Записки выжившего или что такое Апокалипсис.

Яркий свет... Он вынудил меня сначала, проснувшись, открыть глаза на полную, а затем резко сузить поле обзора до маленькой щелочки, через которую едва проступал свет, который с первых секунд моего прихода в сознание начал меня так раздражать, что моя голова сама по себе захотела отвернуться, и эта попытка уйти от так быстро и неожиданно ставшим мне противным света вылилась в полномасштабную головную боль, подобную которой я не чувствовал никогда ранее. Однако голову мне повернуть все же удалось. Я увидел тщательно выбеленные стены, похожие на стены лазарета, точно такого же, в какой я попадал в юности из-за неуемной жажды познания мира и странных причуд, заводивших меня то на стройку, то на чердаки старых домов, а то и вовсе на прыжки с парашютом. После поворота головы боль отступила, и я услышал, как кто-то что-то начал говорить: - А, вы проснулись, молодой человек... - пробасил кто-то в паре метров от меня, бряцая чем-то металлическим. - Грант, кажется? - Верно, но у меня возникли два, нет, даже три вопроса, - ответил я, поморщившись. - Задавайте. - Во-первых, где я? - На данный момент вы находитесь в лазарете той базы, в которую вас притащил Сэм. У вас сотрясение головного мозга, оттого и сильно мучающие вас головные боли. - О, отлично, второй вопрос отпал. - Ну, я же вижу вашу гримасу. Да и отрубились вы не напрасно. Так что, как только мы выясним состояние вашего организма, предпишем вам в соответствии с ним постельный режим. - Просто отлично. А третьим вопросом был вопрос: "Кто вы?". - Хирург по специальности и анестезиолог по профессии, Джим Карвер, приятно познакомиться. - Да уж, действительно приятно. Ну и насколько быстро мой котелок придет в норму, док? - Тут черт его разберет. Посмотрим. А ты пока поспи, пока я аппаратуру устанавливаю, у тебя есть около трех часов. Совет был принят к рассмотрению и одобрен моей пока что работающей головой, а потому я закрыл глаза и провалился в сон, насколько это было возможно при дребезжании различных инструментов в пяти метрах от меня. Наконец меня разбудили, легонько толкнув в плечо, но все равно вызвав головную боль, сравнимую с легким ушибом. Я постарался встать, и мне пришлось это делать так медленно, что доктор Карвер уже почти потерял весь свой рабочий энтузиазм и пыл вкупе с желанием помочь ближнему, поэтому он просто помог мне подняться и дошагать до необходимого места, что вызвало, как ни странно, лишь легкие покалывания, так как Джим, похоже, знал, как мне надо идти и постоянно поддерживал, когда я начинал приседать от наступающей головной боли. - Так, аккуратно, не споткнись, тут плитка приподнялась, осторожно... - приговаривал Карвер, у которого при близком рассмотрении я обнаружил седину в бровях, несколькодневной щетине и висках, что давало понять, что он немолод. - Да ты ноги-то поднимай, не шаркай, а то как старик какой волочишься, боишься, что голова заболит! Не дрейфь, сотрясение - штука не вечная, а вполне себе окончание имеет. «И правда, что это я?» - подумалось мне внезапно. - «Что я тут волочусь и чуть не плачу из-за того, что "головушка бо-бо"! Я что, похож на младенца? Вроде нет... Тогда надо собраться. Все, держу себя в руках.» И я, перестав вовсе опираться на Джима, пошел, шипя сквозь зубы, следом за ним. Мне недолго оставалось терпеть, ибо оставалось метра полтора до комплекса, за время моего сна возведенного Карвером. В этот комплекс, как оказалось, входили: - Аппарат-рентген с надписью маркером на боку: «Лучший друг рентгенолога»; - Томограф; - Какая-то центрифуга и куча пробирок рядом; - Реактивы непонятного происхождения (о том, что это реактивы, говорила надпись «Реактивы. Без надобности даже не трогать.» на боку коробки с ними.); - Шприцы и вата, а также прочее необходимое барахло