Просто мы

POV Тейт       После того, как Вивьен сказала, что ей надо идти, я просто не знал, что делать. Она поставила меня в тупик. Что мне ждать? Неужели она наивно думает, что Вайлет ответит мне на моё сообщение? Свою глупость, я, скорее всего, буду оплачивать, ещё более усердными попытками Вайлет избегать меня. Что вообще можно на это ответить.       Сомневаюсь, что она просто захочет сесть и поговорить о чем-то. Я уже даже вижу это: Вайлет сидит в кресле своего отца, держит историю моей «болезни» и серьезным голосом спрашивает, хочу ли я о чем-то поговорить. Было бы даже смешно, если бы не так печально.       Допив порядком остывший чай, я все же встал и вышел из кухни. Надеюсь, Бэн ждет меня пораньше, иначе мне придется еще полчаса бродить по дому. Да я и не против. К местному психологу вообще трудно попасть, а то, что он согласился на конкретно мой «случай» вообще чудо.       Всё-таки не выдержав, я решил посмотреть, свободен ли Бэн. Тихий стук в дверь, и я медленно просовываю голову в гостиную. Нет, я, правда, боюсь, что в меня полетит, что-то тяжелое. Как в первый раз. Видимо нервы иногда сдают у всех, а тут уж и понять не сложно…       — Заходи, все равно терпение не твой конек. Лорейн сегодня не будет.       Странно, но Лорейн еще ни разу не пропускала сеанс. Однажды она решила, что заставлять мужчин приходивших в этот дом сжигать его, неправильно и с тех пор ходит к Бэну на сеансы. Прям приторная история становления на правильный путь. Кого-то мне это напоминает. Хотя стоит ли сравнивать: за мной водятся грехи и похуже.       — Привет, Бэн.       — Просил же называть меня доктором Хармоном.       — А тебе не кажется, что мы уже не в тех отношениях?       — Мы как раз в тех отношениях. Не думай, что наши встречи нечто большее, чем обычный сеанс. Ты противен мне больше, чем кому-либо в этом доме.       Пора бы привыкнуть, что наш разговор всегда начинается с этого, но я никак не могу подавить улыбку. Всегда так забавно слушать его оскорбления. Я знаю, что по большей части он так не думает, но было бы уже крайне странным, если бы он этого не скрывал.       — Если бы все было так, как ты говоришь, вряд ли ты возобновил бы наши встречи.       — Сотри со своего лица эту нахальную ухмылочку. Мне просто нечем заняться.       — Да брось. К тебе весь дом ходит. Неужели мало? Сомневаюсь.       — Ты хочешь закончить прямо сейчас?       Я действительно пытался принять серьезный вид. Все-таки мне хотелось поговорить. Вивьен, это Вивьен, и каким бы шарлатаном ни был её муж он все же психолог, а я все еще питаю надежды на моё выздоровление. Вскинув руки в сдающемся жесте, я решил не злить его еще больше.       — Прошу простить меня, доктор Хармон.       Я видел, как его позабавило моё обращение, хоть он и всеми силами пытался показать обратное. Слышать от меня нечто подобное и впрямь необычно.       — Хм… Так на чем мы остановились? Да, точно. Ты должен был рассказать зачем хотел убить того парня, которого мы прогнали с его семьей.       — Знаете, недавно я узнал, что Констанс на самом деле убила моего отца. Все это время я думал, что он просто ушел из семьи. Но мне почему-то совсем не жаль. Он ей изменил, представляете? Совсем как вы. Вот только она его не простила, а убила. И его любовницу заодно. Я даже на минуту зауважал свою мать.       — Ты точно решил поговорить об этом? У нас, конечно, много времени, но ты уже не первый раз меняешь тему, чтобы не рассказывать о том случае.       — А знаете, кто мне рассказал? Мойра. Решила поговорить со мной по душам ни с того, ни с сего. Она показалась мне в том облике, когда была молодой, и я подумал: « Вау, да она горячая штучка… была». Вы тоже видел её такой? Если да, то вы молодцом, что устояли. Она не в моем вкусе, но вы…       — Хватит. Если ты не собираешь рассказывать все, то считай, что эти сеансы еще бесполезнее, чем были. Неужели причина еще ужаснее, чем когда-либо. Мне вот трудно себе это представить.       Да, каким бы шарлатаном Бэн ни был, он наверняка обладал каким-то чутьем. Видел насквозь.       — Если бы у меня был выбор, я бы и не подумал убивать того урода. Думаете дело только в убийстве? Если я скажу, в чем причина вы либо не поверите, либо наши встречи прекратятся. Хотя знаете от вас вообще можно что угодно ожидать.       — Если это будет хуже того, что я себе представляю, то думаю да, наши сеансы действительно прекратятся.       Лучше сказать правду, и я знаю это, но язык буквально не поворачивался. Наверное, минут десять я тупо пялился в стену, прежде чем смог заговорить. Я растерялся, и было ощущение, как будто все произошло только вчера.       — Просто она так одинока. Совсем одна, а ей так тяжело. Я знаю, как ей тяжело. Это не её мир, и она не должна была застрять тут. Сейчас она должна бродить по улицам, шурша сухим листьям, а не гнить во дворе этого проклятого дома! У неё есть семья, но этого недостаточно! Это одиночество… Он такой хороший парень и, наверное, со временем понравился бы ей еще больше. Но, правда, в том, что я должен был бы быть на его месте, а не он! Я! Столько натворил и теперь… Я…       Горло свело спазмом. Чувствовал, как щеки медленно становятся мокрыми. Я опустил голову вниз. Такой позор. Каждый раз, когда я срываюсь перед Бэном мне жутко стыдно.       — Ты хочешь сказать, что делал это ради Вайлет?       — Да.       — Ты думаешь, что помог бы ей этим? Она бы только винила себя и тебя за еще одну загубленную жизнь.       — Она попрощалась.       — Что?       — Тогда она сказала мне, прощай. После того, как тот трусливый засранец сбежал. Сказала, прощай. Я думал, что умру в тот момент. Представляете? Во второй раз это было бы уже стремно.       — Неужели ты и вправду готов ради неё на все? Ты знаешь, я в это никогда не поверю. У такого как ты не может быть и намека на какие-либо чувства.       — Это единственное, в чем вы всегда ошибались.       — Даже если так, ты действительно думал, что можешь быть с ней? Вы совсем разные. Просто невозможно сравнивать тебя и её.       — В этом я прекрасно осведомлен. А хотите узнать, в чем наше главное различие, доктор Хармон?       — Пожалуй. Тем более, это последнее, что ты мне сможешь рассказать до конца сеанса.       Я усмехнулся, хотя и повода для веселья особо нет. Просто некоторые люди не меняются даже после смерти, и это так забавно. Бэн всегда строго следит за временем.       — Это так очевидно. Вся суть в том, что я настолько безнравственен, что простил бы ей все. Абсолютно все. Перережь она всю мою семью или убей меня столько раз, сколько бы ей захотелось. Я бы простил ей. Но ведь Вайлет другая. Она никогда не простит мне того, что я натворил и в этом наше главное отличие.       — Хорошо, что ты понимаешь это. Единственное, что в этом верно это, то, что ты признаешь это.       Я видел, как Бэн задумался над моими словами и все ждал, что он мне скажет напоследок. Возможно, теперь это и вправду наш последний сеанс. Мне будет жаль, если это так, но и понять я вполне смогу.       — Ладно, наше время вышло. Увидимся завтра. Думаю, завтра можешь прийти в это же время, у Лорейн какие-то дела, и я почему-то не хочу уточнять какие.       Честно говоря, я вздохнул с облегчением. Все же мне пришлось бы тяжко без наших бесед. Как ни странно, с таким количеством народа в доме, разговаривать все равно не с кем. Да что уж и говорить, если у меня такие странные в моей ситуации собеседники.       Все-таки не желая, чтобы Бэн передумал, я поспешил встать с дивана. Уже почти дойдя до двери, я услышал именно то, что Бэн не решался сказать мне.       — Тот парень никогда бы не заменил тебя, как бы мне это не нравилось.       Да это то, чего я ждал. Мне нужно было, чтобы он признал. Это придает надежду в каком-то роде.       — Я знаю.       Выбравшись, наконец, из гостиной, я прислонился к двери. Может идея подождать не такая уж и безнадежная?

