Делирий

Веселье нарастало. Купитман уже не помнил, сколько выпил – кажется, всю бутылку – но уже привыкший к большим дозам организм все никак не хотел вырубаться. Продолжал ходить, говорить, перебирать ногами в попытках танцевать, приставал к девушкам и вообще вел себя, как последняя скотина. И счастливого обладателя организма это вполне устраивало… до поры. Подозрения закрались в тот момент, когда Изя обнаружил в салатнице демона. Диковинная хрень ростом сантиметров в двадцать, рогатая, хвостатая и окрашенная в нежно-фиолетовый цвет, превесело барахталась в оливье, поглощая его в промышленных количествах. Заметив ошалелый взгляд Купитмана, тварь уставилась на него в ответ, лупая крошечными изумрудно-зелеными глазками. – Чего уставился, жид? Не видишь, ем я. – Ты кто такой?! – сказать, что «жид» опешил, значило не сказать ничего. – Конь в пальто и бабка с пистолетом, – голосок у демона был удивительно густой и низкий. И это при таком-то крошечном тельце. – Юрик! ЮРИК, ТУТ ДЕМОН В САЛАТЕ!!! – Орешь, как будто я тебя тут режу, – потусторонний гость потянулся и невозмутимо справил малую нужду прямо в оливье. – И это ты меня одного видишь, а нас тут много. До чего ж я ужасен, просто с ума сойти! – ОН НАССАЛ В САЛАТНИЦУ! ОН ГОВОРИТ, ИХ ТУТ МНОГО! ЛЮДИ, БЕЙ НЕЧИСТЫХ, ОНИ ХОТЯТ ИСПОРТИТЬ НАМ НОВЫЙ ГОД! – ситуация действительно казалась безвыходной. Купитман видел, как мерзкая харя выглядывает из-за дверки шкафа, как чья-то неестественно широкая (клыков в пятьдесят) улыбка отражается в старинном трельяже, как Леночка, глупенькая Леночка с параллельного потока, не могущая выговорить даже слова «пенис», выпустила из-за спины вторую пару рук и всеми четырьмя верхними конечностями призывно погладила себя по бедрам, показав раздвоенный длиннейший язык. Кто-то тронул за плечо, подходя сзади. Юрик был пьян, от него несло перегаром, но на ногах он стоял твердо. Еще бы. Рука хирурга не должна дрожать даже при смертельной дозе алкоголя в крови, как говаривал заведующий кафедрой общей хирургии ММА. – Изя, успокойся, еб твою мать, чего тебя с пяти миллиграммов димедрола так вставило?.. Иди, ляг… – он говорил что-то еще, но венеролог его уже не слышал. Его мелко трясло, в голове прояснилось на несколько секунд и сухо щелкнуло – димедрол. Именно к димедролу у «Иван Натаныча» и была повышенная индивидуальная чувствительность. С малейшей дозы сразу в глюки. Купитман развернулся, подбирая подходящие выражения для прояснения ситуации, но от открывшегося зрелища подавился нецензурщиной да так и остался стоять с раскрытым ртом. Чудовище с безобразно деформированным лицом, кое-как затянутое в одежду, принадлежащую старинному приятелю, стояло, глядя на еврея шестью глазами и ухмыляясь четырьмя безобразно растянутыми ртами, рассекающими лицо, будто в насмешку над всеми канонами анатомии. Как оказалось, в этот момент его начали обступать и остальные уродцы. Мелкая фиолетовая зараза так и вовсе пикировала сверху, поливая кудрявую голову ледяной водой и запихивая за шиворот комки снега. – Отойдите от меня, уроды кладбищенские!.. Вон… ВОН!!! – Купитман испустил отчаянный нечленораздельный вопль и бросился на многоглазого «демона», сбивая того с ног и пытаясь надеть ему на голову оскверненную салатницу. Где-то в прихожей Леночка срывающимися, дрожащими пальцами набирала «03», еле поворачивая тяжелый диск старинного телефонного аппарата.