Хранитель

Виверн вёл своих спутников по цветущей горной долине. Странники подошли к краю плато, где прямо перед ними открылся вид на покоившиеся в разрухе остатки некогда величественного строения. Сейчас от него сохранилась лишь малая его часть. Прощальный свет лучей уходящего солнца падал на громоздкие каменные обломки. Эти крошащиеся под гнётом времени плиты лежали, наваленные друг на друга, точно неказисто составленная пирамида. Очевидно, это сооружение когда-то давно было прекрасной резной аркой. Следом за руинами следовал спуск, уходящий глубоко-глубоко. Вопреки утраченному зрению Кайтос уверенно ступил на тропу. Они стали спускаться вниз по каменной лестнице, чьи широкие ступени были выдолблены в основании крутых стен плато. То тут, то там в глаза путников бросались обросшие зеленью статуи, изображающие существ, похожих на тех, о которых давно в народе ходила молва. Для детей же они становились увлекательной сказкой, подчас доброй, но зачастую устрашающей. В одном из изваяний Эрик узнал изображение караконджала. В детстве из любопытства он часто ходил играть на болото. Чтобы уберечь сына от беды, мать устрашала его рассказами о болотниках — косматых существах, что забавы ради завлекали людей в трясину, где могли замучить несчастного человека до смерти. По рассказу, караконджалы носили сотканные из мха и тины одежды; любили наряжать себя, вплетая в волосы водоросли и стебли осоки. Время от времени их протяжные голоса проносились над зыбкой топью. Однако, вероятнее всего, это был всего лишь крик болотной птицы. «А вот и дева-птица Сирин, — размышлял юноша, смотря по сторонам. — А это похоже на дух баньши». Однако что-то не так было в этих статуях. Изображённые существа более не походили на чудищ, которых описывали легенды. Они были представлены воинами — доблестными воителями и воительницами, застывшими блюстителями спокойствия долины. Словно в настоящие доспехи, камень изваяний был облачён в бронзовые пластины. Шлемы, щиты, мечи, латы сверкали в лучах солнца медным блеском. Путники спустились к основанию ступеней. Впереди перед ними, выгнувшись лёгкой дугой, лежал мост. Внизу под переправой, звонко журча под фоном льющегося водопада, бежал бурный речной поток. Мост открыл странникам путь к противоположно расположенной скале. Череда массивных колонн подпирала выпирающий каменный свод на узкой площадке. Несколько горящих чаш озаряли выдолбленный в камне вход. Би-джу проследовал за виверном. Мрачный неотёсанный коридор вывел малую процессию к широким дверям. Внутри за двойными створками скрывалась небольшая зала. Высокие стены и потолок помещения украшали вырезанные в белом камне гравюры. По обе стороны от шествующих стояли массивные резные колонны, стоящие на постаментах, с чередующимися между ними небольшими статуями. То тут, то там сквозь вымощенные на полу плиты тянулись проросшие стебли растений: трав и кустарников. К дугообразному потолку было прикреплено несколько громоздких чашевидных светильников, но пламя не трепетало внутри них. Однако, несмотря на отсутствие огня, зала была озарена тусклым светом. Эрик обернулся назад. Как только он повернул голову, то увидел, что прямо позади них, возвышаясь над створками дверей, всё оставшееся пространство до самого потолка представляло собой одно сплошное отверстие, сквозь которое проникали блёклые лучи уходящего дня. Покрывающий брешь материал был прозрачен, точно корка самого чистого льда. Вопреки всем ожиданиям, там, где должна была быть глухая стена, сияло зарево вечернего неба. Увиденное весьма озадачило юношу. Но для расспросов сейчас было неподходящее время. Они прошли залу, а также череду расписанных коридоров и проходов, прежде чем выйти на открытую, но огороженную перилами площадку. Путники оказались на балконе, где перед их глазами открылся вид на древний город. Он лежал в окружении гигантских изваяний драконов, столь огромных, что те во много сотен раз превосходили своими размерами любое из когда-либо виданных Эриком строений. Юноша стал загибать пальцы, пытаясь посчитать, сколько всего Титанов он видит перед собой. В итоге он дважды загнул все пять пальцев на одной руке и один раз на второй. Эрик отметил, что ни одно из находящихся здесь изваяний внешне не походило ни на одно другое, что было представлено в этом месте. Каждая из статуй имела свой неповторимый и потому особенный образ. Юноша выделил некоторые из них, которые особенно бросились ему в глаза. Один из изображённых ящеров имел крупную, прямоугольную по форме голову; от кончика его верхней губы и до самого лба пролегал раскрытый, точно широкий коготь, раздвоённый остроконечный отросток. Голова другой из скульптур была куда более узкой, а от одной ушной щели каменного существа до другой, словно распахнутый веером венец, тянулся высокий хитиновый «плащ». Был здесь и такой дракон, который среди прочих больше всех имел внешнее сходство с Би-джу. Его изящная продолговатая форма головы, элегантный изгиб шеи, аккуратные шипы… Глядеть на эти скульптуры захватывало дух! — Добро пожаловать в Альвиор, — величественно заговорил Великий