Если мир не изменит правила

Загазованное небо сегодня сверкало всем спектром цветных летучих веществ - метана, пропана, бутана, этилена и прочих примесей. Выхлопы перемешивались, словно исполняли симфонию и сливались в фантасмагорную игру красок, как на палитре, делая небесный купол удивительно ярким. Алона не замечала этой красоты. Она хмурилась, пока наблюдала из окна своей комнаты за сменой оттенков. Однажды кто-то говорил ей, что во времена, когда у людей было всего одно сердце, а для того, чтобы выйти на улицу не требовалось надевать защитный скафандр, небо было лазурно-голубым. Она не верила этому. В самом деле, что за глупости? Голубое небо. Байки из серии о свободе выбора и счастливой любви… Девушка грустно опустила подбородок на скрещенные на подоконнике руки. – Алона, – в комнату зашла служанка – старая бионика, по имени Z1751, – вас просят спуститься вниз. – Я не хочу, Зои. Скажи отцу, что я очищаю кровь, и у меня остановилось левое сердце, – печально отозвалась Алона. Оглядевшись, служанка прошла в комнату и присела рядом. – Вы же знаете, ваш отец не любит, когда вы называете меня этим странным именем, – осторожно произнесла она. – А мне не нравится Z1751! Ты не безликая машина, ты не меньше человек, чем все мы, Зои, – с досадой поморщилась Ал. Служанка вздохнула и покачала головой. – Я не могу сказать, что у вас остановилось левое сердце. Это же будет означать, что ваш механизм окончательно износился? На этих словах девушка обернулась и посмотрела на пожилую бионику. Все же был минус у изначальных моделей: в них совершенно отсутствовало чувство юмора. – Не обращай внимания, Зои, – устало выдохнула она. Их разговору не суждено было продолжаться. Снизу раздался крик, пронзительный, как скрип несмазанного механизма: – Алона, душа моя! Я не могу так долго ждать! От звука этого голоса по спине девушки прошлись разряды тока. Наверное, подобное чувствовали Том и Зои, когда их ставили на зарядку. – Зои, это он! Это Сорций! – Алона в панике прикрыла ладонью рот. – Я не могу его видеть, пожалуйста, сделай что-нибудь. – Но моя программа не позволяет… – начала протестовать служанка, однако Алона ее перебила. – Я потом подкорректирую твою программу, пожалуйста, Z! Она вытолкала бионику за дверь и мигом бросилась в ванную. Это не помогло. Сорций, как и всегда одетый в свой лучший самый блестящий скафандр, уже вырос на пороге. – Душа моя, нехорошо заставлять своего будущего мужа так долго ждать, – противный голос зазвенел прямо над ухом. – Ты не составишь мне компанию на прогулке? Алона застыла. Перед ней стоял невысокий страт с зализанными назад темными волосами. На его губах играла неизменная улыбочка, открывавшая острые зубы. Один глаз Сорция был закрыт повязкой - он всегда утверждал, что потерял его какой-то славной битве после Столетнего Хаоса, но Ал не особенно верила в эти истории. Вероятнее всего, его выколола одна из шлюх, которых Сорций любил заказывать в немереных количествах. Взгляд девушки не потеплел ни на грамм. – Это грубо - врываться без разрешения, – заметила она и сложила руки на груди. – Не грубее, чем заставлять меня ждать, красавица. – Сорций окинул похабным взглядом ее стройную фигуру. – Я занята. Мне надо очистить кровь от экологических токсинов. Иначе к завтрашнему дню я буду не в состоянии ходить. – Это не может подождать до вечера? – Нет, прошу меня извинить. – Ал предприняла еще одну попытку скрыться в ванной, но настырный Сорций снова возник на пути. – Отчего же, душа моя? Посиди со мной хотя бы недолго! – Я. Не. Хочу, – отрезала девушка. Цепкие пальцы легли на ее запястье и заставили развернуться. – Артачишься? – страт оскалил мелкие зубки. – Надеюсь, мне не придется ломать тебя после свадьбы. – Убери руки, – все тот же ледяной тон был ему ответом. Он потянулся, чтобы поцеловать Алону, но она не вытерпела. Взгляд ее, доставшийся в наследство от прабабки, которая развила особые способности после Взрыва, хлестнул страта по лицу. Сорций взвизгнул, хватаясь за щеку, и забормотал что-то неразборчивое. Когда единственный глаз снова стал видеть между вспышек боли, страт взглянул в большое зеркало и увидел на своей щеке огромный красный волдырь. Губа его задрожала от бешенства. – Мне стоит поговорить об этом с твоим отцом, – прошипел он, тут же отходя на дистанцию. – Говори. Мне все равно, – Алона выгнула бровь и ушла в направлении ванной. Зои засуетилась, чтобы выпроводить