для забора крови. Жестом Джим подозвал меня к себе и попросил протянуть руку. - Общий анализ крови, а вдруг ты заражен? - с этими словами Карвер воткнул мне что-то острое в безымянный палец. - Помнишь хоть, как попал сюда, или что-то наподобие? - Не-а. Даже имя выдумать пришлось. - Похоже на то, что у тебя еще и потеря памяти. Долго это у тебя? - тут Джим капнул моей крови в пробирку с какой-то жидкостью. - Со сколькими ты успел познакомиться уже, кстати? - С того момента, как я себя помню, как бы это ни звучало. А познакомиться я успел лишь с вами двумя. Вы и Сэм кажетесь мне хорошими ребятами. - А, старина Сэм. Да, он хороший малый. А знаешь, сколько нас тут в общем? - Не имею ни малейшего понятия. - С тобой пятьдесят будет. Представляешь, сколько людей тебе еще предстоит повидать после выписки? - Пока увы, не могу. Голова плохо работает. - Ну, это исправится. Можешь не волноваться. А пока руку вытяни и сядь нормально. Давление тебе измерим. После прохождения всех процедур Карвер назначил мне четырехдневный постельный режим и указал, где я могу прилечь. Мне было указано пройти всего ползала до двери с обнадеживающей, написанной белой краской по желтому фону, надписью "Отдых". По пути я не встретил никого, зато в самой комнате, довольно большой и имеющей в себе аж пятнадцать постелей, насколько я успел насчитать при входе, сидели на кроватях, держа карты в руках, три человека и что-то горячо обсуждали. - Да нельзя так в покере! - выкрикнул один из них и бросил карты на стол. - Я так не играю. Надоело! Только эти слова были сказаны, поднялся смех, ведь в сопровождение к этим словам шло крайне веселое лицо, которое сделал этот паренек. Он сидел лицом к двери, и поэтому его я мог разглядеть первым. Высокий молодой парень с голубыми глазами и свежим шрамом, пересекающим левую бровь, атлетического телосложения и приятной улыбки с оттенком горечи. По правую руку от него сидел на кровати худощавый мужчина с пепельно-серыми волосами и поджимавший под себя правую ногу. Левую же он, похоже, старался не тревожить. В результате эмоционального крика паренька поднялся спор, как мне показалось, о видах покера. Я не мог вспомнить, играл я когда-либо в покер или нет, и некое ощущение скромности не дало вмешаться в спор, поэтому я просто прошел в комнату, делая как можно меньше звука и сел на первую попавшуюся постель. - Встань с моей постели, - внезапно послышалось со стороны второго игрока, довольно малорослой девушки, как оказалось, сразу заметившей меня.- И вообще, представься хотя бы, для приличия. Ведь ты новенький, верно? - Осади коней, Амелия. Не видишь, человек в лазарет пришел, отдохнуть хочет. Мы ведь его вообще не знаем, а вдруг он человек хороший? - умерил пыл девушки третий персонаж, высокий брюнет, рассмеявшись. - Не будь настолько стервой! Это вызвало улыбку у меня и чрезвычайно бурную реакцию у девушки: - Ты кого стервой назвал, патлатый?! С чего бы это мне быть стервой?! С того, что я указала этому сопляку, что это моя кровать?! - Успокойся. Откуда ему было знать, что эта постель - твоя? Он просто присел, не желая мешать нам играть, верно? - Верно... - скромно проговорил я, немного улыбнувшись и, почесав в затылке, обнаружил на голове бинты. - А, черт, моя голова! - Ну и что с тобой, отщепенец? - крайне "вежливо" поинтересовалась девушка, как мне справедливо показалось, по имени Амелия. - Никогда не ругали тебя, что ли? - Не знаю, заметила ли ты или нет, Амелия, но у этого парня на голове бинты. Это тебя не наводит ни на какие мысли? - вступился на этот раз за меня паренек, протестовавший против "неправильного покера". - Ты ее не бойся так, она не кусается. Майкл Раунд, приятно познакомиться, бедолага! Тут он рассмеялся и подошел, протянув руку, которую я не преминул пожать. Вслед за этим познакомиться