Кайтос, обращая свой взор к Бид-жу. — В ваше «Кума-Ну-Драго» — колыбель всей жизни. Они продолжили идти, направляясь в самое сердце древнего города. Именно там располагалось самое крупное и красивое из возведённых зданий. Дворец? Ещё никогда Эрику не доводилось видеть ничего подобного. Столица королевства Келианн, Минлиар, располагалась чуть северо-западнее от центра страны. Они, семья юноши, проживающие около самой границы с лесом, не могли себе позволить такой роскоши, как выехать развеяться в большой город. Они были слишком бедны и слишком озабочены сельскими делами: необходимо было обрабатывать землю и пытаться выходить скотину. По этой причине Эрику было в диковинку видеть здания, материалом для постройки которых вместо дерева служил только камень. В вечернем свете белые стены домов отливали раскалённым золотом, а обволакивающие их стебли многовековых растений блистали, точно россыпь изумрудов. Тишина стелилась меж вздымающихся вверх лестниц и многочисленных петляющих переулков, где не было ни единого намёка на живые души. — Здесь никого нет, — сказал шепотом юноша. — Этот город мёртв. — Не стоит поспешно делать выводы, — укоризненно произнёс виверн. — С первого взгляда не скажешь, но в этом городе живут все те, кого вы, люди, — обратился к Эрику ящер, — считаете только вполовину равными себе — лишь полулюдьми. Эльфы, гномы, хоббиты… Их род немногочислен. Для них Вы, Новорождённый, словно принц — долгожданный наследник. Они выйдут поприветствовать Вас. Гномы — отменные кузнецы. Лучшие в своём деле! — продолжал говорить виверн. — Эльфы же — искусные лучники. Но внутри этих стен больше нет войны. Здесь все в безопасности. Здесь, под защитой Великих, все свободны. С окончанием этих слов в вышине раздался глухой удар колокола. — Они знают о Вас, — тихо молвил Кайтос. Постепенно город ожил, словно он спал всё это время, а теперь очнулся от сна. Улицы наполнили звуки: стук дверей, гул бегущих ног, отдалённые голоса. Не успели путники опомниться, как их окружила ликующая толпа. Их громкие возгласы гласили: «Славься, славься юный Драго!». Каждый из вышедших жителей страстно жаждал прикоснуться к Би-джу, словно он был их ожившим идолом. Кто-то в толпе даже пытался выдернуть для себя одну из его чешуек. Это привело ящера в великое смятение. Ему захотелось скрыться, сбежать от столь буйного всплеска внимания. Его теснили, не давали ходу. Давка заставила Би-джу растеряться, но он продолжал следовать за проводником. А в это время Эрик с интересом разглядывал в толпе прекрасные лица мужчин и женщин. «Чудные уши», — с неприметной улыбкой отметил про себя юноша. Он смотрел на эльфов. Их светлые волосы, горящие от восхищения зелёные как лес глаза, утончённые черты лиц и эта широкая радостная улыбка — всё это вместе с надетой на них самой простой крестьянской одеждой было очаровательно. Среди них стояли крепкие мужчины невысокого роста — гномы. Их густые тёмные бороды частично были заплетены в косы, а мускулистые руки и грубые мозолистые ладони наглядно свидетельствовали об их немалой силе и большом опыте в кузнечном деле. Были здесь также и другие маленькие «люди», о которых упомянул виверн — так называемые хоббиты. Проворные весёлые человечки, резвящиеся словно дети. Жители выглядывали из окон своих домов, приветствуя Новорождённого бурными овациями и возгласами. Горожане срывали с веток густую листву и осыпали ею улицу. Зелёное убранство плавно опускалось на мостовую, словно крупные снежные хлопья, расписанные летними красками. Шумная процессия шла вплоть до самого замка, однако путники не вошли в раскрытые двери. Страж Врат повёл своих спутников другой дорогой. Они направились к ближайшему гигантскому изваянию дракона. Город буквально врос в его тело. Нависающие друг над другом здания, слоились словно пирамида. Череда уходящих вверх лестниц вывела идущих на небольшую площадку, расположенную в районе ключиц возведённой фигуры ящера. Там же располагался вход. На их пути встретилось множество открытых зал, коридоров и закрытых помещений, прежде чем друзья достигли места своего путешествия. До достижения цели им оставалось сделать всего несколько шагов. Когда заветные двери распахнулись, Эрик увидел большой зал. По окружающей обстановке юноша понял, что сейчас они находились непосредственно в самой удалённой точке гигантского изваяния — голове. Солнце практически сникло. Сквозь широко разинутую зубастую пасть статуи и её пустые глазницы пробивался блёклый свет надвигающихся сумерек. Трепещущие языки пламени в разожжённых чашах озаряли гладко обтёсанные стены с выбитыми на них рельефными рисунками и длинными яркими стягами. Совет был уже собран и с нетерпением ожидал появления юного последователя. Сердце юноши тревожно ёкнуло в груди. Он ощутил, что Би-джу также испытывал подобное чувство. Это был знаменательный момент. Неудивительно, что ящер нервничал. Эрику не удалось быстро сосчитать всех старейшин, однако он сразу заметил, что с одного края пустовала пара мест. Вероятнее всего, одно из них должен был занять Би-джу. Но для кого предназначалось второе?