взбешенного посетителя. Сорций перелетел через несколько ступеней лестницы одним махом. – Вордвуд! – взревел он, когда достиг подножия. Отец Алоны тут же выбежал из бара: он расслаблялся там после утреннего разговора с дочерью. Правая механическая нога не давала ему двигаться так быстро, как хотелось бы, но он все же нашел силы встать перед стратом, хотя и слегка пошатываясь. Он никогда не знал, в какой глаз нужно смотреть Сорцию – в тот, что был закрыт повязкой, или все же в тот, который сейчас метал молнии. – Тебе не кажется, что пора сделать что-то с этой девчонкой? – Сорций гневно указал на нарывающий и весьма болезненный волдырь. – Говорил, но она и слушать ничего не хочет, – развел руками старик Водвурд. – Все твердит, что любит этого бионика, которого она называет Томом, по первой букве его серии… Глупое имя. – Опять этот Том? Я думал эти девчачьи глупости уже позади. Погоди-ка. Это же тот, который работает на одном из моих заводов? По первой букве серии… Т, кого я знаю на Т? – Сорций щелкнул пальцами. – Лайам должен знать его. У него в списках есть все роботы. Подвыпивший и не соображавший, что сказать, Водвурд кивнул. – Ну что же. Значит, я постараюсь сделать так, чтобы Алона потеплела в моем отношении. По крайней мере, теперь у меня есть рычаг давления. Кстати, в твоих же интересах помочь мне уговорить эту девчонку, – рыкнул он и вышел вон, оттолкнув старика со своей дороги. Я уныло сидел возле огромной печи на первом этаже и теребил символический значок, украшенный до боли знакомыми буквами и цифрами - T4835W16. При мысли о том, что я могу никогда не увидеть Алону, я начинал дрожать. Вообще, я не мог дрожать – это были чисто человеческие реакции, не предусмотренные моей системой, и все же тело ощущалось не родным, а вибрации шли по нему от макушки до пят. В который раз я ловил себя на мысли: эта девушка словно заражала меня своей жизненной силой. Я уже не знал, кто я – больше человек? Больше робот? И то, и другое, странно сочетающееся в одном теле? Наверное, верного ответа не подсказал бы никто. Я посмотрел в искаженное стекло на дверце печи. Огонь жадно долизывал мелкий мусор, который я сбросил туда час назад. Точно такое же пламя некогда так и не выжгло этот мир, зато оставило после себя обглоданные руины, где мы теперь боролись за выживание. И в чем был смысл такого существования? За моей спиной раздались шаги, и в помещение зашел другой бионик – B0109W16. – О, я не знал, что здесь кто-то есть, – тут же произнес он. – Извини, я не стану мешать. Он развернулся и хотел идти, но я остановил его: – Нет, не уходи, B. Ты мне не помешаешь. Высокий и темноволосый, он был на серию младше меня и выполнял всякую мелкую работу по цеху. Не знаю, почему я выделял его среди остальных – точно таких же, одинаковых на лицо и телосложение биоников, но именно B0109W16 казался мне каким-то иным. По крайней мере, я знал, что ему можно доверять. Он прошел в помещение и нерешительно встал рядом, вопросительно смотря на меня. – Меня приказали повысить, через две недели, – довел я до его сведения. – Поздравляю. Это же здорово, – ровным тоном заметил B0109W16. – Здорово, – невесело ответил я. – Как сам Великий Взрыв и Столетний Хаос за ним следом. B0109W16 присел рядом со мной. – Ты не рад? – спросил он все тем же бесцветным тоном. Взглянув на него, я подумал – неужели я тоже когда-то был как он? Он же ни болта не знал о радости. Знал само слово, но в его программе не было этой эмоции. Ее не было и у меня, пока Алона не поиграла с моими настройками. – Как тебе сказать... Ты же не рассказывал никому мой секрет? – я подозрительно глянул на B. – Нет, конечно. – Ну так вот, это значит, что в подвалы мне больше не будет доступа. Наверное, слежение за печами и котельной на нижних этажах доверят кому-то еще. Другому бионику Т или B серии. И я не смогу больше видеться с Алоной. Ресницы B0109W16 медленно прикрылись. Какие-то программные вычисления мелькнули в его взгляде. – О. Это печально. – Печально. Потому мне нужно поговорить с ней. Я хочу попрощаться… Это крайне опасно, но мне придется второй раз за день убегать с завода. Ты прикроешь меня, B? – Иди, куда нужно. Я всегда больше молчу, чем говорю, – кивнул он. Поблагодарив его, я начал спускаться в котельные. У меня было две недели на то, чтобы собраться с мыслями и сказать Алоне, как много она для меня значит. Я хотел использовать наше время на сто процентов.