***

      Ночь наступила слишком быстро. Я чувствовал, что сегодня возможно, что-то изменится. В воздухе витало напряжение, а время снова начало свой ход в этом пропитанном затхлостью подвале. Я даже откопал из своих запасов выдавший виды плеер, чтобы скоротать время. Наконец я решился достать пару дисков, подаренные мне Вайлет. Я еле сдерживал себя, чтобы не сорваться и не прийти раньше положенного.       И все-таки, когда я, наконец, собрался пойти к ней, ноги еле слушались, а руки подрагивали. Первый раз появился страх, что я просто могу не дойти. Собрав все свои моральные силы, мне удалось преодолеть лестницу и занять свое обычное место.       Нервное напряжение не хотело отпускать. Вдруг она никак мне не ответит? Тогда можно ли считать это концом всех моих надежд?       Еще хуже, если она позовет меня. Что мне тогда делать? Боюсь, я даже встать не смогу. В этом пропитанном ненавистью и дымом мире никогда не дается все так просто, да и за грехи ты платишь всю жизнь. Вселенная всегда отплачивает тебе тем, что ты заслужил, и у неё нет исключений. Разве могут мои мучения после всего, закончиться так быстро? Сомневаюсь.       Еще спустя полчаса своего ожидания, я, наконец, смог расслабиться. Почему-то мне казалось, что время вышло, и она не станет ничего делать. От этого не становилось легче, но и ребра перестали сдавливать внутренности. Сейчас моя дальнейшая судьба была в её руках. Как и всегда впрочем. На самом деле только она всегда влияла на меня, и вряд ли такое положение дел когда-нибудь изменится.       Уже ничего не ожидая от этого дня, я все же услышал то, что так боялся и ждал одновременно.       Тихий шепот эхом раздался в моей голове, и я не сразу смог поверить в это. Вмиг опустевшая голова не сильно помогала, но тело как будто было само по себе. Неуверенно встав на ноги и помедлив секунду, я решился дрожащей рукой открыть дверь. Сердце то останавливалось, то вновь колотилось о грудную клетку.       Теперь осталось немного.