со мной вздумал мой более уравновешенный защитник, представившийся Джорджем Болдом. Мне было приятно пожимать его руку, он будто источал некоторую уверенность и спокойствие, хоть и выглядел так, что, будто бы еще чуть-чуть, и его унесет ветром. Однако он стоял спокойно и горделиво, так что я рядом с ним даже почти забыл про головную боль. Последней, как бы нехотя, представилась девушка. Ее имя было, как уже сказали едва ли не все, Амелия. Фамилии она мне сообщить не соизволила, но, судя по всему, ее тут вообще никто не употреблял. Все звали девушку по имени, как она сказала после того, как извинилась за грубости, из-за того, что она попросила так ее называть. После примирений и знакомств мне объяснили, почему Амелия была так рассержена. Майкл обучал их игре в покер. У девушки получалось из рук вон плохо, и уже второй час она пыталась усвоить основное правило - не выдавать эмоций при просмотре карт, выучивание которого и обуславливало победу или поражение. Это и вызвало раздражение, которое перелилось через край как раз при моем приходе. Они было приглашали меня присесть и поиграть с ними, но, когда узнали о состоянии моей головы, просто указали на свободную койку и пообещали играть потише. Я же, в свою очередь, пока пытался не вызывая головную боль лечь на кровать, пообещал сыграть с ними сразу же, когда проснусь. «Заодно и познакомлюсь с ними поближе, если уж на то пошло» - подумалось мне, пока я медленно проваливался в свой новый, на этот раз абсолютно добровольный, сон. Проснулся я самостоятельно, бодрым и выспавшимся. Как ни странно, троица все еще сидела и играла в карты, но уже на другой кровати. Я потянулся и сладко зевнул, на мгновение забыв о головной боли. С каждым днем, как мне сказал доктор прямо перед тем, как я направился прямиком в комнату для отдыха, боль будет уменьшаться, и я чувствовал это на своей шкуре. - О, смотрите, кто очнулся! - сказал Майкл. - Привет, соня! - С пробуждением! - поздоровался Джордж. - Как спалось? - Да хорошо... Выспался даже! - ответил я. - А вы тут как, ребята? Не надоело еще в карты-то играть? - Еще бы ты не выспался... - обронила пару слов спокойным голосом и Амелия. - Столько дрыхнуть! После этих слов вся троица рассмеялась. Я же, ничего не понимая, уставился на них, что заставило их еще громче и веселее засмеяться, а меня еще сильнее удивиться. Вдоволь насмеявшись, они объяснили, что я не просто крепко спал и не слышал, как они спорили насчет своей игры, а крепко спал целых два дня подряд, не просыпаясь. Сначала я, шокированный этим известием, почесал в затылке, не почувствовав даже боли, что также вызвало уже просто улыбку у моих соседей, а затем, выйдя из ступора, во весь голос засмеялся. Отсмеяв свое, я полностью поднялся с кровати и осмотрелся. Увидел тумбочку, стоявшую у моей кровати, а на ней - бутылку воды и большой пакет с печеньем. - Твой завтрак. Приятного аппетита, - пожелал мне Джордж. - Надеюсь, что ты помнишь, что сказал прямо перед тем, как провалиться в свой долгий сон... - Да конечно же он помнит, дай же поесть человеку! Если бы я спала так долго, я бы жутко проголодалась! - неожиданно для меня высказалась Амелия. - Но поиграть с нами ты все равно должен, ты обещал. А мы пока доиграем партию. Докладывай оставшееся, Майкл! Разумеется, я не забыл, как хотел попробовать сыграть с этой троицей, чтобы узнать их чуточку лучше. Однако девушка была права, и мой недовольный отсутствием пищи желудок заявил о своем наличии громким бурчанием, несколько смутившим меня и повеселившим всю троицу. Однако я все равно поинтересовался, не хочет ли кто разделить со мной эту большую пачку печенья, на что получил одобряющий взгляд Майкла и легкие улыбки учтивости ото всех, сопровождаемые пожеланиями приятного аппетита, из которых я понял, что мои новоиспеченные