкой и серьезным внешним спокойствием. Властитель мира огня практически вплотную приблизился ко мне и чуть наклонился, заглядывая в лицо. - Вы дважды повторили мое имя. - Пусть это не смущает тебя. Кто, как не я, могу повторять его столько, сколько захочу? - Я родилась под покровительством огненной стихии и принадлежу к вашему миру, но это не значит, что принадлежу вам. - Разве? – снова раздражавшая меня усмешка, - кажется, раньше ты думала иначе. - Раньше? – еле сдерживаясь, чтобы не принять боевую стойку, я старалась говорить спокойно. - Раньше. Огонь вспыхнул прямо у меня перед глазами, и жар обжег успевшие опуститься веки. - Раньше! – громкий голос, до боли знакомый, в воспоминаниях призывавший ряды ниндзя к открытому бою, ударил в уши. Мое тело, ставшее вдруг до ужаса податливым и мягким, потеряв опору, полетело назад, спиной вниз я падала в небытие, не различая ни потолка, ни стен, ни пола. Все смешалось в одно огненно-дымное месиво. Не испытывая ни тени страха, и сама же удивляясь себе, я ощущала только дискомфорт от непослушания тела и той несомненной власти, что имел надо мной правитель здешнего мира. Но эта реальность была и моей, оттого и не было страха, я словно бы вернулась домой, понимая в душе, что как бы меня ни пугали, зла не причинят. Вот только голос мастера… Испытание, не более того. Господин Ороку остался там, в безопасности, и я никак не могла услышать именно его голос. Кажется, туман проник и в голову, рождая слуховые галлюцинации, но это пройдет. На миг повисшее в воздухе тело опустилось на вполне мягкую опору, и тут же в воздух взметнулось поднятое им облачко серого пепла. Маска повелителя, который не собирался дать мне встать, появилась прямо передо мной: - Раньше все было иначе. Как же давно я не открывал при других свое лицо, но ты увидишь его и сама убедишься, что все произошедшее не оставило на нем следов! Сорванная рукой в перчатке маска пропала в дыму, и в ту же секунду вокруг моего ложа взметнулись вверх языки пламени, только подчеркивая аристократически светлую кожу мастера клана Фут влиятельного господина Ороку Саки.