Другая душа

Отчаяние... Отчаяние заполонило все, проникло в каждый уголок сознания, затопило душу леденящим чувством страха, заставив сердце, колотиться быстрее прежнего. - Ты звал меня... Голос. Опять чертов голос. Вкрадчивый, чуть насмешливый, с нотками скрытого превосходства и властности. Обманчиво сладкий, обещающий все, что угодно. Чертов голос, преследующий его уже несколько дней. - Ты звал меня... - Замолчи! Молодой человек сорвался на крик, обращаясь в пустоту, и схватился руками за голову. Зажать уши, зажать как можно сильнее и может быть тогда проклятый голос уйдет... Уйдет, оставит в покое и перестанет искушать, обещая расквитаться с ними. Они получат по заслугам, он верил. Вера, единственное, что у него осталось. Голые стены давили. Мужчина закрыл глаза и, по-прежнему сидя на корточках у стены, держал уши закрытыми. Он молился, отчаянно, до хрипоты, лишь бы заглушить сладковато-приторный голос, лишь бы не видеть этих бесстыжих демонических глаз, заглядывающих в самую душу, ищущих там слабости и пороки, которые можно вытащить наружу и использовать их. Он не отдаст свою душу. Не сдастся адскому созданию без боя. - Ты звал меня. Ясный, негромкий голос, застал молодого человека врасплох. Голос, совсем не похожий на тот, который искушал его в течение нескольких дней. Он снова играл, манипулируя, пробуя все новые и новые способы пробраться к сознанию. Ясный, спокойный, лишенный всяких интонаций, голос, который просто констатировал факт. Сухой и безэмоциональный, он, казалось, был бестелесным и бездушным. Человек не может так говорить. - Уйди, демонское отродье! Прочь из моей головы! Крик молодого человека пронесся по всему пустому и холодному помещению, эхом отражаясь от голых холодных стен, словно проклятье. Даже сквозь плотно зажатые уши, где-то совсем рядом послышался тяжелый вздох. Словно кто-то устал пробиваться сквозь выстроенные в голове мужчины преграды, но не желает мириться с текущим положением дел. Устал, но не желает сдаваться. - Дело не в твоей голове, Николас Майерс. Ты призвал меня, и я здесь. На секунду Нику показалось, что через плотно закрытые веки он увидел его лицо. Лицо демона, чей лик нестерпимо видеть обычному смертному. Горящие адом глаза, с вертикальными зрачками, смотрящие сквозь бренное тело лишь на то, что стоит внимания в людском мире для создания вроде него. На душу. - Ты ее не получишь! Я не сдамся тебе, демон! Ник подскочил так резво, как только мог, решив взглянуть в глаза своему искусителю, своему спасителю и палачу. И застыл на месте, не в силах пошевельнуться. Напротив него стоял он – демон во плоти. Без горящего адским пламенем взгляда, жуткого, нестерпимого для человеческого глаза дьявольского обличья. Нет, он больше походил на молодого клерка: худой, одетый в простой темно-коричневый костюм с потертыми в локтях рукавами, небрежно загнутыми манжетами и тонкими осенними перчатками. Слегка вьющиеся каштановые волосы обрамляли красивое лицо, а карие глаза смотрели сквозь стекла очков прямо на Ника, с едва заметной толикой презрения. Образ, который выбрал себе демон, был продуман до мелочей и все же, молодой человек кожей чувствовал его дьявольскую сущность. «Клерк» едва слышно выдохнул, неторопливо снял очки и, четким отточенным движением вытащив из нагрудного кармана простенький белый платок, методично принялся вытирать прямоугольные стекла. Ник с опаской следил за ним, чувствуя, что еще немного, и он свалится на грязный пол от своей нервозности и бессилия. Каким-то образом он еще отдавал себя отчет в том, что за существо перед ним и старался держаться за образ монстра, который горел в сознании подобно спасательному маяку и не давал обмануть себя. Демон, тем временем, закончил с показным занятием и вновь надел очки. Глаза за идеально блестящими стеклами, на мгновение блеснули красным. - Ты призвал меня, - в очередной раз произнес «клерк» в упор глядя на свою жертву, - этого не изменить. - Я не продам тебе свою душу, - не отдавая отчета в своих действиях, Николас отчаянно замотал головой, делая шаг назад. – Не после всего, что случилось! - Именно потому, что все случилось, я здесь. Ты желал наказать своих обидчиков и вот, я пришел на твой зов, - демон сделал шаг вперед, а Ник уперся спиной в холодную и немного влажную стену. Сейчас он представлял собой жалкое зрелище: грязный, в одежде, которая пропиталась чужой кровью, потерявший все в одно мгновение и желающий умереть – он не понимал что делал, когда воззвал к этому чудовищу. И теперь, перед лицом своей смерти, он пытался вырвать из ее цепких лап последнее, что у него осталось – веру в свое спасение. В свою душу. - Ты довольно рьяно противишься, это ни к чему, - демон отступил на шаг и отвернулся, разглядывая убогое пристанище своей жертвы. – Договор будет заключен. - Нет, - прошептал Ник одними губами, медленно сползая вниз по стене, не в силах больше стоять прямо. – Я не отдам тебе свою... свою... Демон повернулся лицом к мужчине и выразительно приподнял бровь. По его лицу трудно было что-то понять, но Николас явственно ощущал, что дьявольскому отродью не нравится его сопротивление. Где-то в глубине души возник крохотный росток надежды на то, что он спасется. Он будет стоять до последнего, но не отдаст этой твари самое дорогое, что у него осталось... Слабость давала о себе знать, и тревожные мысли медленно утекали в небытие. Но перед тем как окончательно потерять сознание от изнеможения, он увидел, как демон склонился над ним, а хищная улыбка осквернила красивое лицо. И тихий шепот, который услышал Ник, казалось, исходил отовсюду и из ниоткуда одновременно: - Ты можешь бежать, но от меня не скрыться. Я буду преследовать тебя повсюду; я пойду за тобой на край земли, я найду тебя под водой и в небесах; я стану твоим мечом, твоим щитом и твоей жаждой мести. Я буду голосом твоего разума и желаниями твоего сердца. И по окончанию нашего договора, я заберу твою душу... Как бы сильно ты не сопротивлялся. Николас вздрогнул всем телом и обмяк, свесив голову на плечо. Молодой клерк поднялся на ноги и равнодушным взглядом окинул бессознательную жертву. - Как же это... предсказуемо. Вздохнув, он развернулся и через несколько шагов растворился в покрове темноты, зная, что скоро обязательно вернется.