приятели не хотят отнимать у меня то, что я, по их мнению, должен был съесть сам. Этим я и занялся, уплетая печенье, почти не жуя и запивая такой вкусной с голодухи холодной водой, что, кажется, управился с нехитрой трапезой минуты за три. Запив последний кусок печенья последним глотком воды, я глубоко вдохнул и зевнул в кулак, поднялся с кровати, ставшей мне как приютом, так и столовой, и подошел к троице, как раз доигравшей партию и теперь ожидавшей меня. - Играть хоть умеешь, или тебя тоже учить придется? - вежливо осведомился Майкл. - Надеюсь, что, в любом случае, ты быстро учишься... - Увы, так случилось, что я совершенно не помню, знаю ли я, как играть... - с растерянной улыбкой сообщил я, разведя руками, пока подходил к будущим компаньонам по игре. - Так что, скорее всего, придется учить и меня. - Видимо, судьба у меня такая тяжелая - обучать всех вас, - притворно вздохнул юноша. - Придется тащить это бремя на себе так долго, как смогу... - Ну, не прибедняйся! Я же вижу, что это тебе нравится! - приободрила Амелия паренька. - Ты как будто был создан специально для обучения новичков игре, хоть и учитель из тебя тот еще... - Я тебе дам "тот еще"! Просто есть толковые ученики, а есть ты, Амелия! Ладно, мой новый товарищ, садись, учиться будем... Я присел между Майклом и Джорджем (там было больше свободного места) и приготовился слушать. Объяснял наш учитель доходчиво, и уже через минут пятнадцать я выучил назубок комбинации, которые мог встретить в своих картах и на столе. На стол клалось пять карт по очереди - Майкл назвал этот вид игры - "Техасский Холдем". Также каждому игроку раздавалось по две карты в самом начале, итого всего для комбинаций давалось семь. Самой высшей комбинацией считался "Роял Флэш" - пять карт от валета до короля одной масти, а самой низшей - абсолютно пустая рука. Обе они встречались довольно редко, ибо хотя бы "Пара" (две карты одного старшинства) да выпадала каждому. Ребята давно уже договорились насчет порядка игры - крупье (человеком, который мешает и раздает карты) становится тот, кто меньше всего выиграл в предыдущий день, а выигравший наибольшее количество очков, которые они бережно заносили в тетрадочки, за день имеет право либо на одно желание от любого из игроков, либо на часть порции ото всех. Хоть вчера и проиграла Амелия, крупье стал Майкл - просто, чтобы помочь мне обучиться игре. Спустя три часа я научился худо-бедно прятать свои эмоции, чтобы не проигрывать сразу же, потому что, когда они видели мою счастливую рожу или кислую мину, они знали, повышать ли ставку или пасовать. Ясное дело, единственной, кто не сразу научился распознавать улыбку уголками губ, которая нет-нет, да и проскальзывала сквозь контроль над моим лицом, была Амелия, а потому я играл лишь чуточку лучше, чем она. Мы заканчивали играть уже шут знает, какой кон, когда в комнату постучали. Синхронно обернувшись на последующий скрип двери, мы увидели троих - уже знакомого мне Блэкстоуна, доктора Карвера и какого-то мальчугана, который, заприметив меня, сразу же бесцеремонно указал на меня пальцем, спросив что-то у Сэма. - Да, это он, - пробасил мой спаситель. - Пойдем, познакомимся, Фрэнк! И все втроем они подошли к нам, сидящим на дальней постели, избранной, кстати, Майклом, поздоровались со всеми, Джек поспрашивал всех, хорошо ли они себя чувствуют, а затем повернулся ко мне: - Ну, а ты как, ушибленный наш? Голова-то как, сильно болит? - Да нет, боли почти нет даже. А это хорошо? - Несомненно, несомненно! На тебе, похоже, все заживает, как на собаке... Хорошо лечить таких людей - они и сами неплохо выздоравливают. Хотя меня, признаться, удивил твой такой долгий сон. После этого небольшого опроса, в ходе которого Карвер также порасспрашивал всех, кто был в комнате, Сэм начал рассказывать