Клуб анонимных злодеев

      Вечеринка была в полном разгаре. Злодеи отплясывали на танцполе, выпивали немереное количество спиртных напитков, гудели и шумели так, что трактир ходуном ходил.       А некоторые из антагонистов разделились на группы по интересам. К примеру, в одном углу комнаты уселись две пожилые женщины — леди Тремейн и фея Крестная.       — Ответь, пожалуйста, еще раз, — Тремейн взяла за руки теперь уже свою лучшую подругу и с мольбой посмотрела в ее глаза, — ты точно не та фея-крестная, которая помогла моей падчерице?       — Ох, Тремми, — ласково ответила ей женщина, — еще раз повторяю — это была не я. Но… — она сделала многозначительную паузу, — у меня есть связи, и я все разузнаю про эту фею-самозванку. А затем мы вместе преподадим ей урок, — женщины тут же заговорщически захихикали и продолжили обсуждать дальнейший план действий.       В углу же напротив разместилась совершенно темная и мрачная компания, состоящая исключительно из брюнетов и одного большого черного медведя. Они организовали свой мини-клуб и решили назвать его «Клубом по борьбе с организованной Большой четверкой», в которую входили мистер Питч Блэк, матушка Готель, Драго Блудвист и медведь Морду. В своем отдельном от всех мини-клубе они обсуждали и жаловались на некую Большую четверку, которая доставляла им немало хлопот. Хоть в их компании и присутствовал медведь, это никого не смущало, скорее наоборот, они охотно общались и советовались с ним. Видимо, огромное количество выпитого ранее алкоголя действительно упростило понимание, и члены КБОБЧ изъяснялись на одном только им понятном языке.       Чуть поодаль от КБОБЧ на полу разместилась Шантель Дюбуа, вся светящаяся от счастья, поскольку вокруг нее расположились ее любимые большие коты: два льва — Шрам и Макунга, тигр Шер Хан, леопард Сабор и снежный барс Тай Лунг. Женщине казалось, что она попала в кошачий рай. Она поочередно чесала за ушком и гладила каждого из животных, приговаривая всякий раз: «Ах, ты мой сладкий котеночек!». Сами же звери не обращали на эту ненормальную никакого внимания и попросту дрыхли. Что поделать, если сейчас у этих больших котиков по расписанию был сон, который ничем было не нарушить, разве что только звуком работающего пылесоса?       А рядом на стуле, наблюдая за этой идиллической картиной и потягивая виски, сидел мужчина в желтом костюме с крупным носом и тонкой ниточкой усов. Его звали Клейтон. Он размышлял над тем, как прекрасны представители семейства кошачьих и та женщина, которая уже разлеглась во весь рост на Макунге и заснула сном младенца. «Из нас получилась бы неплохая пара», — думал он.       В то время как Клейтон влюбленными глазами смотрел на спящую Шантель, за соседним столиком разместились Урсула, доктор Фасилье и Румпельштильцхен, которые громко спорили над тем, как правильно следует заключать договора. Румпельштильцхен — карлик с рыжеватыми волосами и зелеными глазами – стучал по столу кулачком:       — Мадам Урсула, несмотря на мое глубокое к вам почтение, я вас уверяю, что вы пользуетесь бабушкиными методами. Нужно идти в ногу со временем и…       — Ох, Румпельштил… Румпельцхен… — выпитый ранее коньяк давал о себе знать, — в общем, Румпель, — Урсула с важным видом нацепила на себя очки, — это самые верные и безотказные методы. Между прочим, я по ним магистерскую диссертацию защитила и собираюсь писать докторскую! А вы вдвоем, насколько мне известно, юридический даже не окончили!       — Но у нас уже отличная практика и большой опыт по сделкам, — пытался оправдаться Фасилье.       — Я тебя умоляю, — женщина закатила глаза, — ты работаешь в качестве посредника, и потому постоянно залезаешь в долги. Нужно работать самостоятельно!       — О, у меня родилась прекрасная идея! — радостно воскликнул Румпельштильцхен. — А что если мы втроем объединимся и создадим совместную юридическую контору?       Эта идея пришлась им по душе, и они тут же принялись бурно ее обсуждать.       На лавочке, стоящей возле стены сидели два принца — Чарминг и Ханс. Парни плакались друг другу, сетуя на вселенскую несправедливость.       — Представляешь, — жаловался блондин, — моя суженая выбрала огромного зеленого огра и сама стала огром! Моя мечта на «долго и счастливо» разбилась вдребезги, и теперь мне приходится прозябать в таких местах, как это.       — Брат, как я тебя понимаю, — вторил ему Ханс, — нынче принцы не в моде... Лично знаю пару принцесс, которые замуж еще не вышли и не особо-то туда и собираются. Куда катится этот мир?!       После такого риторического вопроса принцы снова начали рыдать, тем самым увеличивая горы салфеток, находящиеся возле них. Судя по количеству использованных салфеток, пока лидировал Чарминг, что вполне закономерно и предсказуемо, ибо опыта у него было по более, чем у Ханса. Но их впереди ожидала еще целая ночь, так что для принца с Южных островов было еще не все потеряно.       Возле барной стойки устроился Гай Ганье — бывший французский гонщик. Он мирно попивал пиво, когда к нему подошел маленький полулысый седой старичок.       — О, смотрю, вы гонщик? — спросил старичок. — Я тоже когда-то участвовал в гонках, покуда меня не выгнали из них.       — Такая же история, — ответил француз. — Меня зовут Гай Ганье, — произнес он, протягивая руку для рукопожатия.       — Турбо, — ответил седовласый, пожимая протянутую ладонь.       — Т-т-турбо?! — Гай воскликнул. — Эта улитка уже в человека превратилась! Из-за тебя же я проиграл!       Мужчина начал вопить что-то на французском языке, в то время как сам Турбо стоял, хлопая глазами, и ничего не понимал. После получасового верещания Ганье выдохся, и ему доходчиво объяснили, что это другой Турбо. Когда до него дошло, он успокоился и начал приносить свои глубочайшие извинения за поднятый шум.       А в самом дальнем углу на высоких креслах, напоминающих трон, уселись древнегреческие боги — Аид и Эрида, попивая напиток Диониса. На полу, в их ногах, расположился не совсем трезвый Цекелькан, все время повторяющий фразу: «О, мои повелители!».       — Может, стоит ему сказать, что мы не его боги? — шепотом спросила Эрида.       — Думаю, нет. Это ему только в радость, — ответил владыка подземного царства. — Цекелькан, а принеси-ка нам еще вина.       Обрадованный, что боги снизошли до него, Цекелькан вскочил на ноги и вприпрыжку помчался выполнять приказ.       — Главное, чтобы обо всем этом не прознала Персефона, — произнес Аид, глядя в глаза богине раздора.       — Думаешь, я ей все расскажу? — Эрида наигранно ужаснулась, но под требовательным взглядом мужчины сдалась. — Слово богини, — она сделала мизинцем на себе крест в качестве обета молчания. — Все, что происходит в «Клубе анонимных злодеев», остается в «Клубе анонимных злодеев».       Аид удовлетворенно кивнул и замолчал. Ночь была воистину прекрасной.