о том, что произошло, пока его не было. Я понял, что он - единственный в данное время, кто навещает больных, потому что все остальные на заданиях - кто в патруле или дозоре, а кто ушел на разведку и поиск ресурсов. Ему же после удачного рейда был положен отдых, который он и использовал, не сидя на месте и не отсыпаясь, а навещая своего спасенца. Затем он представил мне своего сына Фрэнка, довольно миловидного мальчугана лет восьми-девяти с озорными голубыми глазами и постоянно взъерошенными волосами цвета в точности такого же, как и у его отца - черными, как смоль. Он постоянно оглядывался на своего отца, будто бы ища совета и опираясь всецело на его поддержку и советы. А между тем заметно приунывший Майкл предложил: - А не сыграть ли нам, доктор, партеечку? - Отчего бы и нет, юноша, но будет ли играть наш Блэкстоун? Мне всегда казалось, что он против азартных игр? - Да это обычная история, - начал Сэм. - Дело было в один из моих отпусков, в поезде подсел незнакомец и предложил сыграть. Сначала я отказывался, а потом сыграл. Проиграл даже рубашку свою. Представляете, выхожу на конечной я в майке и джинсах. Сжалился жулик надо мной, не дал совсем все проиграть, даже телефон оставил, смог домой позвонить, чтобы забрали. Теперь я считаю это уроком на будущее. - И из-за этой чепухи ты не будешь с нами играть?! - воскликнул Майкл, все еще с довольно унылым лицом. - Да ну, друг, не мели чепухи! Апокалипсис стучится в двери, люди один за одним умирают и оживают, превращаясь в зомби, а ты с нами сыграть не хочешь? Даже деньги ведь значения уже не имеют! - Осади коней, Майкл, - оборвал пламенную речь картежника Джордж. - Принципы остаются принципами даже когда, кажется, уже и им не место. Ему решать, играть с нами или нет, а ты не заставляй. - Нет, он, по идее, прав... - вздохнул Блэкстоун. - Но за все время, что прошло, у меня выработалась стойкая неприязнь к азартным играм и я просто не могу, не могу ее пока перебороть. Давайте я с Фрэнком лучше покажу Гранту базу нашу, пока вы тут играете? Проведу, так сказать, краткий экскурс... - А это звучит, как неплохая идея! Заодно пусть развеется и людей новых узнает... - высказал свое мнение доктор. - Однако это возможно только при условии, что его самочувствие в пределах нормы, а я в этом сомневаюсь, ведь с начала лечения прошло всего два дня... - Которые он провел в беспробудной спячке! - мелодично засмеялась Амелия. - Да вы посмотрите на него! Что с ним станется, если он выйдет на прогулку? Да его же охраняет самый здоровый парень этого места! Сэм тут, можно сказать, достопримечательность! Вот пусть достопримечательность и покажет достопримечательности! - А мы пока сыграем... Давайте-ка, выметайтесь уже, покажите территорию. Только аккуратно, вдруг прорыв! - обеспокоенно прогнал нас Майкл. На этих словах мы уже выходили за дверь, а ребята начали играть новую партию, уже с доктором, с которым, судя по радости каждого из моих новых друзей, им удается сыграть довольно редко. Едва мы вышли и закрыли дверь, Сэм покосился на меня с высоты своего роста и спросил: - Ну, куда направимся? У нас тут не так уж и много всего, но для жизни вполне достаточно, я думаю. Мы сейчас на третьем этаже, всего их восемь. Свободны для прохода полностью только последние четыре этажа, на остальных периодически попадается нежить. Ума не приложу, откуда она появляется, если мы зачищаем этажи с завидным постоянством... - Подожди, - прервал я его. - А это не опасно - размещать лазарет на этаже, на котором «периодически появляется нежить»? - Да ладно, дядя Грант, у всех же здесь при себе оружие! - вступился за отца Фрэнк. - В случае атаки мы их быстро расшвыряем! Эти детские слова, сказанные с таким энтузиазмом и слепой верой, меня настолько обрадовали, что я искренне и весело рассмеялся. Смех мой вызвал улыбку у Сэма и удивление, смешанное с радостью, у Фрэнка. - Так, с чего бы начать? - задумался Сэм. - О, есть идея! Давай отведем его к Саймону, Фрэнки? Он вкратце обрисует ситуацию, а то я, боюсь, не справлюсь... - Давай, пап. Дядя Саймон хорошо говорит, - начал объяснять Фрэнк. - Он тебе все расскажет! Вдруг рация на плече Блэкстоуна зашипела. - Ребята, выручайте! Тут этих тварей сотен пять, не меньше! - заговорил чей-то голос, даже сквозь рацию излучавший страх. - С ними тут Особые! Вижу Охотников, пару Толстяков и о, господи, Танк! - Ситуация ясна, - послышалось затем из рации, уже другим голосом. - Чья это группа? Твоя, Алекс? - Да, Саймон. У нас тут задница, а патронов почти нет. Не мог бы помочь? А то, боюсь, не дойдем. Мы тут генератор нашли, не хотим оставлять. Желательно, чтобы еще и машина была, эта падла тяжелая. - Сейчас разберемся, - произнес некий Саймон. - Какой район? - Либерти-Ривер. - Ясно, держитесь, ребята, - сказал Саймон и разговор в рации умолк, чтобы в рациях у всех по всему, похоже, торговому центру было сказано: - Наши ребята в опасности! Саймон говорит - сам погибай, а товарища выручай! Объявляю собрание через 15 минут! Все, кто не сильно занят и может держать оружие - ко мне на инструктаж! Блэкстоун, достав автомат, вынул магазин, проверив количество патронов, удовлетворенно кивнул и сказал: - Пора, друг мой, сыграть в Чипа и Дейла. Пойдем! А ты, Фрэнк, - тут он повернулся к сыну. - Ты смотри за порядком и помогай оставшимся охранять позиции! Приказ понятен? - Так точно, товарищ отец! - немного нелепо "козырнул" младший Блэкстоун. - Разрешите выполнять? И, не дослушивая, убежал в сторону лазарета, от которого мы не так и далеко ушли. - Нормально себя чувствуешь? Револьвер мой у тебя еще? - начал засыпать меня вопросами Сэм, как только сын его удалился. - Сколько патронов осталось к нему? Я показал ему целый барабан и один, почти израсходованный. Он покачал головой, и начал что-то ворчать. - Мало... Надо в арсенал заскочить. Подберем тебе оружие, - наконец членораздельно проговорил Блэкстоун, пока буквально тащил меня туда, где, по моему мнению, должно быть собрание. - А собрание у нас всегда в одном и том же месте, после него и подберем что-либо. Не волнуйся, Грант! Да я особо и не волновался, к слову. Скорее, находился в легком недоумении. Вот я сидел и играл в карты, забыв про зомби в принципе, а вот я уже с другом иду убивать. Пусть и бывших, но все же людей. Хотя это и была чистой воды философия, не сильно необходимая в данной ситуации, но других мыслей в голову все равно не приходило. Пока я старался подавить подобные мысли, чтобы было легче, мы уже прибежали к «месту встречи», как его назвал Сэм. Там нас уже ждал мужчина, который был похож либо на моложавого старика, либо на сильно состаренного подростка. Он курил трубку, прислонившись к стене, держа в правой руке трость, а в левой - трубку. Завидев нас, он отошел от стены и начал приближаться к нам, помахав руками. - Эй, вы первые. О, да я погляжу, ты - тот новенький, который головой при входе ушибся! - не очень тактично начал знакомство этот мужчина. - Как черепушка? Говорят, сотрясение было? Зачем пришел тогда? Оставался бы в лазарете. И да, привет, Сэм, не думай, что я тебя не заметил. Это было бы очень сложно. - Привет, Саймон! Сколько, думаешь, соберется? - с ходу задал вопрос Блэкстоун. - А то больно далеко ехать... - Лично я надеюсь на человек десять. Однако слишком много добровольцев нам ни к чему. Могут и все, кто тут сейчас, заявиться. А это, если мне не изменяет память, тридцать два человека. Исключая больных и занятых, остается семнадцать. Все равно слишком много. Кого-то, - тут Саймон незаметно, как он думал, сделал намек на меня. - Придется исключить, иначе тормозить будем. Через некоторое время подтянулись остальные желающие. Их действительно было семнадцать, включая меня и Сэма. Скоро же был определен и список участвующих в операции. Я, естественно, в него не входил. Зато Сэм вошел. А мне ничего не осталось, как пойти назад в лазарет. Хорошо, что дорогу я запомнил сразу же, когда шел, а вернее - бежал за Блэкстоуном. Хоть и не очень хорошо. Это «не очень хорошо» и заставило меня плутать по огромному торговому центру еще около получаса, прежде чем я услышал знакомые голоса. К моему удивлению, тут же прозвучало несколько выстрелов, что вынудило меня ускориться и вскоре увидеть картину битвы между мертвыми и пока живыми: все, кто были в лазарете, вышли из него в коридор и теперь отбивались от ходячих, количеством настолько, что, кажется, и края не было. Я подбежал к Фрэнку, который стоял позади сражавшихся с видом безмерного волнения и испуга, и прокричал: - Какого черта тут происходит?! - Дядя Грант! Помогите нашим, пожалуйста! Я начал судорожно осматриваться в поисках оружия ближнего боя, но вокруг лишь валялись трупы. Они, похоже, вырезали подчистую уже около половины, и продолжали убивать этих довольно медлительных в толпах мертвецов. Я обернулся на пожарную стойку, которую впопыхах не заметил. Кроме ведра на ней ничего не было. Я, минуя толпу, пробежал назад по коридору, выходя в другую часть торгового комплекса, и заглянул в первый попавшийся отдел. Бижутерия, черт ее дери. Соседний оказался, на мою удачу, магазином ролевиков, где можно было достать что угодно, от мечей и арбалетов средневековой Англии до позолоченных римских наплечников. С выражением удивления на лице - как его еще не разграбили - я бросился на поиски чего-либо подходящего. Наткнувшись на секцию с мечами, я наспех выбрал один одноручный себе и пару еще на всякий случай, я со всех ног побежал назад. Вернувшись по коридору назад, я увидел, что Майкл со своей больной ногой отступил за спины трех товарищей (похоже, устал) и постреливал по головам ходячих, которые подходили со сторон, с которых сложно было бы отразить нападение. Неожиданно для всех раздался жуткий грохот и будто бы сам воздух начал вибрировать. Возникло ощущение, что что-то огромное передвигалось в нашу сторону, и вскоре какая-то тухлая гора мышц с атрофированной левой конечностью буквально вломилась в коридор, в котором ребята едва-едва закончили отбиваться от бывших людей, ныне не имеющих ничего человеческого. С громким ревом эта туша бросилась вперед с ужасающей скоростью, сравнимой, кажется, только с набирающим скорость локомотивом. - Громила! - истошно завопил Майкл. - Врассыпную! Внимание группы переключилось с оставшихся ходячих трупов на уклонение от этой туши, которая, едва зацепив Амелию, отчего та отлетела прямо в объятия Джорджа, врезалась в стену, с треском пробив в ней огромную дыру. Там оказался какой-то неосвещаемый солнцем склад, и теперь этот Громила, как его окрестил Майкл, торчал там, глухо порыкивая и разворачиваясь для новой атаки. Мы все решили спрятаться, ведь не всем так повезет, как Амелии, ведь каждого из нас ловить некому. Мы забежали в какую-то каморку и затаили дыхание, пока не вышел этот тухлый мясной локомотив. - Надо увести его... - шепотом предложил Джордж. - Он не должен добраться до наших... - Это да, но как?.. - задумчиво пробормотал Майкл. - Есть идеи? - А может, на живца?.. - предложила Амелия. - Вот наш новенький пусть и пойдет. Молодец, чувство юмора не потеряла. Хоть он и стал еще чернее. - С ума сошла?!. - моментально вспылил Майкл. - А если поймает его Громила, что делать будешь? Хотя идея и ничего, но принять ее.. - Я согласен, - прервал я Раунда. - Я постараюсь не умереть сразу. На этих словах я уже приготовился выходить, но Джордж остановил меня: - Смельчак, хвалю. Но редкостный дуралей. Ты так только жизнь потеряешь свою зря. Сначала тебе надо обеспечить дорогу, дать нормальное средство для приманки и отойти подальше, прежде чем начать приманивать... А то он просто втопчет тебя в пол и мы даже сделать ничего не успеем. Между тем монстр медленно доковылял до каморки, в которой мы заперлись и из которой через небольшую щель в двери наблюдали на его перемещением. Амелия, смотревшая в щель, приложила палец к губам и мы замерли, боясь даже вздохнуть. Громила поводил носом около двери, остановившись на секунду, а затем продолжив свой путь, готовый в любой момент броситься и растоптать обидчика. Как только он убрел достаточно далеко, мы смогли выдохнуть спокойно и продолжить разрабатывать план. Предполагалось, что я тихо выйду, отойду на достаточное расстояние и попытаюсь привлечь внимание огромного боевитого зомби. Затем я должен буду увернуться от его атаки и спрятаться, чтобы меня не зацепило пулями, которыми ребята собирались нашпиговать эту тушу. С тихим скрипом дверь приотворилась, заставив Громилу замереть, как вкопанного и медленно посмотреть в ее сторону. Мы спрятались, сжавшись и чуть дыша, чтобы нас не заметили. Гора мяса вновь пошла прочь от нас, и это стало сигналом расслабиться всем, кроме меня. Я, так тихо, как мог, прокрался до середины зала и выстрелил вверх из револьвера. Выстрел в потолок произвел на огромного зомби такую реакцию, как будто пуля попала в него: он взревел и, развернувшись, бросился в атаку, расшвыривая на своем пути лавочки, мусорные урны, трупы ходячих, убитых ранее. Все разлеталось, как брызги воды при падении валуна в бурлящую реку. Когда он был в паре десятков метров от меня, я начал маневр. Однако перекошенные лица товарищей, выглянувших последить за ситуацией, ясно давали понять, что это было поздно. И через несколько секунд я понял, почему. Громила оттолкнулся от земли своей мощной культей и прыгнул, в секунду оказавшись рядом со мной. Ударив меня своей второй (ее я даже не заметил, подумав, что он однорук) и этим ударом сбив меня с ног, он занес надо мной свою руку-молот и опустил на мою правую ногу. Как только он ее поднял, я издал дикий, полный шока и боли крик - от моей правой ноги осталось лишь кровавое пятно в углублении в полу, куда продолжала хлыстать кровь из моего бедра. Однако, кажется, он лишь промахнулся. Он поднял меня над собой в своей клешне, сжав так сильно, что, кажется, моим костям уже было не срастись никогда - удивляюсь, как я сам остался жив - и швырнул через весь зал прямиком под ноги ребятам, которые, как оказалось, все это время стреляли по Громиле, пытаясь попасть ему в голову. Однако он, похоже, был уже слишком мертв для того, чтобы пара железяк в его голове остановила его. Я издал нечто похожее на хрип в попытках сказать им убираться. Однако они меня не поняли, да и не могли понять, а потому просто продолжали стрелять, в большинстве своем промахиваясь. Я собрал всю волю и прохрипел: - Бегите... Обратив на меня внимание, Амелия судорожно сглотнула и опустила ствол оружия, чем приковала ко мне внимание ребят: - Бежим, а то и мы с ним отправимся в ад. Он и так не жилец. - Но... Амелия, - сквозь, как мне показалось, слезы, пробормотал Раунд. - Уходим, Майкл, - угрюмо сказал Джордж. - Задержи его. Это уже мне. С этими словами Болд вложил мне в руки гранату без чеки, сказав держать ее крепче. "Не жилец, значит. Интересно, перерожусь ли я?.." - подумалось мне, пока Громила набирал ход в мою сторону, а друзья удалялись. - "Ну, хоть и больно, но помогать-то тоже надо..." Однако по какой-то причине - наверняка ерунда вроде болевого шока - мне совершенно не было больно. Напротив, прошла даже усталость, хотя кровь из меня лилась еще сильней. Громила прыгнул. "Пора..." Туша уже почти приземлилась. Я разжал пальцы. Прогремел взрыв, но я уже не слышал его.